одиссей посейдону
Здравствуй, Старик-и-Море,
корыта разбитого пишет тебе капитан.
Шлю привет с последней страницы.
Умозрением вижу тебя, олимпиец:
Ты сидишь в пузыре,
нарисованном рядом с моей головой,
в винноцветной растянутой олимпийке,
огорчённый, осмеянный, упразднённый.
Почернело синее море,
ты не дождался добычи,
чёрный Кроныч,
я не твой.
Ты думал, я рыба, а ты рыболов -
но рыбой был ты, я наживка.
Ты схватил то, что видел,
а подвергся тому, чего
не ожидал.
Это игра, где выигрывает
не игрок, а игрушка.
В винноцветном клокочущем космосе
я тонул и пускал пузыри,
как Никто в проруби,
но Никто не тонет.
Ты еси то, что было превзойдено.
Хаотическая одиссея
1250-го года до новой эры.
То, что меня не убило,
сделало из меня космонавта.
Великий слепой увидел ничто.
Кто был ничем,
тот стал Никем.
Кто был Никем,
стал многоопытным мужем.
[к чему это]Это текст, написанный в качестве учебного упражнения на великановском курсе: задание состояло в том, чтобы проиллюстрировать рождение субъектности в сознании вернувшегося домой Одиссея: «В данном случае задание предполагает осознание себя как субъекта действия, а также мифологических особенностей своего собственного поведения. Впрочем, такая интеллектуальная рефлексия не обязательна, - вы можете отреагировать на ситуацию соврешенно спонтанно. Представьте, что вы Одиссей, вернувшийся домой после двадцати лет скитаний. Вы изменили свою судьбу в борьбе с одним из могущественейших олимпийцев. Напишите ему письмо».
Тексты анонимно публиковались в закрытой группе в ФБ, их анализировали, пытаясь угадать автора. Меня быстро вычислили по употреблению слова «еси» и по пристрастию к вязанию морских узлов из аллюзий. Но «Огласительного слова», кажется, никто не узнал.