Сын юриста, обосновавшего репрессии и ГУЛАГ, оказался… видным оппозиционером. О папе молчит
Знаете непримиримого и пожилого борца с «путинским режимом» Андрея Пионтковского? Да, да того самого, который требовал передать Крым Украине, призывал к насильственному свержению власти, выдвигал в президенты России педофила Владимира Буковского, инициировал письмо «Путин должен уйти». Того самого, который, опасаясь уголовного дела по фактам экстремизма, сбежал в США и оттуда требует, ни много ни мало, революции и свержения президента.
Так вот, у пламенного революционера и оппо-либерального борца с Россией, впрочем, как и у всех остальных, имелся отец, который всю жизнь находился по другую сторону баррикад. И весьма успешно. Думаю, что именно поэтому гражданин Андрей Пионтковский и старается особо не распространяться о заслугах своего отца, ограничиваясь классическим "папа - юрист".
Я давно заметил, что самыми неистовыми оппозиционерами чаще всего отчего-то оказываются выходцы из привилегированных слоев, или, выражаясь по-современному, политической элиты СССР. Это тот случай, когда могилы предков скажут о человеке куда красноречивее и понятнее, чем говорит он сам. Должно быть, есть некий код, связывающий большевистского идеолога и современного ниспровергателя «самодержавия», существуют так называемые «бинарные отношения» советского номенклатурщика и его рассерженного ультралиберального наследника.
Андрюша Пионтковский и его знаменитый папа
…Оппозиционер Андрей Андреевич Пионтковский родился в 1940 году, вырос в доме красной профессуры на Фрунзенской набережной. Окончил мехмат МГУ, работал в Институте системного анализа (ИСА), который создавался, по сути, как научное подразделение КГБ СССР. А лаборатория № 4-3 «Информационные технологии», где он числился ведущим научным сотрудником, образовалась в 1983 году по прямому указанию Юрия Андропова.
На фото: Дом № 44 по Фрунзенской набережной, в котором до сих пор обитает семья Пионтковских
Прямо скажем, научная карьера Пионтковского не задалась. Защитив кандидатскую диссертацию больше сорока лет назад, он просидел в НИИ до пенсии, не выпустив ни одной серьёзной монографии. И только достигнув пенсионного возраста, Пионтковский-младший обратился к активной публицистической деятельности. Но отнюдь не в научных изданиях, а в оппозиционной «Новой газете» и на «подрывной» американской «Радио Свободе».
Куда более успешной была карьера его отца Андрея Андреевича Пионтковского, чье имя до сих пор помнят в отечественной юриспруденции, как главного юридического «оформителя» репрессий и ГУЛАГа.
Для справки: Андрей Андреевич Пионтковский (1898 - 1973), специалист в области уголовного права, член Верховного суда СССР (1946-1951), заслуженный деятель науки РСФСР (1968), член-корреспондент АН СССР (1968). Награжден орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Окончил юридический факультет Казанского университета (1918).
Итак, в 1918-м, из стен Казанского университета выйдет молодой юрист - Андрей Андреевич Пионтковский, отец и полный тезка оппозиционера.
«Активно включившись с 1923 г. в научную и общественную жизнь Московского университета, он решительно борется с влиянием буржуазной идеологии в правовой науке», - говорится в его официальной биографии, опубликованной в журнале «Правоведение» (1977, № 2). В 1924 году будет утвержден первый Исправительно-трудовой кодекс РСФСР, в подготовке которого, согласно той же биографии, принимал активное участие и Пионтковский. (В том же году 26-летний юрист будет удостоен звания профессора). Этим кодексом до 1933 года регулировался порядок исполнения наказаний в исправительно-трудовых колониях. Хотя в кодексе не было слов «тюрьма» и «лагерь», но в 1932 году в СССР уже существовал ГУЛАГ - конвейер смерти из 11 исправительно-трудовых лагерей: Белбалтлаг, "Соловки" (Соловецкий лагерь особого назначения/СЛОН), Свирлаг, Ухтпечлаг, Темлаг, Вишлаг, Сиблаг, Дальлаг, Среднеазиатский лагерь (Сазлаг), Балахлаг и Карагандинский лагерь (Карлаг). При выборе места заключения действовал так называемый принцип социального положения. "Классово враждебные" и уголовники-рецидивисты отправлялись вместе в отдаленные лагеря на «общие работы». Подробнее об этом при желании можно разузнать в книгах Варлама Шаламова, Александра Солженицына и других узников сталинских лагерей.
Уже в те годы молодой профессор-юрист демонстрировал свою принципиальную гражданскую позицию в отношении идейных врагов. Так, в 1925 году Пионтковский подписал открытое письмо «К криминалистам-революционным марксистам», в котором, в частности, говорилось: «Создавшееся положение настоятельно требует, чтобы криминалисты, стоящие на почве революционного марксизма, поставили себе неотложной задачей систематическую борьбу с классовой идеологией буржуазных криминалистов и разоблачение классовой сущности буржуазного законодательства я судебной практики».
Юридический огранщик политической воли Сталина
Следующий этап жизни советского юриста Пионтковского, чтобы не казаться голословным и предвзятым, я буду излагать цитатами из его официальной биографии. Пионтковский «решительно борется с влиянием буржуазной идеологии в правовой науке». «Молодой ученый с марксистских, классовых позиций подходит к оценке преступлений того периода, дает прогноз о постепенном сокращении преступности по мере успешного продвижения нашего общества к коммунизму». «Ленинские идеи в области уголовной политики нуждались в претворении в жизнь». «Одним из первых среди ученых-юристов А. А. Пионтковский обращается к тщательному изучению и обобщению великого ленинского наследия в области уголовного права и уголовной политики. В 1930 г. выходит его книга «Вопросы уголовного права в сочинениях В. И. Ленина». В ней собраны все известные к тому времени высказывания В. И. Ленина по вопросам уголовного права, уголовной политики, проблемам преступности, борьбы с ней и т. д.».
От себя добавлю, что в этой книге были собраны далеко не все высказывания «Ильича» по юридическим вопросам, например:
«Каждого члена коллегии НКЮста, каждого деятеля этого ведомства надо бы оценить по послужному списку, после справки: <…> скольких купцов за злоупотребление НЭПо ты подвёл под расстрел…» (В.И. Ленин, ПСС, т. 44, стр. 398);
«...Я лично буду проводить в Совет Обороны и в Цека не только аресты всех ответственных лиц, но и расстрелы...» (В. И. Ленин, ПСС, т.51, с.216);
«Непременно повесить, дабы народ видел не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц» (Ленин, РХЧИДНИ Ф.2.,Оп.2.,Д.6898);
«Тайно подготовить террор: необходимо и срочно...» (Ленин, РЦХИДНИ Ф.2.,Оп.2.,Д.492)
«Провести беспощадный массовый террор... сомнительных запереть в концентрационный лагерь» (В. И. Ленин, ПСС, т. 50, с. 144)
«Книга сыграла, - продолжаем читать биографию, - важную роль в борьбе с буржуазным юридическим мировоззрением в нашей стране и в пропаганде ленинских идей в области уголовной политики». Борьба Пионтковского с «буржуазным мировоззрением» заключалась, в частности, в том, что, как он сам пишет, «в некоторых случаях возникает необходимость применить принудительные меры к лицам, которые не совершили какого-либо преступления, но которые являются по тем или иным основаниям общественно опасными». Эти «основания» сейчас всем хорошо известны.
Больше всего Пионтковский прославился своими учебниками по «Общей и Особенной части советского уголовного права», в которых, по признанию его советских коллег, «впервые делалась попытка осветить вопросы теории уголовного права с марксистских позиций».
На фото: Книги юриста Пионтковского по уголовному праву до сих пор лежат на прилавках букинистических магазинов
Пионтковский немало потрудился, чтобы придать юридический лоск людоедским порядкам тоталитарного государства. Из-под его пера вышли десятки книг и сотни научных статей. При этом он по-прежнему проявлял активную гражданскую позицию, а в 60-е - по заданию ЦК КПСС - даже включился во входившую в моду правозащитную деятельность. Например, в 1962 году журнал «Советское государство и право» опубликовал его статью «Кунидзи Мураками не виновен!» в защиту японского коммуниста-террориста, который в 1952 году застрелил полицейского и был приговорен к 20-летнему заключению. Как ни странно, в этой статье уже проглядывают очертания публицистического дара сына-оппозиционера из начала XXI века.
На статьи Пионтковского ссылался профессор Университета Торонто Питер Соломон, известный специалист области права и судебной системы в СССР, когда готовил свою книгу «Советская юстиция при Сталине». Эта книга, вышедшая в 1998 году на русском языке, описывает, какую особенную роль советские юристы сыграли в установлении сталинской диктатуры. Старое право и его институты были разрушены уже через несколько месяцев после большевистского переворота. Большевики заполнили органы юстиции непрофессионалами. В годы «красного террора», когда вердикт выносило «революционное чутьё», престиж права был чрезвычайно низким. Судьи и работники прокуратуры относились к своей работе как временной и не перспективной с точки зрения карьеры.
«В 30-е и 40-е годы Сталин и его соратники преодолели наследие такого отношения к праву, которое исповедовали старые большевики, - пишет Соломон. - Сталинское руководство стало широко использовать уголовное право как инструмент власти». Главной своей политической задачей тех лет Сталин поставил «централизацию власти в органах юстиции». Во-первых, диктатор сделал привлекательным само продолжение юридической карьеры. Во-вторых, для продвижения по карьерной лестнице стали требовать выполнения статистических показателей. Это «способствовало развитию обвинительного уклона в советском уголовном праве, - пишет Соломон. - Одним из результатов этого стало резкое падение количества оправдательных приговоров как на стадии судебных разбирательств, так и при кассационных пересмотрах». «Огромная власть диктатора легла тенью на все советское правосудие». «С начала тридцатых годов Сталин превратил советское уголовное законодательство в своё собственное право. Практически все изменения в законодательстве несли на себе отпечаток его руки. Сталин использовал уголовное право для многих целей: для того, чтобы выжать остатки зерна из закромов голодных крестьян, для оказания давления на своих чиновников…»
Сталин политизировал уголовное правосудие во время коллективизации. Даже суды низшей инстанции (народные суды) стали рассматривать дела по политическим преступлениям. Наказания за кражу зерна стали необычайно суровыми. Сталин ввел уголовную ответственность за прогулы и самовольный уход с работы, за совершение абортов и за преступления несовершеннолетних.
«Потребовались десятилетия (едва ли не весь период пребывания Сталина у власти) для того, чтобы сталинская система уголовной юстиции достигла своего полного расцвета, - заключает Соломон. - Главные черты этой системы: эффективный механизм обеспечения конформизма судебно-прокурорских работников; расширенное, суровое, отчасти секретное, уголовное право, которое регулировалось бюрократическими правилами; обвинительный уклон в судопроизводстве. Уголовная юстиция сталинской чеканки докажет свое непреходящее значение в перспективе, просуществовав на протяжении нескольких десятилетий и после смерти диктатора. Даже в 80-е годы сохранятся все эти ключевые черты сталинской уголовной юстиции».
Профессор Пионтковский был и соавтором, и созидателем огромной репрессивной машины, несмотря на свое благородное происхождение, «старорежимные» манеры и обаятельную улыбку. Он блестяще справился со своей чертовски сложной задачей задрапировать гильотину под овощерезку.
Источники
PS. Понятно, что сын за отца не отвечает, но как-то негоже стыдливо умалчивать про выдающегося папашу, призывая народ к революции и свержению государственного строя. Правда же?
Подписывайтесь на мой телеграм-канал "Телеграм-канал Олега Лурье". Там все анонсы и расследования