Дело Александра Сомова - 2
Вчера по делу Сомова появился любопытный материал:
"Шекспировский вопрос: быть или не быть спорам об авторстве?
22.11.2011 00:38 • 26 комментариев
В российский прокат вышел фильм «Аноним», главная интрига которого - извечный вопрос об авторстве шекспировских произведений. Кто написал «Гамлета», «Короля Лира», «Ромео и Джульетту»? Бедный актер и ростовщик родом из небольшого Стратфорда или образованный аристократ, приближенный к королевскому двору? Лиза Уилсон и Лора Уилсон Матиас, представители Фонда авторства Шекспира, рассказывают, в чем же суть «шекспировского вопроса», который не дает покоя профессорам и простым читателям уже несколько столетий. Именно они консультировали создателей фильма «Аноним» и лучше всех знают, какие аргументы приводят воинствующие стороны - защитники имени Шекспира из Стратфорда и сторонники идеи авторства графа Оксфорда".
Меня во всем этом волнует Фонд авторства Шекспира, о котором говорится в книге "Псевдоним(б)" и с которым возможно связано исчезновение Сомова. Если это именно тот фонд. Будем разбираться.
Обратим еще внимание, что эти люди консультировали якобы Эммериха. Получается, что или они очень странные специалисты (в фильме, кроме имени автора, нет ни капли исторической правды), или сценарист с режиссером мягко говоря имели в виду их консультации... Но вот, прочитайте все интервью:
http://www.kinopoisk.ru/level/51/type/spnoud/post/1942/
Разберем отдельные суждения:
"Лиза Уилсон: В XIX веке главной кандидатурой на авторство был сэр Фрэнсис Бэкон, но затем появилось множество других: Кристофер Марлоу, Уильям Стенли, Мэри Сидни, группа авторов, и даже сама королева Елизавета. Но в XX веке поле претендентов сузилось до двоих: уже занимающего пост автора человека из Стратфорда и нового кандидата - Эдварда де Вера, Семнадцатого графа Оксфорда».
Да, пожалуй эти два наиболее вероятны. Хотя нет, наиболее известны. Самый вероятный - де Вер, потом Бэкон, Марло... Кто это сузил круг до двух? Лиза Уилсон? Непонятно.
"теорий. Эммерих взялся за самую свежую и убедительную, предложенную в 1920 году школьным учителем Джеем Томасом Луни".
Сейчас принято читать эту фамилию Лоуни.
"Оксфорд умер в 1609, а Шакспер здравствовал до 1616". А это уже лично от Михаила Клочкова...
Если бы еще журналисты только задавали вопросы, а не писали от себя. Эдуард де Вер умер в 1604. Других достоверных сведений нет. И эта дата - главный козырь против оксфордианцев. Хотя совсем не крупный.
А теперь продолжение книги.
В тот же вечер раздался звонок из Лондона, который тоже почему-то не вызвал у Александра никакого удивления. Ледяной голос, безупречный, пожалуй, даже слишком безупречный, русский язык, правда, с небольшим акцентом.
- Александр Дмитриевич?
- Да, - это я. А кто это?
- Добрый вечер. С вами говорит профессор Свенсен из Оксфорда. Я хотел бы пригласить вас на конференцию по шекспировскому вопросу. Нас заинтересовали ваши исследования.
- Да? Очень приятно. А когда конференция и где?
- Конференция в Оксфордском университете, через две недели. Тезисы своего доклада вы сможете отправить по электронному адресу, который вы найдете в своей почте. Все расходы организаторы берут на себя. Билеты, проживание в гостиницах в Оксфорде и Лондоне. Официальное приглашение тоже вам отправлено. Вы можете его распечатать и в понедельник утром в посольстве получить визу. У вас есть какие-нибудь вопросы?
Какие у Александра могли быть вопросы? На халяву в Лондон на неделю! А ведь вопросы непременно должны были возникнуть. Как они нашли номер его домашнего телефона? Ну это, допустим, не трудно. Но откуда они узнали о том, что у него есть работы по проклятому шекспировскому вопросу, как они говорят, damn authorship problem?
Стюардесса разносила традиционный английский завтрак.
- Porridge, sir?[1] - издевательски спросил Эдуард.
Александр пропустил мимо ушей слова своего надсмотрщика. Эдуард и дальше продолжал по-английски.
- Вы, как я вижу, не склонны к разговору? Напрасно. За приятной беседой с умным человеком и длинная дорога покажется короче, - Эдуард посмотрел на часы, - кстати, лететь осталось три часа. Приятного аппетита.
Наглый все-таки этот Эдуард. Видит же, что говорить с ним не хотят, а все равно лезет. Эдуард был мужчиной среднего роста, среднего возраста с усредненной внешностью. Настолько усредненной, что запомнить его лицо или одежду было практически невозможно. Сомов видел его третий раз в жизни, и после каждой из двух предыдущих встреч пытался восстановить в памяти черты его лица, но оба раза безуспешно.
Наверное, именно таких берут для выполнения грязной работы, - подумал Александр, доедая свою овсянку, которая более приятных мыслей не навевала. Но то, что появился аппетит, это уже неплохо, - отметил он про себя, - и заказал еще один двойной по крепости и объему кофе. - Вот это сервис. Жалко только, что курить нельзя, - с какой-то чужой, почти забытой тоской подумал он. - Но ничего. Три часа как-нибудь продержусь. - И он опять принялся листать Первое фолио. Пора было поразмыслить над случившимся.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
Для большинства населения планеты никакого шекспировского вопроса не существует. Оно просто не в курсе, что за именем Шекспир мог скрываться кто-то другой. Хотя факты вещь упрямая, большинство - упрямее.
Вот все, что достоверно известно о Шекспире, вернее Шакспере, - а именно так, а не иначе можно перевести на русский язык фамилию того, кого считают Великим бардом: он родился в 1564 году в Стратфорде-на-Эйвоне, там женился и там родились трое его детей, отправился в Лондон, где был пайщиком театра «Глобус» и, вероятно, актером, а потом неизвестно, как разбогател, вернулся в Стратфорд, где написал завещание, и был похоронен в 1616 году.
Для большинства постулат о том, что все произведения, на которых стоит имя Шекспира, написал Шекспир, вернее Шакспер - это практически Символ Веры. Уверенность в том, что малообразованный или даже совсем неграмотный Шакспер создал величайшие художественный произведения - это как вера в непорочное зачатие Христа. Но там речь идет о божественном, а здесь все-таки о человеческом. Гениальный драматург - явление, близкое к чуду, но это чудо имеет в своей основе обыкновенные составляющие: образование, круг общения, жизненный и духовный опыт. А в том, что такие составляющие могли быть у Уильяма Шакспера - большие сомнения…
Сентябрь 1579
У Уильяма Шакспера были большие сомнения, что учеба приносит ему хоть какую-нибудь пользу. Латинский язык ему не давался, а когда он слышал, как учитель по-гречески декламирует «Илиаду», с ним вообще начинало что-то происходить. Он не понимал ни слова, но при этом завораживающий ритм гекзаметра действовал на него буквально физически. Его просто корежило, крутило. Но не внешне, а откуда-то глубоко изнутри: как будто там вдруг появлялось миниатюрное веретено, которое начинало вращаться и накручивать на себя дюйм за дюймом его плоть.
Если учитель достаточно долго не прерывал чтения и не переходил к объяснениям, то плоти на веретено наматывалось так много, что боль становилась непереносимой. Тогда не оставалось иного выхода, кроме как поднять руку и попросить разрешения покинуть класс. Уходя, Уильям демонстративно держался за живот, чтобы ничего не говорить в ответ на молчаливо-вопросительный взгляд преподавателя. Язык Уилла в такие моменты был как деревянный и пошевелить им нечего было и думать. Эта пантомима всегда вызывала у учеников общий сдержанный хохот и отдельные едкие замечания.
- Глянь, опять Уилл свинины объелся до колик в желудке!
- Отцу кожа нужна, перчатки делать, снова свинью забил, значит, большой заказ. Продать столько мяса не может, вот и обжираются всей семьей!
- Даром, что папаша большая шишка в городе, а своего ни грамма упустить не хочет. Чем мясу пропадать, пусть лучше пузо лопнет! А этот - жадный, весь в отца…
- Принес бы нам по кусочку свининки, месяцами мяса не видим. Все овсянка да овсянка.
Уилл и сам бы поел свинины от пуза, но он получал, как и все в семье, лишь небольшую порцию окорока накануне Рождественского поста и на Пасху. Хотя официально никакого поста теперь не существовало. С воцарением Елизаветы Первой англичане снова перестали быть католиками. Однако отец Уилла, Джон Шакспер, продолжал соблюдать все посты и заставлял поститься всю семью. Лишь изредка для проформы меню домочадцев пополнялось небольшим кусочком сала: сало подолгу хранили в засоленном виде и все равно не успевали поедать. А куда продать свиные туши, Джон знал лучше других, так что все инсинуации учеников Грамматической школы создавались на свиной почве совершенно напрасно.
Но Уиллу от этого было не легче. Его дразнили Pigwill, «Свиная страсть» или «Воля к свинине». Была и другая кличка: «Бекон», то есть свиной окорок. Мальчик страдал безвинно, как все дети. Уильям, и правда, совершенно не был виноват в том, что его отец делал свой бизнес на свиньях, как и в том, что за двенадцать лет до его рождения Джон Шакспер был оштрафован на один шиллинг за вылитые перед крыльцом собственного дома нечистоты.
Наконец, Уильям Шакспер выскользнул из двери класса, сполз по лестнице, держась за перила, и выбрался из школы. Он прислонился к стене, вытер пот со лба и закрыл глаза.
Декабрь 2010
Александр открыл глаза и несколько секунд спросонья не мог понять, где находится. Он озирался по сторонам и тер лоб. Наконец голос Эдуарда вернул его к действительности.
- Так не желаете обсудить наши дальнейшие действия? - гнул свою линию Эдуард.
[1] Овсянка, сэр? (англ.).
"Шекспировский вопрос: быть или не быть спорам об авторстве?
22.11.2011 00:38 • 26 комментариев
В российский прокат вышел фильм «Аноним», главная интрига которого - извечный вопрос об авторстве шекспировских произведений. Кто написал «Гамлета», «Короля Лира», «Ромео и Джульетту»? Бедный актер и ростовщик родом из небольшого Стратфорда или образованный аристократ, приближенный к королевскому двору? Лиза Уилсон и Лора Уилсон Матиас, представители Фонда авторства Шекспира, рассказывают, в чем же суть «шекспировского вопроса», который не дает покоя профессорам и простым читателям уже несколько столетий. Именно они консультировали создателей фильма «Аноним» и лучше всех знают, какие аргументы приводят воинствующие стороны - защитники имени Шекспира из Стратфорда и сторонники идеи авторства графа Оксфорда".
Меня во всем этом волнует Фонд авторства Шекспира, о котором говорится в книге "Псевдоним(б)" и с которым возможно связано исчезновение Сомова. Если это именно тот фонд. Будем разбираться.
Обратим еще внимание, что эти люди консультировали якобы Эммериха. Получается, что или они очень странные специалисты (в фильме, кроме имени автора, нет ни капли исторической правды), или сценарист с режиссером мягко говоря имели в виду их консультации... Но вот, прочитайте все интервью:
http://www.kinopoisk.ru/level/51/type/spnoud/post/1942/
Разберем отдельные суждения:
"Лиза Уилсон: В XIX веке главной кандидатурой на авторство был сэр Фрэнсис Бэкон, но затем появилось множество других: Кристофер Марлоу, Уильям Стенли, Мэри Сидни, группа авторов, и даже сама королева Елизавета. Но в XX веке поле претендентов сузилось до двоих: уже занимающего пост автора человека из Стратфорда и нового кандидата - Эдварда де Вера, Семнадцатого графа Оксфорда».
Да, пожалуй эти два наиболее вероятны. Хотя нет, наиболее известны. Самый вероятный - де Вер, потом Бэкон, Марло... Кто это сузил круг до двух? Лиза Уилсон? Непонятно.
"теорий. Эммерих взялся за самую свежую и убедительную, предложенную в 1920 году школьным учителем Джеем Томасом Луни".
Сейчас принято читать эту фамилию Лоуни.
"Оксфорд умер в 1609, а Шакспер здравствовал до 1616". А это уже лично от Михаила Клочкова...
Если бы еще журналисты только задавали вопросы, а не писали от себя. Эдуард де Вер умер в 1604. Других достоверных сведений нет. И эта дата - главный козырь против оксфордианцев. Хотя совсем не крупный.
А теперь продолжение книги.
В тот же вечер раздался звонок из Лондона, который тоже почему-то не вызвал у Александра никакого удивления. Ледяной голос, безупречный, пожалуй, даже слишком безупречный, русский язык, правда, с небольшим акцентом.
- Александр Дмитриевич?
- Да, - это я. А кто это?
- Добрый вечер. С вами говорит профессор Свенсен из Оксфорда. Я хотел бы пригласить вас на конференцию по шекспировскому вопросу. Нас заинтересовали ваши исследования.
- Да? Очень приятно. А когда конференция и где?
- Конференция в Оксфордском университете, через две недели. Тезисы своего доклада вы сможете отправить по электронному адресу, который вы найдете в своей почте. Все расходы организаторы берут на себя. Билеты, проживание в гостиницах в Оксфорде и Лондоне. Официальное приглашение тоже вам отправлено. Вы можете его распечатать и в понедельник утром в посольстве получить визу. У вас есть какие-нибудь вопросы?
Какие у Александра могли быть вопросы? На халяву в Лондон на неделю! А ведь вопросы непременно должны были возникнуть. Как они нашли номер его домашнего телефона? Ну это, допустим, не трудно. Но откуда они узнали о том, что у него есть работы по проклятому шекспировскому вопросу, как они говорят, damn authorship problem?
Стюардесса разносила традиционный английский завтрак.
- Porridge, sir?[1] - издевательски спросил Эдуард.
Александр пропустил мимо ушей слова своего надсмотрщика. Эдуард и дальше продолжал по-английски.
- Вы, как я вижу, не склонны к разговору? Напрасно. За приятной беседой с умным человеком и длинная дорога покажется короче, - Эдуард посмотрел на часы, - кстати, лететь осталось три часа. Приятного аппетита.
Наглый все-таки этот Эдуард. Видит же, что говорить с ним не хотят, а все равно лезет. Эдуард был мужчиной среднего роста, среднего возраста с усредненной внешностью. Настолько усредненной, что запомнить его лицо или одежду было практически невозможно. Сомов видел его третий раз в жизни, и после каждой из двух предыдущих встреч пытался восстановить в памяти черты его лица, но оба раза безуспешно.
Наверное, именно таких берут для выполнения грязной работы, - подумал Александр, доедая свою овсянку, которая более приятных мыслей не навевала. Но то, что появился аппетит, это уже неплохо, - отметил он про себя, - и заказал еще один двойной по крепости и объему кофе. - Вот это сервис. Жалко только, что курить нельзя, - с какой-то чужой, почти забытой тоской подумал он. - Но ничего. Три часа как-нибудь продержусь. - И он опять принялся листать Первое фолио. Пора было поразмыслить над случившимся.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
Для большинства населения планеты никакого шекспировского вопроса не существует. Оно просто не в курсе, что за именем Шекспир мог скрываться кто-то другой. Хотя факты вещь упрямая, большинство - упрямее.
Вот все, что достоверно известно о Шекспире, вернее Шакспере, - а именно так, а не иначе можно перевести на русский язык фамилию того, кого считают Великим бардом: он родился в 1564 году в Стратфорде-на-Эйвоне, там женился и там родились трое его детей, отправился в Лондон, где был пайщиком театра «Глобус» и, вероятно, актером, а потом неизвестно, как разбогател, вернулся в Стратфорд, где написал завещание, и был похоронен в 1616 году.
Для большинства постулат о том, что все произведения, на которых стоит имя Шекспира, написал Шекспир, вернее Шакспер - это практически Символ Веры. Уверенность в том, что малообразованный или даже совсем неграмотный Шакспер создал величайшие художественный произведения - это как вера в непорочное зачатие Христа. Но там речь идет о божественном, а здесь все-таки о человеческом. Гениальный драматург - явление, близкое к чуду, но это чудо имеет в своей основе обыкновенные составляющие: образование, круг общения, жизненный и духовный опыт. А в том, что такие составляющие могли быть у Уильяма Шакспера - большие сомнения…
Сентябрь 1579
У Уильяма Шакспера были большие сомнения, что учеба приносит ему хоть какую-нибудь пользу. Латинский язык ему не давался, а когда он слышал, как учитель по-гречески декламирует «Илиаду», с ним вообще начинало что-то происходить. Он не понимал ни слова, но при этом завораживающий ритм гекзаметра действовал на него буквально физически. Его просто корежило, крутило. Но не внешне, а откуда-то глубоко изнутри: как будто там вдруг появлялось миниатюрное веретено, которое начинало вращаться и накручивать на себя дюйм за дюймом его плоть.
Если учитель достаточно долго не прерывал чтения и не переходил к объяснениям, то плоти на веретено наматывалось так много, что боль становилась непереносимой. Тогда не оставалось иного выхода, кроме как поднять руку и попросить разрешения покинуть класс. Уходя, Уильям демонстративно держался за живот, чтобы ничего не говорить в ответ на молчаливо-вопросительный взгляд преподавателя. Язык Уилла в такие моменты был как деревянный и пошевелить им нечего было и думать. Эта пантомима всегда вызывала у учеников общий сдержанный хохот и отдельные едкие замечания.
- Глянь, опять Уилл свинины объелся до колик в желудке!
- Отцу кожа нужна, перчатки делать, снова свинью забил, значит, большой заказ. Продать столько мяса не может, вот и обжираются всей семьей!
- Даром, что папаша большая шишка в городе, а своего ни грамма упустить не хочет. Чем мясу пропадать, пусть лучше пузо лопнет! А этот - жадный, весь в отца…
- Принес бы нам по кусочку свининки, месяцами мяса не видим. Все овсянка да овсянка.
Уилл и сам бы поел свинины от пуза, но он получал, как и все в семье, лишь небольшую порцию окорока накануне Рождественского поста и на Пасху. Хотя официально никакого поста теперь не существовало. С воцарением Елизаветы Первой англичане снова перестали быть католиками. Однако отец Уилла, Джон Шакспер, продолжал соблюдать все посты и заставлял поститься всю семью. Лишь изредка для проформы меню домочадцев пополнялось небольшим кусочком сала: сало подолгу хранили в засоленном виде и все равно не успевали поедать. А куда продать свиные туши, Джон знал лучше других, так что все инсинуации учеников Грамматической школы создавались на свиной почве совершенно напрасно.
Но Уиллу от этого было не легче. Его дразнили Pigwill, «Свиная страсть» или «Воля к свинине». Была и другая кличка: «Бекон», то есть свиной окорок. Мальчик страдал безвинно, как все дети. Уильям, и правда, совершенно не был виноват в том, что его отец делал свой бизнес на свиньях, как и в том, что за двенадцать лет до его рождения Джон Шакспер был оштрафован на один шиллинг за вылитые перед крыльцом собственного дома нечистоты.
Наконец, Уильям Шакспер выскользнул из двери класса, сполз по лестнице, держась за перила, и выбрался из школы. Он прислонился к стене, вытер пот со лба и закрыл глаза.
Декабрь 2010
Александр открыл глаза и несколько секунд спросонья не мог понять, где находится. Он озирался по сторонам и тер лоб. Наконец голос Эдуарда вернул его к действительности.
- Так не желаете обсудить наши дальнейшие действия? - гнул свою линию Эдуард.
[1] Овсянка, сэр? (англ.).