Если ищете экономическую стагнацию, не надо смотреть на Россию
Оригинал взят у artem_molten в Если ищете экономическую стагнацию, не надо смотреть на Россию
Несмотря на то, что вам частенько приходится слышать разговоры о «стагнации» в России и о том, как она скатывается к старым недобрым временам брежневского Советского Союза, её экономика с момента окончания финансового кризиса показывает на самом деле приличные результаты. Не превосходные, но определённо не ужасные. После того, как завершился кризис, её ежегодный рост составлял примерно 4 процента - уровень, который в докризисные годы пузыря был бы, несомненно, ниже среднего, но сейчас он значительно выше, чем почти во всех остальных странах Восточной Европы. И всё же, Россию по-прежнему шельмуют за её «этатистский, высокоцентрализованный и поразительно коррумпированный подход к экономическому развитию», а ещё за её «серьёзно ухудшающийся» и «всё более скатывающийся в третий мир» экономический ландшафт.
Но если Россия - недееспособный, коррумпированный этатистский кошмар, и если её бедой является авторитарное и неподотчётное правительство, то можно резонно ожидать, что другие посткоммунистические страны, которые гораздо дальше ушли в демократизации, либерализации и строительстве правового государства, демонстрируют и лучшие результаты в экономике. Это ведь кажется разумным предположением? Если причина такой слабости российской экономики лежит (возьмём лишь один пример) в её полностью политизированных и неэффективных судах, то экономика страны, чьи суды политизированы и неэффективны не полностью, должна иметь и лучшие показатели. Но одним из других интересных моментов в том, что произошло после натиска Великой рецессии, или как там мы её называем в эти дни, является то, что новые члены ЕС в Восточной Европе показали себя крайне слабо. Некоторые из них, например Венгрия и Чешская Республика полностью прекратили догонять развитые страны и всё ещё не достигли своих докризисных пиков. Как заметило Bloomberg:
Развивающаяся Европа, бесспорно, стоит перед новой нормой гораздо более низкого роста, что является отражением медленного роста на ключевых западноевропейских рынках, слабости банковской системы, более низкого уровня иностранных инвестиций, фискальной консолидации и усилий по проведению необходимых структурных реформ».
Меры жёсткой экономии, к осуществлению которых стремятся правительства европейских государств, вносят свой вклад в увеличение обеспокоенности по поводу роста на востоке, поскольку повышение налогов и сокращение расходов больно бьёт по покупательской способности на западе. Согласно оценкам Европейской комиссии, экономики Чешской Республики, Венгрии и Словении в прошлом году, по всей видимости, уменьшились в объёме.
Стоит остановиться и подумать об этом, и всё начинает выглядеть как-то странно. Новые члены ЕС не только прошли через всеобъемлющую правовую и политическую реформу в рамках процесса вступления в ЕС, они физически близки к полностью развитым западным рынкам. Эти два условия, хорошие институты и лёгкий доступ, похожи на весьма многообещающий рецепт догоняющего роста, даже в целом в неблагоприятной экономической среде. И эти страны действительно очень быстро росли в предшествовавшие кризису дни, а вот то, что произошло после, и удивляет, и настораживает. Вот что происходило с чешским, венгерским и российским ВВП с 2000 года. Для 2013 года я использовал прогнозы роста, которые были благосклонны в отношении чехов и венгров (1 %), и довольно строги к русским (2,5 %)
Как видите, хотя они наслаждались устойчивым ростом до того, как лопнул пузырь, как Чешская Республика, так и Венгрия довольно недолго шли по экономической воде, аки посуху. В частности, такими темпами Венгрии, по сути, никогда больше не покорить свою докризисную вершину (объём производства в 2013 году может вырасти максимум на 0,5 процента), и это ещё абсолютно без учёта всех жутких событий политической жизни и заигрываний с авторитаризмом. Чехи поработали чуточку лучше, но в 2012 году они всё ещё незначительно ниже докризисного пика, и хотя, возможно, в 2013 году они добьются некоторого роста, другие прогнозы предсказывают им ещё один год стагнации. Кроме того, есть вероятность того, что цифра ВВП за 2012 год будет даже хуже, чем ожидалось, так как итоги других кварталов неоднократно оказывались хуже прогнозных.
Я вовсе не пытаюсь сказать, что «все должны быть как Россия». Я вполне уверен в том, что если бы в Венгрии или Чехии был бы российский уровень коррупции и бюрократизации, их результаты были бы гораздо уже, чем они есть в действительности. На самом же деле я хочу обратить внимание на то обстоятельство, что после прохождения определённой точки достижение устойчивого экономического роста становится по-настоящему трудной задачей. В качестве полноправных членов ЕС, и Венгрия, и Чешская Республика уже успешно провели реформу правовой и политической системы, которая далеко превосходит всё, чего Россия сможет достичь при любом мыслимом сценарии. Но эти эффективные институты не решили волшебным образом проблемы управления экономикой. Демократия имеет значение, потому что у граждан есть право определять то, как ими правят, и кто ими правит. Однако демократия - совсем не панацея от всех болезней, которые мучают Россию, и если, из-за какой-нибудь цветной революции, России в ближайшем будущем было бы суждено стать полностью демократической страной, она, тем не менее, продолжила бы испытывать крайне серьёзные проблемы с зарегулированностью, коррупцией и ненужной бюрократией, и вполне возможно, что её экономические показатели заметным образом бы не улучшились.
Почему это имеет значение? Потому что важно задавать ожидания, а у многих представителей российской оппозиции, кажется, поистине безграничная вера в способность демократии улаживать проблемы. Завышенные ожидания, которые неизбежно разбиваются, могут быть невероятно опасны, и русские не должны питать никаких иллюзий относительно того, что изменения в сторону большей демократии автоматически сделают страну более динамичной, инновационной или богатой. Демократия важна, но есть ещё масса других факторов, влияющих на экономические показатели страны, и многие из них с трудом поддаются воздействию со стороны политической системы государства.
Ссылка
Несмотря на то, что вам частенько приходится слышать разговоры о «стагнации» в России и о том, как она скатывается к старым недобрым временам брежневского Советского Союза, её экономика с момента окончания финансового кризиса показывает на самом деле приличные результаты. Не превосходные, но определённо не ужасные. После того, как завершился кризис, её ежегодный рост составлял примерно 4 процента - уровень, который в докризисные годы пузыря был бы, несомненно, ниже среднего, но сейчас он значительно выше, чем почти во всех остальных странах Восточной Европы. И всё же, Россию по-прежнему шельмуют за её «этатистский, высокоцентрализованный и поразительно коррумпированный подход к экономическому развитию», а ещё за её «серьёзно ухудшающийся» и «всё более скатывающийся в третий мир» экономический ландшафт.
Но если Россия - недееспособный, коррумпированный этатистский кошмар, и если её бедой является авторитарное и неподотчётное правительство, то можно резонно ожидать, что другие посткоммунистические страны, которые гораздо дальше ушли в демократизации, либерализации и строительстве правового государства, демонстрируют и лучшие результаты в экономике. Это ведь кажется разумным предположением? Если причина такой слабости российской экономики лежит (возьмём лишь один пример) в её полностью политизированных и неэффективных судах, то экономика страны, чьи суды политизированы и неэффективны не полностью, должна иметь и лучшие показатели. Но одним из других интересных моментов в том, что произошло после натиска Великой рецессии, или как там мы её называем в эти дни, является то, что новые члены ЕС в Восточной Европе показали себя крайне слабо. Некоторые из них, например Венгрия и Чешская Республика полностью прекратили догонять развитые страны и всё ещё не достигли своих докризисных пиков. Как заметило Bloomberg:
Развивающаяся Европа, бесспорно, стоит перед новой нормой гораздо более низкого роста, что является отражением медленного роста на ключевых западноевропейских рынках, слабости банковской системы, более низкого уровня иностранных инвестиций, фискальной консолидации и усилий по проведению необходимых структурных реформ».
Меры жёсткой экономии, к осуществлению которых стремятся правительства европейских государств, вносят свой вклад в увеличение обеспокоенности по поводу роста на востоке, поскольку повышение налогов и сокращение расходов больно бьёт по покупательской способности на западе. Согласно оценкам Европейской комиссии, экономики Чешской Республики, Венгрии и Словении в прошлом году, по всей видимости, уменьшились в объёме.
Стоит остановиться и подумать об этом, и всё начинает выглядеть как-то странно. Новые члены ЕС не только прошли через всеобъемлющую правовую и политическую реформу в рамках процесса вступления в ЕС, они физически близки к полностью развитым западным рынкам. Эти два условия, хорошие институты и лёгкий доступ, похожи на весьма многообещающий рецепт догоняющего роста, даже в целом в неблагоприятной экономической среде. И эти страны действительно очень быстро росли в предшествовавшие кризису дни, а вот то, что произошло после, и удивляет, и настораживает. Вот что происходило с чешским, венгерским и российским ВВП с 2000 года. Для 2013 года я использовал прогнозы роста, которые были благосклонны в отношении чехов и венгров (1 %), и довольно строги к русским (2,5 %)
Как видите, хотя они наслаждались устойчивым ростом до того, как лопнул пузырь, как Чешская Республика, так и Венгрия довольно недолго шли по экономической воде, аки посуху. В частности, такими темпами Венгрии, по сути, никогда больше не покорить свою докризисную вершину (объём производства в 2013 году может вырасти максимум на 0,5 процента), и это ещё абсолютно без учёта всех жутких событий политической жизни и заигрываний с авторитаризмом. Чехи поработали чуточку лучше, но в 2012 году они всё ещё незначительно ниже докризисного пика, и хотя, возможно, в 2013 году они добьются некоторого роста, другие прогнозы предсказывают им ещё один год стагнации. Кроме того, есть вероятность того, что цифра ВВП за 2012 год будет даже хуже, чем ожидалось, так как итоги других кварталов неоднократно оказывались хуже прогнозных.
Я вовсе не пытаюсь сказать, что «все должны быть как Россия». Я вполне уверен в том, что если бы в Венгрии или Чехии был бы российский уровень коррупции и бюрократизации, их результаты были бы гораздо уже, чем они есть в действительности. На самом же деле я хочу обратить внимание на то обстоятельство, что после прохождения определённой точки достижение устойчивого экономического роста становится по-настоящему трудной задачей. В качестве полноправных членов ЕС, и Венгрия, и Чешская Республика уже успешно провели реформу правовой и политической системы, которая далеко превосходит всё, чего Россия сможет достичь при любом мыслимом сценарии. Но эти эффективные институты не решили волшебным образом проблемы управления экономикой. Демократия имеет значение, потому что у граждан есть право определять то, как ими правят, и кто ими правит. Однако демократия - совсем не панацея от всех болезней, которые мучают Россию, и если, из-за какой-нибудь цветной революции, России в ближайшем будущем было бы суждено стать полностью демократической страной, она, тем не менее, продолжила бы испытывать крайне серьёзные проблемы с зарегулированностью, коррупцией и ненужной бюрократией, и вполне возможно, что её экономические показатели заметным образом бы не улучшились.
Почему это имеет значение? Потому что важно задавать ожидания, а у многих представителей российской оппозиции, кажется, поистине безграничная вера в способность демократии улаживать проблемы. Завышенные ожидания, которые неизбежно разбиваются, могут быть невероятно опасны, и русские не должны питать никаких иллюзий относительно того, что изменения в сторону большей демократии автоматически сделают страну более динамичной, инновационной или богатой. Демократия важна, но есть ещё масса других факторов, влияющих на экономические показатели страны, и многие из них с трудом поддаются воздействию со стороны политической системы государства.
Ссылка