Москва
И переубеждать меня не надо.
Я здесь уж четверть века оттрубил.
Я полюбил Москву - исчадье ада.
Вот так вот - вместе с адом полюбил.
Здесь Гуголев, фривольны, скажем, дани
Своих безумных слогосочетаний
С хинкалями и пхалями делил.
Хранят бульвары страшный дух портвейна,
И хрупкие таблички Рубинштейна
Бьёт о бордюры грозный альгвасил.
Здесь ходит по Пречистенке Есенин,
Которому минувшим воскресеньем
Я подарил сто семьдесят рублей.
Он похмелился жигулёвским пивом
И улыбнулся ласково, но криво,
Поскольку угадал, что я еврей.
Здесь, как взойдёшь на Огарёвы горы,
Припомнишь постулаты Кьеркегора,
И прописи Егора Кузьмича.
Узришь слоновьи очертанья Храма,
Всю вышитую новью пилораму
Под зубьями закатного луча.
Здесь не видны ни Долли, и ни Кити,
Зато играет с Долиной Никитин
На ясеневых крылышках гитар.
Торгуют в супермаркетах шанхайским
И стайки депутаток шамаханских
В ряду Охотном ловит Дуремар,
Здесь добрый людоед поел - и точка
Здесь улица проколота, как мочка
Под жёлтую цыганскую серьгу;
Досюда Бык не довозил Европу,
Здесь барыньки мечтают эфиопа
Купить, как сексуального слугу.
Здесь барин книги жжёт, а не покрышки,
На площадях стоят незримо вышки
На коих пулемёт и часовой.
И с них Никита старшему Андрону
По братски шлёт наследственные дроны,
Их раскрутив над буйной головой.
Отсюда под мелодии Булата
Рвануло население Арбата,
Чтоб всю планету населить собой.
Поэт стоит потерян и возвышен,
И пролетают призраки над крышей
С кларнетом,барабаном и трубой.
Чак-чак везёт Аксёнов из Казани,
Данелия с бутылкой «Мукузани».
И к каждому фонарному столбу
Привязаны Святые Себастьяны;
Здесь Верлиока рвёт меха баяна,
И Гоголь пишет третью часть в гробу.
Здесь гениями девочки брюхаты,
Но отличать Таганьково от МХАТа
Теперь и не берусь и не возьмусь.
И, вообще, пойду своей дорогой
С заветом - только Чехова не трогай.
- Мисюсь, ты где?
Немотствует Мисюсь.
21 июля 23
© Вадим Жук
Я здесь уж четверть века оттрубил.
Я полюбил Москву - исчадье ада.
Вот так вот - вместе с адом полюбил.
Здесь Гуголев, фривольны, скажем, дани
Своих безумных слогосочетаний
С хинкалями и пхалями делил.
Хранят бульвары страшный дух портвейна,
И хрупкие таблички Рубинштейна
Бьёт о бордюры грозный альгвасил.
Здесь ходит по Пречистенке Есенин,
Которому минувшим воскресеньем
Я подарил сто семьдесят рублей.
Он похмелился жигулёвским пивом
И улыбнулся ласково, но криво,
Поскольку угадал, что я еврей.
Здесь, как взойдёшь на Огарёвы горы,
Припомнишь постулаты Кьеркегора,
И прописи Егора Кузьмича.
Узришь слоновьи очертанья Храма,
Всю вышитую новью пилораму
Под зубьями закатного луча.
Здесь не видны ни Долли, и ни Кити,
Зато играет с Долиной Никитин
На ясеневых крылышках гитар.
Торгуют в супермаркетах шанхайским
И стайки депутаток шамаханских
В ряду Охотном ловит Дуремар,
Здесь добрый людоед поел - и точка
Здесь улица проколота, как мочка
Под жёлтую цыганскую серьгу;
Досюда Бык не довозил Европу,
Здесь барыньки мечтают эфиопа
Купить, как сексуального слугу.
Здесь барин книги жжёт, а не покрышки,
На площадях стоят незримо вышки
На коих пулемёт и часовой.
И с них Никита старшему Андрону
По братски шлёт наследственные дроны,
Их раскрутив над буйной головой.
Отсюда под мелодии Булата
Рвануло население Арбата,
Чтоб всю планету населить собой.
Поэт стоит потерян и возвышен,
И пролетают призраки над крышей
С кларнетом,барабаном и трубой.
Чак-чак везёт Аксёнов из Казани,
Данелия с бутылкой «Мукузани».
И к каждому фонарному столбу
Привязаны Святые Себастьяны;
Здесь Верлиока рвёт меха баяна,
И Гоголь пишет третью часть в гробу.
Здесь гениями девочки брюхаты,
Но отличать Таганьково от МХАТа
Теперь и не берусь и не возьмусь.
И, вообще, пойду своей дорогой
С заветом - только Чехова не трогай.
- Мисюсь, ты где?
Немотствует Мисюсь.
21 июля 23
© Вадим Жук