Волго-донское пароходское...
Так уж получилось, что у меня все детство прошло на воде. Точнее, на теплоходах, ходивших по Дону. Дедушка и мама работали в Волго-донском речном пароходстве, и поэтому регулярно на каникулы меня отправляли хотя бы на несколько дней куда-нибудь. Ибо жить на реке - и не знать ее, это непорядок.
Особой любовью пользовался небольшой теплоход "Мусоргский", где в "блатной" пароходской каюте номер пять мы были готовы плавать куда угодно. Выбор бы, собственно, небольшой - либо пять дней до Волгограда и обратно, либо семь дней до Астрахани (что было гораздо реже). Далеко этот кораблик не ходил, уж больно маленький был - его даже легкий шторм на Цимлянском водохранилище кидал так, что становилось страшно.
За годы плаваний все города, "зеленые" стоянки и шлюзы и даже береговая линия вдоль маршрута были выучены наизусть настолько, что иногда даже была лень покидать судно. Нас уже знала вся команда - от простых матросов до капитана. Но в 1990 на волне всеобщей кооперации, воровства и ощущения безнаказанности "Мусоргский" продали в Москву, в качестве не то плавучего ресторана, не то полавучей гостиницы. Никто больше ничего не знал и не понимал. Для команды это была трагедия, словно утрата члена семьи. Капитан, зимовавший на другом судне, грустно рассказывал, какой уникальный был корабль, и что сейчас таких уже не строят. Что, мол, только на севере и ценят их, те, что остались.
И он был прав - "Мусоргский" был один из немногих сохранившихся из 36 дизель-электроходов проекта 785 "Россия", которые строились в 1952 году на верфях "Шкоды". Суда этого проекта строились под северные реки, и могли ходить даже по льду. А всего по европейской части России ходило, по его словам, лишь пять судов такого типа (про Енисей, Иртыш и прочие пароходства он вроде слышал, что тоже еще используют). Два из них были в ВДРП, точнее, теперь оставался только один.
Вот на этот однотипный "близнец" и перевели всю команду. Точнее, не совсем всю - капитан ушел на пенсию, а "кульмассовик" перевелся на другое судно. Но все же это был выход, и корабль же почти такой же, только не из вторых 18, которые были названы в честь композиторов и просто известных людей, а из первых, которые были называн в честь республик. Назывался он "Молдавия".
В первый же рейс на вроде бы том же теплоходе не покидало ощущение какой-то фальши. Вроде все то - а не совсем то, и отличия нельзя списать просто на очередной капремонт. В музыкальном салоне в носу стоял такой же старый рояль, но не было портрета сурового мужика с растрепаными волосами, к которой я так привык. И когда-то "блатная" каюта номер пять ничем не отличалась от других кают на этой же палубе. Как во сне - ты не знаешь это место, но оно почему-то выглядит знакомо.
Так длилось до тех пор, пока не развалился СССР. Кстати, в дни путча 1991 года мы были как раз на "Молдавии". Причем 19 августа мы шли по Цимлянскому водохранилищу, куда никакой обычный телерадиосигнал не "добивал", поэтому завтрак 20 августа под "лебединое озеро" оказался для всех большим сюрпризом. "Ну что, товарищи, пошутили и хватит!" - подкалывала моя мама соседей за столом, которые были бледнее скатерти.
И, как со многими другими вещами после августа 91-го, так уж получилось, что та поездка оказалась последней. Страну неумолимо разваливали. Налаженая жизнь менялась, и, как и везде, не в лучшу сторону. Подступили финансовые проблемы, появились совсем другие, незнакомые проблемы, и с мыслями о плавании по Дону и Волге пришлось завязать. Сначала думали - на время, оказалось - навсегда.
А что было дальше с судами проекта 785 "Россия"?
"Мусоргского" последний раз видели в начале 90-х ржавеющим где-то на Москве-реке, где его опознать могли только те, кто хорошо знал именно этот корабль. Ныне же корабль считается утерянным и списан с реестра действующих судов.
"Молдавию" постигла почти та же участь. В 1992 году ее продали в Турцию, где она какое-то время была плавучим отелем, а в 1996 году затонула.
Волгоградский "Туркменистан" сгорел в том же 1996 году.
В Самаре (бывший Горький), правда, до сих пор эксплуатируется дизель-электроход "Киргизия", который в 1995 году в честь нового владельца переименовали в "Петр Алабин".
А пермскую "Украину" в прошлом году переименовали в "Булгарию"...
Особой любовью пользовался небольшой теплоход "Мусоргский", где в "блатной" пароходской каюте номер пять мы были готовы плавать куда угодно. Выбор бы, собственно, небольшой - либо пять дней до Волгограда и обратно, либо семь дней до Астрахани (что было гораздо реже). Далеко этот кораблик не ходил, уж больно маленький был - его даже легкий шторм на Цимлянском водохранилище кидал так, что становилось страшно.
За годы плаваний все города, "зеленые" стоянки и шлюзы и даже береговая линия вдоль маршрута были выучены наизусть настолько, что иногда даже была лень покидать судно. Нас уже знала вся команда - от простых матросов до капитана. Но в 1990 на волне всеобщей кооперации, воровства и ощущения безнаказанности "Мусоргский" продали в Москву, в качестве не то плавучего ресторана, не то полавучей гостиницы. Никто больше ничего не знал и не понимал. Для команды это была трагедия, словно утрата члена семьи. Капитан, зимовавший на другом судне, грустно рассказывал, какой уникальный был корабль, и что сейчас таких уже не строят. Что, мол, только на севере и ценят их, те, что остались.
И он был прав - "Мусоргский" был один из немногих сохранившихся из 36 дизель-электроходов проекта 785 "Россия", которые строились в 1952 году на верфях "Шкоды". Суда этого проекта строились под северные реки, и могли ходить даже по льду. А всего по европейской части России ходило, по его словам, лишь пять судов такого типа (про Енисей, Иртыш и прочие пароходства он вроде слышал, что тоже еще используют). Два из них были в ВДРП, точнее, теперь оставался только один.
Вот на этот однотипный "близнец" и перевели всю команду. Точнее, не совсем всю - капитан ушел на пенсию, а "кульмассовик" перевелся на другое судно. Но все же это был выход, и корабль же почти такой же, только не из вторых 18, которые были названы в честь композиторов и просто известных людей, а из первых, которые были называн в честь республик. Назывался он "Молдавия".
В первый же рейс на вроде бы том же теплоходе не покидало ощущение какой-то фальши. Вроде все то - а не совсем то, и отличия нельзя списать просто на очередной капремонт. В музыкальном салоне в носу стоял такой же старый рояль, но не было портрета сурового мужика с растрепаными волосами, к которой я так привык. И когда-то "блатная" каюта номер пять ничем не отличалась от других кают на этой же палубе. Как во сне - ты не знаешь это место, но оно почему-то выглядит знакомо.
Так длилось до тех пор, пока не развалился СССР. Кстати, в дни путча 1991 года мы были как раз на "Молдавии". Причем 19 августа мы шли по Цимлянскому водохранилищу, куда никакой обычный телерадиосигнал не "добивал", поэтому завтрак 20 августа под "лебединое озеро" оказался для всех большим сюрпризом. "Ну что, товарищи, пошутили и хватит!" - подкалывала моя мама соседей за столом, которые были бледнее скатерти.
И, как со многими другими вещами после августа 91-го, так уж получилось, что та поездка оказалась последней. Страну неумолимо разваливали. Налаженая жизнь менялась, и, как и везде, не в лучшу сторону. Подступили финансовые проблемы, появились совсем другие, незнакомые проблемы, и с мыслями о плавании по Дону и Волге пришлось завязать. Сначала думали - на время, оказалось - навсегда.
А что было дальше с судами проекта 785 "Россия"?
"Мусоргского" последний раз видели в начале 90-х ржавеющим где-то на Москве-реке, где его опознать могли только те, кто хорошо знал именно этот корабль. Ныне же корабль считается утерянным и списан с реестра действующих судов.
"Молдавию" постигла почти та же участь. В 1992 году ее продали в Турцию, где она какое-то время была плавучим отелем, а в 1996 году затонула.
Волгоградский "Туркменистан" сгорел в том же 1996 году.
В Самаре (бывший Горький), правда, до сих пор эксплуатируется дизель-электроход "Киргизия", который в 1995 году в честь нового владельца переименовали в "Петр Алабин".
А пермскую "Украину" в прошлом году переименовали в "Булгарию"...