«Как же они боятся!»
«Вся наша разношёрстная наблюдательская публика прожила этот день вполне мирно, но слаженной работы не было. Даже с девушками от Явлинского.
Часов в 10 появился первый вип-голосующий...»
Итак, президентские выборы 18 марта 2018 года.
У меня опыт наблюдения на выборах есть. Он небольшой, но есть. Президентские выборы - это мой 4-й опыт наблюдения на выборах. Но такого ещё не было.
Мне было всё равно, от кого наблюдать. Хотелось на свой участок или поближе к дому. Зашла в шатёр Собчак у метро 1905 года, попросила направление. Мой 82-й участок занят. Все участки в округе - заняты. Свободен 90-й. Ладно, 90-й, так 90-й - какая разница. Так я совершенно случайно попала на этот участок. Накануне посмотрела точнее, где он находится. Батюшки, это рядом с моей бывшей работой. И школу эту неплохо знаю.
В субботу пошла относить документы. Встретил меня председатель УИКа Владимир Петрович, симпатичный и улыбчивый. Он с сомнением взял мои документы и сказал, что вынужден их проверить. Отксерил их и отдал мне. Я немного повертелась на участке, увидела, что ещё ничего не готово пошла домой. Перед уходом меня предупредили, что у них специальный участок, голосует сам Собянин, что голосуют ещё многие известные люди, что у них усиленная охрана и раньше 7.30 - 7.40 не стоит приходить. Всё равно не пустят.
На следующий день в воскресенье 18 марта в 7.00 я подхожу к участку. По улице ходят парами полицейские. Метров за 20-ть до калитки на территорию школы, стоит полицейский, всё перегорожено:
- Вам куда?
Объясняю. Пропускают. Потом серьёзная такая рамка и там человек 6 полицейских:
- Вам куда? Ваши документы?
Объясняю и протягиваю бумаги и паспорт. Мои документы явно вызывают у них подозрение:
- Почему нет печати.
Объясняю, что печати обычно не бывает. Зовёт старшего. Минут пять обсуждают с кем-то, советуются и, наконец-то, пропускают такую подозрительную личность, как я. Захожу в школу. Там опять рамки, куча полиции и такая штука для просвечивания багажа в аэропортах.
Пропускают мой рюкзак через эту штуку:
- Воду и чай нельзя.
История с документами опять повторяется. Правда, узнав, что я буду наблюдать, разрешают взять мои бутылочки.
Прохожу на 2-й этаж на участок. Там кипит идёт работа. Ходит человек 5-6 ФСОшников и ФСБшников, которые загораживают одну из лестниц.
В очередной раз проверка документов и опять вопрос про печать!
Начинается работа комиссии. Я не буду рассказывать про это, кто знает, как происходит, тот знает, кто не знает, рассказывать долго.
Начинают приходить другие наблюдатели и ПСГ (члены комиссии с правом совещательного голоса). Приходит женщина от Общественной палаты. Ей всё интересно, она очень доброжелательна, но естественно путинистка. Приходит дама - наблюдатель от Путина. Предполагаю, что она какой-то ответственный работник в социальной сфере района. Мы потом весь день общаемся вполне нормально. Приходят две симпатичные девушки: ПСГ и наблюдатель от Явлинского. Как они попали в наблюдатели - не знаю. Приходит симпатичный мужичок от Сурайкина. Как он попал к Сурайкину не знаю, интересный мужчина, свободно знающий французский. Пришёл суровый коммунист от Грудинина.
Часов в 10 утра вдруг ко мне подходит два молодых человека:
- Мы из штаба Собчак. Можно Ваши документы.
В ту же секунду мы оказались в окружении ФСОшников. Протягиваю документы. Они посмотрели и объяснили ситуацию. Я - ПСГ от Собчак, пришла первая, меня пропустили. А ещё на наш участок назначен наблюдатель. Его полиция не пропустила и парни пришли разбираться почему и кто уже наблюдает на участке. Неразбериха, как и везде. Некоторое время спустя появился Роман, наблюдатель от Собчак.
Итого, ПСГ и наблюдателей на участке было 8 человек.
Начали готовиться к надомному голосованию. В списке 39 человек. Я к наблюдателям:
- Ребята, смотрите, как нас много. Нужно сходить.
Никто не идёт. Я понимаю, что я не выдержу. Дома вокруг в основном 5-ти этажки без лифта. В конце концов договариваюсь, что пойду, но сколько выдержу, а потом уйду. Тут появляется Роман и соглашается пойти на надомное голосование.
Вся наша разношёрстная наблюдательская публика прожила этот день вполне мирно, но слаженной работы не было. Даже с девушками от Явлинского.
Часов в 10 появился первый вип-голосующий - Генеральный прокурор России.
Быстро вошли два охранника с закрытого фсошниками входа, потом прошёл сам прокурор, быстро получил бюллетень, проголосовал и ушёл. И так повторялось постоянно. Я никого в лицо не знаю или не узнаю (что хорошо, а то бы не сдержалась, и … и что-нибудь сделала не то или наоборот, то, что нужно было сделать). Приходили: глава совбеза, Зорькин (Конституционный суд), Сердюков, Сергей Иванов и т.д. Женщины-наблюдатели тихо вздыхали при каждом появлении, а я отползала куда-нибудь подальше в помещении, чем вызывала заинтересованные взгляды ФСО.
В 11 часов появился Собянин. Та же самая история, но с большой охраной. Проголосовал, несколько слов для прессы и быстро удалился с участка.
Одновременно с вип-голосующими появилось тьма журналистов: НТВ, Москва 24, Известия, Российская газета и т.д. и т.д. Наверное, человек 30-40. Они крутились по участку пока, что был наплыв випов, приставали к людям, которые голосовали. Всё время фотографировали и снимали. Каждый час в эфир выходили журналисты из Москва-24.
Так продолжалось до 3-х часов. В три часа пришёл проголосовать Зубков. Всё, поток випов иссяк. Комиссия вздохнула с облегчением. ФСБ, ФСО начинают постепенно исчезать. К 16 часам осталась обычная охрана участка.
Часов в 17 я прогуливаюсь по участку, заодно смотрю, что и где происходит. Навстречу идёт мужчина. Лицо знакомое, а кто такой - не помню, решила, что отец моих бывших читателей. Он улыбнулся мне: спросил, где можно проголосовать. Я указала. Человек был с девочкой лет 10-12. Прошли вместе с девочкой в кабинку. Девочка опустила бюллетень. Они опять подошли ко мне:
- А значки у вас есть?
- Нет.
- Жалко…
Оказалось, что это был Герман Греф. Отказали миллиардеру. Не досталось миллиардеру значок.
Он единственный, у кого было нормальное лицо, речь и кто вёл себя по-человечески и был без охраны и с ребёнком. Что есть, то есть…
Часов в 12-ть дня сбегала на свой участок проголосовать (наблюдателей то у нас много).
Приехала, а там и зайцы значки раздают, шашлыки жарят. Веселье…
На соседнем участке в библиотеке, где то же какой-то большой-большой чиновник голосует тихо и спокойно. Ни шашлыков, ни значков. Я из любопытства попыталась туда пройти. Прикинулась идиоткой. Говорю охране на входе:
- А что библиотека закрыта?
Меня не пустили дальше порога.
Ничего сложного не было. Устала безумно скорее всего от напряжения, от того, что от всех 7-ми наблюдателей не было толком никакой поддержки, от мерзости всего происходящего, от постоянно следящих за тобою глаз… Трудный достался участок, хотя и не было нарушений на участке.
Как же они боятся! Что бы проголосовать какому-то среднему чиновнику организуется чуть ли не войсковая операция.
Как они нас презирают, что для нас организуют низкопробные гуляния, а для себя участки в хорошо отремонтированной школе, но в строгости и без всяких излишеств.
© Каринэ Ковхаева
Часов в 10 появился первый вип-голосующий...»
Итак, президентские выборы 18 марта 2018 года.
У меня опыт наблюдения на выборах есть. Он небольшой, но есть. Президентские выборы - это мой 4-й опыт наблюдения на выборах. Но такого ещё не было.
Мне было всё равно, от кого наблюдать. Хотелось на свой участок или поближе к дому. Зашла в шатёр Собчак у метро 1905 года, попросила направление. Мой 82-й участок занят. Все участки в округе - заняты. Свободен 90-й. Ладно, 90-й, так 90-й - какая разница. Так я совершенно случайно попала на этот участок. Накануне посмотрела точнее, где он находится. Батюшки, это рядом с моей бывшей работой. И школу эту неплохо знаю.
В субботу пошла относить документы. Встретил меня председатель УИКа Владимир Петрович, симпатичный и улыбчивый. Он с сомнением взял мои документы и сказал, что вынужден их проверить. Отксерил их и отдал мне. Я немного повертелась на участке, увидела, что ещё ничего не готово пошла домой. Перед уходом меня предупредили, что у них специальный участок, голосует сам Собянин, что голосуют ещё многие известные люди, что у них усиленная охрана и раньше 7.30 - 7.40 не стоит приходить. Всё равно не пустят.
На следующий день в воскресенье 18 марта в 7.00 я подхожу к участку. По улице ходят парами полицейские. Метров за 20-ть до калитки на территорию школы, стоит полицейский, всё перегорожено:
- Вам куда?
Объясняю. Пропускают. Потом серьёзная такая рамка и там человек 6 полицейских:
- Вам куда? Ваши документы?
Объясняю и протягиваю бумаги и паспорт. Мои документы явно вызывают у них подозрение:
- Почему нет печати.
Объясняю, что печати обычно не бывает. Зовёт старшего. Минут пять обсуждают с кем-то, советуются и, наконец-то, пропускают такую подозрительную личность, как я. Захожу в школу. Там опять рамки, куча полиции и такая штука для просвечивания багажа в аэропортах.
Пропускают мой рюкзак через эту штуку:
- Воду и чай нельзя.
История с документами опять повторяется. Правда, узнав, что я буду наблюдать, разрешают взять мои бутылочки.
Прохожу на 2-й этаж на участок. Там кипит идёт работа. Ходит человек 5-6 ФСОшников и ФСБшников, которые загораживают одну из лестниц.
В очередной раз проверка документов и опять вопрос про печать!
Начинается работа комиссии. Я не буду рассказывать про это, кто знает, как происходит, тот знает, кто не знает, рассказывать долго.
Начинают приходить другие наблюдатели и ПСГ (члены комиссии с правом совещательного голоса). Приходит женщина от Общественной палаты. Ей всё интересно, она очень доброжелательна, но естественно путинистка. Приходит дама - наблюдатель от Путина. Предполагаю, что она какой-то ответственный работник в социальной сфере района. Мы потом весь день общаемся вполне нормально. Приходят две симпатичные девушки: ПСГ и наблюдатель от Явлинского. Как они попали в наблюдатели - не знаю. Приходит симпатичный мужичок от Сурайкина. Как он попал к Сурайкину не знаю, интересный мужчина, свободно знающий французский. Пришёл суровый коммунист от Грудинина.
Часов в 10 утра вдруг ко мне подходит два молодых человека:
- Мы из штаба Собчак. Можно Ваши документы.
В ту же секунду мы оказались в окружении ФСОшников. Протягиваю документы. Они посмотрели и объяснили ситуацию. Я - ПСГ от Собчак, пришла первая, меня пропустили. А ещё на наш участок назначен наблюдатель. Его полиция не пропустила и парни пришли разбираться почему и кто уже наблюдает на участке. Неразбериха, как и везде. Некоторое время спустя появился Роман, наблюдатель от Собчак.
Итого, ПСГ и наблюдателей на участке было 8 человек.
Начали готовиться к надомному голосованию. В списке 39 человек. Я к наблюдателям:
- Ребята, смотрите, как нас много. Нужно сходить.
Никто не идёт. Я понимаю, что я не выдержу. Дома вокруг в основном 5-ти этажки без лифта. В конце концов договариваюсь, что пойду, но сколько выдержу, а потом уйду. Тут появляется Роман и соглашается пойти на надомное голосование.
Вся наша разношёрстная наблюдательская публика прожила этот день вполне мирно, но слаженной работы не было. Даже с девушками от Явлинского.
Часов в 10 появился первый вип-голосующий - Генеральный прокурор России.
Быстро вошли два охранника с закрытого фсошниками входа, потом прошёл сам прокурор, быстро получил бюллетень, проголосовал и ушёл. И так повторялось постоянно. Я никого в лицо не знаю или не узнаю (что хорошо, а то бы не сдержалась, и … и что-нибудь сделала не то или наоборот, то, что нужно было сделать). Приходили: глава совбеза, Зорькин (Конституционный суд), Сердюков, Сергей Иванов и т.д. Женщины-наблюдатели тихо вздыхали при каждом появлении, а я отползала куда-нибудь подальше в помещении, чем вызывала заинтересованные взгляды ФСО.
В 11 часов появился Собянин. Та же самая история, но с большой охраной. Проголосовал, несколько слов для прессы и быстро удалился с участка.
Одновременно с вип-голосующими появилось тьма журналистов: НТВ, Москва 24, Известия, Российская газета и т.д. и т.д. Наверное, человек 30-40. Они крутились по участку пока, что был наплыв випов, приставали к людям, которые голосовали. Всё время фотографировали и снимали. Каждый час в эфир выходили журналисты из Москва-24.
Так продолжалось до 3-х часов. В три часа пришёл проголосовать Зубков. Всё, поток випов иссяк. Комиссия вздохнула с облегчением. ФСБ, ФСО начинают постепенно исчезать. К 16 часам осталась обычная охрана участка.
Часов в 17 я прогуливаюсь по участку, заодно смотрю, что и где происходит. Навстречу идёт мужчина. Лицо знакомое, а кто такой - не помню, решила, что отец моих бывших читателей. Он улыбнулся мне: спросил, где можно проголосовать. Я указала. Человек был с девочкой лет 10-12. Прошли вместе с девочкой в кабинку. Девочка опустила бюллетень. Они опять подошли ко мне:
- А значки у вас есть?
- Нет.
- Жалко…
Оказалось, что это был Герман Греф. Отказали миллиардеру. Не досталось миллиардеру значок.
Он единственный, у кого было нормальное лицо, речь и кто вёл себя по-человечески и был без охраны и с ребёнком. Что есть, то есть…
Часов в 12-ть дня сбегала на свой участок проголосовать (наблюдателей то у нас много).
Приехала, а там и зайцы значки раздают, шашлыки жарят. Веселье…
На соседнем участке в библиотеке, где то же какой-то большой-большой чиновник голосует тихо и спокойно. Ни шашлыков, ни значков. Я из любопытства попыталась туда пройти. Прикинулась идиоткой. Говорю охране на входе:
- А что библиотека закрыта?
Меня не пустили дальше порога.
Ничего сложного не было. Устала безумно скорее всего от напряжения, от того, что от всех 7-ми наблюдателей не было толком никакой поддержки, от мерзости всего происходящего, от постоянно следящих за тобою глаз… Трудный достался участок, хотя и не было нарушений на участке.
Как же они боятся! Что бы проголосовать какому-то среднему чиновнику организуется чуть ли не войсковая операция.
Как они нас презирают, что для нас организуют низкопробные гуляния, а для себя участки в хорошо отремонтированной школе, но в строгости и без всяких излишеств.
© Каринэ Ковхаева