Из Пиндара
Некоторые фрагменты из Пиндара, особо мне понравившиеся.
Остров блаженных
Овевается там веяньями Океана;
Там горят золотые цветы,
Возникая из трав меж сияющими деревьями
Или вспаиваемые потоками.
Ночь была, и открытое небо.
И сырая соль проросла островом...
С синей эгидой
Виделась она спящему во мраке,
Говоря такие слова.
Он вскочил на твердые ноги -
Чудо лежало рядом с ним.
Это от ползучего чудища
Бьет ввысь страшная Гефестова струя, -
Диво на взгляд, диво на слух,
Как он вкован в Этну
Меж подошвой и вершиной в черной листве,
И как рвет ему опрокинутую спину
Острое ложе.
Не пытай бессмертия, милая душа -
Обопри на себя лишь посильное.
И воздвигнуть на белом, как грудь, холме
Город добрых колесниц...
Не тебе ли в этих речах
Пролегло пророчество
О самородном звоне дельфийской пчелы?
И пять ночей и дней
Обрывал лепестки блаженного житья.
Зеленою листвою одели его,
Медом слов приветили его...
Чтобы ветер зимы,
Вздохом пожирающий плоды,
Не унял бы его срок.
А душа его меж застольных бесед
Слаще долбленого пчелиного труда.
Спрашиваешь ты, кто знаешь
Предел всех путей и цель всех вещей,
И сколько вешних листков брызжет из земли,
И сколько песчинок клубят моря и реки меж вихрей и волн,
И все, чему быть, и откуда быть?
А они им сыпали листья и несли венки,
Ибо крылья многих побед
Бились у него за плечами.
Медное небо
Не откроется перед ним...
Хоры дев, звуки лир, свисты флейт
Мчатся повсюду,
Золотыми лаврами сплетены их волосы,
И благодушен их пир.
Повороти кормило!
Врежь якорь в сушу, спасенье от скал!
К иному летит краса песни моей,
Как пчела к цветку от цветка.
Скрытым ропотом дышит прах.
Человек - ничто,
А медное небо - незыблемая обитель
Во веки веков.
Да, волны Аида захлестывают всех...
Но дай срок,
И Муза моя совьет тебе воедино
Золото,
Слоновью кость
И лилейный цветок, исторгнутый из пены морской.
Но пусть застынет
Легкий мой шаг -
Я вбираю воздух пред новым словом.
Если хочешь ты поровну с ним разделить удел, -
Половина дыхания твоего будет в глубях земли,
Половина - в золотых чертогах небес.
Ныне же вновь
Цвете земля,
После черной земли испестренная красными розами...
Это им
На закате света встает огонь
И всю ночь бьет воздух душистым дымом.
В сладких росах струящейся благости...
В складки гор разбросал он семена священных рощ...
Доля моя - малая купа дубов,
Но ни страсти в ней, ни смятения...
Избавление от смерти, выкликнутой девами,
Вложила тогда Паллада
В глас о прошлом, сущем и будущем...
...зазвучало вещее сердце жрицы
Смертным стоном,
И слова ее были, как гора средь слов...
А у кого за душой - ничто,
Тому кутает лоб черное безмолвие
Но я, по воле богини,
Таю,
Как тает под вгрызающимся пламенем
Воск священных пчел...
...Звезды, и реки, и волны моря...
...вслед ему извивы медовых слов...
Остров блаженных
Овевается там веяньями Океана;
Там горят золотые цветы,
Возникая из трав меж сияющими деревьями
Или вспаиваемые потоками.
Ночь была, и открытое небо.
И сырая соль проросла островом...
С синей эгидой
Виделась она спящему во мраке,
Говоря такие слова.
Он вскочил на твердые ноги -
Чудо лежало рядом с ним.
Это от ползучего чудища
Бьет ввысь страшная Гефестова струя, -
Диво на взгляд, диво на слух,
Как он вкован в Этну
Меж подошвой и вершиной в черной листве,
И как рвет ему опрокинутую спину
Острое ложе.
Не пытай бессмертия, милая душа -
Обопри на себя лишь посильное.
И воздвигнуть на белом, как грудь, холме
Город добрых колесниц...
Не тебе ли в этих речах
Пролегло пророчество
О самородном звоне дельфийской пчелы?
И пять ночей и дней
Обрывал лепестки блаженного житья.
Зеленою листвою одели его,
Медом слов приветили его...
Чтобы ветер зимы,
Вздохом пожирающий плоды,
Не унял бы его срок.
А душа его меж застольных бесед
Слаще долбленого пчелиного труда.
Спрашиваешь ты, кто знаешь
Предел всех путей и цель всех вещей,
И сколько вешних листков брызжет из земли,
И сколько песчинок клубят моря и реки меж вихрей и волн,
И все, чему быть, и откуда быть?
А они им сыпали листья и несли венки,
Ибо крылья многих побед
Бились у него за плечами.
Медное небо
Не откроется перед ним...
Хоры дев, звуки лир, свисты флейт
Мчатся повсюду,
Золотыми лаврами сплетены их волосы,
И благодушен их пир.
Повороти кормило!
Врежь якорь в сушу, спасенье от скал!
К иному летит краса песни моей,
Как пчела к цветку от цветка.
Скрытым ропотом дышит прах.
Человек - ничто,
А медное небо - незыблемая обитель
Во веки веков.
Да, волны Аида захлестывают всех...
Но дай срок,
И Муза моя совьет тебе воедино
Золото,
Слоновью кость
И лилейный цветок, исторгнутый из пены морской.
Но пусть застынет
Легкий мой шаг -
Я вбираю воздух пред новым словом.
Если хочешь ты поровну с ним разделить удел, -
Половина дыхания твоего будет в глубях земли,
Половина - в золотых чертогах небес.
Ныне же вновь
Цвете земля,
После черной земли испестренная красными розами...
Это им
На закате света встает огонь
И всю ночь бьет воздух душистым дымом.
В сладких росах струящейся благости...
В складки гор разбросал он семена священных рощ...
Доля моя - малая купа дубов,
Но ни страсти в ней, ни смятения...
Избавление от смерти, выкликнутой девами,
Вложила тогда Паллада
В глас о прошлом, сущем и будущем...
...зазвучало вещее сердце жрицы
Смертным стоном,
И слова ее были, как гора средь слов...
А у кого за душой - ничто,
Тому кутает лоб черное безмолвие
Но я, по воле богини,
Таю,
Как тает под вгрызающимся пламенем
Воск священных пчел...
...Звезды, и реки, и волны моря...
...вслед ему извивы медовых слов...