Путин с Чавесом братья навек
http://olga-andronova.blogspot.ru/2014/07/blog-post_293.html
Дрыгание ногами, шаркание и раскачивающаяся походка, будто памперс подложен.
Демонстративное нежелание фрау Меркель и г-жи Русеф даже рядом постоять - не то, что руки пожимать.
Демонстративное движение фрау Меркель мимо - хоть в никуда, лишь бы не увидеть.
Приветствие по-немецки - «только узнайте меня, это я, буржуинский». Нет.
От неприязни окружающей среды суется в кресле вперед - а на штатных съёмках сидит развалясь.
Всех протокольных съёмок минута-две. Но ни секунды покоя - цепляется руками за уши, подбородок, морщины под глазами, трёт руки. Это химиотерапия, чешется кожа, надо бы анальгетики, но результат не предсказуем - может и вовсе чушь понести. Вот и не дают.
Кручение-верчение рук и мучительные попытки их куда-нибудь пристроить - на колени, в карманы, скатать в кулаки, куда угодно - раз никто демонстративно не хочет эти ладошки трогать.
Народ отмечал высокие каблуки. А в Бразилии был без. Уже не устоять?
«Дальнейшие переговоры по Украине пойдут по видеоконференцсвязи». Комментарии пешки про то, что будут «разговоры с сепаратистами» - потуги a-la пышняк про распятого ребенка.
То есть никаких поездочек в Европу, и неизвестное место пребывания самого ху@ла. Как Чавес - в режиме «ленин всегда живой, ленин всегда с тобой».
Впрочем, проситься в Германию на лечение ездить - даже если б дочка пастора сжалилась - нет смысла. За убийство немецких военных в ИЛ-76 будет инфекционный шок как у Новодворской.
Потому что недаром именно немец вывел породу Deutscher Schaferhund. Все собаки хорошие. Но эта порода имеет свою особенность. Они могут быть добрыми (Венди помнила свое бездомничество, была добра и сострадательна, до конца своей жизни благодарила при встрече охранника, который ее приютил и нам пристроил). Но никогда не забывают обид. Её в ту неделю, что она бегала бездомной, соседский гастер избивал. Жил в домике у соседа на участке. Потом он обокрал хозяина и был изгнан. И все 9 лет Вендиной жизни, когда открывалась дверь того домишки, она с рычанием кидалась к ограде. Потом разбирала, что это - другой, извинялась, лизала ладонь, ласкалась. Но кидалась раз за разом. Ни разу не пропустила. Немцы не прощают - ordnung.