Силовики защищать должны
по версии Владимира Владимировича (а ему-то уж лучше знать) в росгвардии служат исключительно люди ранимые и трепетные.
А вы в них несанкционированными стаканчиками швыряетесь.
Нехорошо же... не по-христиански как-то...
Алексей Меринов
По мнению Путина, действия силовиков можно объяснить тем, что митингующие участвовали в несогласованных акциях. «Дубинкой просто так никто не молотит. Если люди действуют в рамках действующих процедур, правил и законов, кто же будет махать дубинкой? Наоборот, защищать должны», - сказал президент.
Затем Путину предложили посмотреть видеоролик, на котором силовики бьют «женщине под ребра», но президент не стал комментировать конкретный случай, заговорив о том, что это происходило на несанкционированной акции. «Получайте санкцию, идите и высказывайте свою точку зрения… Они же придут, где бы вы ни были, вот где бы вы ни были, куда бы вы ни пришли, где бы вы ни собрались, чтобы высказать свое недовольство действующей властью… А зачем же перекрывать уличное движение? Чтобы спровоцировать действия силовых структур, чтобы они помахали дубинками. И потом, чтобы вы меня об этом спросили. В этом смысл», - сказал Путин.
«Сноб»
Движение перекрывалось в ходе митинга 27 июля на участке Садового кольца: около сотни человек на пять минут вышли на Самотечную эстакаду в районе Цветного бульвара. Путин оправдал применение насилия и на других митингах: ему привели в качества примера избиение Дарьи Сосновской полицейскими после согласованного митинга-концерта 10 августа, на что он ответил, что «речь наверняка идет о так называемых несанкционированных акциях».
Когда Путина спросили, допустимы ли его сравнения московских митингов с протестами в Париже и Гонконге, он вновь заявил, что якобы именно таких масштабов могли достичь действия протестующих, если бы их не разогнали, а на отдельных участников не завели уголовные дела - в том числе и по таким кажущимся незначительными поводам, как брошенные в сторону силовиков пластиковые стаканчики и бутылки («Сегодня бутылку бросил, завтра стулом запустит, а потом машины будут громить. Нельзя этого допускать, нельзя распускаться»).
«Они [признанные потерпевшими силовики] и ранимые, и трепетные, они выполняют свой долг. И должны это делать. И больше того, они здесь вот с демонстрантами занимаются, а завтра под пули пойдут, и они принимают участие в боевых операциях. А кто-то там в интернете распространяет информацию о том, что нужно убивать их детей. Это что такое? - возмутился Путин. - Это можно, знаете, как разбалансировать ситуацию в стране, мало не покажется, с этим не шутят».
За спорный твит о том, что дети разгонявших митинги росгвардейцев сами могут стать жертвами ответного насилия (вместо них якобы «по почте придут компакт-диски со снафф-видео»), на пять лет колонии был осужден финансовый менеджер из Подмосковья Владислав Синица. В колонию после акции 10 августа за «неоднократное нарушение правил митингов» также был отправлен програмист Константин Котов: проверить законность приговора после своей декабрьской пресс-конференции просил сам Путин, а Конституционный суд зимой постановил пересмотреть его приговор - это так и не было сделано.
«Новая газета»
А вы в них несанкционированными стаканчиками швыряетесь.
Нехорошо же... не по-христиански как-то...
Алексей Меринов
По мнению Путина, действия силовиков можно объяснить тем, что митингующие участвовали в несогласованных акциях. «Дубинкой просто так никто не молотит. Если люди действуют в рамках действующих процедур, правил и законов, кто же будет махать дубинкой? Наоборот, защищать должны», - сказал президент.
Затем Путину предложили посмотреть видеоролик, на котором силовики бьют «женщине под ребра», но президент не стал комментировать конкретный случай, заговорив о том, что это происходило на несанкционированной акции. «Получайте санкцию, идите и высказывайте свою точку зрения… Они же придут, где бы вы ни были, вот где бы вы ни были, куда бы вы ни пришли, где бы вы ни собрались, чтобы высказать свое недовольство действующей властью… А зачем же перекрывать уличное движение? Чтобы спровоцировать действия силовых структур, чтобы они помахали дубинками. И потом, чтобы вы меня об этом спросили. В этом смысл», - сказал Путин.
«Сноб»
Движение перекрывалось в ходе митинга 27 июля на участке Садового кольца: около сотни человек на пять минут вышли на Самотечную эстакаду в районе Цветного бульвара. Путин оправдал применение насилия и на других митингах: ему привели в качества примера избиение Дарьи Сосновской полицейскими после согласованного митинга-концерта 10 августа, на что он ответил, что «речь наверняка идет о так называемых несанкционированных акциях».
Когда Путина спросили, допустимы ли его сравнения московских митингов с протестами в Париже и Гонконге, он вновь заявил, что якобы именно таких масштабов могли достичь действия протестующих, если бы их не разогнали, а на отдельных участников не завели уголовные дела - в том числе и по таким кажущимся незначительными поводам, как брошенные в сторону силовиков пластиковые стаканчики и бутылки («Сегодня бутылку бросил, завтра стулом запустит, а потом машины будут громить. Нельзя этого допускать, нельзя распускаться»).
«Они [признанные потерпевшими силовики] и ранимые, и трепетные, они выполняют свой долг. И должны это делать. И больше того, они здесь вот с демонстрантами занимаются, а завтра под пули пойдут, и они принимают участие в боевых операциях. А кто-то там в интернете распространяет информацию о том, что нужно убивать их детей. Это что такое? - возмутился Путин. - Это можно, знаете, как разбалансировать ситуацию в стране, мало не покажется, с этим не шутят».
За спорный твит о том, что дети разгонявших митинги росгвардейцев сами могут стать жертвами ответного насилия (вместо них якобы «по почте придут компакт-диски со снафф-видео»), на пять лет колонии был осужден финансовый менеджер из Подмосковья Владислав Синица. В колонию после акции 10 августа за «неоднократное нарушение правил митингов» также был отправлен програмист Константин Котов: проверить законность приговора после своей декабрьской пресс-конференции просил сам Путин, а Конституционный суд зимой постановил пересмотреть его приговор - это так и не было сделано.
«Новая газета»