Эпизоды каверзного вчера
* * *
На больную голову не надейся -
лишь глаза прикроешь - и тут как тут -
призрак гэдэровского индейца,
что приметлив и безразмерно крут.
Кровь его из кадра не может вытечь -
отдыхает кольт и косит стрела -
и в облом стервятникам Гойко Митич,
и вся прерия для него мала.
Загляни в салун - и случится ветер -
рухнет стойка, виски собьёт прицел…
Ясноглаз и гибельно беззаветен,
он в любой разборке пребудет цел.
Томагавк тоскует по вражьим скальпам,
в оперенье пламя войны ревёт…
Племена уходят с домашним скарбом,
времена итожатся в свой черёд.
Где она, лукавая трубка мира,
панибратства вдумчивая игра?
Как отряды конных несутся мимо
эпизоды каверзного вчера.
В беготне за призрачною удачей
налетают заново эти дни
под знакомый сызмальства клич апачей
и негодованье живой родни.
Бледнолицей своры шальные пули
норовят настичь сквозь беду и смрад…
Но прицелы сбиты, стрелки в загуле
и обозы насмерть уже горят.
© Сергей Попов
На больную голову не надейся -
лишь глаза прикроешь - и тут как тут -
призрак гэдэровского индейца,
что приметлив и безразмерно крут.
Кровь его из кадра не может вытечь -
отдыхает кольт и косит стрела -
и в облом стервятникам Гойко Митич,
и вся прерия для него мала.
Загляни в салун - и случится ветер -
рухнет стойка, виски собьёт прицел…
Ясноглаз и гибельно беззаветен,
он в любой разборке пребудет цел.
Томагавк тоскует по вражьим скальпам,
в оперенье пламя войны ревёт…
Племена уходят с домашним скарбом,
времена итожатся в свой черёд.
Где она, лукавая трубка мира,
панибратства вдумчивая игра?
Как отряды конных несутся мимо
эпизоды каверзного вчера.
В беготне за призрачною удачей
налетают заново эти дни
под знакомый сызмальства клич апачей
и негодованье живой родни.
Бледнолицей своры шальные пули
норовят настичь сквозь беду и смрад…
Но прицелы сбиты, стрелки в загуле
и обозы насмерть уже горят.
© Сергей Попов