Обстоятельства
Плачь и дальше, Малыш. Папа с Мамой, увы,
к дню рожденья собаку тебе не подарят.
«Обстоятельства, - скажут они, - таковы...»
Странно. Мама добра, да и Папа не скаред.
Плачь и дальше, Малыш. Ты опять не у дел.
И с тобою не дружат ни люди, ни вещи.
Карлсон, слопав варенье, опять улетел,
обещая вернуться. Обманщик. Изменщик.
Как словами он в веру свою обращал,
как случайным прожектом легко увлекался!
Да и шахматам он обучить обещал.
Типа, Карлсон ничуть не слабее, чем Карлсен.
Под окном горделиво планирует стриж,
но в квартире темно. И в душе не пернато.
«Вот и Швеция...», - думает с грустью Малыш. -
«А ещё кандидат на вступление в НАТО...»
Детство - время тревог. Заучи назубок,
что давно устарели надежды на чудо.
Плюшку солнца печёт в небесах фрекен Бог,
Греты Тунберг протестов не слыша оттуда.
Пусть танцует июль перекатами крыш,
пусть исчислено всё в вековечном кадастре,
всё равно - выше нос! Хватит плакать, Малыш.
Спой ему, наконец, колыбельную, Астрид.
© Alex Gaby
к дню рожденья собаку тебе не подарят.
«Обстоятельства, - скажут они, - таковы...»
Странно. Мама добра, да и Папа не скаред.
Плачь и дальше, Малыш. Ты опять не у дел.
И с тобою не дружат ни люди, ни вещи.
Карлсон, слопав варенье, опять улетел,
обещая вернуться. Обманщик. Изменщик.
Как словами он в веру свою обращал,
как случайным прожектом легко увлекался!
Да и шахматам он обучить обещал.
Типа, Карлсон ничуть не слабее, чем Карлсен.
Под окном горделиво планирует стриж,
но в квартире темно. И в душе не пернато.
«Вот и Швеция...», - думает с грустью Малыш. -
«А ещё кандидат на вступление в НАТО...»
Детство - время тревог. Заучи назубок,
что давно устарели надежды на чудо.
Плюшку солнца печёт в небесах фрекен Бог,
Греты Тунберг протестов не слыша оттуда.
Пусть танцует июль перекатами крыш,
пусть исчислено всё в вековечном кадастре,
всё равно - выше нос! Хватит плакать, Малыш.
Спой ему, наконец, колыбельную, Астрид.
© Alex Gaby