Отец
Отец умер 9 ноября.
За несколько недель до кончины попросил дать извещение о смерти в местную газету. "Чтобы все знали."
Я долго собирался с силами написать о нем - потому что, кроме меня, этого никто не сделает.
Семья у отца была большая, и он попал под присмотр к деду Евсею, жившему в нескольких километрах от Кирова, в деревне Репки. Деревня была небольшой, дворов на 10-15. Отец в детстве почти все лето жил в Репках. А там подобралась коммуна-не коммуна, община- не община, а как сейчас бы сказали, команда из работящих мужиков. Трудились весь световой день, от рассвета до заката. Строили дома, амбары да овины, поднимали землю, заводили скотину. Их всех, конечно, раскулачили. Отец после застолий то и дело приговаривал: "Если бы мужикам в Репках дали работать, мы бы сейчас знаешь, как жили." В последний год что-то пробило в его сознании, и он отзывался о Сталине с ненавистью.
В войну им, шестиклассникам, объявили: "Все, учеба закончилась." И отправили работать в ж.д. депо. Весь класс. В конце войны шестнадцатилетний отец уже возил как личный шофер какого-то члена из обкома. Как он сумел выучиться на водителя и устроиться в обком, рассказывал мало и туманно. Помогло некое знакомство.
Привез деду Евсею буханку хлеба. Старик заплакал. Вскоре умер от голода.
В армии отец попал в Закарпатье, в район Мукачево. Вокруг бродили по лесам бендеровцы, постреливали. У него была героическая история, они там вроде выслеживали "лесных братьев", потом брали кучей. Но чаще рассказывал, как натрусил в кузов с придорожного дерева крупных закарпатских яблок, привез в часть, и солдаты задаром ели вкуснятину. Парни в основном с севера, им южные щедроты в радость и в диковинку,, но рядом локоть да не укусишь. А тут бери, сколько влезет, наслаждайся.
В армии к отцу подкатили чекисты. Говорят, мы тебе поможем обосноваться в Москве, устроиться на работу. Но ты должен стучать на брата, в то время заместителя председателя Госплана. Отец отказался.
После армии он уехал на север Пермской области, в верховья Камы, в поселок Гайны. Таежные дороги там были приблизительные, целые участки выложены гатями. Окрестные жители денег водителю не жалели. Карманы армейских галифе после поездок у отца топорщились от купюр. "Володя приехал," - радовались в поселке, и вся геологическая партия на неделю уходила в загул.
Почти 60 лет назад отец женился. Родился я. Мне было привычно - где-то на земле, далеко ли, близко - всегда есть отец .Потому сейчас так продувает - сиротство.
После переезда в Кунгур шофером он поработал недолго, потом лет 25 дисциплинированнно слесарил на мотороремонтном заводе. Его регулярно награждали, однажды даже орденом. На мичуринском участке у него особенно получалось выращивать помидоры Их богатую мясистую мякоть вспоминаем не только мы с матерью, но и соседи.
Как и полагается овену, был чрезвычайно упрям - иногда по делу, иногда нет. Уже старый и немощный, неукоснительно держал дистанцию отец - сын. Обладал редким и исчезающим качеством: если верил человеку, то до конца, с какой-то даже детской открытостью.
Владимир Андреевич Балезин (1928-2014). Земля пухом.
За несколько недель до кончины попросил дать извещение о смерти в местную газету. "Чтобы все знали."
Я долго собирался с силами написать о нем - потому что, кроме меня, этого никто не сделает.
Семья у отца была большая, и он попал под присмотр к деду Евсею, жившему в нескольких километрах от Кирова, в деревне Репки. Деревня была небольшой, дворов на 10-15. Отец в детстве почти все лето жил в Репках. А там подобралась коммуна-не коммуна, община- не община, а как сейчас бы сказали, команда из работящих мужиков. Трудились весь световой день, от рассвета до заката. Строили дома, амбары да овины, поднимали землю, заводили скотину. Их всех, конечно, раскулачили. Отец после застолий то и дело приговаривал: "Если бы мужикам в Репках дали работать, мы бы сейчас знаешь, как жили." В последний год что-то пробило в его сознании, и он отзывался о Сталине с ненавистью.
В войну им, шестиклассникам, объявили: "Все, учеба закончилась." И отправили работать в ж.д. депо. Весь класс. В конце войны шестнадцатилетний отец уже возил как личный шофер какого-то члена из обкома. Как он сумел выучиться на водителя и устроиться в обком, рассказывал мало и туманно. Помогло некое знакомство.
Привез деду Евсею буханку хлеба. Старик заплакал. Вскоре умер от голода.
В армии отец попал в Закарпатье, в район Мукачево. Вокруг бродили по лесам бендеровцы, постреливали. У него была героическая история, они там вроде выслеживали "лесных братьев", потом брали кучей. Но чаще рассказывал, как натрусил в кузов с придорожного дерева крупных закарпатских яблок, привез в часть, и солдаты задаром ели вкуснятину. Парни в основном с севера, им южные щедроты в радость и в диковинку,, но рядом локоть да не укусишь. А тут бери, сколько влезет, наслаждайся.
В армии к отцу подкатили чекисты. Говорят, мы тебе поможем обосноваться в Москве, устроиться на работу. Но ты должен стучать на брата, в то время заместителя председателя Госплана. Отец отказался.
После армии он уехал на север Пермской области, в верховья Камы, в поселок Гайны. Таежные дороги там были приблизительные, целые участки выложены гатями. Окрестные жители денег водителю не жалели. Карманы армейских галифе после поездок у отца топорщились от купюр. "Володя приехал," - радовались в поселке, и вся геологическая партия на неделю уходила в загул.
Почти 60 лет назад отец женился. Родился я. Мне было привычно - где-то на земле, далеко ли, близко - всегда есть отец .Потому сейчас так продувает - сиротство.
После переезда в Кунгур шофером он поработал недолго, потом лет 25 дисциплинированнно слесарил на мотороремонтном заводе. Его регулярно награждали, однажды даже орденом. На мичуринском участке у него особенно получалось выращивать помидоры Их богатую мясистую мякоть вспоминаем не только мы с матерью, но и соседи.
Как и полагается овену, был чрезвычайно упрям - иногда по делу, иногда нет. Уже старый и немощный, неукоснительно держал дистанцию отец - сын. Обладал редким и исчезающим качеством: если верил человеку, то до конца, с какой-то даже детской открытостью.
Владимир Андреевич Балезин (1928-2014). Земля пухом.