Блядисляб
Друг детства ко мне вчера вечером приходил. Выпили с ним, закусили, вышли на балкон покурить. Внизу во дворе детишки играют.
- Петя, домой! - громко позвала кого-то женщина, перегнувшись с балкона из дома напротив. На подъездной лавочке тусилась компания из четырёх-пяти подростков. На зов женщины никто из них не отозвался.
- Петька, я кому говорю - домой! - добавила мамаша визгливых тонов в свой зовущий голос. - Ужин стынет!
- Щас, - недовольно пробурчал пацанчик в зелёных шортах и жёлтой бейсболке. Он лениво сполз с лавки, по-взрослому, ударил каждого из приятелей ладошкой по ладошке и вперевалку вошёл в подъезд.
Мама его с довольным видом скрылась в квартире.
- А я с младых, можно сказать, ногтей приучился вовремя, минута в минуту, приходить вечерами домой, - улыбнувшись, неожиданно сказал Владик. - Бабушка приучила.
- Чё, в угол ставила? - полюбопытствовал я.
- Если бы! - вздохнул Владик. - Ты же помнишь мою покойную бабушку?
Мы жили в одном райцентре, по соседству, но я переехал с родителями в город, когда был ещё пацаном. Владик же, когда стал взрослым и наезжал в город по делам, никогда не забывал навестить меня, как вот сегодня.
- Она у тебя вроде казашка была? - вспомнил я Владикову бабушку, всегда ходившую с покрытым белым платком головой в длинном, до пят, зелёном платье, и по-русски говорившую хотя и бойко, но с непередаваемым акцентом. Например, она говорила не «шофёр», а «шопЕр» (то есть букву «ф» выговаривала как «п»). Не давалась Магрипе-апа, почему-то, и буква «в» - она из её уст звучала как «б». Меня она, например, называла Болёдя (то есть Володя).
- Ага, - подтвердил Владик. - Казашка. А дед хохол.
Подумал и зачем-то добавил:
- А другая бабка, с папкиной стороны, была немкой. А дед её, то есть муж, русский... А дальше уже все пошли писаться русскими.
Владик внешне пошёл в свою бабку-казашку: темноволосый, скуластый, с прищуренными глазами. Но более русского по характеру, повадкам - короче, ментальностью своей, - чем он я не знал.
Впрочем, я никогда не задумывался о его национальности, как и он, полагаю, о моей. У нас был общий двор, общая компания, общие игры, а больше нам ничего и не нужно было. И когда наша семья переехала в город, мне очень не хватало той нашей развесёлой компании, и в первую очередь Владислава, с которым мы крепко дружили до пятого класса.
- Однажды мои родители на несколько дней уехали на свадебный той к родственникам с казахской стороны, - прикурив новую сигарету, продолжил между тем свой рассказ мой взрослый уже друг детства. - Дело было в сентябре, учебный год уже начался, так что дома остались я и бабушка Магрипа, которой поручили присматривать за мной.
И вот я в первый же день заигрался во дворе с пацанами (ты уже в городе жил), и забыл, что надо идти на ужин.
А бабушка раз вышла на балкон, молча махнула мне рукой, чтобы я шёл, два махнула. А я - ноль внимания.
И тогда бабуля как гаркнет на весь двор:
- Блядик, иди кушить домой! Кушить стынет! Бляяядик, домооой!
Боже ты мой, ты бы слышал, как ржали пацаны, когда поняли, кого это зовут домой, так как я помчался в подъезд, как ошпаренный, лишь бы бабушка замолчала! Мне пришлось биться потом с некоторыми из пацанов, чтобы они перестали называть меня Блядиком. И все эти три дня, пока не было родителей, я на ужин был как штык. Да и после старался не опаздывать, потому как родаки, раскусив ситуацию, посылали на балкон звать меня со двора именно бабулю…
Отсмеявшись, я приобнял Владислава за плечи:
- Ну что, дорогой мой…
- Только попробуй передразнить мою незабвенную бабушку - убью! - тут же перебил меня друг детства.
-…Дорогой мой Владислав, пошли за стол! - продолжил я. - У меня родился тост: за наших милых бабушек.
- Это можно, - облегчённо вздохнул Владик. - Пошли!
- Слушай, а она не пробовала тебя называть не укороченным, а полным именем? - невинно спросил я, когда мы выпили ещё по граммулечке.
- Это как? Блядислябом, что ли? - обиженно переспросил Владик.
Первым под стол пополз я…