Мои шесть соток.
Особо длинные дистанции в любом виде спорта у нас принято называть марафонами. На самом деле это - ошибка. Марафонская дистанция одна - 42,15 км, каким бы способом вы ее не преодолевали.
Мы на велосипеде ездим бреветы. Это - когда единственный, у кого ты можешь выиграть - ты сам. В бревете нет официального зачета по времени, есть только уложившиеся в лимит (победители) и не уложившиеся (DNF). За более подробной информацией отсылаю на соответствующий сайт, а мой рассказ об одной 600-километровой прогулке.
Я уже вытаскивал нескольких друзей на 200-километровые бреветы, но здесь уже, как говорится, совсем другая разница. Между обеими крайностями есть еще дистанции на 300 и 400 км. Ездят и более длинные «марафоны», например, Лондон-Эдинбург-Лондон - 1400 км, но они уже однозначно предполагают сон, причем, не один. Шестисотка - самая длинная дистанция, проходимая без ночлега достаточно большим процентом участников.
Так получилось, что на 600 мне пришлось выходить сразу после 200, минуя 300 и 400. Накатать к тому моменту за весну и начало лета удалось не более 2000 верст, и было очень страшно: хоть и сохранилась со времен занятия большим спортом привычка терпеть во что бы то ни стало, я и понятия не имел, как поведет себя организм. Ладно, думал я, авось не помру.
На старт нужно было ехать на поезде. Как ни удивительно, на такую тяжелую и труднодоступную дистанцию собралось аж два десятка человек. Большинство из них 4 июня забилось в потный плацкартный вагон гродненского поезда. На сон отводилось часов 6, не больше. Часть из них съели болтливые соседи, часть прошли в маете и попытках научиться глубоко дышать углекислым газом, а в результате на платформу Новосокольников вышли полтора десятка сонных и не очень довольных жизнью физиономий.
Пока все содрали с рам упаковочную пленку, прикрутили колеса, прошел еще час. Сфотографировались, пересекли пути, засекли время: 6:50 - время старта. Погода пока стояла штилевая, а между тем, на ближайшие два дня прогнозы погоды с редким единодушием предрекали нам встречно-боковое сопровождение. Поэтому я решил пользоваться моментом, вышел вперед и поехал в удобном темпе. Оглянувшись через 5 километров, я увидел сзади только двоих. Примерно так и предполагал. Еще два сильных велосипедиста из Москвы должны были стартовать позже. Так, втроем, меняясь через 5 километровых столбов, мы и поехали. Малаховский Вадим из Северодвинска, за чьим колесом я пристроился, вел в очень неудобном, рваном темпе, то привставал на педали и ускорялся без всякой видимой причины, то вдруг неожиданно снижал темп. Завьялов Игорь, напротив, ехал спокойно и ровно, впрочем, как и я, надеюсь. Километре на 30-м Вадим неожиданно зарядил из-под смены Игоря за 40 км/ч. Я думал было плюнуть и отстать, предоставить лосю «лосить» в одиночестве, но спина его была настолько широка, что ужасно не хотелось терять колесо. Между делом глянув назад, я увидел только пустое шоссе. Так нас осталось двое.
Войдя в ритм, мы проехали с хорошей скоростью примерно до 120-го километра. Я как раз запихнул в себя кусок вареной курицы из одолженной подрамной сумки (Дима, спасибо!), как неожиданно рано Вадим предоставил мне вести. Едва успев восстановить дыхание и проглотив-таки суховатый кусок куриного филе, я уперся немного в подъем, стараясь не терять скорость, и вдруг обнаружил, что компаньон от меня отстал. Ничего себе, сюрприз! И это человек, которого я считал на голову сильнее себя!
Ехать впереди всех было, конечно, приятно, но тяжело. Я снизил темп до 28-30 км/час (ветер уже начал проявлять себя), еще раз поел на ходу и даже заглянул вместе с велосипедом в сельпо, купив воды, так как долго не было никаких колодцев. Вода у меня уходила в количестве примерно литра на 40 километров. Когда до Порхова оставалось километров 25, снова появился Вадим. По тому, как резво он поглощал расстояние между нами, я понял, что не ошибся в своих предположениях: силы наши откровенно не равны. Но пока мы снова не встретились, произошел один неприятный эпизод. Я ехал себе в метре от края дороги, держась за «лежак» (это такая насадка на руль, позволяющая находиться в низкой посадке и, соответственно, меньше грести собой воздух), когда обогнавший меня Жигуль неожиданно дал по тормозам. Я еле успел перехватить руки и тоже затормозить. Заднее колесо пошло юзом. Первым желанием было вытащить водилу через открытую форточку за шиворот, но я ограничился лишь своим богатым словарным запасом. За рулем пребывало толстое садоводное чмо в очках, а рядом сидела такая же породистая тетка. Оба чем-то были недовольны. Я так и не понял, чем провинился, может, ехал далеко от края проезжей части, но тому ведь были ухабистые причины, а встречного транспорта не было. В общем, я долго негодовал, но все же был рад, что в горячке не устроил побоище.
Вадим по-прежнему пер, как танк. Решив, что стоит задуматься о предстоящих четырех с лишним сотнях, я отпустил монстра в одиночное плавание. Сам у ближайшего колодца спокойно поел и отправился догребать до Порхова. Приехал в туда в 14:05. Семь с небольшим часов на 185 километров, что ж, пока я выдерживал приличную скорость. Однако здесь я планировал отдохнуть достаточно основательно. Купив для разнообразия 2 литра кваса, я устроился возле памятника какому-то вождю местного пошиба, неспеша поел, позвонил всем сочувствующим и за полчаса так и не дождался ни одного из своих последователей. До Пскова, где предполагался для желающих даже спальный лагерь, оставалось всего 90 километров. Я надеялся пройти их практически одним махом, с небольшим перекусом посередине.
До тех пор дорога в принципе радовала. Правда, это был традиционный «усовершенствованный» асфальт, посыпанный мелким щебнем, и на нежных шоссейных колесах тряска была приличная, а руки уставали. Теперь же покрытие стало намного хуже, непрерывная череда ям заставляла постоянно поднимать задницу, перенося всю нагрузку на ноги. Именно на этом куске многие участники сломались, почувствовав боли в коленях. Я же подобных проблем не испытывал, больше страдая руками и шеей. Последнее обстоятельство связано с тем, что при езде на лежачем руле приходится довольно сильно задирать вверх голову. Ветер стал еще более встречным. Скорость опустилась до 23-25. На полпути я решил все же поесть не торопясь, устроился на старой деревянной скамейке и провел там около 20 минут. Было тепло, а ветер сдувал комаров. Впереди маячил длинный и неприятный подъем.
Заехав в гору, я было окончательно скис. Спидометр показывал неприличные 18. Но неожиданно на дороге стали появляться свежеотремонтированные участки. Сначала робко, по несколько метров, а потом все больше, пока я не стал проезжать по нескольку километров безо всякого ущерба для себя и ободов. Между тем и тем ремонтом, тем не менее, всегда оставался кусок дерьмовой дороги, чтобы люди не забывали, видимо, что жизнь - не сахар. На хорошем асфальте я снова разогнался. А когда выехал на идеальное Киевские шоссе, то полетел уже за 30. Но скоро пришла пора поворачивать на Псков.
Город, при всей своей небольшой численности, растянулся на многие километры. Найти мне нужно было гребную базу на улице Карла Либкнехта. Я и в нормальной жизни не без труда произношу такую тарабарщину, а тут, с содранным горлом… Горожане не могли понять, какого Карла мне от них надо. Плюнув, я стал спрашивать просто гребную базу. С четвертой попытки дали толковое объяснение.
База на берегу Псковы выглядела так, словно заколотили ее еще в девяностых. Подергав за все ржавые двери, я так и не нашел ни одной открытой. Это было странно: во-первых, нас должны были здесь ждать, во-вторых, я приехал в Псков вторым. Задрав голову, я вспомнил, что на верхнем этаже должно быть кафе, и решил поискать там беглого Вадима. Вместо кафе я обнаружил настоящий вход на базу и пару скучающих человек подле него. Кафе было еще выше. Дальше произошел примерно такой дурацкий диалог:
- Здравствуйте, я с марафона!
- Какого марафона?
- Ну, я же велосипедист, вы нас должны встречать!
- ???
Кое-как выяснилось, что женщина, ответственная за наш прием, накануне скоропостижно лишилась мужа и, конечно, ей было не до нас. По счастью, директор, вызвоненный по телефону, что-то такое слышал, и радушие мы все-таки получили. Ответственная дама показала, где можно сполоснуть морду, а где постелить гимнастический мат и поспать. На вопрос, где можно поесть горячую пищу, она ответила, что в кафе наверху проводится свадьба, а других подобных заведений в округе нет, но зато можно купить какую-нибудь гадость в универсаме Магнит, что за углом. Туда я налегке и двинулся. По пути, вопреки наводке, нашел полубандитскую закусочную и завернул в нее. Воспаленный разум решил попробовать шашлыка. В качестве запивки я попросил чай. Организму очень хотелось горячего. Пока зрел шашлык, я успел вылакать еще две чашки. Оказывается, мне готовили настоящий деликатес, а не грели полуфабрикат в микроволновке. Ожидание не очень томило меня, усталое тело распласталось по дерматину, сквозь полузакрытые глаза я наблюдал за снующими туда-сюда сливками местного криминального сообщества. Мимо двери проехал не спеша Игорь. Отставал он от меня на полчаса.
Отобедав, я вернулся на базу, перекинулся парой слов с Игорем и еще одним подрулившим человеком. Приехал на контрольную точку я в 18:50, а теперь на часах уже было 20:20. Со всеми этими шашлыками отдых явно затянулся.
Дорога до Гдова предполагала более приятный ветродуй, и по большому счету ожидание сбылось. Намечался вечерний штиль. Опять предстояло пользоваться моментом, и я, пока еще было светло, постарался выжать максимум из остатков былого здоровья. Держать тридцатник уже не удавалось, но 27-28 компьютер показывал регулярно. Постепенно стемнело. Попытка поесть на обочине не увенчалась успехом, комары так радостно накинулись на меня, что я лишь наспех нацепил на себя теплые вещи и ужинал уже на ходу. Появились ремонтируемые участки шоссе. Иногда это предполагало объезды по грунтовкам-времянкам, а однажды, когда я несся по свежеуложенной, еще не открытой для машин асфальтовой полосе, неожиданно вылетел на голый гравий. В последнюю секунду, почуяв неладное, я отчаянно сдавил тормоза, отстегнул ноги от педалей и приземлялся в щебень уже на них. Иначе бы сложил оба колеса.
Когда дорога вышла к Чудскому озеру, стало уже совсем холодно. Если днем воздух согрелся до +20, то теперь было не выше трех градусов тепла. С огромной акватории, к тому же, накинулся ветер. До Гдова я добрел без десяти два ночи. Город стоял мертвый, только возле единственного бара мельтешила гопота. Решив к ним не соваться уж хотя б из-за того, что дебильных вопросов не оберешься, я понадеялся найти на выезде автозаправку и не ошибся. Ее гостеприимные огни были мне в ту минуту не хуже солнца.
У самой двери я увидел вадимовский велик.
Сам Вадим сидел на стуле и уныло смотрел на меня. Он-де так увлекся темпом, что взмок и теперь не может выйти на улицу. А еще в его родном Северодвинске белые ночи, но никто не предупредил Вадима, что на Псковщине они напротив очень даже черные. Как ему ехать без мигалки? «Извините, больше стульев нет» - сказала добрая продавщица и сварила мне бурду 3 в 1. Я устроился прямо на полу: надо было как-то разгрузить ноги. Купил зачем-то и съел пачку кальмаров. 390 километров уже позади. Но как же еще много предстояло пилить!
Вадим так и остался на своей жердочке, а я отправился в дорогу: не было никакого смысла простужаться на холодном кафеле. Проехав десяток километров бодро, я согрелся в своей непродуваемой ветровке и поехал уже как получится. Компьютер все равно не было видно. Так, постепенно, я подтягивался к Сланцам. В темноте ухабы попадали под колеса неожиданно, и неподготовленная к встряске голова болталась на онемевшей шее, обещая оторваться. Попытался было поспать на автобусной остановке, но опять не позволили комары и стужа. Постепенно рассвело.
Сланцы потрясли своими размерами, исторической застройкой и унылым гербом: две кирки под дымящейся кучей какого-то гумна. Время было около пяти, и даже ночные притоны уже не работали. Целых пять километров пришлось крутить педали по городу, прежде чем нашлась еще одна бензоколонка. На ее стенах обнадеживающе было написано «Кафе», но в остальном было тихо. Высунувшийся в амбразуру человек поведал, что до девяти все закрыто, что он - охранник, но потом взглянул на мою несчастную морду и пустил, напоив своим личным кофе и пряниками. Тут, на жестком кафешном кресле я сложился и немного подремал. Легче не стало, но хотя бы согрелись ноги. И я понятия не имел, обогнал меня снова Вадим или нет? Это я мог узнать теперь только после финиша.
На некоторое время отдых придал энергии, а потом организм стал выключаться. Никогда раньше я не испытывал такой неконтролируемой усталости. Глаза закрывались, открывались через пятнадцать секунд снова, и вот я уже еду то по обочине, то по осевой, но не падаю. Да здравствуют инстинкты! Обогнал впилившуюся в елку машину. Ее водитель задумчиво ходил вокруг и был абсолютно цел. Я спросил его, не могу ли чем помочь, и несмотря на весь идиотизм вопроса, тот был страшно растроган и пожелал удачи. Мне отчаянно нужен был кофе в большом количестве! В Кингиссепе надо его было найти во что бы то ни стало!
Как я дотерпел до туда и не повалился в кювет, сам не знаю. Но на въезде стоял указатель «МакАвто», и я понял, что спасен. Затолкав велосипед между дверей, я отстоял микроочередь, заказал себе целых поллитра черного кофе, какой-то хренбургер и блины с медом. Вся эта ботва показалось мне пределом человеческих мечтаний. Одна незадача, нерабочие уже руки не удержали напиток, и черная жидкость растеклась по полу. Видимо, я хорошо просил прощения, потому как растроганная девушка не только тут же убрала за мной, но и налила новую порцию напитка. Через силу выпив его (ненавижу кофейный вкус), я решился на последний бросок. До финиша оставалось «всего» 105 км.
Выбравшись из города, проехав немного по Таллиннскому шоссе, я свернул в сторону Копорья. Дорога здесь имела две особенности: гадкое покрытие и довольно холмистый рельеф. Сидеть к тому моменту мне было уже особенно не на чем, поэтому движение проходило в основном в режиме «разгон стоя - отдых не крутя педали в неестественной позе». Сказать об этом отрезке кроме того, что было очень хреново, нечего. Скорость трудно оценить, со спусков велосипед летел порой за 50, а в подъемы иногда ехалось не больше 10 км/ч. Но в глубине души я чувствовал, что никто меня уже не догонит. За 70 километров я позвонил друзьям, обещавшим забрать на финише. Они специально задумали прогулку в Ломоносовских парках, чтобы потом ненавязчиво меня спасти.
После Гостилиц шоссе превратилось вообще в нечто невообразимое. Руль выскальзывал их рук, а рядом машины теряли подвески и колпаки колес. Иногда казалось, что лучше слезть и пойти пешком. Но я все-таки доехал. Когда компьютер уже показал «600», начались объезды строящейся развязки кольцевой, а за ними новый, идеальный асфальт. Ветер на прощание дал пинка в спину. Из какого-то глубокого подвала я достал неизвестные, новые силы и въехал на вокзальную площадь Нового Петергофа на скорости 37 км/ч. Здесь меня и подобрали, полуживого, Макс и Лена. 31 час 18 минут. Не самое выдающееся время, но каков был заезд!
Через полчаса приехал Игорь. Мы четко выдержали интервал, обозначившийся еще во Пскове. Вадим прибыл еще через час. Один москвич проехал за 33 часа. Остальные потратили 36 часов и больше. Восемь человек сошли.
И еще, на тему того, какой ценой все это дается. Следующий день я провел в ознобе, еще двое суток страдал от тяжелейшего расстройства желудка и только потом начал приходить в норму. Но без всякого смеха, я горд собой, совершившим этот бессмысленный, но очень нужный мне самому подвиг.
Мы на велосипеде ездим бреветы. Это - когда единственный, у кого ты можешь выиграть - ты сам. В бревете нет официального зачета по времени, есть только уложившиеся в лимит (победители) и не уложившиеся (DNF). За более подробной информацией отсылаю на соответствующий сайт, а мой рассказ об одной 600-километровой прогулке.
Я уже вытаскивал нескольких друзей на 200-километровые бреветы, но здесь уже, как говорится, совсем другая разница. Между обеими крайностями есть еще дистанции на 300 и 400 км. Ездят и более длинные «марафоны», например, Лондон-Эдинбург-Лондон - 1400 км, но они уже однозначно предполагают сон, причем, не один. Шестисотка - самая длинная дистанция, проходимая без ночлега достаточно большим процентом участников.
Так получилось, что на 600 мне пришлось выходить сразу после 200, минуя 300 и 400. Накатать к тому моменту за весну и начало лета удалось не более 2000 верст, и было очень страшно: хоть и сохранилась со времен занятия большим спортом привычка терпеть во что бы то ни стало, я и понятия не имел, как поведет себя организм. Ладно, думал я, авось не помру.
На старт нужно было ехать на поезде. Как ни удивительно, на такую тяжелую и труднодоступную дистанцию собралось аж два десятка человек. Большинство из них 4 июня забилось в потный плацкартный вагон гродненского поезда. На сон отводилось часов 6, не больше. Часть из них съели болтливые соседи, часть прошли в маете и попытках научиться глубоко дышать углекислым газом, а в результате на платформу Новосокольников вышли полтора десятка сонных и не очень довольных жизнью физиономий.
Пока все содрали с рам упаковочную пленку, прикрутили колеса, прошел еще час. Сфотографировались, пересекли пути, засекли время: 6:50 - время старта. Погода пока стояла штилевая, а между тем, на ближайшие два дня прогнозы погоды с редким единодушием предрекали нам встречно-боковое сопровождение. Поэтому я решил пользоваться моментом, вышел вперед и поехал в удобном темпе. Оглянувшись через 5 километров, я увидел сзади только двоих. Примерно так и предполагал. Еще два сильных велосипедиста из Москвы должны были стартовать позже. Так, втроем, меняясь через 5 километровых столбов, мы и поехали. Малаховский Вадим из Северодвинска, за чьим колесом я пристроился, вел в очень неудобном, рваном темпе, то привставал на педали и ускорялся без всякой видимой причины, то вдруг неожиданно снижал темп. Завьялов Игорь, напротив, ехал спокойно и ровно, впрочем, как и я, надеюсь. Километре на 30-м Вадим неожиданно зарядил из-под смены Игоря за 40 км/ч. Я думал было плюнуть и отстать, предоставить лосю «лосить» в одиночестве, но спина его была настолько широка, что ужасно не хотелось терять колесо. Между делом глянув назад, я увидел только пустое шоссе. Так нас осталось двое.
Войдя в ритм, мы проехали с хорошей скоростью примерно до 120-го километра. Я как раз запихнул в себя кусок вареной курицы из одолженной подрамной сумки (Дима, спасибо!), как неожиданно рано Вадим предоставил мне вести. Едва успев восстановить дыхание и проглотив-таки суховатый кусок куриного филе, я уперся немного в подъем, стараясь не терять скорость, и вдруг обнаружил, что компаньон от меня отстал. Ничего себе, сюрприз! И это человек, которого я считал на голову сильнее себя!
Ехать впереди всех было, конечно, приятно, но тяжело. Я снизил темп до 28-30 км/час (ветер уже начал проявлять себя), еще раз поел на ходу и даже заглянул вместе с велосипедом в сельпо, купив воды, так как долго не было никаких колодцев. Вода у меня уходила в количестве примерно литра на 40 километров. Когда до Порхова оставалось километров 25, снова появился Вадим. По тому, как резво он поглощал расстояние между нами, я понял, что не ошибся в своих предположениях: силы наши откровенно не равны. Но пока мы снова не встретились, произошел один неприятный эпизод. Я ехал себе в метре от края дороги, держась за «лежак» (это такая насадка на руль, позволяющая находиться в низкой посадке и, соответственно, меньше грести собой воздух), когда обогнавший меня Жигуль неожиданно дал по тормозам. Я еле успел перехватить руки и тоже затормозить. Заднее колесо пошло юзом. Первым желанием было вытащить водилу через открытую форточку за шиворот, но я ограничился лишь своим богатым словарным запасом. За рулем пребывало толстое садоводное чмо в очках, а рядом сидела такая же породистая тетка. Оба чем-то были недовольны. Я так и не понял, чем провинился, может, ехал далеко от края проезжей части, но тому ведь были ухабистые причины, а встречного транспорта не было. В общем, я долго негодовал, но все же был рад, что в горячке не устроил побоище.
Вадим по-прежнему пер, как танк. Решив, что стоит задуматься о предстоящих четырех с лишним сотнях, я отпустил монстра в одиночное плавание. Сам у ближайшего колодца спокойно поел и отправился догребать до Порхова. Приехал в туда в 14:05. Семь с небольшим часов на 185 километров, что ж, пока я выдерживал приличную скорость. Однако здесь я планировал отдохнуть достаточно основательно. Купив для разнообразия 2 литра кваса, я устроился возле памятника какому-то вождю местного пошиба, неспеша поел, позвонил всем сочувствующим и за полчаса так и не дождался ни одного из своих последователей. До Пскова, где предполагался для желающих даже спальный лагерь, оставалось всего 90 километров. Я надеялся пройти их практически одним махом, с небольшим перекусом посередине.
До тех пор дорога в принципе радовала. Правда, это был традиционный «усовершенствованный» асфальт, посыпанный мелким щебнем, и на нежных шоссейных колесах тряска была приличная, а руки уставали. Теперь же покрытие стало намного хуже, непрерывная череда ям заставляла постоянно поднимать задницу, перенося всю нагрузку на ноги. Именно на этом куске многие участники сломались, почувствовав боли в коленях. Я же подобных проблем не испытывал, больше страдая руками и шеей. Последнее обстоятельство связано с тем, что при езде на лежачем руле приходится довольно сильно задирать вверх голову. Ветер стал еще более встречным. Скорость опустилась до 23-25. На полпути я решил все же поесть не торопясь, устроился на старой деревянной скамейке и провел там около 20 минут. Было тепло, а ветер сдувал комаров. Впереди маячил длинный и неприятный подъем.
Заехав в гору, я было окончательно скис. Спидометр показывал неприличные 18. Но неожиданно на дороге стали появляться свежеотремонтированные участки. Сначала робко, по несколько метров, а потом все больше, пока я не стал проезжать по нескольку километров безо всякого ущерба для себя и ободов. Между тем и тем ремонтом, тем не менее, всегда оставался кусок дерьмовой дороги, чтобы люди не забывали, видимо, что жизнь - не сахар. На хорошем асфальте я снова разогнался. А когда выехал на идеальное Киевские шоссе, то полетел уже за 30. Но скоро пришла пора поворачивать на Псков.
Город, при всей своей небольшой численности, растянулся на многие километры. Найти мне нужно было гребную базу на улице Карла Либкнехта. Я и в нормальной жизни не без труда произношу такую тарабарщину, а тут, с содранным горлом… Горожане не могли понять, какого Карла мне от них надо. Плюнув, я стал спрашивать просто гребную базу. С четвертой попытки дали толковое объяснение.
База на берегу Псковы выглядела так, словно заколотили ее еще в девяностых. Подергав за все ржавые двери, я так и не нашел ни одной открытой. Это было странно: во-первых, нас должны были здесь ждать, во-вторых, я приехал в Псков вторым. Задрав голову, я вспомнил, что на верхнем этаже должно быть кафе, и решил поискать там беглого Вадима. Вместо кафе я обнаружил настоящий вход на базу и пару скучающих человек подле него. Кафе было еще выше. Дальше произошел примерно такой дурацкий диалог:
- Здравствуйте, я с марафона!
- Какого марафона?
- Ну, я же велосипедист, вы нас должны встречать!
- ???
Кое-как выяснилось, что женщина, ответственная за наш прием, накануне скоропостижно лишилась мужа и, конечно, ей было не до нас. По счастью, директор, вызвоненный по телефону, что-то такое слышал, и радушие мы все-таки получили. Ответственная дама показала, где можно сполоснуть морду, а где постелить гимнастический мат и поспать. На вопрос, где можно поесть горячую пищу, она ответила, что в кафе наверху проводится свадьба, а других подобных заведений в округе нет, но зато можно купить какую-нибудь гадость в универсаме Магнит, что за углом. Туда я налегке и двинулся. По пути, вопреки наводке, нашел полубандитскую закусочную и завернул в нее. Воспаленный разум решил попробовать шашлыка. В качестве запивки я попросил чай. Организму очень хотелось горячего. Пока зрел шашлык, я успел вылакать еще две чашки. Оказывается, мне готовили настоящий деликатес, а не грели полуфабрикат в микроволновке. Ожидание не очень томило меня, усталое тело распласталось по дерматину, сквозь полузакрытые глаза я наблюдал за снующими туда-сюда сливками местного криминального сообщества. Мимо двери проехал не спеша Игорь. Отставал он от меня на полчаса.
Отобедав, я вернулся на базу, перекинулся парой слов с Игорем и еще одним подрулившим человеком. Приехал на контрольную точку я в 18:50, а теперь на часах уже было 20:20. Со всеми этими шашлыками отдых явно затянулся.
Дорога до Гдова предполагала более приятный ветродуй, и по большому счету ожидание сбылось. Намечался вечерний штиль. Опять предстояло пользоваться моментом, и я, пока еще было светло, постарался выжать максимум из остатков былого здоровья. Держать тридцатник уже не удавалось, но 27-28 компьютер показывал регулярно. Постепенно стемнело. Попытка поесть на обочине не увенчалась успехом, комары так радостно накинулись на меня, что я лишь наспех нацепил на себя теплые вещи и ужинал уже на ходу. Появились ремонтируемые участки шоссе. Иногда это предполагало объезды по грунтовкам-времянкам, а однажды, когда я несся по свежеуложенной, еще не открытой для машин асфальтовой полосе, неожиданно вылетел на голый гравий. В последнюю секунду, почуяв неладное, я отчаянно сдавил тормоза, отстегнул ноги от педалей и приземлялся в щебень уже на них. Иначе бы сложил оба колеса.
Когда дорога вышла к Чудскому озеру, стало уже совсем холодно. Если днем воздух согрелся до +20, то теперь было не выше трех градусов тепла. С огромной акватории, к тому же, накинулся ветер. До Гдова я добрел без десяти два ночи. Город стоял мертвый, только возле единственного бара мельтешила гопота. Решив к ним не соваться уж хотя б из-за того, что дебильных вопросов не оберешься, я понадеялся найти на выезде автозаправку и не ошибся. Ее гостеприимные огни были мне в ту минуту не хуже солнца.
У самой двери я увидел вадимовский велик.
Сам Вадим сидел на стуле и уныло смотрел на меня. Он-де так увлекся темпом, что взмок и теперь не может выйти на улицу. А еще в его родном Северодвинске белые ночи, но никто не предупредил Вадима, что на Псковщине они напротив очень даже черные. Как ему ехать без мигалки? «Извините, больше стульев нет» - сказала добрая продавщица и сварила мне бурду 3 в 1. Я устроился прямо на полу: надо было как-то разгрузить ноги. Купил зачем-то и съел пачку кальмаров. 390 километров уже позади. Но как же еще много предстояло пилить!
Вадим так и остался на своей жердочке, а я отправился в дорогу: не было никакого смысла простужаться на холодном кафеле. Проехав десяток километров бодро, я согрелся в своей непродуваемой ветровке и поехал уже как получится. Компьютер все равно не было видно. Так, постепенно, я подтягивался к Сланцам. В темноте ухабы попадали под колеса неожиданно, и неподготовленная к встряске голова болталась на онемевшей шее, обещая оторваться. Попытался было поспать на автобусной остановке, но опять не позволили комары и стужа. Постепенно рассвело.
Сланцы потрясли своими размерами, исторической застройкой и унылым гербом: две кирки под дымящейся кучей какого-то гумна. Время было около пяти, и даже ночные притоны уже не работали. Целых пять километров пришлось крутить педали по городу, прежде чем нашлась еще одна бензоколонка. На ее стенах обнадеживающе было написано «Кафе», но в остальном было тихо. Высунувшийся в амбразуру человек поведал, что до девяти все закрыто, что он - охранник, но потом взглянул на мою несчастную морду и пустил, напоив своим личным кофе и пряниками. Тут, на жестком кафешном кресле я сложился и немного подремал. Легче не стало, но хотя бы согрелись ноги. И я понятия не имел, обогнал меня снова Вадим или нет? Это я мог узнать теперь только после финиша.
На некоторое время отдых придал энергии, а потом организм стал выключаться. Никогда раньше я не испытывал такой неконтролируемой усталости. Глаза закрывались, открывались через пятнадцать секунд снова, и вот я уже еду то по обочине, то по осевой, но не падаю. Да здравствуют инстинкты! Обогнал впилившуюся в елку машину. Ее водитель задумчиво ходил вокруг и был абсолютно цел. Я спросил его, не могу ли чем помочь, и несмотря на весь идиотизм вопроса, тот был страшно растроган и пожелал удачи. Мне отчаянно нужен был кофе в большом количестве! В Кингиссепе надо его было найти во что бы то ни стало!
Как я дотерпел до туда и не повалился в кювет, сам не знаю. Но на въезде стоял указатель «МакАвто», и я понял, что спасен. Затолкав велосипед между дверей, я отстоял микроочередь, заказал себе целых поллитра черного кофе, какой-то хренбургер и блины с медом. Вся эта ботва показалось мне пределом человеческих мечтаний. Одна незадача, нерабочие уже руки не удержали напиток, и черная жидкость растеклась по полу. Видимо, я хорошо просил прощения, потому как растроганная девушка не только тут же убрала за мной, но и налила новую порцию напитка. Через силу выпив его (ненавижу кофейный вкус), я решился на последний бросок. До финиша оставалось «всего» 105 км.
Выбравшись из города, проехав немного по Таллиннскому шоссе, я свернул в сторону Копорья. Дорога здесь имела две особенности: гадкое покрытие и довольно холмистый рельеф. Сидеть к тому моменту мне было уже особенно не на чем, поэтому движение проходило в основном в режиме «разгон стоя - отдых не крутя педали в неестественной позе». Сказать об этом отрезке кроме того, что было очень хреново, нечего. Скорость трудно оценить, со спусков велосипед летел порой за 50, а в подъемы иногда ехалось не больше 10 км/ч. Но в глубине души я чувствовал, что никто меня уже не догонит. За 70 километров я позвонил друзьям, обещавшим забрать на финише. Они специально задумали прогулку в Ломоносовских парках, чтобы потом ненавязчиво меня спасти.
После Гостилиц шоссе превратилось вообще в нечто невообразимое. Руль выскальзывал их рук, а рядом машины теряли подвески и колпаки колес. Иногда казалось, что лучше слезть и пойти пешком. Но я все-таки доехал. Когда компьютер уже показал «600», начались объезды строящейся развязки кольцевой, а за ними новый, идеальный асфальт. Ветер на прощание дал пинка в спину. Из какого-то глубокого подвала я достал неизвестные, новые силы и въехал на вокзальную площадь Нового Петергофа на скорости 37 км/ч. Здесь меня и подобрали, полуживого, Макс и Лена. 31 час 18 минут. Не самое выдающееся время, но каков был заезд!
Через полчаса приехал Игорь. Мы четко выдержали интервал, обозначившийся еще во Пскове. Вадим прибыл еще через час. Один москвич проехал за 33 часа. Остальные потратили 36 часов и больше. Восемь человек сошли.
И еще, на тему того, какой ценой все это дается. Следующий день я провел в ознобе, еще двое суток страдал от тяжелейшего расстройства желудка и только потом начал приходить в норму. Но без всякого смеха, я горд собой, совершившим этот бессмысленный, но очень нужный мне самому подвиг.