Ночная запись
Последний день "Движения по скоростной трассе".
Сегодня последний день моего "движения по скоростной трассе".
"Движение по скоростной трассе" - это был подзаголовок моего журнала, примерно - в течение года. А сегодня я его сменю. Вернее, оставлю, наверное, пока незаполненное поле. Потому что новый подзаголовок еще не придумала.
А самое главное - не только подзаголовок журнала меняется... Но обо всем по порядку.
Дочитала только сегодня (точнее, вчера уже, 21 августа) с первых строк полюбившуюся мне книгу - "Несвятые святые" о. Тихона.
Пока ее читала, моментами задумывалась - буду ли что-то еще писать в своем журнале об этой книге, "Несвятые святые"? Если да, то - что именно? Что запомнилось наиболее ярко, оставило след? Много таких моментов, которые запомнились и оставили след. И несколько - особенных. Но что, действительно, меня потрясло - это самая последняя глава книги.
Когда только взялась читать книгу, приятно удивило, что нашла с первых страниц в ней как раз о том, что искала. Вот - точно то! А когда читала завершающую главу книги, у меня ощущение было, как будто бы эти рассказы написаны специально для меня. Понятно, что это не так. Но было такое ощущение.
Последняя глава (несколько рассказов) повествует о жизни и смерти иеромонаха Рафаила (Огородникова).
Самые счастливые моменты в жизни, пожалуй - как бы это сказать поосторожней...те, когда переживаешь не единение с Богом, конечно; а гораздо мягче, скромнее - пусть будет присутствие Бога, Его участие. У монахов, я думаю, такие переживания стократ сильнее - то, о чем я сейчас пишу, это некое отдаленное подобие. И, возможно, у мирян такие переживания могут быть гораздо сильнее - у тех, кого можно назвать хорошими христианами (я к числу таких никак не отношусь). Тем не менее, несколько моментов, рассказанных о. Тихоном из жизни монахов - мне близки и созвучны. Но если говорить о том, что, допустим, я бы ушла в монастырь (на самом деле, вряд ли это произойдет, но - допустим); ради чего? Ответ на этот вопрос, пожалуй, для меня - именно в истории о. Рафаила. Самое главное, ради чего?
Вряд ли я уйду в монастырь. Это весьма маловероятно. Но я говорю именно о том, что главное в монашеской жизни, что притягивает. Ради чего стоит, с моей точки зрения, совершать монашеский подвиг. Это не означает, что я совершу монашеский подвиг; но - "как если бы..." Вот это главное выражено максимально (для меня) в истории о. Рафаила. Пересказывать ее не буду; те, кому интересно, могут прочитать книгу.
Несколько моментов только. Замечательный умный юноша - Борис Огородников, который собирался поступать в Автодорожный институт, конструировать машины - мечтал о такой профессии; и вдруг решил (это еще в советское время) поступать в семинарию. В семинарию ему не дали поступить (хотя он успешно сдал экзамен), потому что и многообещающие способности, и хороший комсомолец, да еще и с армейским героическим прошлым. В советское время таких в семинарию не допускали. Так что, партийные товарищи стали ему сразу чинить серьезные препятствия. И тогда Борис Огородников убегает в монастырь. И очень скоро принимает постриг. Становится монахом.
Причем очень хорошим, и в то же время - самобытным монахом.
Были для него, как для монаха, разные искушения, на которые он - не то, что даже не поддавался. А они вовсе не имели для него значение. Скажем, он девушкам очень нравился - причем даже в период монашества, а тем более - до... Или могли быть искушения духовными способностями, ученостью и т.д. Вот, кстати, из истории о. Рафаила почерпнула кое-что, что искушением для меня было бы - точно (и, в частности, поэтому я не пойду в монахини). А для него - удивительно, нет. Но была одна страсть, которую о. Рафаил не мог преодолеть. Хотя это как будто бы маленькая слабость, просто - ерунда... Это была страсть к скорости. Точнее, у о. Рафаила любовь к скорости выражалась очень конкретно - в страсти к автомобилям.
Монахи, в общем, люди жизнерадостные. Насколько я поняла, даже какие-то искушения - до некоторого предела, не возбраняются. Точнее, так. Они живут - в общем, как обычные люди, в мире Божьем. Но при этом, гораздо проще, более искренне, жизнерадостно. И, главное - с Богом.
Я бы сказала даже, более подлинно живут, что ли... И более свободно. Монах в гораздо большей мере может себе позволить - быть собой, быть настоящим собой, и даже жить - на свой вкус, в отличие, как правило, от мирян. Хотя это, казалось бы, парадоксально. И, на первый взгляд, кажется, что все наоборот.
Однако закон духовной жизни гласит - для монаха недопустимо что-либо желать слишком сильно. Если я правильно понимаю, у монаха, если уж говорить о страсти, может быть только одна - к Богу.
А так - жить радостно, пользоваться материальным - если чрезмерно не увлекаться, для монаха позволительно. Можно даже машину купить. Но если это страсть к машинам, то - уже не по-монашески, уже в нарушение духовных законов. И если человек не освобождается от чрезмерного увлечения чем-то, то эта страсть может его погубить. Что, к сожалению, и произошло с о. Рафаилом, и стало причиной его смерти.
Вначале он покупает себе "Запорожец", еще в советское время - причем почти за копейки, и полу-разбитый, и конструирует его, переделывает сам. Так, что "Запорожец" становится быстроходным. Много лет о. Рафаил ездит на этом "Запорожце" - и сам, и с друзьями. И все хорошо. Но в какой-то момент страсть начинает брать верх... Когда, уже ближе к нашему времени, стали появляться иномарки, о. Рафаил заражается желанием приобрести именно иностранную машину. И настолько настойчиво к этому стремится, причем - игнорируя все предупреждения, что, в конце концов, получает, почти что в подарок, за символическую оплату, старый "Мерседес". Настаивает. Настойчиво стремится к этой цели. Получает желаемое. Будучи человеком щедрым, на некоторое время отдает "Мерседес" своему другу (и этот друг почти что приводит в негодность машину). О. Рафаил отдает "Мерседес" в ремонт, всячески носится с этой машиной. Перекрашивает ее. Вообще, "Мерседес" переделывают полностью, в итоге, получается "машина его мечты". О. Рафаил очень доволен и счастлив, в восторге от своего "Мерседеса".
И разбивается на этой машине...
* * *
Вернусь теперь к "движению по скоростной трассе". Вот, мне понятно ощущение свободы, которое связано с высокой скоростью. Речь не только, а иногда даже - не столько об автомобилях. Хотя и буквально - высокая скорость упоительна.
Но с некоторого момента, еще задолго до того, как я узнала про книгу "Несвятые святые", меня подтачивала изнутри мысль, что вот эта идея или метафора "движения по скоростной трассе", она как-то не к добру. Были тому серьезные причины - так думать. Я имею в виду - то, что стоит за этой метафорой, в жизни. И, действительно, эта идея особо-то не довела до добра.
История о. Рафаила стала для меня последней каплей. Теперь и из подзаголовка журнала эту фразу удаляю. А от того, что она обозначала в жизни, как будто уже и так отошла.
Сегодня последний день моего "движения по скоростной трассе".
"Движение по скоростной трассе" - это был подзаголовок моего журнала, примерно - в течение года. А сегодня я его сменю. Вернее, оставлю, наверное, пока незаполненное поле. Потому что новый подзаголовок еще не придумала.
А самое главное - не только подзаголовок журнала меняется... Но обо всем по порядку.
Дочитала только сегодня (точнее, вчера уже, 21 августа) с первых строк полюбившуюся мне книгу - "Несвятые святые" о. Тихона.
Пока ее читала, моментами задумывалась - буду ли что-то еще писать в своем журнале об этой книге, "Несвятые святые"? Если да, то - что именно? Что запомнилось наиболее ярко, оставило след? Много таких моментов, которые запомнились и оставили след. И несколько - особенных. Но что, действительно, меня потрясло - это самая последняя глава книги.
Когда только взялась читать книгу, приятно удивило, что нашла с первых страниц в ней как раз о том, что искала. Вот - точно то! А когда читала завершающую главу книги, у меня ощущение было, как будто бы эти рассказы написаны специально для меня. Понятно, что это не так. Но было такое ощущение.
Последняя глава (несколько рассказов) повествует о жизни и смерти иеромонаха Рафаила (Огородникова).
Самые счастливые моменты в жизни, пожалуй - как бы это сказать поосторожней...те, когда переживаешь не единение с Богом, конечно; а гораздо мягче, скромнее - пусть будет присутствие Бога, Его участие. У монахов, я думаю, такие переживания стократ сильнее - то, о чем я сейчас пишу, это некое отдаленное подобие. И, возможно, у мирян такие переживания могут быть гораздо сильнее - у тех, кого можно назвать хорошими христианами (я к числу таких никак не отношусь). Тем не менее, несколько моментов, рассказанных о. Тихоном из жизни монахов - мне близки и созвучны. Но если говорить о том, что, допустим, я бы ушла в монастырь (на самом деле, вряд ли это произойдет, но - допустим); ради чего? Ответ на этот вопрос, пожалуй, для меня - именно в истории о. Рафаила. Самое главное, ради чего?
Вряд ли я уйду в монастырь. Это весьма маловероятно. Но я говорю именно о том, что главное в монашеской жизни, что притягивает. Ради чего стоит, с моей точки зрения, совершать монашеский подвиг. Это не означает, что я совершу монашеский подвиг; но - "как если бы..." Вот это главное выражено максимально (для меня) в истории о. Рафаила. Пересказывать ее не буду; те, кому интересно, могут прочитать книгу.
Несколько моментов только. Замечательный умный юноша - Борис Огородников, который собирался поступать в Автодорожный институт, конструировать машины - мечтал о такой профессии; и вдруг решил (это еще в советское время) поступать в семинарию. В семинарию ему не дали поступить (хотя он успешно сдал экзамен), потому что и многообещающие способности, и хороший комсомолец, да еще и с армейским героическим прошлым. В советское время таких в семинарию не допускали. Так что, партийные товарищи стали ему сразу чинить серьезные препятствия. И тогда Борис Огородников убегает в монастырь. И очень скоро принимает постриг. Становится монахом.
Причем очень хорошим, и в то же время - самобытным монахом.
Были для него, как для монаха, разные искушения, на которые он - не то, что даже не поддавался. А они вовсе не имели для него значение. Скажем, он девушкам очень нравился - причем даже в период монашества, а тем более - до... Или могли быть искушения духовными способностями, ученостью и т.д. Вот, кстати, из истории о. Рафаила почерпнула кое-что, что искушением для меня было бы - точно (и, в частности, поэтому я не пойду в монахини). А для него - удивительно, нет. Но была одна страсть, которую о. Рафаил не мог преодолеть. Хотя это как будто бы маленькая слабость, просто - ерунда... Это была страсть к скорости. Точнее, у о. Рафаила любовь к скорости выражалась очень конкретно - в страсти к автомобилям.
Монахи, в общем, люди жизнерадостные. Насколько я поняла, даже какие-то искушения - до некоторого предела, не возбраняются. Точнее, так. Они живут - в общем, как обычные люди, в мире Божьем. Но при этом, гораздо проще, более искренне, жизнерадостно. И, главное - с Богом.
Я бы сказала даже, более подлинно живут, что ли... И более свободно. Монах в гораздо большей мере может себе позволить - быть собой, быть настоящим собой, и даже жить - на свой вкус, в отличие, как правило, от мирян. Хотя это, казалось бы, парадоксально. И, на первый взгляд, кажется, что все наоборот.
Однако закон духовной жизни гласит - для монаха недопустимо что-либо желать слишком сильно. Если я правильно понимаю, у монаха, если уж говорить о страсти, может быть только одна - к Богу.
А так - жить радостно, пользоваться материальным - если чрезмерно не увлекаться, для монаха позволительно. Можно даже машину купить. Но если это страсть к машинам, то - уже не по-монашески, уже в нарушение духовных законов. И если человек не освобождается от чрезмерного увлечения чем-то, то эта страсть может его погубить. Что, к сожалению, и произошло с о. Рафаилом, и стало причиной его смерти.
Вначале он покупает себе "Запорожец", еще в советское время - причем почти за копейки, и полу-разбитый, и конструирует его, переделывает сам. Так, что "Запорожец" становится быстроходным. Много лет о. Рафаил ездит на этом "Запорожце" - и сам, и с друзьями. И все хорошо. Но в какой-то момент страсть начинает брать верх... Когда, уже ближе к нашему времени, стали появляться иномарки, о. Рафаил заражается желанием приобрести именно иностранную машину. И настолько настойчиво к этому стремится, причем - игнорируя все предупреждения, что, в конце концов, получает, почти что в подарок, за символическую оплату, старый "Мерседес". Настаивает. Настойчиво стремится к этой цели. Получает желаемое. Будучи человеком щедрым, на некоторое время отдает "Мерседес" своему другу (и этот друг почти что приводит в негодность машину). О. Рафаил отдает "Мерседес" в ремонт, всячески носится с этой машиной. Перекрашивает ее. Вообще, "Мерседес" переделывают полностью, в итоге, получается "машина его мечты". О. Рафаил очень доволен и счастлив, в восторге от своего "Мерседеса".
И разбивается на этой машине...
* * *
Вернусь теперь к "движению по скоростной трассе". Вот, мне понятно ощущение свободы, которое связано с высокой скоростью. Речь не только, а иногда даже - не столько об автомобилях. Хотя и буквально - высокая скорость упоительна.
Но с некоторого момента, еще задолго до того, как я узнала про книгу "Несвятые святые", меня подтачивала изнутри мысль, что вот эта идея или метафора "движения по скоростной трассе", она как-то не к добру. Были тому серьезные причины - так думать. Я имею в виду - то, что стоит за этой метафорой, в жизни. И, действительно, эта идея особо-то не довела до добра.
История о. Рафаила стала для меня последней каплей. Теперь и из подзаголовка журнала эту фразу удаляю. А от того, что она обозначала в жизни, как будто уже и так отошла.