(а это почти всё историческое время России)
Группа Токарева при опросе молодёжи расширила фокус-группы до 67 в 25 регионах
И вот почему в нынешней России репрезентативнее изучать общественное мнение именно через фокус-группы, а не опросы
В частности, об этом с 2010 года говорит и Белановский - именно его группа за 9 месяцев предсказала «болотные протесты» в 2011/12, когда обычные соцопросы ещё не видели тенденцию
Токарев пишет («Полис. Политические исследования», №6, 2024):
«Показательная формальная публичная аполитичность - одно из про явлений системы «двойной морали»
Одна картина жизни репрезентируется наружу, она сформирована на основе представлений об ожидаемом типе поведения - родителями, учителями, преподавателями, обществом в целом, государством
Вторая картина представляет собой реальное восприятие действительности
Подобная двойственность постоянно проявляется на фокус-группах
В начале беседы респонденты всегда зажаты и дают социально одобряемые ответы
Затем первичное напряжение спадает, и респонденты «раскрываются», внутренне убедившись в безопасности дискуссии - модератор несколько раз подчёркивает, что беседа анонимна, а он сам не знакомится с участниками (что в определённом смысле представляет собой отход от традиционного метода, когда модератор просит респондентов представиться и написать свое имя на табличке, развернутой к остальным)
«Раскрываясь», респонденты (часто эмоционально), демонстрируют свою картину мира, которая порой далека от того, чтобы репрезентировать себя как добропорядочного гражданина, платящего налоги, любящего Родину, активно строящего карьеру, не преследующего корыстные цели, альтруистично работающего на общественное благо
Это сформировавшееся «двоемыслие» как базовая практика коммуникации с условными «чужими» находит отражение в групповых и личных чатах, которые выполняют коммуникативную функцию «советской кухни» («Одни слова для кухонь (чатов), другие - для улиц»)
Как уже писал не раз, средний российский человек живёт двоемыслием, приспособленцем - особенно в те моменты истории, когда приходит время «преследования за слова» (а это почти всё историческое время России)
Считается, что среди молодёжи наиболее сильны протестные настроения
Но фокус-группы Токарева не зафиксировали этого
Нет у молодёжи и запроса на существующую сегодня оппозицию:
«В рисунках, изображающих образ будущего, встречаются два типа субъектов: власть и народ
Именно они и определяют реальность
Оппозиция, во-первых, никогда не является субъектом будущего
Даже оппозиционно настроенные респонденты не конструируют ситуации, в которых оппозиция приходит к власти или каким-то образом влияет на ситуацию в стране
Их нарратив похож на воззрения аполитичных и поддерживающих власть людей: власть и народ вместе изменятся и сделают лучшее будущее
Во-вторых, на тех рисунках, где оппозиция присутствует, она всегда является объектом в настоящем: её разгоняют на митингах и помещают за решётку
Респонденты воспринимают оппозицию не как третью силу, способную бороться за лучшую жизнь и легальным путем развивать политическую конкуренцию, а в качестве привычной, ни на что не влияющей части политического ландшафта»
Ещё у российской молодёжи в большинстве своём нет запроса на особую духовность, традиции и скрепы («консерватизм»), а также на прошлое и на российскую историю (старшие поколения живут ностальгией по СССР)
Не видно в её сознании и «поворота на Восток и Глобальный Юг»
Это очень западнизированная страта:
«В остальном отношения к Советскому Союзу не характеризуются полярными эмоциями: нет ни явного сожаления о его распаде, ни столь часто употребляемых политической оппозицией нарративов про «37-й год»
Одно из важнейших поколенческих отличий молодых групп от средневозрастных и старших) - отсутствие исторических примеров при описании образа будущего и оперирование только географическими
Иными словами, от молодых можно услышать названия современных стран, когда они говорят об идеальных характеристиках будущего - все воспроизводимые в качестве примера страны принадлежат «глобальному Западу»
Молодёжь встроена в глобальную культуру, преимущественного западного образца
В рамках исследования мы встретили три характерных паттерна массового сознания, которые позволяют нам аргументировать это
Во-первых, английский язык воспринимается в качестве lingua franca, как он и развивался весь XX в.
Русский язык при этом не вызывает презрения: им пользуются, на нём «живут», видят сны и думают
В этом смысле его восприятие в молодёжной среде похоже на отношение к государству - оба концепта привычны, вследствие чего их не замечают
Но стоит поставить вопрос о языке, молодые скажут, что назвать новое приложение для смартфонов на английском - это правильно, а использовать русский для нейминга - «зашквар» или «олдскул»
Отвечая на вопрос модератора, почему английский кажется более современным, школьники и Московской, и Ленинградской областей осенью 2023 г. говорили про Запад: «Там больше свободы, творчества, там прикольнее и круче»
Российская молодёжь не проявляет агрессии в адрес Запада
Несмотря на то, что молодые респонденты отчетливо вербализуют санкционную войну против России и отдельные инициативы по «отмене» России и русских (в рамках cancel culture), на их рисунках изображено будущее как пространство мирного сосуществования России и Запада
В таком будущем визы отменены, между континентами нарисованы сердечки, а национальная идентичность уступает место глобальной»
И вот почему в нынешней России репрезентативнее изучать общественное мнение именно через фокус-группы, а не опросы
В частности, об этом с 2010 года говорит и Белановский - именно его группа за 9 месяцев предсказала «болотные протесты» в 2011/12, когда обычные соцопросы ещё не видели тенденцию
Токарев пишет («Полис. Политические исследования», №6, 2024):
«Показательная формальная публичная аполитичность - одно из про явлений системы «двойной морали»
Одна картина жизни репрезентируется наружу, она сформирована на основе представлений об ожидаемом типе поведения - родителями, учителями, преподавателями, обществом в целом, государством
Вторая картина представляет собой реальное восприятие действительности
Подобная двойственность постоянно проявляется на фокус-группах
В начале беседы респонденты всегда зажаты и дают социально одобряемые ответы
Затем первичное напряжение спадает, и респонденты «раскрываются», внутренне убедившись в безопасности дискуссии - модератор несколько раз подчёркивает, что беседа анонимна, а он сам не знакомится с участниками (что в определённом смысле представляет собой отход от традиционного метода, когда модератор просит респондентов представиться и написать свое имя на табличке, развернутой к остальным)
«Раскрываясь», респонденты (часто эмоционально), демонстрируют свою картину мира, которая порой далека от того, чтобы репрезентировать себя как добропорядочного гражданина, платящего налоги, любящего Родину, активно строящего карьеру, не преследующего корыстные цели, альтруистично работающего на общественное благо
Это сформировавшееся «двоемыслие» как базовая практика коммуникации с условными «чужими» находит отражение в групповых и личных чатах, которые выполняют коммуникативную функцию «советской кухни» («Одни слова для кухонь (чатов), другие - для улиц»)
Как уже писал не раз, средний российский человек живёт двоемыслием, приспособленцем - особенно в те моменты истории, когда приходит время «преследования за слова» (а это почти всё историческое время России)
Считается, что среди молодёжи наиболее сильны протестные настроения
Но фокус-группы Токарева не зафиксировали этого
Нет у молодёжи и запроса на существующую сегодня оппозицию:
«В рисунках, изображающих образ будущего, встречаются два типа субъектов: власть и народ
Именно они и определяют реальность
Оппозиция, во-первых, никогда не является субъектом будущего
Даже оппозиционно настроенные респонденты не конструируют ситуации, в которых оппозиция приходит к власти или каким-то образом влияет на ситуацию в стране
Их нарратив похож на воззрения аполитичных и поддерживающих власть людей: власть и народ вместе изменятся и сделают лучшее будущее
Во-вторых, на тех рисунках, где оппозиция присутствует, она всегда является объектом в настоящем: её разгоняют на митингах и помещают за решётку
Респонденты воспринимают оппозицию не как третью силу, способную бороться за лучшую жизнь и легальным путем развивать политическую конкуренцию, а в качестве привычной, ни на что не влияющей части политического ландшафта»
Ещё у российской молодёжи в большинстве своём нет запроса на особую духовность, традиции и скрепы («консерватизм»), а также на прошлое и на российскую историю (старшие поколения живут ностальгией по СССР)
Не видно в её сознании и «поворота на Восток и Глобальный Юг»
Это очень западнизированная страта:
«В остальном отношения к Советскому Союзу не характеризуются полярными эмоциями: нет ни явного сожаления о его распаде, ни столь часто употребляемых политической оппозицией нарративов про «37-й год»
Одно из важнейших поколенческих отличий молодых групп от средневозрастных и старших) - отсутствие исторических примеров при описании образа будущего и оперирование только географическими
Иными словами, от молодых можно услышать названия современных стран, когда они говорят об идеальных характеристиках будущего - все воспроизводимые в качестве примера страны принадлежат «глобальному Западу»
Молодёжь встроена в глобальную культуру, преимущественного западного образца
В рамках исследования мы встретили три характерных паттерна массового сознания, которые позволяют нам аргументировать это
Во-первых, английский язык воспринимается в качестве lingua franca, как он и развивался весь XX в.
Русский язык при этом не вызывает презрения: им пользуются, на нём «живут», видят сны и думают
В этом смысле его восприятие в молодёжной среде похоже на отношение к государству - оба концепта привычны, вследствие чего их не замечают
Но стоит поставить вопрос о языке, молодые скажут, что назвать новое приложение для смартфонов на английском - это правильно, а использовать русский для нейминга - «зашквар» или «олдскул»
Отвечая на вопрос модератора, почему английский кажется более современным, школьники и Московской, и Ленинградской областей осенью 2023 г. говорили про Запад: «Там больше свободы, творчества, там прикольнее и круче»
Российская молодёжь не проявляет агрессии в адрес Запада
Несмотря на то, что молодые респонденты отчетливо вербализуют санкционную войну против России и отдельные инициативы по «отмене» России и русских (в рамках cancel culture), на их рисунках изображено будущее как пространство мирного сосуществования России и Запада
В таком будущем визы отменены, между континентами нарисованы сердечки, а национальная идентичность уступает место глобальной»