НОВЫЙ ФАУСТ, или Большой контекст «Маленьких трагедий» (3)
Арсенал средств и Горизонт познаний
Из тех пластинок, которые выходили на советском монополисте фирме «Мелодия», назову ряд тех, что сегодня воспринимаются мной в контексте «Маленьких трагедий», «Нового Фауста». Образно говоря, те, что содержат АРСЕНАЛ средств и ГОРИЗОНТ познаний. Говорю о своём субъективном восприятии: это пространство, в котором работает Геннадий Ильин и в котором его творчество воспринимается мною.
«Арсенал» (1979) - один из наиболее авторитетных альбомов эпохи. Однако прослушивая этот музыкальный артефакт, пришёл к мысли, что Алексей Козлов по сути своей популяризатор-формалист. Какой-то собственной сверхидеи у него не просматривается, отчего его музыка - при всех профессиональных достоинствах - лишена натянутого нерва напряжённости - как у Махавишну, или же напротив - расслабленного нерва безмятежности - как у Чика Кориа. «Арсенал» - это всё же чисто советский джаз-рок-коктейль, с заходом даже в такую поп-безликость как «Спорт и музыка».
«Своими руками» (1982) - очень хорош Козлов на полифоническом синтезаторе в «Тайне» и «Посвящении Махавишну». Здесь как будто приоткрывается бездонное космическое пространство, одновременно и сладостное, и пугающее как в музыкальных полотнах «Дыхание» и «Ом» эстонского синтезаторного гения Свена Грюнберга. Ну а дальше - «Свет на пути» - соединение несоединимого: традиционный индийский ситар и… банальная тема на манер «родина слышит, родина знает» на электронных клавишах.
Это бесспорно две знаковых пластинки с музыкой очень качественной в профессиональном плане, но… не уровня откровения.
Но «Арсенал» находился, конечно, не в вакууме. К тому времени джазовая школа в Союзе была достаточно сильна, что нашло отражение и в таком синтетическом (то есть полученном путём синтеза) направлении как джаз-рок. Очень модным стало тогда словечко «фьюжн», что означает смесь, сплав. Пластинок этого направления в 80-х можно нарыть немало.
Вот, например, ансамбль «Бумеранг» из Алма-Аты (не путать с одноимённой группой Эдуарда Артемьева), оставивший дискографию аж из трёх альбомов: «Бумеранг» (1983); «Орнамент» (1985); «Мираж» (1986), включающих в себя все разновидности стиля джаз-рок-фьюжн. Или саксофонист-композитор Анатолий Вапиров с альбомом «Мистерия» (1980), но здесь с уклоном во фри джаз и в авангард, где он пересекается с Сергеем Курёхиным («Invocations» 1983). Или «Диалоги» (1983) кларнетиста Александра Рябова и его эстонского «Синтезиса», где само название говорит о склонности к синтезу…
И много другого. Вот только погружаться во всё это сегодня нет особого желания. Почему? Да потому что джаз - это такое мутное пространство, в котором очень легко скрыть свою пустоту. В отличие от рока, в котором всё на виду.
Нет, умение играть, владеть инструментом - это для джаза превыше всего, а вот содержание этой музыки очень часто ни о чём…
Вторым направлением, довольно неплохо развитым в Советском Союзе - несмотря на самоубийственную политику в области молодёжных субкультур и, в частности, музыки, - был фолк, точнее, фолк-джаз, этно-джаз. О чём свидетельствуют такие диски как:
- «Kadriko» 1974, «Kaokiri» 1978 - второй и третий альбомы эстонской группы «Collage» - шикарные, хотя весьма эклектичные, пластинки - чистый фолк вперемешку с джазом и джаз-роком;
- «Дос-Мукасан» (1976), ещё более странная смесь - тут в равных пропорциях сочетание психоделического краут-рока в духе «Can» или «Amon Duul II», казахского шаманского фолка и классического советского кабака.
Кстати, насчёт термина «советский кабак». До появления в середине 80-х самограек, дешёвых клавиш и шлягеров уровня «Не сыпь мне соль на рану» это была довольно интересная, вызывающая ныне ностальгические чувства субкультура. Характерный кабацкий саунд проявляется не только в жанровой классике про шумящий клён, но даже и в саунде корифеев тогдашнего советского фолк-рока, этно-джаза и прочего фьюжна. Это касается и знаменитых «Песняров» Владимира Мулявина, и грузинского «Лабиринта», и туркменской экзотики в лице «Фирюзы» (1979) и «Гунеша» (1980). Что, впрочем, вполне закономерно, поскольку это были сообщающиеся сосуды - в кабаках, как правило, играли те же музыканты, что и в джаз-андеграунде.
Зато второй альбом «Гунеш» под названием «Вижу землю» (1984) - это не столько экзотика, сколько самая что ни на есть «золотая классика» советского рока, созданная под чутким руководством клавишника Олега Королёва, это потом уже - с уходом лидеров - команда выродилась в барабанное хозяйство Ришада Шафиева.
И вот название это - «Вижу землю» - смысловым своим сочетанием подводит нас к другому, уникальному для своего времени и места явлению - тому, что называется «Горизонт». Две их пластинки - «Летний город» (1985) и «Портрет мальчика» (1987) - представляют собой инструментальный арт-рок наивысшей пробы. Здесь ни грамма наивности и топорности, имеющей место у таких, например, показательных советских представителей данного стиля как «Автограф» или «Диалог».
Если определять уровень «Горизонта», то это ни много ни мало Роберт Фрипп, Питер Хэммилл, Дэвид Аллен, Кристиан Вандер, Даниэль Дени. С сопутствующим путешествием в антимиры и - кто знает что это такое - элементами сатанизма, пусть не вводят в заблуждение столь невинные названия - если это и Летний город, то в изнаночном мире.
А капитаном в столь дальнем плавании выступает Сергей Корнилов - клавишник с консерваторским образованием. И в этом смысле он настоящий предтеча Геннадия Ильина.
