Московское русинофильство
С Рождеством!
Разбирал полки в вспомнил о таком недавнем издании, которое, как мне кажется, мало было замечено.
В конце 2013 г. Межрегиональная общественная организация "Объединение русинов" (проще говоря - московское землячество русинов и их друзей) выпустило сборник "Карпатская Русь" (Литаратурно-публицистический альманах. Выпуск 1. Составители: А.В.Фатула, М.Ю.Дронов. М., 2013. 236 с.). Всем, интересующимся русинской темой, рекомендую. Тираж маленький, так что уже редкость, но вроде где-то ещё лежит.
У меня там была небольшая заметка "Московское русинофильство". Так как в Интернете она не появлялась, вывешу её здесь. Тем более что она носит автобиографический характер.
Московское русинофильство
Своеобразие и уникальность Закарпатья была настолько стушёвана в советское время, что ни яркого образа этого края, ни особого интереса к нему в Москве, да и в целом в средней России почти не было. Только в 1990-е гг., и то скорее к концу, с возрождением русского патриотического движения и в связи с пристальным вниманием ко всему тому, что происходило на Украине, появился новый интерес к этой окраине ещё недавно единой страны. Интерес не случайный. За отрывочными сведениями о местном русинском движении возникал образ своего рода заповедника уже почти утраченной русскости, чудом сохранившейся за горным хребтом.
Есть в русской национальной мифологии понятие о Китеж-граде - сокровенной Руси, скрывающейся от враждебного мира и сохраняющей чистый образ Руси изначальной. Этот град то искали на озере Светлояре, как велит предание, то в своих сердцах, в душах русских людей. И вот Русь Подкарпатская оказалась той землёй, которая сохранила почти повсеместно попранную русскость. К ней обращались взоры тех русских людей, которые искали свои духовные корни, свою культурную исконность.
Да, реальность далека от этого образа, но он и не безоснователен. Русинское национальное движение радикально отличается от украинского тем, что основано на старой русофильской традиции местной мысли, и в утверждении своего не отрицает общее. Возможно поэтому многие заявления русинских деятелей воспринимались здесь, в России, как гораздо более смелые и патриотичные, чем позволяла русофобская политкорректность тех лет. Борьба русинов за свою самость оказала немалое влияние на возрождение собственно русского самосознания, на становление новой общерусской мысли в постсоветской России.
Я бы сказал, что в московской среде сложилось что-то вроде движения русинофилов. Да, это было и остаётся делом всего нескольких человек, но их публикуют, читают, их голоса соединяются с тем, что пишут и говорят в самом Закарпатье, и так знание о русинах и о культурном своеобразии Подкарпатской Руси становится всё более широким, и даже в какой-то степени обязательным. Действительно, в патриотической среде сейчас уже неприлично не знать хотя бы самую основную информацию об истории этого края, имена его главнейших будителей.
Так бывает, что маленькая окраина огромной и распавшейся страны приобретает особое значение для её центра. Нередко приходится слышать, что Россия нужна русинам - и это несомненно. Но не менее сами русины нужны России, да и всем русским людям - и на Украине, и в Белоруссии. Русины дают новую жизнь русскому историческому самосознанию, возобновляют само имя русское. Благодаря им сохраняется надежда на возрождение. Да, к великому сожалению, это значение русинского движения не оценено официальной Россией, она вообще живёт другими проблемами. Но я говорю об обществе, о тех настроениях и переживаниях, которые и составляют историю общественной мысли.
Конечно, это другая Русь - горная, не равнинная, центрально-европейская, не державная. Но при этом не менее, а в каких-то проявлениях может и более русская. Русины помогают нам помнить, что Русская земля - она и вне России, и даже далеко за её нынешними пределами. Они помогают нам помнить, в чём сущность украинства, этой идеологии раскола Русской земли и отрицания русскости в чём бы то ни было. И они помогают нам чувствовать хрупкость русского мира. Ведь и там, в Закарпатье, он уже чуть жив. Да и жив ещё каким-то чудом. Без нашей общей работы Подкарпатская Русь может быть утеряна, уйти навсегда. Если не будет сил противостоять, то и душа русинская наконец подчинится украинско-галичанской, как ещё недавно канули в Лету русские галичане. И, что важно, эта опасность та же самая, что и в России, где также всё русское (кроме разве что языка) не в чести, так же имеет нелегальный статус, так же усиленно выдавливается иными национальными идеологиями - россиянства, казакийства и прочими.
Перед русинскими патриотами стоят те же задачи, что и перед русскими в России: восстановление русского образа нашей земли - и в Закарпатье, и в России, и по всей территории Древней Руси; защита и возрождение уникального облика наших краёв - среднерусского, подкарпатского, новороссийского и т.д. Русь разнообразна, но есть и её единый образ - тот самый, сокровенный, что хранит в наших душах град Китеж. Когда я впервые был в Закарпатье и услышал колокольный звон, доносившийся со стороны традиционных русских церковных луковок, я почувствовал себя на берегу озера Светлояра. Стою и вслушиваюсь в водную гладь, в надежде услышать бьющие колокола. И действительно слышу.
Разбирал полки в вспомнил о таком недавнем издании, которое, как мне кажется, мало было замечено.
В конце 2013 г. Межрегиональная общественная организация "Объединение русинов" (проще говоря - московское землячество русинов и их друзей) выпустило сборник "Карпатская Русь" (Литаратурно-публицистический альманах. Выпуск 1. Составители: А.В.Фатула, М.Ю.Дронов. М., 2013. 236 с.). Всем, интересующимся русинской темой, рекомендую. Тираж маленький, так что уже редкость, но вроде где-то ещё лежит.
У меня там была небольшая заметка "Московское русинофильство". Так как в Интернете она не появлялась, вывешу её здесь. Тем более что она носит автобиографический характер.
Московское русинофильство
Своеобразие и уникальность Закарпатья была настолько стушёвана в советское время, что ни яркого образа этого края, ни особого интереса к нему в Москве, да и в целом в средней России почти не было. Только в 1990-е гг., и то скорее к концу, с возрождением русского патриотического движения и в связи с пристальным вниманием ко всему тому, что происходило на Украине, появился новый интерес к этой окраине ещё недавно единой страны. Интерес не случайный. За отрывочными сведениями о местном русинском движении возникал образ своего рода заповедника уже почти утраченной русскости, чудом сохранившейся за горным хребтом.
Есть в русской национальной мифологии понятие о Китеж-граде - сокровенной Руси, скрывающейся от враждебного мира и сохраняющей чистый образ Руси изначальной. Этот град то искали на озере Светлояре, как велит предание, то в своих сердцах, в душах русских людей. И вот Русь Подкарпатская оказалась той землёй, которая сохранила почти повсеместно попранную русскость. К ней обращались взоры тех русских людей, которые искали свои духовные корни, свою культурную исконность.
Да, реальность далека от этого образа, но он и не безоснователен. Русинское национальное движение радикально отличается от украинского тем, что основано на старой русофильской традиции местной мысли, и в утверждении своего не отрицает общее. Возможно поэтому многие заявления русинских деятелей воспринимались здесь, в России, как гораздо более смелые и патриотичные, чем позволяла русофобская политкорректность тех лет. Борьба русинов за свою самость оказала немалое влияние на возрождение собственно русского самосознания, на становление новой общерусской мысли в постсоветской России.
Я бы сказал, что в московской среде сложилось что-то вроде движения русинофилов. Да, это было и остаётся делом всего нескольких человек, но их публикуют, читают, их голоса соединяются с тем, что пишут и говорят в самом Закарпатье, и так знание о русинах и о культурном своеобразии Подкарпатской Руси становится всё более широким, и даже в какой-то степени обязательным. Действительно, в патриотической среде сейчас уже неприлично не знать хотя бы самую основную информацию об истории этого края, имена его главнейших будителей.
Так бывает, что маленькая окраина огромной и распавшейся страны приобретает особое значение для её центра. Нередко приходится слышать, что Россия нужна русинам - и это несомненно. Но не менее сами русины нужны России, да и всем русским людям - и на Украине, и в Белоруссии. Русины дают новую жизнь русскому историческому самосознанию, возобновляют само имя русское. Благодаря им сохраняется надежда на возрождение. Да, к великому сожалению, это значение русинского движения не оценено официальной Россией, она вообще живёт другими проблемами. Но я говорю об обществе, о тех настроениях и переживаниях, которые и составляют историю общественной мысли.
Конечно, это другая Русь - горная, не равнинная, центрально-европейская, не державная. Но при этом не менее, а в каких-то проявлениях может и более русская. Русины помогают нам помнить, что Русская земля - она и вне России, и даже далеко за её нынешними пределами. Они помогают нам помнить, в чём сущность украинства, этой идеологии раскола Русской земли и отрицания русскости в чём бы то ни было. И они помогают нам чувствовать хрупкость русского мира. Ведь и там, в Закарпатье, он уже чуть жив. Да и жив ещё каким-то чудом. Без нашей общей работы Подкарпатская Русь может быть утеряна, уйти навсегда. Если не будет сил противостоять, то и душа русинская наконец подчинится украинско-галичанской, как ещё недавно канули в Лету русские галичане. И, что важно, эта опасность та же самая, что и в России, где также всё русское (кроме разве что языка) не в чести, так же имеет нелегальный статус, так же усиленно выдавливается иными национальными идеологиями - россиянства, казакийства и прочими.
Перед русинскими патриотами стоят те же задачи, что и перед русскими в России: восстановление русского образа нашей земли - и в Закарпатье, и в России, и по всей территории Древней Руси; защита и возрождение уникального облика наших краёв - среднерусского, подкарпатского, новороссийского и т.д. Русь разнообразна, но есть и её единый образ - тот самый, сокровенный, что хранит в наших душах град Китеж. Когда я впервые был в Закарпатье и услышал колокольный звон, доносившийся со стороны традиционных русских церковных луковок, я почувствовал себя на берегу озера Светлояра. Стою и вслушиваюсь в водную гладь, в надежде услышать бьющие колокола. И действительно слышу.