Белые собачки
Записала вчерашний сон:
Я в огромном доме-коммуне (это со мной очень часто), где я одновременно и дома и в гостях. Там довольно много людей, - присутствие их учитываешь и чувствуешь, хоть они и не рядом, все доброжелательны и самостоятельны, все двери открыты. У нас много разных дел, я общаюсь с кем-то по множеству вопросов. Потом он хочет уехать домой, но понимает, что опаздывает на метро, сейчас без пятнадцати час. Я убеждаю его остаться ночевать здесь и уверяю, что он прекрасно выспится в гамаке. Он сомневается.
Задняя часть участка за домом затоплена водой, вроде паводка. Я плыву туда на лодке и вижу, что там остался островок, на котором куча белых собачек. Они носятся, дико лая, по маленькому кусочку земли, и кто-то мне говорит - не лезь туда, ну их. Но я еду, и они кидаются на меня как безумные, так как напуганы и нервничают. Я не боюсь их, и одну самую маленькую кладу себе за пазуху, остальные - кто прыгает в лодку, кто плывет рядом. Там совсем мелко, и я думаю, чего они не спаслись вплавь, ведь сейчас плывут?
Когда я приплываю, собачки сразу убегают вперед, и, подойдя к дому, я вижу, что кто-то из членов коммуны сделал из каждой собачки что-то вроде белой пирамидки, а дальше из них, как из материала, делает что-то побольше. Больше всего меня волнует, живы ли собачки в таком виде. Мне кажется, что нет, и я долго и сильно плачу. Потом мне кажется, что они все же живы, даже в большой пирамиде, сделанной из маленьких пирамидок, но я все равно плачу.
А сегодня попадается на глаза стихотворение:
Мою смерть принесли в конверте
Тридцать девять белых собачек.
Оказалось, это не страшно -
Утыкаться мордой в подушку
В ожиданьи смертного часа.
Оказалось, это забавно -
Так, что хочется рассмеяться.
А нельзя. Потому что мёртвый.
Алиса Апрелева
(кстати, с Алисой играет наш виолончелист Петр Акимов)
Я в огромном доме-коммуне (это со мной очень часто), где я одновременно и дома и в гостях. Там довольно много людей, - присутствие их учитываешь и чувствуешь, хоть они и не рядом, все доброжелательны и самостоятельны, все двери открыты. У нас много разных дел, я общаюсь с кем-то по множеству вопросов. Потом он хочет уехать домой, но понимает, что опаздывает на метро, сейчас без пятнадцати час. Я убеждаю его остаться ночевать здесь и уверяю, что он прекрасно выспится в гамаке. Он сомневается.
Задняя часть участка за домом затоплена водой, вроде паводка. Я плыву туда на лодке и вижу, что там остался островок, на котором куча белых собачек. Они носятся, дико лая, по маленькому кусочку земли, и кто-то мне говорит - не лезь туда, ну их. Но я еду, и они кидаются на меня как безумные, так как напуганы и нервничают. Я не боюсь их, и одну самую маленькую кладу себе за пазуху, остальные - кто прыгает в лодку, кто плывет рядом. Там совсем мелко, и я думаю, чего они не спаслись вплавь, ведь сейчас плывут?
Когда я приплываю, собачки сразу убегают вперед, и, подойдя к дому, я вижу, что кто-то из членов коммуны сделал из каждой собачки что-то вроде белой пирамидки, а дальше из них, как из материала, делает что-то побольше. Больше всего меня волнует, живы ли собачки в таком виде. Мне кажется, что нет, и я долго и сильно плачу. Потом мне кажется, что они все же живы, даже в большой пирамиде, сделанной из маленьких пирамидок, но я все равно плачу.
А сегодня попадается на глаза стихотворение:
Мою смерть принесли в конверте
Тридцать девять белых собачек.
Оказалось, это не страшно -
Утыкаться мордой в подушку
В ожиданьи смертного часа.
Оказалось, это забавно -
Так, что хочется рассмеяться.
А нельзя. Потому что мёртвый.
Алиса Апрелева
(кстати, с Алисой играет наш виолончелист Петр Акимов)