Гончаров и Фаддеев
Кто помнит, Фаддеев это тот матрос, который служил Гончарову во время путешествия на фрегате "Паллада", обращался к нему на "ты" и воровал для него пресную воду, когда была ее нехватка на корабле, а Гончаров не мог умываться морской.
Я читаю сейчас переписку Гончарова. В ней есть несколько занятных штрихов к этой дружбе.
"А на днях велел высечь Фаддеева. Последнее обстоятельство замечательно тем, что я с самого начала похода проповедовал о гуманности и жарко спорил с капитаном, который меньше 150 линьков виновным не дает, говоря, что меньше ему стыдно давать, не по званию. А вдруг и сам высек, но будучи маленького звания здесь, выпросил я, чтоб ему дали только двадцать. Худо служит, а знаете ли, отчего? Я не бью его, не кричу, а прошу и плачу жалованье. Невероятно, а правда. Скажите: "О, род, людской, достойный..."
(Из письма семье Н.А. Майкова)
"Вы удивляетесь, что меня именно пойдут искать Ваши письма по морям, меня, который не мог ночевать в другом доме, который не мог одеться, раздеться и т.п. без помощи Филиппа и т.п. А разве теперь не то же, разве, Вы думаете, я изменился?..
Без Филиппа - я: а Фаддеев-то на что? Точно так же я без него не раздеваюсь и тому подобного не делаю... Он меня купает, только черпает воду не у водовоза из бочки, а прямо из Тихого океана, причем я иногда любуюсь в сумерки, как по моим приятным формам каскадом льются огненные искры и падают опять в море - это медузы. Вот сегодня и завтра Фаддеев отправлен на берег в речку мыть мое белье (разумеется, не голландское) за неимением здесь прачки; вот вчера он повернулся, как медведь, в каюте, повалил все с полки и был выдран за то мною за власы и ударен по голове; вот утром он несет мне в постель чай, приходит будить и после обеда, так же натягивает на меня чулки и часам к 10 мы с ним готовы. Чем же он не Филипп, а я не я? - скажите на милость? да еще делает то, чего не сделает ни за что Филипп: в бурю, например, когда я не могу сойти с места под опасением слететь с ног и удариться головой о пушку или носом о мачту, он, балансируя, приносит мой обед и держит у самого рта тарелку с супом, не проливая ни капельки - где же Филиппу?"
(Из письма А.Н. и А.И. Майковым)
Я в связи с этим задумался, каким дисциплинарным взысканием можно было бы в 19 веке заменить в армии и во флоте телесные наказания, чтобы солдаты и матросы этого дисциплинарного взыскания опасались?
Я читаю сейчас переписку Гончарова. В ней есть несколько занятных штрихов к этой дружбе.
"А на днях велел высечь Фаддеева. Последнее обстоятельство замечательно тем, что я с самого начала похода проповедовал о гуманности и жарко спорил с капитаном, который меньше 150 линьков виновным не дает, говоря, что меньше ему стыдно давать, не по званию. А вдруг и сам высек, но будучи маленького звания здесь, выпросил я, чтоб ему дали только двадцать. Худо служит, а знаете ли, отчего? Я не бью его, не кричу, а прошу и плачу жалованье. Невероятно, а правда. Скажите: "О, род, людской, достойный..."
(Из письма семье Н.А. Майкова)
"Вы удивляетесь, что меня именно пойдут искать Ваши письма по морям, меня, который не мог ночевать в другом доме, который не мог одеться, раздеться и т.п. без помощи Филиппа и т.п. А разве теперь не то же, разве, Вы думаете, я изменился?..
Без Филиппа - я: а Фаддеев-то на что? Точно так же я без него не раздеваюсь и тому подобного не делаю... Он меня купает, только черпает воду не у водовоза из бочки, а прямо из Тихого океана, причем я иногда любуюсь в сумерки, как по моим приятным формам каскадом льются огненные искры и падают опять в море - это медузы. Вот сегодня и завтра Фаддеев отправлен на берег в речку мыть мое белье (разумеется, не голландское) за неимением здесь прачки; вот вчера он повернулся, как медведь, в каюте, повалил все с полки и был выдран за то мною за власы и ударен по голове; вот утром он несет мне в постель чай, приходит будить и после обеда, так же натягивает на меня чулки и часам к 10 мы с ним готовы. Чем же он не Филипп, а я не я? - скажите на милость? да еще делает то, чего не сделает ни за что Филипп: в бурю, например, когда я не могу сойти с места под опасением слететь с ног и удариться головой о пушку или носом о мачту, он, балансируя, приносит мой обед и держит у самого рта тарелку с супом, не проливая ни капельки - где же Филиппу?"
(Из письма А.Н. и А.И. Майковым)
Я в связи с этим задумался, каким дисциплинарным взысканием можно было бы в 19 веке заменить в армии и во флоте телесные наказания, чтобы солдаты и матросы этого дисциплинарного взыскания опасались?