Как Бог обратил заблудший народ. Часть 2
Как Бог обратил заблудший народ
История миссии по христианизации индейцев майя
(продолжение)
Миссия
Главный источник информации об обращение индейцев майя для нас, это книга Диего де Ланда Кальдерона второго епископа Юкатана «Сообщение о делах в Юкатане». Это потрясающи объективный труд, который беспристрастно описывает всю миссию по обращению майя, не щадя ни индейцев, ни их завоевателей испанцев. Труд де Ланда столько раз подтверждался археологическими находками, что сегодня ученые-историки считают его удивительно точным и правдивым.
Так называемый алфавит де Ланде, который позволил расшифровать письменность майя.
Более того именно этот труд помог замечательному русскому ученому Юрию Кнорозову расшифровать письмена майя.
Если нет времени и желания читать его целиком, прочтите хотя бы избранные главы - http://oleg-gavrysh.livejournal.com/517087.html
Как пишет епископ, первые испанцы, попавшие на Юкатан к майя в 1511 году, были потерпевшими кораблекрушение моряками. Те из них, кто доплыл до берега, были съедены. Людоедство у майя в 16 веке действительно процветало, хотя принесли этот обычай скорее всего либо тольтеки, либо ацтеки, буквально за 100-200 лет до прихода испанцев. Вождь ацтеков Монтесума в день коронации принес в жертву 30 тыс человек и таким образом решил проблему, как накормить несколько сот тысяч человек пришедших к нему на коронацию. В результате принесенные в жертву люди были съедены.
Де Ланда пишет, что в конечном счете остались в живых лишь два испанца - их оставили, чтобы откормить и съесть позже. Один из них бежал и попал в соседнее племя, где правитель был добрый и потому «всего лишь» сделал его рабом. Испанец был верующий человек, который имел молитвослов, постоянно молился, просил Бога об избавление и спустя много лет, надо сказать, был отбит у индейцев Кортесом и чудесным образом спасен. Второй же из оставшихся в живых, принял язычество, стал жить как индеец и даже стал у них известным военноначальником.
Следующим на Юкатан прибыл Кортес. Он двинулся на север к столице ацтеков Теночтитлану (нынешний Мехико) и имея всего 400 человек в запасе смог разгромить армию ацтеков которая оценивалась почти в 300 тыс человек.
Завоеванием собственно Юкатана занялся конкистадор Диего де Монтехо. Де Ланда, описывает все жестокости этого завоевания с явным осуждением де Монтехо, причем эти напряженные отношения между Католической церковью с одной стороны и конкистадорами и землевладельцами, с другой в будущем лишь усилятся.
Отдельно, стоит отметить, что именно де Ланда ввёл на Юкатане систему образования и медицины для индейцев, создал латинский алфавит для языка юкатек. В общем и целом его симпатии всегда были на стороне майя, обращенных в христианство, к которым он относился с уважением и даже любовью.
Вообще отношение к индейцам у испанцев и у англо-саксов очень сильно отличалось, причем с самого начала. Если англо-саксы настаивали на том, что индеец должен был полностью оставить свой народ, выучить английский, начать жить как англичанин во всех отношениях, то испанцы требовали лишь одного - принятия христианства. Мало того, с самого начала испанцы настаивали на смешение с индейцами, принявшими христианство и с удовольствием, женились на индейских женщинах. Также католическая церковь добилась от испанского короля права для крещенных индейцев занимать в новом обществе то же положение, что и до крещения. То есть простые индейцы получали надел земли, а знатные становились идальго. Но, как часто бывает в этой жизни, одни работали над устройством нового общества, а другие над имиджем. Англо-саксы успели создать так называемую «Чёрную легенду» - самую масштабную PR-программу за всю историю человечества, которая представила испанцев в совершенно неприглядном виде, как колонизаторов Америки.
Отмечу, небольшую деталь. Испанский священник, миссионер, монах ордена францисканцев, первый епископ Мексики Хуан де Сумаррага является одной из главных фигур «Черной легенды». На самом деле этот человек создал в Мексике систему здравоохранения, высшего образования и книгопечатания, открыл первую публичную библиотеку европейского типа в Мехико (1534), боролся с рабством. Мало того, именно де Сумаррага в 16 веке учредил в Мехико испанский университет в котором математику и астрономию преподавали индейцы (!) и где учились как дети испанцев, так и индейцев. Ничего подобного в Европе и тем более в США не было вплоть до конца 19 века.
Если почитать биографии всех известных католических миссионеров Центральной и Южной Америки, то становится очевидно, насколько талантливые, образованные и посвященные Господу люди это были. Наверное, это признание будет вдвойне ценным для католиков, с учетом того, что пишет его сейчас православный христианин.
Здесь я привел четыре примера того, кто были миссионеры обращавшие Мексику в христианство, какого уровня это были люди.
А были они очень талантливы, образованы, имели потрясающие способности к языку и науке. Все они были весьма посвящены своему служению, миссия была целью их жизни.
И тем не менее, вначале миссия среди индейцев майя потерпела неудачу. И вот почему…
Началось обращение индейцев с миссии иезуитов. Этот монашеский орден первый активно возродил новозаветный принципе инкультурации или по-другому контекстуализации в христианстве. Именно вслед за ним, его взяли на вооружение протестанты.
Например, иезуиты в Южной Америке начинали свое служение с того, что обучали индейцев музыке, которая находила отклик в их сердцах. Это хорошо показано в фильме «Миссия». Они строили храмы, которые покрывали пальмовыми листьями, с традиционными индейскими узорами внутри. И проповедовали, активно используя образы понятные индейцам. Надо сказать, что иезуиты достигли значительных успехов в Северной Америке и в Амазонии, например в Чикитос в Боливии.
Как строили свою проповедь иезуиты? У Бога есть Сын. Индейцам все понятно! Ну, конечно есть, у них тоже у многих богов были дети… Этот сын был распят за вас, верьте в это и вам будет хорошо. Все понятно и прекрасно! Все согласны. Из индейских храмов были вынесены идолы и внесены изображения креста. Сильно ничего не меняли, главное заменили суть индейской веры, на христианскую.
Проходит немного времени, прибывают новые епископы на Юкатан, все вроде как в порядке. Но, тут случается засуха. И де Ланда с ужасом узнает, что индейцы чтобы умилостивить Господа Бога… начинают распинать собственных детей на крестах и таким образом приносить их в жертву…
«Ну, Бог же принес в жертву своего Сына. Значит и нам нужно».
По-сути миссия начинается с начала. За дело берутся уже доминиканцы. Они подходят к делу намного более обстоятельно. Решено создать сеть учебных заведений при монастырях больше напоминающих крепости (один из таких монастырей находиться в Вальядолиде). Там детей индейцев учат языкам, светским и христианским наукам. Вначале индейцы не хотели отдавать в монастыри своих детей, потому что думали, что их сделают рабами. Но, когда поняли что их обучают грамоте и наукам и они становятся врачами, учителями, священниками отбоя в желающих не было.
В результате уже через 10 лет выходят настоящие миссионеры. Причем, эти новообращенные индейцы были настолько ревностны, что испанцам уже ничего, просто не надо было делать. Они сами учили свой народ христианству, они уничтожали идолов в индейских храмах и делали главное -- вели борьбу с еще живыми жрецами, резавшими до прихода испанцев индейцев тысячами, а теперь оставшимися без работы и главное (для них) без доходов.
Это поколение обращенных в школах и воспитанных в христианском духе индейцев и решили судьбу Юкатана. Через 40 лет после прихода Кортеса христиане были в большинстве, еще через 100 лет, язычество осталось только в виде пережитков где-то в отдельных деревнях в глубине сельвы.
Отдельно стоит обратить внимание на индейские храмы и культовые места. Доминиканцы, в отличие от иезуитов, настояли на том, чтобы они были оставлены, а идолы майя были уничтожены.
Тут стоит коснуться вопроса кодексов майя. Сегодня мы имеем всего четыре сохранившихся кодекса майя (Дрезденский, Мадридский, Парижский и кодекс Гролье), которые вместе с алфавитом де Ланда позволили расшифровать письменность этого народа. В свое время в этом обвиняли самого де Ланда, устроившего аутодафе на котором он сжег десяток рукописей майя, где содержались магические заклинания и порядок языческих жертвоприношений. На самом деле, по мнению госпожи Ершовой речь шла о незначительном количестве кодексов. Де Ланда были выбраны и уничтожены исключительно религиозные тексты описывающие как колдовать и приносить жертвы. Их было не много. Большинство же кодексов попросту были брошены в городах майя, самими индейцами, а часть (те что содержали важную историческую информацию - то есть четыре кодекса) были переправлены монахами в Старый Свет. Что же случилось с нетронутыми рукописями (99% от общего числа), которых насчитывалось тысячи. Ответ на этот вопрос дала Татьяна Ершова. Она воспоминала, как знакомый археолог, участвовавший в раскопках городов майя в джунглях Гватемалы оставил в ящике на неделю свой дневник. Когда ученный достал его, он был похож на кружева - внутри дневник был изъеден и по-сути превратился в труху. Дневник съели тропически муравьи. Впрочем, если бы это не сделали муравьи, то дневнику все равно не поздоровилось бы от высокой влажности и жары (кто хоть раз побывал на Юкатане, поймет о чем я). Таким образом, к уничтожению памятников майя не имеют на самом деле никакого отношения христианские миссионеры. Более того именно миссионерам, таким как де Ланде мы обязаны большей частью информации которую мы имеем о майя.
Впрочем, нельзя сказать, что испанцы принесли с собой только цивилизацию, медицину и образование. Об этом как раз более всего заботились христиане, но не конкистадоры и пришедшие им на смену землевладельцы. Эти напротив попытались максимально выжать от эксплуатации индейцев, что вызвало справедливый гнев католического духовенства. Церковь добилась от набожных королей Испании (а они и правда были по-своему весьма набожны), указа согласно которому любой индеец принявший христианство становился полноправным членом нового общества. Но, землевладельцы не спешат отпускать крещеных и закабаленных индейцев - новых рабов. И тогда монахи прямо начинают призывать индейцев к восстанию. «Кто во Христе - тот новая тварь», они больше не имеют право удерживать вас, вы больше не рабы», -- объясняют монахи. Индейцы поднимаются восстания. В результате землевладельцы убивают всех без разбора. В том числе и монахов. Несколько десятков священнослужителей погибли за то, что призвали крещенных индейцев сопротивляться землевладельцам, отказывающимся их отпустить на свободу после крещения, вопреки указу короля. Отсюда и знаменитая католическая «теология освобождения». Именно эти восстания в 16 веке в Мексике легли в ее основу…
Решил проблему индейцев король Испании - из Старого Света прибыли войска усмирившие землевладельцев и вступившиеся за духовенство и индейцев. Авторитет Католической церкви в стране в результате вырос настолько, что Испания удерживала эти земли еще 200 лет вообще без военных гарнизонов на одном честном слове католических священников. Любопытно, что даже социалисты, пришедшие к власти в Мексике в ХХ веке, и устроившие гонения на церковь признавали заслуги католического духовенства в деле спасения индейцев от рабства. Например, об этом красноречиво говорят фрески Фернандо Кастро Пачеко в Доме правительства в Мериде.
Все это хороший урок для нынешних служителей Бога. Хочешь, чтобы народ любил Тебя - люби этот народ.
Открытие цивилизации майя
Открытие цивилизации майя для западного мира дает нам новые уроки и приносит новые вызовы. Довольно долгое время истинное положение дел в западной археологии и историографии замалчивалось, майя представлялись вовсе не такими, какими они были. Почти весь ХХ век научное сообщество обвиняло испанцев в том, чего они не совершали. Отголоски этого отношения имеют место и сейчас, но уже среди простых людей, а не ученых.
Первыми заброшенные города майя нашли еще в 16 веке христианские миссионеры. Например, Тикаль нашел монах Андреас Лойола. Найдя и описав города, монахи не нашли там главного - душ которые можно было спасать и оставили их.
В последующем исследовать цивилизацию майя взялся британский путешественник начала XIX века Фредерик Кезервуд - именно он вместе со своим другом-писателем Стефенсоном первым описал и зарисовал развалины Тикаля, Паленке, Чичен-Ицы. Все эти места представляли собой поглощенные джунглями развалины. Вот как для примера выглядела большая пирамида в Чичен-Ице когда ее только нашли.
Кезервуд был типичным английским джентльменом, а в те времена считалось, что джентльмены должны путешествовать. Он сделал по своему, великое дело. До XIX века на Западе вообще мало понимали значение цивилизации майя и то, какого расцвета на пике своего могущества ей удалось достичь. Соответственно и само значение чуда, когда величайшая цивилизация была покорена испанцами за какие-то 10 лет приуменьшалось.
Кезервуд стал первым кто обратил внимание на цивилизацию майя научного мира Британии и США.
Следующими раскапывать города майя прибыли уже в начале ХХ выпускники Гарварда и Пенсильванского университета среди которых был сэр Джон Эрик Томпсон. Современники вспоминали, что эти люди приехали на раскопки, как на большую прогулку. Мужчины привезли с собой смокинги, дамы вечерние платья, с ними приехало куча слуг. По вечерам устраивали коктейли.
Именно этому поколению ученых довелось создать миф о майя. Времена были лихие, в моде было ругать Церковь и христианство и сэр Джон Эрик Томпсон приложил максимум усилий, чтобы создать майя имидж миролюбивого народа звездочетов и математиков, живущего в гармонии с природой и покоренного алчными, злыми и отвратительными испанцами. Тут профессором были использованы все возможные аргументы, в том числе и из «Черной легенды». Именно эта плеяда аристократов-археологов запустила миф о дружелюбных, миролюбивых и мудрых индейцах.
Любопытно, что сэр Томпсон отстаивал эти представления часто совсем не научными методами. Впрочем, к старости он согласился с тем, что был не прав, что конечно делает ему чести.
Развенчивание мифа о майя, созданного «белой костью» от археологии как ни странно произошло за счет двух этнически русских ученых - Татьяны Проскуряковой и Юрию Кнорозову.
Тут надо подробней рассказать о каждом из них.
Татьяна Проскурякова родилась в Томске в семье химика. Когда началась Первая мировая война, её отец не смог завербоваться на военную службу из-за слабого сердца и стал инспектором артиллерийских орудий. Вскоре после этого он был отправлен заграницу для надзора за изготовлением оружия для родины. Ещё ребёнком она уехала с семьёй в США в 1915. Корабль, в котором они плыли, был скован льдами. Во время плавания Татьяна и ее сестра серьезно заболели и их отправили обратно по льду. Со своей семьей они воссоединились в 1916 г. Впоследствии она приезжала в Россию только единожды, чтобы встретиться с советским майянистом Юрием Кнорозовым. После обучения на архитектора в Пенсильванском государственном университете работала археологическим иллюстратором.
Любопытно, что в ту самую экспедицию ученых Гарварда она попала случайно. Во времена Великой депрессии госпожа Проскурякова подрабатывала тем, что рисовала… узоры для кружев. Мотивы она черпала в музее Peabody. Там ее и встретил один из археологов, предложив ехать с ним - разобрать иероглифы майя по фотографиям очень сложно, поэтому нужен был человек, который умеет их правильно и точно зарисовывать.
Её способность совмещать знания в области искусства, археологии, культур различных народов помогли ей создать общую картину культуры майя. Проскурякова работала с 1941 года в институте Карнеги и с 1958 по 1977 в музее Peabody в Гарварде. В 1962 году Проскурякова была отмечена медалью Альфреда В. Кидлера, а в 1984 году получила высшую награду Гватемалы - Орден Кетцаль (Quetzal).
Особый вклад Татьяна Проскурякова внесла в расшифровку письменности майя. Хотя ей не удалось окончательного расшифровать систему письменности майя, она сделала большой поворот в расшифровке текстов майя в Пьедрас-Неграс (Piedras Negras), а также стел в Тикале и Чичен-Ице. Проскурякова сделала выводы, что надписи майя повествуют о событиях из жизни правителей майя, что позволило идентифицировать многочисленные глаголы (например, умереть, родиться и т. д.). Она также сыграла важную роль в утверждении на Западе предложенного Кнорозовым пути дешифровки майянской письменности в противовес ошибочной теории Эрика Томпсона, считавшего систему Кнорозова «коммунистической пропагандой».
Теперь собственно о Кнорозове. Юрий Валентинович Кнорозов известен своей дешифровкой письменности майя, в продвижении математических методов исследования недешифрованных письменностей. В группу исследователей под руководством Кнорозова в разное время входили такие известные историки, этнографы и лингвисты, как Александр Кондратов, Маргарита Альбедиль, Николай Бутинов и др. В середине 1950-х годов ими было начато исследование письменности острова Пасхи (ронгоронго). В 1960-е годы группа Кнорозова предложила дешифровку письменности долины Инда, которая, однако, пока не является общепризнанной.
Родился ученый под Харьковом, бывшим тогда столицей УССР, в семье главного инженера Южного треста стройматериалов. Братья: Сергей - инженер-геодезист, Борис - адъюнкт Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского, Леонид - военный врач 3-го ранга особой Дальневосточной Краснознамённой армии, сестра Галина - научный работник Всеукраинского эндокринологического института. Его бабушка была известной театральной актрисой - первой народной актрисой в Армении (псевдоним Мари-Забель).
В 1937 году закончил 7 классов железнодорожной школы № 46. В 1939 году закончил рабфак при 2 ХМИ. Успел проучиться на первом курсе исторического факультета Харьковского государственного университета им. Горького. Вот что писал о нем его однокурсник Севьян Вайнштейн: «Со мной в общежитии жил Юра Кнорозов. Он всё отдавал науке, всё. Получал стипендию и немедленно покупал книги, а потом у всех одалживал на еду. Питался водой и хлебом. Занимался расшифровкой письменности майя. Это ему удалось, и он стал всемирно известным учёным». В 1940 в возрасте 17 лет Кнорозов поступил в Московский государственный университет на исторический факультет, где первоначально специализировался по египтологии. В университете Кнорозов смог реализовать своё увлечение историей Древнего Востока, этнографией и лингвистикой. Однако учёба была прервана начавшейся войной, и в 1943 году Юрий Валентинович отбыл на фронт.
В 1945 году Кнорозов вернулся в университет на кафедру этнографии, чтобы продолжить свои исследования в области шаманских практик. Работая в московском отделении Института этнографии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР, Кнорозов провёл несколько месяцев в Узбекской и Туркменской ССР, участвуя в работе Хорезмской экспедиции. Работая в Средней Азии, он занимался изучением специфики взаимоотношений кочевых этнических групп и оседлых цивилизаций в регионе от древних времён до периода экспансии Российской империи. И в это время на глаза Кнорозову попалась опубликованная в 1945 г. статья немецкого исследователя Пауля Шелльхаса под названием «Дешифровка письма майя - неразрешимая проблема». Эта публикация резко изменила его научные планы. Он оставляет шаманские практики, чтобы ответить на вызов Шелльхаса: «Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом, не может не быть разгадано другим». Этой позиции он придерживался всю свою жизнь. После окончания института Кнорозов стал сотрудником Института этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН (Кунсткамера) в Ленинграде (Санкт-Петербурге), где работал до самой смерти..
К проблеме дешифровки иероглифики майя Кнорозов обратился по рекомендации своего учителя и научного руководителя профессора Сергея Александровича Токарева, который поддержал студента в пику его предыдущему научному руководителю - Сергею Павловичу Толстову, с которым у Кнорозова сразу не сложились отношения и который не верил в возможность дешифровки письменности майя. В 1947 году Кнорозов закончил работу над диссертацией, посвящённой «алфавиту де Ланды», составленному в XVI веке испанским епископом Диего де Ландой, «прославившимся» сожжением аутентичных текстов майя, на основании сообщений майянских информаторов. Труд де Ланды оставался неизвестным до 1862 года, когда одна из его копий была обнаружена в библиотеке Мадридской королевской академии Шарлем-Этьеном Брассёром де Бурбуром. После этого исследователями предпринималось немало попыток дешифровки системы письма майя на основании «алфавита де Ланды», но их неудачи привели к тому, что в середине XX века в науке утвердилось господствующее убеждение относительно ошибочности данных де Ланды.
Иероглифы майя.
Кнорозов составил каталог иероглифов майя и к 1952 г. смог установить фонетическое чтение некоторых из них. В первую очередь его интересовали тексты в сохранившихся кодексах майя. Доклад Юрия Кнорозова на защите диссертации на соискание степени кандидата исторических наук длился три минуты, после обсуждения ему единогласно была присуждена степень доктора исторических наук. Защита диссертации по индейцам майя стала научной и культурной сенсацией в Советском Союзе. Очень быстро о дешифровке узнали и за рубежом. Казалось парадоксом - ни разу не побывав в Мексике, советский исследователь сделал то, чего не добились многие ученые разных стран, годами проводившие полевые исследования среди майя. Не выходя из кабинета, он дешифровал древнее письмо, основываясь на текстах трех сохранившихся рукописей, что позволило ему в последующем придумать оборонительную фразу: «Я - кабинетный ученый. Чтобы работать с текстами, нет необходимости лазать по пирамидам». А в действительности ему очень хотелось оказаться в Мексике. Но это было невозможно - он был «невыездным». Единственной его поездкой за рубеж в то время стало участие в Международном конгрессе американистов в Копенгагене в 1956 г. Полный перевод иероглифических рукописей майя был опубликован в 1975 г. За эту работу Кнорозов в 1977 г. был удостоен Государственной премии СССР. В этот период им были написаны блестящие теоретические работы, велась дешифровка протоиндийского письма, рассматривались возможности дешифровки письма острова Пасхи и, конечно же, читались иероглифические тексты майя. Круг научных интересов Кнорозова был удивительно широк - от дешифровки древних систем письма, лингвистики и семиотики до заселения Америки, археоастрономии, шаманизма, эволюции мозга и теории коллектива. Он щедро раздавал научные идеи в надежде, что кто-нибудь завершит их разработку.
В краю майя великому дешифровщику удалось побывать лишь в 1990 году, когда он был приглашен президентом Гватемалы Винисио Сересо Аревало. Приглашение совпало с периодом активных усилий по размораживанию дипломатических отношений с этой центральноамериканской страной. Правительство Гватемалы организовало Кнорозову посещение всех наиболее ярких достопримечательностей страны и отметило заслуги великого ученого вручением ему Большой Золотой медали президента Гватемалы.
В 1995 году в посольстве Мексики в Москве Кнорозов был награждён орденом Ацтекского орла, который вручается мексиканским правительством иностранным гражданам за исключительные заслуги перед Мексикой.
В 1999 году Юрий Валентинович Кнорозов умер на выставленной в коридор больничной койке в Санкт-Петербурге в полном одиночестве, незадолго до получения гранта Гарварда.
По воспоминаниям Галины Ершовой, ученицы Кнорозовой, перед защитой диссертации Юрий Валентинович всерьёз опасался ареста. Дело в том, что у классиков марксизма указано, что иероглифическая письменность, как у майя, соответствует стадии развитого классового государства, однако в одной из работ Энгельса указано, что у майя государства не было. Таким образом, автора можно было бы заподозрить в ревизии марксизма.
Кнорозов дружил со многими питерскими ученными в частности со Львом Гумилевым. Он вспоминал, как он встретился с Анной Ахматовой, зайдя к ее сыну. Оба ученых зашли погреться и собирались продолжить беседу, гуляя по промерзшему ночному городу. Когда Ахматова увидела замерзшего Конорозова, она ужаснулась и подарила ему зимнюю шапку…
Роль и значение Юрия Кнорозова и Татьяны Проскуряковой в исследование цивилизации майя сложно переоценить.
Так в 1946 году Джейз Хили открыл в городе Бонампаке в Мексике пещеру, которая была покрыта фресками с изображением войн которые вели майя, сцен убийства и принесения людей в жертву. Сэр Томпсон был настолько поражен, что потребовал чтобы пещеру запечатали и ничего о ней не говорили.
Именно Татьяна Проскурякова настояла на подробном исследование фресок и вопреки воле Томпсона написала о них научную работу, развенчавшую представления о майя, как о добреньких звездочетах и математиках.
Расшифровка же письменности майя Юрием Кнорозовым, окончательно утвердило ее выводы. Почти каждая стела содержала информацию о войнах правителей майя, количестве убитых, взятых в плен и принесенных в жертву людей. Ученые ужаснулись. Пред нами предстала цивилизация, хорошо изображенная в фильме «Апокалипто» Мэла Гиббсона. Кстати, консультировал господина Гиббсона археолог Ричард Хансен, выросший уже на этой новой школе майяистике.
Таким образом, как бы кто не пытался скрыть истину, рано или поздно все тайное становиться явным и история майя лишнее тому подтверждение.
История, завоевания майя и миссии среди них это одна из самых великих историй христианства, имеющая прямую параллель с историей покорения христианами Южной и Северной Америки, Сибири и Дальнего Востока.
Судите сами.
45 лет прошло расстояние от покорение Сибири до Тихого Океана.
Столько же на покорение индейцев майя.
У Кортеса было 400 человек.
У Ермака - 500.
Как так получилось, что за столь короткий срок удалось покорить такие большие территории?
Какой силой это было сделано?
Ответ прост и понятен - силой Божьей.
И конечно, как любая великая христианская история, она имеет свое библейское обетование.
В Книге Откровение Иоанна Богослова, второй главе сказано:
26 Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками,
27 и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил [власть] от Отца Моего;
28 и дам ему звезду утреннюю.
29 Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам.
Ну и последняя деталь.
В настоящий момент индейцев майя (говорящих на языке юкатек и считающих себя именно майя) в мире насчитывается в два раза больше, чем до завоевания испанцев. 91% из них являются христианами. Многие из них (пусть и не все) -- честные и открытые люди, измененные и преображенные христианством.
История миссии по христианизации индейцев майя
(продолжение)
Миссия
Главный источник информации об обращение индейцев майя для нас, это книга Диего де Ланда Кальдерона второго епископа Юкатана «Сообщение о делах в Юкатане». Это потрясающи объективный труд, который беспристрастно описывает всю миссию по обращению майя, не щадя ни индейцев, ни их завоевателей испанцев. Труд де Ланда столько раз подтверждался археологическими находками, что сегодня ученые-историки считают его удивительно точным и правдивым.
Так называемый алфавит де Ланде, который позволил расшифровать письменность майя.
Более того именно этот труд помог замечательному русскому ученому Юрию Кнорозову расшифровать письмена майя.
Если нет времени и желания читать его целиком, прочтите хотя бы избранные главы - http://oleg-gavrysh.livejournal.com/517087.html
Как пишет епископ, первые испанцы, попавшие на Юкатан к майя в 1511 году, были потерпевшими кораблекрушение моряками. Те из них, кто доплыл до берега, были съедены. Людоедство у майя в 16 веке действительно процветало, хотя принесли этот обычай скорее всего либо тольтеки, либо ацтеки, буквально за 100-200 лет до прихода испанцев. Вождь ацтеков Монтесума в день коронации принес в жертву 30 тыс человек и таким образом решил проблему, как накормить несколько сот тысяч человек пришедших к нему на коронацию. В результате принесенные в жертву люди были съедены.
Де Ланда пишет, что в конечном счете остались в живых лишь два испанца - их оставили, чтобы откормить и съесть позже. Один из них бежал и попал в соседнее племя, где правитель был добрый и потому «всего лишь» сделал его рабом. Испанец был верующий человек, который имел молитвослов, постоянно молился, просил Бога об избавление и спустя много лет, надо сказать, был отбит у индейцев Кортесом и чудесным образом спасен. Второй же из оставшихся в живых, принял язычество, стал жить как индеец и даже стал у них известным военноначальником.
Следующим на Юкатан прибыл Кортес. Он двинулся на север к столице ацтеков Теночтитлану (нынешний Мехико) и имея всего 400 человек в запасе смог разгромить армию ацтеков которая оценивалась почти в 300 тыс человек.
Завоеванием собственно Юкатана занялся конкистадор Диего де Монтехо. Де Ланда, описывает все жестокости этого завоевания с явным осуждением де Монтехо, причем эти напряженные отношения между Католической церковью с одной стороны и конкистадорами и землевладельцами, с другой в будущем лишь усилятся.
Отдельно, стоит отметить, что именно де Ланда ввёл на Юкатане систему образования и медицины для индейцев, создал латинский алфавит для языка юкатек. В общем и целом его симпатии всегда были на стороне майя, обращенных в христианство, к которым он относился с уважением и даже любовью.
Вообще отношение к индейцам у испанцев и у англо-саксов очень сильно отличалось, причем с самого начала. Если англо-саксы настаивали на том, что индеец должен был полностью оставить свой народ, выучить английский, начать жить как англичанин во всех отношениях, то испанцы требовали лишь одного - принятия христианства. Мало того, с самого начала испанцы настаивали на смешение с индейцами, принявшими христианство и с удовольствием, женились на индейских женщинах. Также католическая церковь добилась от испанского короля права для крещенных индейцев занимать в новом обществе то же положение, что и до крещения. То есть простые индейцы получали надел земли, а знатные становились идальго. Но, как часто бывает в этой жизни, одни работали над устройством нового общества, а другие над имиджем. Англо-саксы успели создать так называемую «Чёрную легенду» - самую масштабную PR-программу за всю историю человечества, которая представила испанцев в совершенно неприглядном виде, как колонизаторов Америки.
Отмечу, небольшую деталь. Испанский священник, миссионер, монах ордена францисканцев, первый епископ Мексики Хуан де Сумаррага является одной из главных фигур «Черной легенды». На самом деле этот человек создал в Мексике систему здравоохранения, высшего образования и книгопечатания, открыл первую публичную библиотеку европейского типа в Мехико (1534), боролся с рабством. Мало того, именно де Сумаррага в 16 веке учредил в Мехико испанский университет в котором математику и астрономию преподавали индейцы (!) и где учились как дети испанцев, так и индейцев. Ничего подобного в Европе и тем более в США не было вплоть до конца 19 века.
Если почитать биографии всех известных католических миссионеров Центральной и Южной Америки, то становится очевидно, насколько талантливые, образованные и посвященные Господу люди это были. Наверное, это признание будет вдвойне ценным для католиков, с учетом того, что пишет его сейчас православный христианин.
Здесь я привел четыре примера того, кто были миссионеры обращавшие Мексику в христианство, какого уровня это были люди.
А были они очень талантливы, образованы, имели потрясающие способности к языку и науке. Все они были весьма посвящены своему служению, миссия была целью их жизни.
И тем не менее, вначале миссия среди индейцев майя потерпела неудачу. И вот почему…
Началось обращение индейцев с миссии иезуитов. Этот монашеский орден первый активно возродил новозаветный принципе инкультурации или по-другому контекстуализации в христианстве. Именно вслед за ним, его взяли на вооружение протестанты.
Например, иезуиты в Южной Америке начинали свое служение с того, что обучали индейцев музыке, которая находила отклик в их сердцах. Это хорошо показано в фильме «Миссия». Они строили храмы, которые покрывали пальмовыми листьями, с традиционными индейскими узорами внутри. И проповедовали, активно используя образы понятные индейцам. Надо сказать, что иезуиты достигли значительных успехов в Северной Америке и в Амазонии, например в Чикитос в Боливии.
Как строили свою проповедь иезуиты? У Бога есть Сын. Индейцам все понятно! Ну, конечно есть, у них тоже у многих богов были дети… Этот сын был распят за вас, верьте в это и вам будет хорошо. Все понятно и прекрасно! Все согласны. Из индейских храмов были вынесены идолы и внесены изображения креста. Сильно ничего не меняли, главное заменили суть индейской веры, на христианскую.
Проходит немного времени, прибывают новые епископы на Юкатан, все вроде как в порядке. Но, тут случается засуха. И де Ланда с ужасом узнает, что индейцы чтобы умилостивить Господа Бога… начинают распинать собственных детей на крестах и таким образом приносить их в жертву…
«Ну, Бог же принес в жертву своего Сына. Значит и нам нужно».
По-сути миссия начинается с начала. За дело берутся уже доминиканцы. Они подходят к делу намного более обстоятельно. Решено создать сеть учебных заведений при монастырях больше напоминающих крепости (один из таких монастырей находиться в Вальядолиде). Там детей индейцев учат языкам, светским и христианским наукам. Вначале индейцы не хотели отдавать в монастыри своих детей, потому что думали, что их сделают рабами. Но, когда поняли что их обучают грамоте и наукам и они становятся врачами, учителями, священниками отбоя в желающих не было.
В результате уже через 10 лет выходят настоящие миссионеры. Причем, эти новообращенные индейцы были настолько ревностны, что испанцам уже ничего, просто не надо было делать. Они сами учили свой народ христианству, они уничтожали идолов в индейских храмах и делали главное -- вели борьбу с еще живыми жрецами, резавшими до прихода испанцев индейцев тысячами, а теперь оставшимися без работы и главное (для них) без доходов.
Это поколение обращенных в школах и воспитанных в христианском духе индейцев и решили судьбу Юкатана. Через 40 лет после прихода Кортеса христиане были в большинстве, еще через 100 лет, язычество осталось только в виде пережитков где-то в отдельных деревнях в глубине сельвы.
Отдельно стоит обратить внимание на индейские храмы и культовые места. Доминиканцы, в отличие от иезуитов, настояли на том, чтобы они были оставлены, а идолы майя были уничтожены.
Тут стоит коснуться вопроса кодексов майя. Сегодня мы имеем всего четыре сохранившихся кодекса майя (Дрезденский, Мадридский, Парижский и кодекс Гролье), которые вместе с алфавитом де Ланда позволили расшифровать письменность этого народа. В свое время в этом обвиняли самого де Ланда, устроившего аутодафе на котором он сжег десяток рукописей майя, где содержались магические заклинания и порядок языческих жертвоприношений. На самом деле, по мнению госпожи Ершовой речь шла о незначительном количестве кодексов. Де Ланда были выбраны и уничтожены исключительно религиозные тексты описывающие как колдовать и приносить жертвы. Их было не много. Большинство же кодексов попросту были брошены в городах майя, самими индейцами, а часть (те что содержали важную историческую информацию - то есть четыре кодекса) были переправлены монахами в Старый Свет. Что же случилось с нетронутыми рукописями (99% от общего числа), которых насчитывалось тысячи. Ответ на этот вопрос дала Татьяна Ершова. Она воспоминала, как знакомый археолог, участвовавший в раскопках городов майя в джунглях Гватемалы оставил в ящике на неделю свой дневник. Когда ученный достал его, он был похож на кружева - внутри дневник был изъеден и по-сути превратился в труху. Дневник съели тропически муравьи. Впрочем, если бы это не сделали муравьи, то дневнику все равно не поздоровилось бы от высокой влажности и жары (кто хоть раз побывал на Юкатане, поймет о чем я). Таким образом, к уничтожению памятников майя не имеют на самом деле никакого отношения христианские миссионеры. Более того именно миссионерам, таким как де Ланде мы обязаны большей частью информации которую мы имеем о майя.
Впрочем, нельзя сказать, что испанцы принесли с собой только цивилизацию, медицину и образование. Об этом как раз более всего заботились христиане, но не конкистадоры и пришедшие им на смену землевладельцы. Эти напротив попытались максимально выжать от эксплуатации индейцев, что вызвало справедливый гнев католического духовенства. Церковь добилась от набожных королей Испании (а они и правда были по-своему весьма набожны), указа согласно которому любой индеец принявший христианство становился полноправным членом нового общества. Но, землевладельцы не спешат отпускать крещеных и закабаленных индейцев - новых рабов. И тогда монахи прямо начинают призывать индейцев к восстанию. «Кто во Христе - тот новая тварь», они больше не имеют право удерживать вас, вы больше не рабы», -- объясняют монахи. Индейцы поднимаются восстания. В результате землевладельцы убивают всех без разбора. В том числе и монахов. Несколько десятков священнослужителей погибли за то, что призвали крещенных индейцев сопротивляться землевладельцам, отказывающимся их отпустить на свободу после крещения, вопреки указу короля. Отсюда и знаменитая католическая «теология освобождения». Именно эти восстания в 16 веке в Мексике легли в ее основу…
Решил проблему индейцев король Испании - из Старого Света прибыли войска усмирившие землевладельцев и вступившиеся за духовенство и индейцев. Авторитет Католической церкви в стране в результате вырос настолько, что Испания удерживала эти земли еще 200 лет вообще без военных гарнизонов на одном честном слове католических священников. Любопытно, что даже социалисты, пришедшие к власти в Мексике в ХХ веке, и устроившие гонения на церковь признавали заслуги католического духовенства в деле спасения индейцев от рабства. Например, об этом красноречиво говорят фрески Фернандо Кастро Пачеко в Доме правительства в Мериде.
Все это хороший урок для нынешних служителей Бога. Хочешь, чтобы народ любил Тебя - люби этот народ.
Открытие цивилизации майя
Открытие цивилизации майя для западного мира дает нам новые уроки и приносит новые вызовы. Довольно долгое время истинное положение дел в западной археологии и историографии замалчивалось, майя представлялись вовсе не такими, какими они были. Почти весь ХХ век научное сообщество обвиняло испанцев в том, чего они не совершали. Отголоски этого отношения имеют место и сейчас, но уже среди простых людей, а не ученых.
Первыми заброшенные города майя нашли еще в 16 веке христианские миссионеры. Например, Тикаль нашел монах Андреас Лойола. Найдя и описав города, монахи не нашли там главного - душ которые можно было спасать и оставили их.
В последующем исследовать цивилизацию майя взялся британский путешественник начала XIX века Фредерик Кезервуд - именно он вместе со своим другом-писателем Стефенсоном первым описал и зарисовал развалины Тикаля, Паленке, Чичен-Ицы. Все эти места представляли собой поглощенные джунглями развалины. Вот как для примера выглядела большая пирамида в Чичен-Ице когда ее только нашли.
Кезервуд был типичным английским джентльменом, а в те времена считалось, что джентльмены должны путешествовать. Он сделал по своему, великое дело. До XIX века на Западе вообще мало понимали значение цивилизации майя и то, какого расцвета на пике своего могущества ей удалось достичь. Соответственно и само значение чуда, когда величайшая цивилизация была покорена испанцами за какие-то 10 лет приуменьшалось.
Кезервуд стал первым кто обратил внимание на цивилизацию майя научного мира Британии и США.
Следующими раскапывать города майя прибыли уже в начале ХХ выпускники Гарварда и Пенсильванского университета среди которых был сэр Джон Эрик Томпсон. Современники вспоминали, что эти люди приехали на раскопки, как на большую прогулку. Мужчины привезли с собой смокинги, дамы вечерние платья, с ними приехало куча слуг. По вечерам устраивали коктейли.
Именно этому поколению ученых довелось создать миф о майя. Времена были лихие, в моде было ругать Церковь и христианство и сэр Джон Эрик Томпсон приложил максимум усилий, чтобы создать майя имидж миролюбивого народа звездочетов и математиков, живущего в гармонии с природой и покоренного алчными, злыми и отвратительными испанцами. Тут профессором были использованы все возможные аргументы, в том числе и из «Черной легенды». Именно эта плеяда аристократов-археологов запустила миф о дружелюбных, миролюбивых и мудрых индейцах.
Любопытно, что сэр Томпсон отстаивал эти представления часто совсем не научными методами. Впрочем, к старости он согласился с тем, что был не прав, что конечно делает ему чести.
Развенчивание мифа о майя, созданного «белой костью» от археологии как ни странно произошло за счет двух этнически русских ученых - Татьяны Проскуряковой и Юрию Кнорозову.
Тут надо подробней рассказать о каждом из них.
Татьяна Проскурякова родилась в Томске в семье химика. Когда началась Первая мировая война, её отец не смог завербоваться на военную службу из-за слабого сердца и стал инспектором артиллерийских орудий. Вскоре после этого он был отправлен заграницу для надзора за изготовлением оружия для родины. Ещё ребёнком она уехала с семьёй в США в 1915. Корабль, в котором они плыли, был скован льдами. Во время плавания Татьяна и ее сестра серьезно заболели и их отправили обратно по льду. Со своей семьей они воссоединились в 1916 г. Впоследствии она приезжала в Россию только единожды, чтобы встретиться с советским майянистом Юрием Кнорозовым. После обучения на архитектора в Пенсильванском государственном университете работала археологическим иллюстратором.
Любопытно, что в ту самую экспедицию ученых Гарварда она попала случайно. Во времена Великой депрессии госпожа Проскурякова подрабатывала тем, что рисовала… узоры для кружев. Мотивы она черпала в музее Peabody. Там ее и встретил один из археологов, предложив ехать с ним - разобрать иероглифы майя по фотографиям очень сложно, поэтому нужен был человек, который умеет их правильно и точно зарисовывать.
Её способность совмещать знания в области искусства, археологии, культур различных народов помогли ей создать общую картину культуры майя. Проскурякова работала с 1941 года в институте Карнеги и с 1958 по 1977 в музее Peabody в Гарварде. В 1962 году Проскурякова была отмечена медалью Альфреда В. Кидлера, а в 1984 году получила высшую награду Гватемалы - Орден Кетцаль (Quetzal).
Особый вклад Татьяна Проскурякова внесла в расшифровку письменности майя. Хотя ей не удалось окончательного расшифровать систему письменности майя, она сделала большой поворот в расшифровке текстов майя в Пьедрас-Неграс (Piedras Negras), а также стел в Тикале и Чичен-Ице. Проскурякова сделала выводы, что надписи майя повествуют о событиях из жизни правителей майя, что позволило идентифицировать многочисленные глаголы (например, умереть, родиться и т. д.). Она также сыграла важную роль в утверждении на Западе предложенного Кнорозовым пути дешифровки майянской письменности в противовес ошибочной теории Эрика Томпсона, считавшего систему Кнорозова «коммунистической пропагандой».
Теперь собственно о Кнорозове. Юрий Валентинович Кнорозов известен своей дешифровкой письменности майя, в продвижении математических методов исследования недешифрованных письменностей. В группу исследователей под руководством Кнорозова в разное время входили такие известные историки, этнографы и лингвисты, как Александр Кондратов, Маргарита Альбедиль, Николай Бутинов и др. В середине 1950-х годов ими было начато исследование письменности острова Пасхи (ронгоронго). В 1960-е годы группа Кнорозова предложила дешифровку письменности долины Инда, которая, однако, пока не является общепризнанной.
Родился ученый под Харьковом, бывшим тогда столицей УССР, в семье главного инженера Южного треста стройматериалов. Братья: Сергей - инженер-геодезист, Борис - адъюнкт Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского, Леонид - военный врач 3-го ранга особой Дальневосточной Краснознамённой армии, сестра Галина - научный работник Всеукраинского эндокринологического института. Его бабушка была известной театральной актрисой - первой народной актрисой в Армении (псевдоним Мари-Забель).
В 1937 году закончил 7 классов железнодорожной школы № 46. В 1939 году закончил рабфак при 2 ХМИ. Успел проучиться на первом курсе исторического факультета Харьковского государственного университета им. Горького. Вот что писал о нем его однокурсник Севьян Вайнштейн: «Со мной в общежитии жил Юра Кнорозов. Он всё отдавал науке, всё. Получал стипендию и немедленно покупал книги, а потом у всех одалживал на еду. Питался водой и хлебом. Занимался расшифровкой письменности майя. Это ему удалось, и он стал всемирно известным учёным». В 1940 в возрасте 17 лет Кнорозов поступил в Московский государственный университет на исторический факультет, где первоначально специализировался по египтологии. В университете Кнорозов смог реализовать своё увлечение историей Древнего Востока, этнографией и лингвистикой. Однако учёба была прервана начавшейся войной, и в 1943 году Юрий Валентинович отбыл на фронт.
В 1945 году Кнорозов вернулся в университет на кафедру этнографии, чтобы продолжить свои исследования в области шаманских практик. Работая в московском отделении Института этнографии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР, Кнорозов провёл несколько месяцев в Узбекской и Туркменской ССР, участвуя в работе Хорезмской экспедиции. Работая в Средней Азии, он занимался изучением специфики взаимоотношений кочевых этнических групп и оседлых цивилизаций в регионе от древних времён до периода экспансии Российской империи. И в это время на глаза Кнорозову попалась опубликованная в 1945 г. статья немецкого исследователя Пауля Шелльхаса под названием «Дешифровка письма майя - неразрешимая проблема». Эта публикация резко изменила его научные планы. Он оставляет шаманские практики, чтобы ответить на вызов Шелльхаса: «Как это неразрешимая проблема? То, что создано одним человеческим умом, не может не быть разгадано другим». Этой позиции он придерживался всю свою жизнь. После окончания института Кнорозов стал сотрудником Института этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН (Кунсткамера) в Ленинграде (Санкт-Петербурге), где работал до самой смерти..
К проблеме дешифровки иероглифики майя Кнорозов обратился по рекомендации своего учителя и научного руководителя профессора Сергея Александровича Токарева, который поддержал студента в пику его предыдущему научному руководителю - Сергею Павловичу Толстову, с которым у Кнорозова сразу не сложились отношения и который не верил в возможность дешифровки письменности майя. В 1947 году Кнорозов закончил работу над диссертацией, посвящённой «алфавиту де Ланды», составленному в XVI веке испанским епископом Диего де Ландой, «прославившимся» сожжением аутентичных текстов майя, на основании сообщений майянских информаторов. Труд де Ланды оставался неизвестным до 1862 года, когда одна из его копий была обнаружена в библиотеке Мадридской королевской академии Шарлем-Этьеном Брассёром де Бурбуром. После этого исследователями предпринималось немало попыток дешифровки системы письма майя на основании «алфавита де Ланды», но их неудачи привели к тому, что в середине XX века в науке утвердилось господствующее убеждение относительно ошибочности данных де Ланды.
Иероглифы майя.
Кнорозов составил каталог иероглифов майя и к 1952 г. смог установить фонетическое чтение некоторых из них. В первую очередь его интересовали тексты в сохранившихся кодексах майя. Доклад Юрия Кнорозова на защите диссертации на соискание степени кандидата исторических наук длился три минуты, после обсуждения ему единогласно была присуждена степень доктора исторических наук. Защита диссертации по индейцам майя стала научной и культурной сенсацией в Советском Союзе. Очень быстро о дешифровке узнали и за рубежом. Казалось парадоксом - ни разу не побывав в Мексике, советский исследователь сделал то, чего не добились многие ученые разных стран, годами проводившие полевые исследования среди майя. Не выходя из кабинета, он дешифровал древнее письмо, основываясь на текстах трех сохранившихся рукописей, что позволило ему в последующем придумать оборонительную фразу: «Я - кабинетный ученый. Чтобы работать с текстами, нет необходимости лазать по пирамидам». А в действительности ему очень хотелось оказаться в Мексике. Но это было невозможно - он был «невыездным». Единственной его поездкой за рубеж в то время стало участие в Международном конгрессе американистов в Копенгагене в 1956 г. Полный перевод иероглифических рукописей майя был опубликован в 1975 г. За эту работу Кнорозов в 1977 г. был удостоен Государственной премии СССР. В этот период им были написаны блестящие теоретические работы, велась дешифровка протоиндийского письма, рассматривались возможности дешифровки письма острова Пасхи и, конечно же, читались иероглифические тексты майя. Круг научных интересов Кнорозова был удивительно широк - от дешифровки древних систем письма, лингвистики и семиотики до заселения Америки, археоастрономии, шаманизма, эволюции мозга и теории коллектива. Он щедро раздавал научные идеи в надежде, что кто-нибудь завершит их разработку.
В краю майя великому дешифровщику удалось побывать лишь в 1990 году, когда он был приглашен президентом Гватемалы Винисио Сересо Аревало. Приглашение совпало с периодом активных усилий по размораживанию дипломатических отношений с этой центральноамериканской страной. Правительство Гватемалы организовало Кнорозову посещение всех наиболее ярких достопримечательностей страны и отметило заслуги великого ученого вручением ему Большой Золотой медали президента Гватемалы.
В 1995 году в посольстве Мексики в Москве Кнорозов был награждён орденом Ацтекского орла, который вручается мексиканским правительством иностранным гражданам за исключительные заслуги перед Мексикой.
В 1999 году Юрий Валентинович Кнорозов умер на выставленной в коридор больничной койке в Санкт-Петербурге в полном одиночестве, незадолго до получения гранта Гарварда.
По воспоминаниям Галины Ершовой, ученицы Кнорозовой, перед защитой диссертации Юрий Валентинович всерьёз опасался ареста. Дело в том, что у классиков марксизма указано, что иероглифическая письменность, как у майя, соответствует стадии развитого классового государства, однако в одной из работ Энгельса указано, что у майя государства не было. Таким образом, автора можно было бы заподозрить в ревизии марксизма.
Кнорозов дружил со многими питерскими ученными в частности со Львом Гумилевым. Он вспоминал, как он встретился с Анной Ахматовой, зайдя к ее сыну. Оба ученых зашли погреться и собирались продолжить беседу, гуляя по промерзшему ночному городу. Когда Ахматова увидела замерзшего Конорозова, она ужаснулась и подарила ему зимнюю шапку…
Роль и значение Юрия Кнорозова и Татьяны Проскуряковой в исследование цивилизации майя сложно переоценить.
Так в 1946 году Джейз Хили открыл в городе Бонампаке в Мексике пещеру, которая была покрыта фресками с изображением войн которые вели майя, сцен убийства и принесения людей в жертву. Сэр Томпсон был настолько поражен, что потребовал чтобы пещеру запечатали и ничего о ней не говорили.
Именно Татьяна Проскурякова настояла на подробном исследование фресок и вопреки воле Томпсона написала о них научную работу, развенчавшую представления о майя, как о добреньких звездочетах и математиках.
Расшифровка же письменности майя Юрием Кнорозовым, окончательно утвердило ее выводы. Почти каждая стела содержала информацию о войнах правителей майя, количестве убитых, взятых в плен и принесенных в жертву людей. Ученые ужаснулись. Пред нами предстала цивилизация, хорошо изображенная в фильме «Апокалипто» Мэла Гиббсона. Кстати, консультировал господина Гиббсона археолог Ричард Хансен, выросший уже на этой новой школе майяистике.
Таким образом, как бы кто не пытался скрыть истину, рано или поздно все тайное становиться явным и история майя лишнее тому подтверждение.
История, завоевания майя и миссии среди них это одна из самых великих историй христианства, имеющая прямую параллель с историей покорения христианами Южной и Северной Америки, Сибири и Дальнего Востока.
Судите сами.
45 лет прошло расстояние от покорение Сибири до Тихого Океана.
Столько же на покорение индейцев майя.
У Кортеса было 400 человек.
У Ермака - 500.
Как так получилось, что за столь короткий срок удалось покорить такие большие территории?
Какой силой это было сделано?
Ответ прост и понятен - силой Божьей.
И конечно, как любая великая христианская история, она имеет свое библейское обетование.
В Книге Откровение Иоанна Богослова, второй главе сказано:
26 Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками,
27 и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил [власть] от Отца Моего;
28 и дам ему звезду утреннюю.
29 Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам.
Click to viewНу и последняя деталь.
В настоящий момент индейцев майя (говорящих на языке юкатек и считающих себя именно майя) в мире насчитывается в два раза больше, чем до завоевания испанцев. 91% из них являются христианами. Многие из них (пусть и не все) -- честные и открытые люди, измененные и преображенные христианством.