(no subject)
А это мой дед Александр Якубин, который не вернулся с войны.
И самое неуместное, что можно делать, вспоминая о павших - это «можем повторить», салюты, доводящие до инфарктов всё живое в округе, пляски под дудки, марши под барабаны, дети, ряженые в военную форму, и танки на тонком городском асфальте.
Самое уместное - это молча вспоминать павших, их жизни и лица. И твердо сказать: «никогда больше». Самое уместное - это узнавать их имена и судьбы, хоронить их тела, кропотливо залечивать раны, передающиеся через поколения и поколения. Самое уместное - это коллективно всерьез размышлять, что нужно сделать человечеству, чтобы такого действительно не повторялось. И даже в голову не приходило.
А милитаристский угар - это что-то противоположное.
И самое неуместное, что можно делать, вспоминая о павших - это «можем повторить», салюты, доводящие до инфарктов всё живое в округе, пляски под дудки, марши под барабаны, дети, ряженые в военную форму, и танки на тонком городском асфальте.
Самое уместное - это молча вспоминать павших, их жизни и лица. И твердо сказать: «никогда больше». Самое уместное - это узнавать их имена и судьбы, хоронить их тела, кропотливо залечивать раны, передающиеся через поколения и поколения. Самое уместное - это коллективно всерьез размышлять, что нужно сделать человечеству, чтобы такого действительно не повторялось. И даже в голову не приходило.
А милитаристский угар - это что-то противоположное.