Буданов и Темерханов
Попытаюсь привести в порядок свои мысли о всей этой истории с Будановым и Темерхановым.
1) Во-первых, культ преступников это в любом случае вещь неправильная и неприятная.
2) Буданов был героем войны. Затем в результате нервного срыва, возможно, в невменяемом состоянии он без суда и следствия убил невооруженную чеченку, возможно, снайпера, возможно, дочь боевика, над телом которой, видимо, уже после этого надругались солдаты. В русской культуре всегда можно было найти определённое сочувствие и понимание к людям в подобной ситуации, но не их героизацию. Мы же видим, что для русских националистов Буданов становится культовой фигурой, хотя всё-таки и не настолько, чтобы героизировать само по себе убийство задержанной чеченки.
3) Темерханов, похоже, действовал вполне в рамках чеченских культурных традиций, и для героизирующих его чеченцев само убийство Буданова является подвигом.
Более того, ещё до убийства Буданова сам Кадыров фактически призвал чеченцев Буданова убить.
4) Если героизация Буданова имеет какой-то отклик на низовом уровне и поддерживается маргинальными в политическом отношении группами националистов, то героизация Темерханова фактически поддерживается политической элитой Чечни, которая во главе с Кадыровым является влиятельной элитной группой общероссийского масштаба.
5) Говорить в этих условиях о существовании единой политической нации это издевательство над здравым смыслом.
6) Все чувствуют определённую незавершенность чеченской войны. С одной стороны, военные действия прекратились и Чечня формально осталась в составе России. С другой стороны, беженцы не получили возможность возвратиться в свои дома, ограбленные не получили компенсацию, русскими Чечня воспринимается, как опасное место для проживания, Чечня фактически находится вне российского правового пространства, а политическая элита Чечни для русских выглядит просто этнической бандой. В самой Чечне этнократический режим бандитского типа, похоже, пользуется поддержкой снизу. В результате значительным числом русских Чечня психологически воспринимается не в качестве российской национальной республики, вроде Татарстана, и даже не в качестве российской территории, хотя населенной их согражданами, но захваченной под контроль бандитами, вроде Кущёвки. Чечня воспринимается в качестве враждебного политического образования, представители которого при странном содействии российских властей свободно передвигаются по территории России и пользуются всеми правами её граждан (и даже привилегированных граждан) для осуществления враждебной по отношению к русским деятельности.
7) Культ Буданова отчасти, видимо, является формой низового протеста против этого фальшивого и двусмысленного положения, поддерживаемого российскими властями. (Понятно, что есть просто сволочи, для которых изнасилование и убийство чеченки это что-то правильное само по себе. Но большинство всё-таки ради чего-то преодолевает внутри себя неприязнь к самому преступлению.)
8) Прекратиться такое положение может двумя способами. Либо в Чечне будет установлен общероссийский правовой порядок, либо Чечня уйдет из состава России. В краткосрочной перспективе не произойдет ни первого, ни второго, и фальшивое положение сохранится.
9) Готовы ли мы, и есть ли смысл воевать за установление в Чечне правового порядка? Не знаю. Думаю, что в любом случае Россия не сможет добиться своего порядка в Чечне, пока не добьется своего порядка в самой России, пока не будет решен вопрос с Кущёвками и с этнократическими режимами в национальных республиках, пока не будет решен вопрос с русской
ирредентой на Украине и в Казахстане. А там будет видно.
1) Во-первых, культ преступников это в любом случае вещь неправильная и неприятная.
2) Буданов был героем войны. Затем в результате нервного срыва, возможно, в невменяемом состоянии он без суда и следствия убил невооруженную чеченку, возможно, снайпера, возможно, дочь боевика, над телом которой, видимо, уже после этого надругались солдаты. В русской культуре всегда можно было найти определённое сочувствие и понимание к людям в подобной ситуации, но не их героизацию. Мы же видим, что для русских националистов Буданов становится культовой фигурой, хотя всё-таки и не настолько, чтобы героизировать само по себе убийство задержанной чеченки.
3) Темерханов, похоже, действовал вполне в рамках чеченских культурных традиций, и для героизирующих его чеченцев само убийство Буданова является подвигом.
Более того, ещё до убийства Буданова сам Кадыров фактически призвал чеченцев Буданова убить.
4) Если героизация Буданова имеет какой-то отклик на низовом уровне и поддерживается маргинальными в политическом отношении группами националистов, то героизация Темерханова фактически поддерживается политической элитой Чечни, которая во главе с Кадыровым является влиятельной элитной группой общероссийского масштаба.
5) Говорить в этих условиях о существовании единой политической нации это издевательство над здравым смыслом.
6) Все чувствуют определённую незавершенность чеченской войны. С одной стороны, военные действия прекратились и Чечня формально осталась в составе России. С другой стороны, беженцы не получили возможность возвратиться в свои дома, ограбленные не получили компенсацию, русскими Чечня воспринимается, как опасное место для проживания, Чечня фактически находится вне российского правового пространства, а политическая элита Чечни для русских выглядит просто этнической бандой. В самой Чечне этнократический режим бандитского типа, похоже, пользуется поддержкой снизу. В результате значительным числом русских Чечня психологически воспринимается не в качестве российской национальной республики, вроде Татарстана, и даже не в качестве российской территории, хотя населенной их согражданами, но захваченной под контроль бандитами, вроде Кущёвки. Чечня воспринимается в качестве враждебного политического образования, представители которого при странном содействии российских властей свободно передвигаются по территории России и пользуются всеми правами её граждан (и даже привилегированных граждан) для осуществления враждебной по отношению к русским деятельности.
7) Культ Буданова отчасти, видимо, является формой низового протеста против этого фальшивого и двусмысленного положения, поддерживаемого российскими властями. (Понятно, что есть просто сволочи, для которых изнасилование и убийство чеченки это что-то правильное само по себе. Но большинство всё-таки ради чего-то преодолевает внутри себя неприязнь к самому преступлению.)
8) Прекратиться такое положение может двумя способами. Либо в Чечне будет установлен общероссийский правовой порядок, либо Чечня уйдет из состава России. В краткосрочной перспективе не произойдет ни первого, ни второго, и фальшивое положение сохранится.
9) Готовы ли мы, и есть ли смысл воевать за установление в Чечне правового порядка? Не знаю. Думаю, что в любом случае Россия не сможет добиться своего порядка в Чечне, пока не добьется своего порядка в самой России, пока не будет решен вопрос с Кущёвками и с этнократическими режимами в национальных республиках, пока не будет решен вопрос с русской
ирредентой на Украине и в Казахстане. А там будет видно.