«Цветик-семицветик», или Добро должно быть с лепестками
Я давно хочу выразить свой зрительский лайк советским мультфильмам 40-50-х - счастливому продукту эпохи бескрайних проспектов, залитых солнцем скверов и передвижных лотков с эскимо. Полноформатные мультленты с живописными пейзажами на зависть передвижникам и классическим саундтреком от лучших композиторов эпохи в полной мере впитали в себя все прелести сталинского ампира. "Нильс", "Гадкий утенок", "Серая шейка", "Конек-Горбунок", "Зимняя сказка", "Каштанка", "Братья Лю", "Золотая антилопа", "Снежная королева", "Похитители красок", "Буратино" - все они шедевральны, и «Цветик-семицветик» из их числа. Он тоже снят в ту пору, когда девочки играли в дочки-матери, а мальчики в па-па-нинцев.
В 30-40-е годы в советском искусстве существовал феномен, который одни называют «государственным», другие «романтическим стилем»: идиллические картины светлой жизни, идеологическая выверенность, простота и доступность. Мы помним этот стиль по песням Лебедева-Кумача, в кино эта эпоха ознаменовалась звездным часом Александрова. Но мультики в нашей стране (как и литература для детей) исторически была областью сублимации - здесь могло "прокатить" то, что неизбежно вырезали бы с экрана или из печати. Советские мультфильмы - это подсознание советской литературы. Они, как газета "Правда", значимы тем, в чем проговариваются, этим они прекрасны и этим порой страшны.
Андрей Битов называет пушкинскую «Сказку о рыбаке и рыбке» самым страшным произведением в мировой литературе: «три предложения перемены судьбы, три прокола и все - дело закончено». Несмотря на схожую фабулу (волшебный артефакт, исполняющий желания), «Цветик» не пугает, а дает надежду. По гуманной прозорливости бабушки, лепестков у Цветика семь, то есть дозволенное число проколов в два раза больше, чем отведено Золотой рыбкой (что мудро: ребенку должно прощаться больше). В итоге у Добра в лице девочки Жени хватает времени, чтобы с седьмой - последней - попытки победить Зло в виде недуга мальчика Вити.
В пору задаться вопросом: почему бы девочке Жене первым же лепестком не попросить себе 100500 таких же волшебных цветиков, а? Собственно таким вопросом, я, будучи хитромудрым второклассником, задавался, читая про Незнайку и волшебную палочку. Впрочем, уже тогда я интуитивно чувствовал нечестность подобного хода, а с годами все больше убеждаюсь, что все взаимодействия с артефактами носят характер элевсинской игры - когда главное правило состоит в том, чтобы понять правила самой игры. Так вот эти правила негласно запрещают действия над самими артефактами. И Женя это наверняка чувствовала своей "женьской" интуицией.
Женя - вообще, девочка бывалая. Озвучила ее Наталья Защипина, которая к тому моменту успела сыграть девочек в нескольких кинолентах («Жила-была девочка», «Слон и верёвочка», «Первоклассница»). Позже Наталья пройдет все женские ипостаси, сыграв, в том числе, маму Малыша, а в 90-е озвучив миссис Клювдию. Но я хочу остановиться на другой героине, «богине из машины», загадочной бабушке-дарителе волшебного артефакта. О, это очень непростая бабушка. У нее есть верный пес, волшебный сад, сама она называет себя хитрой… При ближайшем рассмотрении в ее образе обнаруживаются черты сразу нескольких античных божеств. В первую очередь, это Диана, богиня растительности, покровительница животных (в ее свите традиционно присутствуют собаки), полей и лесов, а также простых честных людей. Известна как целительница, т.к. часто помогает при врачевании. Во-вторых, наша бабушка (не смотрите на возраст) - Юнона, богиня плодородия, покровительница брачных союзов (!) и родов, дарительница разумных советов (!!), хитрая (!!!) и умная богиня. Наконец, это покровительница домашнего очага Веста, жрицами которой (весталками) становятся девочки с 10 лет, в жертву которой принято приносить хлеб (вспомним баранки, съеденные собакой бабушки). Все вместе эти образы, как лепестки в цветок, сливаются в один: Ирида, вестница Богов, богиня радуги.
Кстати, о радуге. Цветик, он хоть и семицветик, однако хрестоматийный радужный спектр повторяет с одним отличием: в Цветике нет голубого. Вместо него - розовый, кстати, самый важный: именно с его помощью Женя исцеляет Витю и получает дополнительный Цветик. Нарушение спектра вряд ли случайно. Вы замечали, что слова «голубой» и «розовый» во всех версиях Word подчеркиваются красным, как будто эти слова табуированы? В Союзмультфильме наблюдалось обратное явление: голубых было статистически с избытком: голубой щенок, голубой вагон, голубая стрела… В мультике 65 года «Пастушка и трубочист» мышь-мама не разрешала мышке-дочке выходить замуж за голубого мышонка, потому что выходить за голубого - неприлично (на самом деле мышонок был голубым, потому что упал в таз с синькой). Похоже, для советских мультипликаторов «голубой» был синонимом Рыжего, белой вороны - этакого отщепенца, которому не то больше всех надо, не то больше всех не надо, не то он просто не такой как все. В данном случае, предположим, голубой заменен розовым, потому что не_такого_как_все Витю призвана исцелить девочка, а у девочек, как известно, главные мечты - розовые. То, что мечта эта заветная, основанная на глубокой симпатии к мальчику, видно даже по грамматике: к прохожей девочке Женя обращается на Вы, а с Витей сходу переходит на ты. Здесь интерес не материальный («хочу такую же куклу»), а личностный, душевный, романтический, иначе говоря - розовый.
Интересно, что 30 лет спустя по сказке Катаева был снят другой мультфильм - «Последний лепесток». В нем перенесен акцент на психологию ребенка (меньше дидактики, больше ракурсов «мир глазами ребенка»), а встреча с Витей происходит в самом начале, так что первые шесть «предварительных» желаний происходят на фоне одного - «зрелого и мудрого». Еще в этой версии описана до боли знакомая ситуация из моего детства. Женя читает вывески: «эта написана правильно - «Аптека», а эта с ошибкой - «Оптика». Хорошо помню, как сам, впервые прочитав это слово из окна в автобусе, готов был возликовать: я не просто научился читать, но и могу исправлять ошибки взрослых! Но нет, рано музыка звучала. Мама, как и Витя в мультфильме, с усмешкой объяснила, что ошибки нет: «в «Аптеке» продают лекарства, а в «Оптике» - очки».
Напялив импровизированные очки, резюмирую: сказка Катаева иллюстрирует восточную мудрость: «что ты отдал - твое, что оставил себе - потерял». В следующий раз, когда будете перечитывать Коэльо с его «Если любишь что-то - отпусти» помните: корни бразильского мага растут на одной грядке с нашим «Цветиком-Семицветиком».