Ретро...
Копаясь в своих "архивах", натолкнулся на такое:
В сентябрьском номере «Крокодила» за 1974 год (№27) появилось такое стихотворение Е.Евтушенко -
Дитя-злодей
Дитя-злодей встает в шесть тридцать,
Литой атлет,
Спеша попрыгать и побриться
И съесть омлет.
Висят в квартире фотофрески
Среди икон:
Исус Христос в бродвейсой пьеске,
Алан Делон.
На полке рядом с шведской стенкой
Ремарк,Саган,
Брошюрка с йоговской системкой
И хор цыган.
Дитя-злодей влезает в "тролллик",
Всех раскидав,
Одновременно сам и кролик,
И сам удав.
И на лице его бесстрастном
Легко прочесть:
"Троллейбус - временный мой траНспорт, -
Прошу учесть".
Вот подъезжает он к ИНЯЗу
Или к МИМО,
Лицом скромнеет он, и сразу -
Чутье само.
Он слышит чей-то голос слабый:
"Вольтер... Дидро..."
А в мыслях - как бы тихой сапой
Пролезть в Бюро.
В глазах виденья, но не бога:
Стриптиз и бар,
Нью-Йорк,Париж
И даже Того
и Занзибар.
Его зовет сильней, чем лозунг
И чем плакат,
Вперед и выше - бесполосный
Сертификат.
В свой электронный узкий лобик
Дитя-злодей
Укладывает, будто в гробик,
Живых людей.
И он идет к своей свободе,
Сей сукин сын,
Сквозь все и всех,
Сквозь "everybody",
сквозь "everything".
Он переступит современно
В свой звездный час
Лихой походкой супермена
И через нас.
На нем техасы из Техаса,
Кольцо из Брно.
Есть у него в Ильинке хаза,
А в ней вино;
И там, в постели милой шлюшки,
Дитя-злодей
Пока играет в погремушки
Ее грудей...
Ответ на это стихотворение вскоре появился в «Комсомольской правде»:
Лирику-сатирику
Позвольте мне к Вам обратиться,
Мон шер Эжен!
Ведь это я встаю в шесть тридцать,
Ваш «протеже».
Омлет съедаю, чисто бреюсь,
(Пух на губе).
Сажусь в голубенький троллейбус
Под буквой «Б».
Прижавшись к кассе, я читаю
(Вольтер, Дидро).
Меня толкают, я толкаю,
Что ж - не метро.
В соседку вперившись глазами -
В который раз!
Схожу на Крымской.
Кто-то с нами, а кто в Иняз.
Нас мучают порой виденья -
Не Рим, не Брно.
Сильна программа обученья -
В глазах темно.
А в «звездный час» мы в комитете.
Забот не счесть.
И отдых разве что в буфете,
Коль деньги есть.
Идет уже почти полгода
(Театр у нас)
«Под кожей статуи свободы»
В свободный час.
Я ежегодно в стройотрядах
Кладу кирпич.
Я - плотник высшего разряда,
Студент-москвич.
Нет у меня отдельной «хазы»
И «шлюшки» нет…
А что «техасы»? Так в «техасах» -
Любой поэт.
Мне чужды и Христос бродвейский,
И диссидент.
Я - гражданин Страны Советской,
Её студент.
И, в общем, мы давно не дети,
Нам ясен путь.
Себя мы чувствуем в ответе
За жизни суть.
За землю, за судьбу эпохи
И за стихи,
Которые порой неплохи,
Порой плохи.
Мы молоды, но в чувствах строги.
Иной поэт
Не ведает пути-дороги
И в сорок лет.
В поездках частых за границу
Под крик «виват»!
И лире может полюбиться
Сертификат.
Ну, я кончаю. Завтра снова
Мне в институт.
И в комитете комсомола
Дела не ждут.
Вы приезжайте, посмотрите…
Познайте нас,
Быть может, больше разглядите
(Высок Парнас).
Мне очень жаль, Вы оболгали
Своих друзей.
Я грубоват? Чего ж Вы ждали?
. . . . . . . . . . . . «Дитя-злодей»
Что характерно: стихотворение Евтушенко шло за подписью автора. "Ответ" - анонимно...
В сентябрьском номере «Крокодила» за 1974 год (№27) появилось такое стихотворение Е.Евтушенко -
Дитя-злодей
Дитя-злодей встает в шесть тридцать,
Литой атлет,
Спеша попрыгать и побриться
И съесть омлет.
Висят в квартире фотофрески
Среди икон:
Исус Христос в бродвейсой пьеске,
Алан Делон.
На полке рядом с шведской стенкой
Ремарк,Саган,
Брошюрка с йоговской системкой
И хор цыган.
Дитя-злодей влезает в "тролллик",
Всех раскидав,
Одновременно сам и кролик,
И сам удав.
И на лице его бесстрастном
Легко прочесть:
"Троллейбус - временный мой траНспорт, -
Прошу учесть".
Вот подъезжает он к ИНЯЗу
Или к МИМО,
Лицом скромнеет он, и сразу -
Чутье само.
Он слышит чей-то голос слабый:
"Вольтер... Дидро..."
А в мыслях - как бы тихой сапой
Пролезть в Бюро.
В глазах виденья, но не бога:
Стриптиз и бар,
Нью-Йорк,Париж
И даже Того
и Занзибар.
Его зовет сильней, чем лозунг
И чем плакат,
Вперед и выше - бесполосный
Сертификат.
В свой электронный узкий лобик
Дитя-злодей
Укладывает, будто в гробик,
Живых людей.
И он идет к своей свободе,
Сей сукин сын,
Сквозь все и всех,
Сквозь "everybody",
сквозь "everything".
Он переступит современно
В свой звездный час
Лихой походкой супермена
И через нас.
На нем техасы из Техаса,
Кольцо из Брно.
Есть у него в Ильинке хаза,
А в ней вино;
И там, в постели милой шлюшки,
Дитя-злодей
Пока играет в погремушки
Ее грудей...
Ответ на это стихотворение вскоре появился в «Комсомольской правде»:
Лирику-сатирику
Позвольте мне к Вам обратиться,
Мон шер Эжен!
Ведь это я встаю в шесть тридцать,
Ваш «протеже».
Омлет съедаю, чисто бреюсь,
(Пух на губе).
Сажусь в голубенький троллейбус
Под буквой «Б».
Прижавшись к кассе, я читаю
(Вольтер, Дидро).
Меня толкают, я толкаю,
Что ж - не метро.
В соседку вперившись глазами -
В который раз!
Схожу на Крымской.
Кто-то с нами, а кто в Иняз.
Нас мучают порой виденья -
Не Рим, не Брно.
Сильна программа обученья -
В глазах темно.
А в «звездный час» мы в комитете.
Забот не счесть.
И отдых разве что в буфете,
Коль деньги есть.
Идет уже почти полгода
(Театр у нас)
«Под кожей статуи свободы»
В свободный час.
Я ежегодно в стройотрядах
Кладу кирпич.
Я - плотник высшего разряда,
Студент-москвич.
Нет у меня отдельной «хазы»
И «шлюшки» нет…
А что «техасы»? Так в «техасах» -
Любой поэт.
Мне чужды и Христос бродвейский,
И диссидент.
Я - гражданин Страны Советской,
Её студент.
И, в общем, мы давно не дети,
Нам ясен путь.
Себя мы чувствуем в ответе
За жизни суть.
За землю, за судьбу эпохи
И за стихи,
Которые порой неплохи,
Порой плохи.
Мы молоды, но в чувствах строги.
Иной поэт
Не ведает пути-дороги
И в сорок лет.
В поездках частых за границу
Под крик «виват»!
И лире может полюбиться
Сертификат.
Ну, я кончаю. Завтра снова
Мне в институт.
И в комитете комсомола
Дела не ждут.
Вы приезжайте, посмотрите…
Познайте нас,
Быть может, больше разглядите
(Высок Парнас).
Мне очень жаль, Вы оболгали
Своих друзей.
Я грубоват? Чего ж Вы ждали?
. . . . . . . . . . . . «Дитя-злодей»
Что характерно: стихотворение Евтушенко шло за подписью автора. "Ответ" - анонимно...