Неразгаданная тайна террористических актов, которые привели Путина к власти.
Все имеющееся доказательство указывают на соучастие Путина во взрывах в жилых домов 1999 года в России. Те, кто попытался заняться расследованиями, были уничтожены, один за другим.
Я полагаю, что Владимир Путин пришел к власти в результат террористического акта, совершённого против его же сограждан. Доказательства указывают, что взрывы в жилых домах в 1999 году в Москве, Буйнакске и Волгодонске, которые обеспечили предлог для второй чеченской войны и катапультировали Путина в президентство, были выполнены российской Федеральной службой безопасности (ФСБ). Все же, по сей день, равнодушный мир предпринял недостаточно попыток для оценки значение того, что было самой большой политической провокацией, начиная с пожара Рейхстага.
Я пытался привлечь внимание к фактам, последовавшими за этими взрывами, начиная с 1999. Я считаю это своим моральным обязательством, поскольку игнорирование того, что человек, отвечающий за самый большой ядерный арсенал в мире, пришел к власти посредством террористического акта, очень опасно само по себе.
Российские провозащитники: Сергей Юшенков, Юрий Щекочихин, Анна Политковская и Александр Литвиненко также работали, чтобы пролить свет на эти взрывы, Но все они были убиты в промежутке между 2003 и 2006 годами. К 2007году, когда я свидетельствовал перед палатой Комитета по иностранным делам о взрывах, я был единственным человеком, публично обвиняющим режим в ответственности, кто не был убит.
Взрывы терроризировали Россию. Российские власти обвинили чеченских мятежников и таким образом гальванизировали общественную поддержку новой войны в Чечне. Президента Бориса Ельцина и его окружение полностью ненавидели за их роль в развале страны. Путина, главу ФСБ, просто назвали премьер-министром Ельцина и он достиг сиюминутной популярности, клянясь отомстить убийцам невинные гражданских лиц. Он избрал направление на войну и, на основании первых успехов, был легко избран президентом.
Однако, самого начала были сомнения относительно происхождения взрывов, которые, возможно, не были лучше вычислены, чтобы спасти состояния Ельцина и его окружения. Подозрения углубились, когда пятая бомба была обнаружена в подвале здания в Рязани, города на юго-востоке от Москвы и те, кто её заложил , оказались не чеченскими террористами, а агентами ФСБ.
После того, как эти агенты были арестованы местной полицией, Николай Патрушев, глава ФСБ, сказал, что бомба была фальшивкой и что это было лишь частью плановых учений. Тем не менее, анализ ВВ заложенного устройства дал положительный результат на гексаген -взрывчатое вещество, используемое в предыдущих четырех успешных взрывах жилых домов.
Материалы расследования Рязанского инцидента были опубликованы в Новой Газете, и опасения общественности стали настолько широко распространятся, что ФСБ согласилось на участие в телевизионной встрече между высокопоставленными должностными лицами и жителями жилого домсв. в котором было найдено ВУ. ФСБ таким образом пыталась продемонстрировать свою открытость, но на встрече случиласть беда: Она оставила подавляющее впечатление, что инцидент в Рязани был неудавшейся политической провокацией.
Спустя три дня после передачи, Путин был избран. Внимание к Рязанскому инциденту исчезло, стало казаться, что взрывы прекратятся и останутся просто последним в длинном списке нераскрытых преступлений России. В апреле 2000, спустя неделю после выборов Путина, я решил поехать в Рязань.
Жители дома14-16 по улице Новоселов, где была заложена бомба, страдали от проблем с сердцем и депрессии, и их дети боялись заснуть ночью. Те, которых я встретил, были полностью убеждены, что инцидент не был учебными маневрами. “Кто может вообразить такую вещь?” спросил Владимир Ваcильев, первоначальные сообщения которого о подозрительной деятельности привели к аресту агентов ФСБ. “Но заявление, что это было учения не имеет никакого смысла. Имеет смысл проверять людей на бдительность в то время, когда целая страна в состоянии паники?”
Две инициативы в госдуме, предпринятые для исследования Рязанского инцидента потерпели неудачу перед лицом монолитной оппозиции со стороны пропутинской партии Единой России. В феврале 2002-го третья инициатива по инициации парламентского расследования, проведённая группой депутатов Думы и активистов в области прав человека, организовала “независимую общественную комиссию” для поиска ответов по делу. Его председателем был Сергей Ковальев, депутат Думы и бывший советский диссидент. Сергей Юшенков, другой депутат Думы, был заместителем председателя комиссии. У комиссии не было официального положения, но депутаты Думы могли ставить вопросы правительству лично.
К 2002 члены комиссии сталкивались с возрастающим потоком безразличия. Вторая чеченская война велась успешно, и экономический бум набирал обороты. Популярность Путина повысилась до рекордно высокого уровня. Однако, вскоре после того, как комиссия начала свою работу произошел инцидент, который напомнил русским о том, насколько таинственными были эти взрывы.
В марте газета Новые Известия сообщила о результате своего расследования, что Геннадий Селезнев, спикер Думы и близкий партнер Путина, объявил о взрыве в Волгодонске 13 сентября - за три дня до того, как это произошло. Владимир Жириновский, глава Либерально-демократической партии, указал журналистам тот же самый день, что сказал Селезнев, но они не могли это подтвердить , таким образом, об этом не сообщили. Однако 16 сентября, здание в Волгодонске действительно было взорвано, и 17 сентября Жириновский потребовал объяснения того, почему Селезнев знал о взрыве заранее.
Click to view“Вы видите то, что происходит в этой стране?”сказал он, крича и жестикулируя от подиума в Думе. “Вы говорите, что жилой дом был взорван в понедельник, и он взрывается в четверг. Это может быть оценено как провокация”. Селезнев не стал отвечать, и Жириновскому выключили микрофон, когда он упорствовал в требовании объяснений.
Тем не менее, в марте 2002, Новые Известия преуспели в том, чтобы получить расшифровку стенограммы того, что Селезнев сказал 13 сентября 1999. Его точные слова были: “Вот сообщение , которое мне передали. Согласно отчету из Ростова-на-Дону сегодня, это прошлой ночью, был взорван жилой дом в городе Волгодонске”. Газета спросила его, кто сообщил ему о взрыве в Волгодонске за три дня до того, как это произошло. Он ответил, “Верьте мне, не [сосланный олигарх Борис] Березовский”, который обвинил Путина в организации взрыва. Таким образом он указал, что хорошо знал, кто, в действительности, дал ему информацию.
Тогда Селезнев сказал газете, что 13 сентября говорил о взрыве 15 сентября, как о части войны между преступными бандами и не влёк никаких жертв. Однако объяснение Селезнева, вызвало ещё больше вопросов, чем ответов. Было трудно понять, почему о таком незначительном инциденте нужно было сообщить спикеру Думы в то время, когда жилые дома взрывались с сотнями смертельных случаев. И даже если Селезнев обращался к незначительному преступному конфликту в Волгодонске, как было возможно, что ему сообщили об этом за два дня заранее? Новый источник обвинений против Путина и ФСБ появился в Лондоне.
Березовский, который способствовал приходу Путина к власти, но после этого вошел в опалу, будучи лишенным своего влияния, провел пресс-конференцию 5 марта 2002, на которой он обвинил ФСБ в выполнении взрывов при соучастии Путина, для оправдания второй чеченской войны.
Взрывы жилых домов произошли, в то время когда Путин занимал пост премьер-министра , а главой ФСБ был Николай Патрушев, его давний протеже. Но планирование такой сложной операции должно было бы начаться намного ранее, прежде чем Путин стал премьер-министром, в то время, когда Березовский был одним из самых влиятельных членов политической элиты. Березовский играл решающую роль в подъеме Путина, излагая доводы членам окружения Ельцина, что Путин должен стать премьер-министром.
Отношение Березовского к Путину изменилось только, когда Путин начал отстранять его от власти. Березовский начал намекать и затем, в декабре 2001, указывать открыто, что взрывы в жилых домах были выполнены ФСБ при соучастии Путина. Путин мог едва ответить на обвинения Березовского, говоря, что настоящим инициатором был Березовский и что он сам был просто пассивным участником.
Позже Путин мог обвинять Березовского в ответственности за каждое серьезное политическое убийство и террористический акт, который произошел в России, но в отношении взрывов жилых домов ему следовало был молчать. В словах российского публициста Андрея Пионтковского: “Чем более безнадежным стало возвращение Березовского на политическую арену России, тем громче стали его обвинения.... Кажется, что он открыл абсолютно новую форму политического бизнеса: Шантаж власти с помощью собственных преступлений”.
Независимая комиссия начала свою работу в феврале 2002 и добилась одного важного успеха. Юшенков и депутат Думы Юлий Рыбаков улетели в Лондон, чтобы присутствовать на пресс-конференции 5 марта, организованной Березовским. Юшенков встретил беглого бывшего агента ФСБ Александра Литвиненко, который представил Юшенкова Михаилу Трепашкину, бывшему агенту ФСБ и православному коммунисту, который был уволен ФСБ после расследования связей между чиновниками ФСБ и чеченской организованной преступностью.
После этой встречи Трепашкин начал сотрудничать с общественной комиссией. В апреле 2002 Юшенков поехал в США, где он встретил Алёну и Таню Морозовых, мать которой была убита во взрыве 1999 года в Москве, на улице Гурянова. Сестры Морозовы были официально признаны жертвами преступления, процессуальный статус которых подразумевал возможность предъявдения доказательств в судебных процедурах.
Таня Морозова согласилась дать Трепашкину свою доверенность, позволив ему собирать и представлять доказательства от ее имени. Человек, который арендовал подвал на Гурянова-Стрит, где была заложена бомба, использовал паспорт Мухида Лайпанова, жителя республики Карачэево-Черкезия на Северном Кавказе. Настоящий Лайпанов, однако, был убит в автомобильной аварии в феврале 1999, за семь месяцев до того, как произошел взрыв . Полиция сообщила, что его паспорт использовался Ачемезом Гочияевым, этническим карачаевцем и директором Московской строительной фирмы.
Непосредственно после взрыва на улице Гурянова полиция допростила Марка Блюменфельда, строительного подрядчика . Его описание человека, который арендовал подвал, использовалось, для создания полицейского эскиза подозреваемого - фоторобота . Однако этот эскиз был быстро заменен другим, непохожим на Гочияева.
Когда Гочияев узнал, что обвиняется в терроризме он скрылся. В конце марта 2002 Юрий Фелштинский, историк и партнер Литвиненко, получил сообщение от доверенного лица Гочияева. В конце апреля посредник передал рукописное заявление Гочияева, в котором он сказал, что был напуган и сбежал только потому, что он знал, что ФСБ готовилась его убить. Трепашкин нашел убедительные доказателства (невиновности) Гочияева и решил сконцентрироваться на расположении эскиза настоящеого подозреваемого.
Ночью 17 апреля 2003, я работал в своей Московской квартире, когда я получил сообщение, что Сергей Юшенков был застрелен перед входом в свой жилой дом. Моя книга Темнота на рассвете, в которой я утверждал, что ФСБ была ответственна за взрывы домов должна была выйти в США в мае, и теперь Сергей, который придерживался того же самого взгляда, был убит.
Сергей был активным членом общественной комиссии и был полон энтузиазма, когда несколькими месяцами ранее он сказал мне о планах рассказать реальную историю взрывов. Я встал и подошел к окну и посмотрел на окружающие здания, уличные лампы и на пустую улицу. Какой же ужас происходит в этой стране? Я задался вопросом. Впервые за эти 27 лет я писал о России, я чувствовал, что боюсь даже покинуть свою квартиру.
Юрий Щекочихин, общественный представитель другой комиссии умер три месяца спустя. Он стал жертвой таинственной болезни, которая заставила отслаиваться его кожу и разрушаться внутренние органы. Российские власти отказались дозволять вскрытие, но его родственникам удалось послать образцы ткани в Лондон; на основе этих образцов он, как выяснилось, умер от таллиевого отравления. Таллий - вещество, которое, как полагают, использовалось во время отравления Романа Цепова, бывшего телохранителя Путина, в сентябре 2004.
Щекочихин был моим другом с 1980-х. Незадолго до смерти он подарил мне копию своей последней книги, Рабы КГБ: 20-й век, Религия Предательства, о людях завербованных для работы на советский режим в качестве информаторов. Юрий надписал её: “Мы все еще живы в 2003!” Со смертельными случаями Юшенкова и Щекочихина, Трепашкин остался единственным человеком, активно исследующим взрывы домов. Как адвокат Тани Морозовой, он был наделен правом ознаомления с материалами расследовагния ФСБ, и он начал искать оригинальный эскиз подозреваемого.
Он тщательно изучил расследование , но не мог её найти, предположив, что она была намеренно удалена из дела. Действуя по наитию, Трепашкин начал изучать старые газетные архивы в надежде, что оригинальный эскиз был где-нибудь опубликован, прежде чем ФСБ вынула его из обращения. После исчерпывающего поиска он наконец нашел его. К его удивлению это был эскиз кого-то, кого он знал: Владимир Романович, агент ФСБ, который в середине 1990-х был ответственен за исследование чеченских преступных организаций.
Затем Трепашкин начал искать Блюменфельда, который был идентифицирован в файле как человек, который предоставил описание. Он нашел Блюменфельда, который согласился говорить с ним. Блюменфельд сказал, что утром после взрыва описал полиции человека, который арендовал подвальное помещение , и что два дня спустя он был арестован и направлен тюрьму Лефортово, где сотрудники ФСБ оказали на него давление, чтобы изменить его показания и “признать” фотографию другого человека, Гочияева.
Теперь трепашкин имел возможность дискредитировать официальную версию взрывов, которые Виктор Захаров, глава ФСБ Москвы, дал в сентябре 2000. Захаров сказал: “Мы знаем всю цепь.... Прямой организатор террористических актов был... Гочияев, известный в Чечне под прозвищем ‘Fox’. Он также победил преступников террористических актов. Все они - сторонники радикального течения Ваххабизма”. Оерация готовилось Юсуфом Крымшамхаловым и Адамом Деккушевым , двумя членам того, что власти называли “группой Гочияева”, который предположительно транспортировал взрывчатые вещества в Волгодонск.
Трепашкин готовился представить доказательства по вновь открывшимся обстоятельствам обнаруженного оригинального эскиза и заявления Блюменфельда в суде, но сначала он свёл Блюменфельда с Игорем Корольковым, репортером Московских Новостей. Блюменфельд подтвердил Королькову, что “человек, публично представленный следствием, как Гочияев, на самом деле Гочияевым не был ”.
Блюменфельд заявил, что “В тюрьме Лефортово они показали мне фотографию Гочияева и сказали, что я арендовал подвал ему. Я сказал, что никогда не видел этого человека. Настойчиво рекомендовалось мне, чтобы я опознал Гочияева. Я понял все и прекратил спорить”. На следующий день после встречи с Корольковым Трепашкин был арестован, а его квартира была обыскана. Он тогда обвинялся в неправильном использовании секретных материалов и был приговорен к заключению на четыре года в трудовом лагере в Урале.
В результате его важные показания никогда не предоставлялись как доказательства в суде. С арестом Трепашкина колебалось расследование взрывов жилых домов остановилось. Те в России, кто хотел поднять вопрос, испытали недостаток в следственных инструментах, таких как власть повестки в суд и хорошо знали, что слишком активный интерес мог стоить им их жизней. Остальная часть мира удовлетворилась официальной версией и не желала рассмотреть последствия того, что террорист получил в своё полное распряжение самый большой ядерный арсенал в мире.
В мае 2003 "Темнота на рассвете" была издана. Месяц спустя я представил книгу в Вашингтоне в Hudson Institute, где я - старший научный сотрудник. Немецкая съемочная группа прибыла с Алионой Морозовой. Я объяснил, почему я полагал, что взрывы жилых домов были провокацией. Мои замечания обеспечили, центральный рассказ фильма названного “Недоверие”, который был показан впервые в 2004 на кинофестивале Сандэнса.
Русскоязычная версия Недоверия была помещена на YouTube и циркулировала широко в России. Но к сожалению реального действия на гражданских лидеров не оказало - и люди, способные поставить вопросы о взрывах, на серьезный политический уровень стали исчезал один за другим.
Анна Политковская, ведущий любознательный журналист России, и Александр Литвиненко продолжали высказываться по этому случаю. Политковская была застрелена в лифте своего многоквартирного дома 7 октября 2006; Литвиненко умер 23 ноября от радиоактивного полония 210, который был помещен в его чай в лондонском ресторане суши.
Когда я переехал в Россию, чтобы работать советником на Радио-Свободы в сентябре 2003, у меня не было непосредственных планов иметь дело со взрывами домов . Но я знал, что в конечном счете эта тема снова выщовет интерес. Я полагаю, что российские власти знали об этом, также. На самом деле взрывы жилых домов невозможно проигнорировать добросовестному наблюдателю . Косвенные доказательства, что они были выполнены ФСБ, подавляющие.
Единственной причиной того, что пока не находятся прмых доказательств это то, что режим Путина их скрыл. В случае Рязанского инцидента власти изолировали людей, которые заложили бомбу в подвал, а отчеты о проведении самой операции засекретили как и саму бомбу. Они предполагаемо сделали это, чтобы защитить государственные тайны, но, согласно российскому закону, среди вещей, которые нельзя рассматривать в качестве гостайны - факты о “катастрофах, угрожающих безопасности и здоровью граждан” и “нарушений закона государственными органами и чиновниками”.
Самым большим барьером для принятия доказательств, которые прямо указывают на ФСБ как преступника причастного к взрывам, является чистым нежеланием призгнать, что такое вообще могло быть возможным. По любому стандарту, убивая сотни невинных и беспорядочно выбранных сограждан, чтобы удержать власть, пример цинизма, который нельзя постигнуть в нормальном человеческом контексте. Но это полностью согласовывается с постсоветским наследством России и с тем образом страны, которой стала путинская Россия.
Россия никогда не забывала о взрывах жилых джомов. Во время антипутинских протестов в 2011 и 2012, демонстранты действительно несли плакаты , относящиеся к нападениям. России распространено мнение, что для людей лучше избегать определенных вопросов потому, что иначе “будет невозможно жить”.
К сожалению, проблема не исчезает просто, потому что она проигнорирована. Из всех опасностей, которые нависают над Россией, ни одна не является более угрожающей, чем отказ потребовать ответы на 17-летнюю тайну того, как Путин пришел к власти.
- Дэвид Сэттер,
старший научный сотрудник в Hudson Institute и человек в Школе Университета Джонса Хопкинса Передовых международных исследований (САИС), писал о России и Советском Союзе в течение четырех десятилетий. Эта статья адаптирована из его новой книги, " Меньше знаешь -крепече спишь: Путь России к Террору и Диктатуре при Ельцине и Путине", и первоначально появился в выпуске 15 августа 2016 National Review.
(.......)