Ты просто живёшь внутри этого
А я вот всё-таки скажу, простите, продолжаю языком плаката - время такое.
А с чего вы вообще взяли, что россияне не сопротивлялись? И что если их снаружи запереть, а ключ выбросить в океан, они там ух как засопротивляются? Относительно моральности этого соображения я вообще ничего не буду говорить.
Но вот насчёт «не сопротивлялись». А многотысячные и многомесячные протесты в Хабаровске? А героический Шиес? А Екатеринбургская история с «храмом на драме»? А шихан Куштау? А «Марш матерей»? Кто-то переводил это всё хоть на один европейский язык?
На несканционированные митинги выходить очень страшно. Особенно, если ты филолог, врач, музыкант, школьный учитель, программист. Не активист и не политик. Нас выходили десятки тысяч в разных городах. Попасть на видеокамеры и получить неприятности на работе страшно, но не очень.
По-настоящему страшно там физически, животным совершенно образом.
Ты идёшь такая тётенька 40+ с подружкой, а на тебя омоновец размером с Гору Клигана в полной амуниции - захочет, сделает, что хочет, и ничего ему за это не будет.
Они идут целой армией на безоружных людей посреди города и ты понимаешь, что если им сейчас скажут бить, они вас всех без разбора размажут этими дубинками. И они размазывали - разбили голову мундепу Парушиной, сломали ногу художнику, били женщин в живот.
А когда ты на своего ребёнка орёшь «только не сопротивляйся! если возьмут - просто иди в автозак и звони Наташе (адвокату). Не забывай про картонный стаканчик!». Это можно вообще себе представить обычным европейским умом нормального здорового человека?
А когда тебе студенты в аудитории говорят, что они пойдут и спрашивают совета, а ты как бы не имеешь права ничего им говорить, но начинаешь что-то мямлить про овд-инфо и как переулками уходить.
Предполагаю, что кроме беларусов, это хорошо понятно только туркам.
Я никогда не думала, что мы делаем что-то героическое. Мы мало делали. Но сейчас, смотря на простых европейцев, я понимаю, что они реально не понимают, чего нам стоило это малое. Из года в год, в полной безнадёге. Давайте не будем обесценивать.
Конечно, на фоне Бучи и Мариуполя все эти сломанные ноги и уголовные дела теперь выглядят детской прогулкой, о которой неприлично упоминать, которая сейчас никому неинтересна. Но тогда этого фона не было.
Как объяснить европейцам, что такое - жить в стране, где нет закона вообще. Как понятия в головах, не только как института права. Ты полностью отдан физически, как живое существо, во власть абсолютной вседозволенности. Вот эти вот siloviki - это прежде всего грубая сила снизу до верху, с самого простого районного мента, этой силе можно всё, что разрешает начальство. Убить, изнасиловать, отжать бизнес, подбросить наркотики, разрушить дом.
Ты просто живёшь внутри этого, ты об этом не думаешь ежесекундно, но ты деформируешься и сопротивляться надо не только им, но и внутренней деформации, ею надо осознанно заниматься.
Попробуйте тут попротестуйте. Вот беларусы пробовали, они, безусловно, лучше нас, я правда так думаю и восхищаюсь ими, но чем всё кончилось? Мы тоже пробовали, как могли. Мы в этом выжили и даже не очень тронулись умом. Пока не настало 24 февраля, потом-то, конечно, тронулись.
© Ксения Лученко
А с чего вы вообще взяли, что россияне не сопротивлялись? И что если их снаружи запереть, а ключ выбросить в океан, они там ух как засопротивляются? Относительно моральности этого соображения я вообще ничего не буду говорить.
Но вот насчёт «не сопротивлялись». А многотысячные и многомесячные протесты в Хабаровске? А героический Шиес? А Екатеринбургская история с «храмом на драме»? А шихан Куштау? А «Марш матерей»? Кто-то переводил это всё хоть на один европейский язык?
На несканционированные митинги выходить очень страшно. Особенно, если ты филолог, врач, музыкант, школьный учитель, программист. Не активист и не политик. Нас выходили десятки тысяч в разных городах. Попасть на видеокамеры и получить неприятности на работе страшно, но не очень.
По-настоящему страшно там физически, животным совершенно образом.
Ты идёшь такая тётенька 40+ с подружкой, а на тебя омоновец размером с Гору Клигана в полной амуниции - захочет, сделает, что хочет, и ничего ему за это не будет.
Они идут целой армией на безоружных людей посреди города и ты понимаешь, что если им сейчас скажут бить, они вас всех без разбора размажут этими дубинками. И они размазывали - разбили голову мундепу Парушиной, сломали ногу художнику, били женщин в живот.
А когда ты на своего ребёнка орёшь «только не сопротивляйся! если возьмут - просто иди в автозак и звони Наташе (адвокату). Не забывай про картонный стаканчик!». Это можно вообще себе представить обычным европейским умом нормального здорового человека?
А когда тебе студенты в аудитории говорят, что они пойдут и спрашивают совета, а ты как бы не имеешь права ничего им говорить, но начинаешь что-то мямлить про овд-инфо и как переулками уходить.
Предполагаю, что кроме беларусов, это хорошо понятно только туркам.
Я никогда не думала, что мы делаем что-то героическое. Мы мало делали. Но сейчас, смотря на простых европейцев, я понимаю, что они реально не понимают, чего нам стоило это малое. Из года в год, в полной безнадёге. Давайте не будем обесценивать.
Конечно, на фоне Бучи и Мариуполя все эти сломанные ноги и уголовные дела теперь выглядят детской прогулкой, о которой неприлично упоминать, которая сейчас никому неинтересна. Но тогда этого фона не было.
Как объяснить европейцам, что такое - жить в стране, где нет закона вообще. Как понятия в головах, не только как института права. Ты полностью отдан физически, как живое существо, во власть абсолютной вседозволенности. Вот эти вот siloviki - это прежде всего грубая сила снизу до верху, с самого простого районного мента, этой силе можно всё, что разрешает начальство. Убить, изнасиловать, отжать бизнес, подбросить наркотики, разрушить дом.
Ты просто живёшь внутри этого, ты об этом не думаешь ежесекундно, но ты деформируешься и сопротивляться надо не только им, но и внутренней деформации, ею надо осознанно заниматься.
Попробуйте тут попротестуйте. Вот беларусы пробовали, они, безусловно, лучше нас, я правда так думаю и восхищаюсь ими, но чем всё кончилось? Мы тоже пробовали, как могли. Мы в этом выжили и даже не очень тронулись умом. Пока не настало 24 февраля, потом-то, конечно, тронулись.
© Ксения Лученко