Неоконченное
Посвящается последним Олимпийским играм.
Написал сегодня стихотворение.
«Если этот втянет нас в войну,
то страна отправится ко дну».
Дальше пока не идет... «Куплетист», - поморщитесь вы. А я с надеждой отнесу это к неоконченному, потому что чахлая эта строфа мной выстрадана, и отказаться от нее за внешнюю неказистость было бы нехорошо.
Расскажу, как все начиналось. Или продолжалось. Это история на излете моей спортивно-журналистской карьеры, которой я отдал 8 лет жизни. С грустью посвящаю ее Олимпиаде. На многих спортивных состязаниях я выступал как профессионал: репортер, видеоператор, пресс-атташе, но на Олимпиаде ни разу не был даже зрителем, о чем жалею.
Случилось это весной 2000 года, когда я работал на телеканале АТН спортивным обозревателем. Примерно в марте объявили юношеский чемпионат России по биатлону, кажется, на призы Сергея Чепикова. Днем в областном министерстве спорта собирали пресс-коференцию, и я пошел на нее пешком, без камеры и оператора, думая, мол, не весть какое событие, узнаю "что-где-когда", пойму, когда лучше ехать на съемку для новостей и вернусь на канал. До сих пор жалею, что не снял поистине национально-атмосферное явление, разыгравшееся на моих глазах.
Первое мое удивление вызвал полный конференц-зал спортивного министерства по такому пустячному поводу. Там были многие именитые мэтры и ветераны уральского спорта. «Странно, - подумал я, - юношеский турнир, пусть и всероссийский. Если на пресс-конференции столько народа и какого, что же будет на соревнованиях?! Что-то я пропускаю?..» Журналистов, как я и ожидал пришло немного, человек пять. Я и сам, помню, пошел не ради прессухи, а чтобы с кем-то встретиться. Все расселись, и для приветственного слова вышел замминистра, бывший лыжник Михаил Васильевич Самойлов. Человек он был не речистый, ни до этого, ни после, да и тогда говорил сбивчиво, но мало какое слово вызывало у меня такую бурю чувств.
- Я вас приветствую, друзья, здесь много знакомых лиц... Вы знаете, что скоро выборы президента и кандидатом на этот пост будет... Владимир Владимирович Путин. Сам спортсмен, человек неравнодушный, он может поднять Россию с колен! Что вы можете сказать об этом? Что вы думаете?».
Это, конечно , приблизительные слова Михаила Васильевича, говорил он коротко. «Где же камера, - вздрогнул я. - Успел он снять, вот будет потеха в новостях», - и понял, что сегодня я безоружный. Как я ее тогда не захватил... Сейчас мне кажется, что все самые великолепные снятые мной голы и результативные передачи в самых трудных условиях, не стоили бы этой тридцати-сорока минутной съемки в тепле и уюте. Время отступило на четверть века. За окном был 1975 или более раний год. Вспомнилось: «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе».
- Ну давайте начнет Валерий Иванович - обратился замминистра в зал.
Поднялся мой знакомый ветеран в старом пиджаке, известный лыжный тренер. По не театральному удивлению на его лице было видно, что он не «подсадной», но и в жизни он не «подсадной», насколько я его знаю. Нахмурив лоб, но не от грусти, а как-будто вспоминая что-то, старый спортсмен начал.
- Я считаю, мы должны свои голоса отдать Владимиру Путину. Он любит спорт и постоит за честь страны.
Он говорил еще что-то. Вслед за Валерием Ивановчием подняли еще ветерана спорта. Потом еще. Не скажу, кто первый тогда следующим за замминистра вознес национальную гордость к потолку министерского зала, но через оратора предполагалось, что Владимир Владимирович «поднимет Россию с колен». После ветеранов пошли их воспитанники, действующие тренеры, директора спортшкол, функицонеры спорта. Все были убеждены, что только Он - спортсмен, патриот, настоящий мужик достоин и сможет. России оставалось хотя бы из вежливости встать на колени, чтобы ее подняли.
Сказать, что я расстроился, огорчился, обозлился таким резким возвращением в Советский союз не могу, но в голове стоял зловещий «шум времени». Свобода, мир, творчество, Бог все покинуло этот зал... Министерство спорта мчалось назад в прошлое, как экспресс, - спрыгивать никто не смел.
Как я ненавидел будучи спортивным журналистом нытье и призывы всех руководителей наших спортивных профессиональных клубов, чтобы им отвалили денег из бюджета на возрождение их футбола, хоккея, волейбола, лыж и проч. Как не любил зазнайство: мы самые-самые. И завистливое хлюпанье, конечно, вы видели какие заграницей условия. От этого дешевого хвастовства, попрошайства, зависти и низкопоклонства перед чиновниками воняло советским...
- Ну что дадим слово молодежи, нашей прессе? - обратил на нас внимание наш спикер.
К тому времени один старый журналист уже поднимал Россию с колен. Настал наш черед. Я вскинул руку. Но то ли рука моя вылетела слишком дерзко, а скорее просто по заслугам положено было выступить моему хорошему приятелю, и хорошему же журналисту, знатоку спорта, из региональной газеты.
- Давай, Алексей!
Я вздохнул, ну сейчас он скажет! Нельзя же всем дудеть как заколдованным одно и тоже! Мой приятель неторопливо встал и начал.
- Ну что сказать? Владимир Владимирович - достойный кандидат в президенты, для нашей страны и спорта лучшего не найти. Он поднимет...
Я вскочил на это раз без приглашения. Голос у меня громкий, я и сказать, мне кажется, иногда могу складно, но я не оратор из-за стеснительности. Не найдя убедительных слов для этого случая, я начал с тех, что были.
- Спортсмены! Вы одурели! Вы слышите, что вы говорите?! С каких колен? Кто ставил вас на колени?
Дальше был просто поток кипятка из горла. Как можно было говорить старым, заслуженным, уважаемым людям такие слова? Я про «одурели». Дальше, вроде, все было в пределах нормы.
- Ладно, ладно, Олег, пора начинать пресс-конференцию. Всем спасибо, оставайтесь, будет угощение, но нам пора переходить к тому, зачем мы собрались. Притормозил наше «путешествие вспять» Михаил Васильевич.
Дальше была та самая пресс-конференция, на которую я и пришел. Но думать о биатлоне было уже трудно. За столом ко мне подсел выступавший первым из тренеров Валерий Иванович, муж и тренер трехкратной олимпийской Чемпионки Клавдии Боярских, с месяц назад я был у них в гостях, в старенькой хрущевке на Уктусе.
- Слушай, хочу тебя поблагодарить за слово. Спасибо. Не знаю, что на меня нашло? Ведь живя в СССР я много, где был. Всю Европу объездил, то сборы, то соревнования. Видел как они свободно и хорошо живут там люди и как мы, мог сравнивать. Тогда уже ничего не боялся, как я думал...
Накануне, они с Клавдией Сергеевной много рассказывали мне о своей жизни. Запомнилось как однажды на соревнованиях в горах она сломала ногу и кость без наркоза скрутили тремя обычными шурупами, чтобы спустить спортсменку с горы. Думали, конец спортивной карьере. Но через несколько месяцев она приступиал к тренировкам.
Я подумал после этого разговора в министерстве, что правдой и свободой надо научиться делиться, даже если в тебе ее совсем немного и она кому-то может показаться неубедительной. Ее ведь вообще немного. Неизвестно, что вперед в наших российских недрах иссякнет нефть и газ или правда со свободой. Вспомнился Киплинг. Когда Каа гипнотизирует бандерлогов, Багира просит Маугли положить на нее руку, гипноз удава уже коснулся ее, и только прикосновение руки друга освобождает черную пантеру от чар.