"Грелочный" рассказ
Ну, ежели кому любопытно, можно посмотреть, что я на "Грелку" наваял. Ничего особенного, но сойдет для начала. Фантастику-то я раньше не писал. С темой не справился, как-то унесло в сторону. Есть и определенные косяки в работе с текстом. Работать и работать. Впрочем, стилистику как раз критики ругали не сильно, в сравнении с работами большинства авторов. Вобчем, сам я вполне доволен .
Интересно было бы услышать ваши отзывы, друзья.
Упущенная функция
Член Собрания Сенаторов Пояса астероидов, Генеральный директор «Спейс Даймонд Лимитед», председатель совета учредителей концерна «Майнор пленетс индастриз» Пол Хейджен проснулся за три минуты до сигнала будильника. Несколько секунд он напряженно прислушивался, как будто рассчитывал обнаружить какую-то угрозу. С силой провел рукой по лицу. Это все нервы, - подумал он, посмотрев на светящееся табло настольного терминала, - Да, нервы последнего месяца, нервы этой изнурительной гонки. Не поддавшись искушению полежать еще пару минут под теплым одеялом, он встал, коснулся сенсора на стене, зажигая свет в спальне, и прошел в ванную комнату.
«Мистер Хейджен, поделитесь, пожалуйста, с нашими зрителями секретами вашей молодости»! Лесть, конечно, но приятно. В зеркале отражалось мужественное, резко очерченное лицо с крупными чертами. Чуть осунувшееся, что есть, то есть. Пол разменял уже шестой десяток, но выглядел на верные сорок пять, и это при его-то работе! Немного портили впечатление седые волоски, серебрящиеся в косом проборе и на висках. Ну да ладно, в этом даже есть определенный шарм. Настоящий работник, крепкий хозяйственник. Из народа и для народа. Седеющий в заботах о народе.
В течение последнего года Хейджен старательно эксплуатировал образ «простого парня». Сменил гардероб. Уволил личного повара и баснословно дорогого тренера по фитнесу, во всем следуя инструкциям на порядок более дорогого имиджмейкера. По его же рекомендации, Пол отказался от монорельсовой спецкапсулы, положенной сенатору по должности, официально передав ее в службу экстренного ремонта. «Быть ближе к людям» - гласил девиз его предвыборной кампании, и он придерживался его неукоснительно. Даже с его возможностями, жизнь на астероидной базе была далека от планетарных, а уж, тем более, Земных стандартов роскоши. Большинству же из тридцатитысячного населения Пояса, приходилось довольствоваться условиями, приближенными к третьему классу пассажирских транспортников.
Покончив с утренним туалетом, Хейджен оделся и спустился в кабинет. Обычно он уделял не менее получаса дыхательной гимнастике, а иногда и поколачивал стоящую в углу макивару, но сегодня на это не было времени. На экране терминала уже значились четыре сообщения личной линии, мигал зеленый треугольник - знак того, что секретарь на месте и готов к работе. Пол поудобнее расположился в кресле и, поджав губы, ткнул пальцем в треугольник.
- Доброе утро, мистер Хейджен.
- Доброе утро, Брюс. Доложи корреспонденцию.
- Два голосовых вызова из «Ньюз ченнел севен», они хотят договориться об интервью на одиннадцать часов. Их представитель обещал…
- Отказать. Вежливо. Их рейтинг незначителен, а у меня мало времени. Дальше.
- Письмо из совета директоров «Энтигравити энджинз инкорпорейтед». Высылают вам на утверждение новую редакцию устава. Я проверил, все изменения, которые были необходимы, они внесли. Теперь наш контроль над действиями компании абсолютен. В комментариях Кингсли, старшего юриста, отмечено, что они очень надеются на дальнейшее развитие проекта.
- Пусть не очень надеются. Эта лавочка и так едва на плаву, после выходок Нормана. Вот же упрямый осел! Любой другой на его месте сам бы лег под нас и не рыпался. Ну, теперь пусть катится из Пояса, здесь ему работы не будет.
- Э-э… Мистер Хейджен, - голос секретаря слегка дрогнул, - только что, по Первому Информационному прошло сообщение… вот, кхм, зачитываю: «Вчера, около одиннадцати часов по времени Системы, бывший президент и учредитель «Энтигравити энджинз инкорпорейтед» был найден мертвым в своем кабинете. Смерть наступила по причине сильной кровопотери. На теле обнаружены характерные резаные раны обоих запястий, нанесенные, предположительно, обнаруженным на столе ножом для бумаг. Полиция склоняется к версии самоубийства».
Пол Хейджен выпятил нижнюю челюсть, как делал всегда, когда сталкивался с неожиданностью и потер подбородок энергичным жестом, как делал всегда, когда неожиданность оказывалась приятной.
- Что ж, он был нервным типом, этот Норман. И банальным, как выясняется. Как пошло: резать вены ножом для бумаг! Уж лучше бы воспользовался кессоном и открыл забрало скафандра. Или влепился бы на своем шаттле в какой-нибудь космический булыжник. Как там его звали, Стивен, да? Угу… Ну, значит, так. Никаких официальных комментариев. Родственники остались?
- Только жена.
- Направить соболезнования. Конфиденциально, но чтобы шакалы узнали. Запустишь через Брайана. Так, кстати, раз уж мы об этом… Назначь пресс-конференцию на двенадцать часов в Центральном зале. Хотя нет, лучше в транспортном отсеке, так будет, хе-хе, демократичнее.
- Будет сделано. Мистер Хейджен, еще звонила ваша дочь. Она хотела с вами поговорить лично, но вы спали... Она сказала, что перезвонит в полдень.
Мелисса, значит звонила. Пол со вздохом покрутил шеей. Воротник свежей рубашки показался тесным и шершавым. Дочурка. Норовила разбудить папеньку ни свет ни заря. И, конечно же, попросить денег. Ей мало роскошных апартаментов во Втором Куполе, личного столика в Оранжерее и четырнадцати тысяч в месяц. Ей мало даже - что за странная прихоть! - обучения в университете на русской станции. Не-ет, девчонка явно обнаглела. Да, она рано потеряла мать. Но нанятые Хейдженом воспитательницы, преподаватели и прислуга делали для нее все возможное. Без толку.
Никакого понятия. Она не может не знать, как он сегодня занят, впрочем, как весь последний месяц, впрочем, как всегда. Не до нее сейчас, не до глупой болтовни избалованной соплячки, которая, к слову, так «любит» своего папочку, что недавно даже фамилию сменила. Чтоб, значит, «никто не видел в ней богатенькую дочку денежного мешка». Ишь ты! Нет, не до нее.
- Брюс, если Мелисса снова позвонит, скажи, что я занят, у меня репортеры и так далее. И, черт, ладно, переведи на ее счет тысячу долларов из моих представительских. Пусть не ноет… Это все?
- Да, мистер Хейджен.
- Закажи капсулу в Первый Купол на три часа дня. Бизнес класс, не выше.
- Будет исполнено.
- Кстати, Брюс, совсем позабыл… С днем рожденья. Желаю всего, ну там, здоровья, успехов. Можешь выписать себе премию в пол-оклада.
- Большое спасибо, мистер Хейджен.
***
В левом углу экрана мигнул и запульсировал красный кружок. Служба безопасности.
- Да, Марк, слушаю.
Марк Гиршевич был бессменным начальником службы безопасности «Спейс Даймонд Лимитед» со дня основания, а до того - личным телохранителем Пола в течение пятнадцати лет. Профессионализм, опыт и, главное, чутье Гиршевича уступали лишь одной его черте - личной преданности боссу. Хейджен сделал очень разумное вложение средств, когда оплатил курс лечения СПИДа матери молодого паренька, только что вернувшегося с русско-китайского фронта и подрабатывавшего охранником в любимом ресторане Пола. Заметил же худощавого литовца будущий «самый влиятельный человек в Поясе астероидов», как величала Хейджена пресса, когда увидел, как этот невзрачный вежливый юноша выкинул из ресторана трех буйных подвыпивших морских пехотинцев. Как кегли.
- Шеф, есть разговор.
- Да, Марк. Что-то срочное?
- Так, шеф. Мне зайти?
- Конечно.
Буквально через минуту дверь в правой стене кабинета тихо отъехала в сторону, и шеф службы безопасности, чуть прихрамывая, вошел в комнату.
- Серьезное дело, шеф.
Когда Гиршевич говорил, что дело серьезное, то так оно и было. Так он сказал и в тот день, семь лет назад, когда заработал свою хромоту. Тогда шел жесткий передел сфер влияния в Поясе. Методы воздействия на конкурентов далеко выходили за рамки этики бизнеса. И слишком часто - за пределы закона. Капсула монорельса неожиданно остановилась, сработал сигнал к экстренному выходу. Радиационная опасность. «Серьезное дело», - сказал Гиршевич. Когда у выхода из-за колонны метнулась тень, он среагировал молниеносно, сбив босса на пол. Киллер успел выстрелить дважды. Первая пуля попала Гиршевичу в бронежилет, вторая в ногу. А потом стрелял сам Марк. Так что, интуиции начальника охраны Хейджен доверял. Как, впрочем, и своей собственной.
- Что случилось?
- Получена информация о готовящейся акции конкурентов. Некая группа «левых» собирается незаконно выйти в эфир с собственной пропагандой. Видимо идею этим юным дурачкам подкинул кто-то из наших «злейших друзей». Губернатор О’Рейли придерживается слишком нейтральной позиции, вот эти «комми» и хотят оставить его на посту. У них готов пакет компрометирующей информации о вашем бизнесе. По данным источника, они оборудовали собственную студию и намерены провести трансляцию на частоте Первого Информационного. Сегодня в двенадцать.
- Хм-м… Двенадцать. Ну, хорошо. Используй свои контакты. Пусть копы устроят им проверку. Что угодно, лишь бы сорвать передачу. У них, конечно, ничего нет, весь их компромат не стоит ломаного гроша, но мне не нужна такая шумиха в день выборов.
- Ясно. Но…
- Марк?
- Здесь что-то нечисто. Я не знаю, в чем дело, информацию подтвердили мои люди…
- Понятно. Знаешь что, Марк… проверь-ка еще раз все. Проверь данные, проверь источник. Будь начеку.
- Так.
- Хорошо. Ладно… Как нога?
- Все в порядке.
- Ты поедешь со мной на церемонию голосования?
- Конечно, шеф.
- Отлично. В три часа.
***
Когда шеф безопасности вышел, Пол Хейджен несколько минут сидел, играя с толстенькой, приятной на ощупь «паркеровской» ручкой. Внезапно он вытянул перед собой правую руку, растопырил пальцы. Рука дрожала. Хейджен выругался, вытащил из ящика стола плоскую серебряную фляжку, глотнул. Судорожно сжал в зубах короткий мундштук. Курить он бросил давно, но привычка оставалась. Все в порядке, приятель. Ты просто устал. Остался последний рывок, да что там, последний шаг. Все решится сегодня, и я знаю решение. Чувствуя, как напряжение проходит, Хейджен расслабился и прикрыл глаза.
Сегодняшний день был пиком усилий всей его жизни. Многолетний труд шаг за шагом приближал Пола к вершине. Проекты добычи полезных ископаемых на малых планетах Пояса принесли ему деньги. Бизнес дал основу политической карьере. Позиция в Сенате обеспечила нужные связи. Последняя ступень - пост губернатора, должен был дать Власть. Власть, ограниченную лишь иллюзорными рамками закона, который, впрочем, тоже будет оружием в его руках. Да, ради этого стоило не спать ночами. Черт подери, стоило не спать неделями!
Но даже мощи финансовых потоков объединенного концерна «Майнор пленетс индастриз» и сенатских связей Хейджена не хватало для уверенной победы на выборах. Мелкие соперники от «Демократического союза», слабых за пределами орбиты Земли республиканцев и, смешно сказать, «Партии деловых женщин» в расчет не шли. Главным конкурентом был чертов социалист О’Рейли. При поддержке по понятным причинам заинтересованной Российской Конфедерации О’Рейли сидел в кресле губернатора уже четвертый год и готов был довести этот срок до пяти. Пришлось подключить все ресурсы, нажать на все рычаги, включая те, до которых страшно было дотрагиваться. Купить сенаторов-противников было нельзя, но их могли попросить. И цена такой просьбы сверху, оказалась почти неподъемной. Сорок девять процентов акций «Майнор пленетс индастриз» теперь находились в руках человека, которого Хейджен знал как «мистер Смита». Но и контрольный пакет был в некотором роде эфемерен. Еще два процента находились в залоге на депозитном счету маленького марсианского банка (марсианские банки были надежнее швейцарских, ввиду большей удаленности от возможных мест ведения военных действий и официально провозглашенной нейтральности независимых Марсианских Колоний). В случае если, по каким-либо причинам, Хейджен проигрывал выборы, залог переходил в руки «мистера Смита». При победе два процента возвращались владельцу в обмен на несколько его конфиденциальных услуг в качестве нового губернатора.
Да, путь был нелегок. Но он привык терпеть с детства, недаром еще в Кембридже занимался пятиборьем. Теперь Пол был на финишной прямой.
***
Пол Хейджен снял колпачок с задней части «паркеровской» ручки и аккуратно вставил открывшийся разъем в порт терминала. Подождав, пока система идентификации проверит электронный ключ, он ввел пароль и вошел в закрытую линию связи.
_Слушаю_
_Мистер Смит_ необходимо содействие_
Кроме помощи с голосами сенаторов, «мистер Смит» уже несколько раз решал для Хейджена вопросы со слишком ретивыми журналистами, непонятливыми полицейскими и не в меру наглыми конкурентами по бизнесу в тех случаях, когда для этого не хватало возможностей службы безопасности Гиршевича. И всякий раз проблема исчезала немедленно. Это было эффективно. И страшно.
_Говорите_
Пол кратко пересказал доклад Марка.
_Прошу оперативно проверить эту информацию и сообщить о результатах моему начальнику безопасности_
_Не беспокойтесь_
- Сеанс связи завершен, - услужливо сообщила сервисная программа, - желаете завершить работу с системой?
Пол Хейджен резко хлопнул крышкой терминала и снова достал серебряную фляжку.
***
Гиршевич позвонил за десять минут до пресс-конференции. Его голос не был, как обычно, спокоен.
- Шеф! Информация от вашего партнера оказалось верной! Это была провокация! Моему источнику скормили «дезу». Да, студия у них была, еще какая! Но к передаче готовился не компромат, а агитационные материалы в вашу пользу. У них был даже наш ролик, ну тот, новый, которого еще в эфир не пускали. Короче, мы чуть сами не подставились. Если бы копы по нашей наводке обнаружили все это хозяйство, мы бы вовек не отмазались! «Несанкционированная пропаганда в день первого тура выборов», и все дела…
- Надеюсь, сейчас все в порядке?
- Обижаете, шеф. Материалы уничтожены. Ребята эти, кстати, пацаны совсем, сидят в грузовом отсеке Четвертого купола, мои парни их там расспрашивают маленько. Одного, правда, пришлось, того... ну… Но все чисто.
- Хорошо. Я пошел к репортерам. Встречай меня у выхода.
***
Шестнадцатиместная капсула оказалась почти пустой. Лишь в конце салона дремала над планшеткой терминала пожилая женщина.
- И, зачем, спрашивается, мне эта «близость к народу», когда все равно никто не видит, а? - проворчал Хейджен. - Ладно, Марк, я подремлю немного, эти писаки так умеют вымотать своей болтовней…
Через три часа капсула доставит его в зал Сената, где под объективами (вот дьявол! опять!) десятков телекамер он торжественно… не нажмет на кнопку. Первый тур выборов был не чем иным, как подтверждением (или не подтверждением) полномочий губернатора Сенатским Собранием. Как каждый совершеннолетний и несудимый житель Пояса, Пол носил на шее маленький плоский жетон-передатчик, с сенсором на лицевой стороне. От жетонов остальных граждан, его отличался лишь серебристой буквой «S», знаком сенатора. Сегодня, с 12.00 до 20.00, каждый владелец такого жетона должен был приложить большой палец к сенсору, подтвердив тем самым полномочия губернатора О’Рейли, или не приложить, голосуя тем самым за переизбрание. Но по традиции сенаторы голосовали одновременно, в присутствии прессы, собравшись в зале Сенатского Собрания, где каждый предварял свой выбор пространной речью. В случае подтверждения полномочий, губернатор оставался на следующий срок. Если же большинство сенаторов выбирало второй вариант, выборы переходили к следующей фазе: общенародному голосованию. При этом прошлый губернатор лишался возможности выставлять свою кандидатуру, как на этих выборах, так и на последующих.
По последним опросам, Хейджен побеждал в общем голосовании с отрывом в девятнадцать процентов от ближайшего претендента. Открытым оставался лишь вопрос с голосованием десяти сенаторов. Голос самого Пола. Старый приятель и партнер Харрисон не подведет. Эндрю Каррен удовлетворился должностью будущего заместителя по торговле (золотое дно, но, что поделаешь). Голоса еще двоих несговорчивых республиканцев обеспечил «мистер Смит». На другой чаше весов трое ярых противников от «Демократического союза», которые хоть за О’Рейли, хоть за дьявола, проголосуют, лишь бы не допустить Хейджена до губернаторства, климактерическая мисс Джефферсон от «Партии деловых женщин» (эх, не надо было два года назад обзывать ее в теледебатах «сушеной воблой»!). А посредине - темная лошадка, выдвиженец объединенных профсоюзов, в прошлом бригадир шахтеров Майк Камински. С Камински приходилось действовать очень осторожно, буйная натура потомственного профсоюзного лидера не поддавалась аналитическим прогнозам. Но Пол надеялся, что роскошный шаттл, «пожертвованный» профсоюзу докеров (а точнее, его главе), а также совместно проведенный уикенд с сауной, девочками и русской водкой (ох, господи, как же можно пить эту дрянь!) склонят этого троглодита на сторону Хейджена. Но даже в случае, если Камински окажется неблагодарным троглодитом, голоса разделятся поровну. А такой результат по существующему законодательству, приравнивался к неодобрению полномочий губернатора. Что, собственно, и требовалось.
Резкий крик вырвал сенатора из дремотных размышлений. Он обернулся.
- Сдохни! Сдохни, проклятый кровопийца! - кричала женщина, вскочившая со своего места, обеими руками сжимая тяжелый револьвер. Она стояла посреди прохода, между кресел. В пяти метрах от Хейджена.
Резкий толчок сбросил сенатора с кресла. Грохнул выстрел, еще один, еще… Распластавшись на полу, неловко вывернув шею, Хейджен с ужасом смотрел на женщину, которая, медленно оседая, продолжала нажимать на спусковой крючок. Пуля звонко щелкнула о стальную дверь. С громким хлопком лопнул осветительный плафон, посыпались искры. Вскрикнув, тяжело рухнул на Хейджена Гиршевич. Капсула резко снизила скорость, со скрежетом затормозила. Пол ударился головой о ножку сиденья. Боль вывела из оцепенения.
Сенатор высвободился из-под телохранителя, левой рукой нащупал упавший «Глок». Было почти темно, лишь слабо мерцала красная лампа в переднем конце салона. Пахло пороховой гарью. Шатаясь, Хейджен подошел к женщине. Та не подавала признаков жизни. Грудь ее была разворочена выстрелами Гиршевича. Пол вернулся к нему, опустился на колени.
- Марк!
Хейджен осекся. Вместо переносицы у начальника службы безопасности была красная яма.
Сенатор с трудом поднялся и обессиленно рухнул в ближайшее кресло. И вдруг услышал тихий-тихий свист. Очень неприятный звук для человека, находящегося внутри железной скорлупки в одном из многочисленных тоннелей Цереры. Тоннелей, в которых нет ничего, кроме вакуума.
О господи… Без паники. Думать, думать… Значит так. Неизвестно, как велика течь. В капсуле должен быть аварийный запас кислорода, но насколько его хватит? Колебаний воздуха не чувствовалось. Да уж. Если б он смог почувствовать движение убегающего воздуха, то жить бы оставалось секунды. Необходимо вызвать помощь.
Пол вскочил. Преодолевая спазмы пищевода, он протянул руку к нагрудному карману Марка, где тот всегда носил коммуникатор и вторично похолодел от ужаса. Коммуникатор был разбит, видимо в него попала одна из пуль сумасшедшей старухи.
Сам Хейджен уже давно не носил с собой никаких средств связи: почти все рабочие вопросы он решал из своего кабинета, в нечастых же поездках - да и куда особо поедешь на астероиде? - его всегда сопровождал Марк или секретарь. Никаких… кроме жетона. Жетона-передатчика, на кнопку которого он должен был сегодня торжественно «не нажать». Если нажать ее сейчас, то сигнал немедленно поступит на центральный терминал счетной комиссии. Результаты голосования сенаторов никогда не были тайной. И конечно, все удивятся, почему сенатор Хейджен, главный претендент на кресло губернатора, вдруг решил отдать голос в пользу О’Рейли, да еще и не явился в Собрание. Его начнут искать. И найдут. Да проклятые журналисты весь планетоид перевернут в мгновение ока! Тогда его спасут. Пол расстегнул рубашку.
А его голос достанется О’Рейли. И если тупой увалень Камински тоже проголосует за нынешнего губернатора, то все будет кончено. Нет, только не это. Это хуже, чем смерть. Он этого не допустит. Никогда не допускал и не станет.
Когда он, простой парень из Оклахома-Сити, открывал свой первый бизнес - придорожную закусочную, ему пришлось самому работать официантом и вышибалой. Когда разразился очередной финансовый кризис, он не послушался советов модных аналитиков рынка и, доверяя только своим инстинктам, вложил деньги в космос - и не прогадал. Путаясь в молодом, несовершенном космическом законодательстве, сам стал главным юристом своей растущей компании. И всегда был хорошим психологом. На всех должностях в его фирме стояли лучшие. Те единицы, которые в своем деле были лучше, чем сам Хейджен. Но сам-то он умел все. Да, черт возьми, в университете он и стрелял не хуже Гиршевича!
Хейджен нервно рассмеялся. Чудовищным усилием воли подавил желание вцепиться пальцами в спасительный жетон, убрал руку от груди. Подобрал под себя ноги, выпрямил спину. Глубоко вдохнул. Медленно выдохнул воздух сквозь плотно сжатые губы. Вдох-выдох. Еще раз. Вдох. Выдох. Спокойно. Вдох. Выдох. Все хорошо. Вдох… Выдох…
Мерцающая аварийная лампа перестала беспокоить. Вдох. Выдох. Перестали беспокоить лежащие рядом тела. Вдох. Три секунды. Выдох. Четыре секунды. Вдох. Пять секунд…
Хейджен не помнил, как потерял сознание.
***
Он очнулся, мгновенно, как просыпался всегда. Не было темноты, душного, воняющего порохом салона капсулы. Не мигала красная лампа. Над головой Хейджена ровно горел изящный бронзовый светильник. Сам он полулежал на мягкой кушетке. Пол огляделся и сразу понял, где он. Обшитые деревом стены, бархатные шторы, инкрустированная мебель. Такая роскошь была лишь в комнатах Собрания Сенаторов, Купол 1. Он же находился в комнате отдыха, которая, как и главный зал была обустроена по высшему разряду.
Рядом с кушеткой стояли два человека. Одного Хейджен узнал сразу. Старый хрен, социалист О’Рейли, со своей неизменной сигарой. Губернатор… А губернатор ли еще? Второй был молодым лейтенантом полиции.
- Кхм… Господа…
- Не волнуйтесь, господин сенатор, - быстро произнес полицейский, - вы в полной безопасности. Служба экстренного ремонта - они прибыли первыми - доставила Вас сюда полчаса назад. Вас осмотрел врач, сказал, что вы в полном порядке. Он только сделал вам тонизирующий укол.
Хейджен не смотрел на полицейского. Он глядел на О’Рейли. Пытался увидеть в его глазах горечь поражения или торжество победы. Но не видел.
Лейтенант все тараторил.
- Картина преступления полностью ясна. На вашу жизнь покушалась Марта Норман, вдова бывшего президента «Энтигравити энджинз инкорпорейтед». Я сожалею, что погиб ваш начальник охраны. Мне повезло быть знакомым с мистером Гшре… э… Гиршевичем. Я…
Пол Хейджен резко выпрямился.
- Сколько сейчас времени? - раздельно произнес он.
- Половина девятого по времени Системы.
Хейджен не мог больше сдерживаться.
- К черту Систему! - рявкнул он, - как прошло голосование в Сенате!?
Полицейский мгновенно побледнел и тут же покраснел.
- Шесть против четырех, господин сенатор.
- Что!? Кто, тьфу… какой результат!!?
- Сенат не подтвердил полномочия губернатора.
Пол медленно поднял взгляд на О’Рейли.
- Господа, прошу вас быть столь любезными и оставить меня одного. Мне необходимо связаться с моим предвыборным штабом, - он мило улыбнулся бывшему губернатору, - по поводу предстоящей компании на общенародных выборах. Я должен сделать заявление.
- Нет надобности, сынок.
О’Рейли затянулся и выпустил клуб дыма в потолок.
- Ты можешь не спешить.
Хейджен обернулся к полицейскому.
- Лейтенант, о чем говорит этот… господин бывший губернатор?!
Лейтенант снова побледнел.
- Господин сенатор, я боюсь, что мистер О’Рейли прав. Дело в том, что два часа назад ваша дочь, Мелисса Сантьяго, в девичестве Хейджен, была задержана на месте преступления. Вместе со своим сообщником, Петром Раулем Сантьяго она пыталась пронести взрывное устройство на территорию телецентра. Как мне сообщили…
Хейджен снова опустился на кушетку. Все его чувства словно притупились. Будто сквозь пелену он видел, как ухмыляясь и попыхивая сигарой выходит из комнаты О’Рейли. Глухо, как из колодца, доносился голос полицейского:
- …уже неоднократно уличался в действиях против властей. Видимо, это он вовлек вашу дочь в преступные аферы левых экстремистов. Тем не менее, как человек, имеющий близкого родственника, находящегося под следствием, вы не имеете права участвовать в выборах. Ваша кандидатура исключена из списка кандидатов...
Хейджен не слушал. Он сидел, обхватив голову руками.
Идиотка… Что же теперь… Все ясно. Мистер Смит. Концерн. Идиотка…
Пол поднял голову.
- Лейтенант, - сказал он, и голос его не дрогнул, - я все-таки могу попросить вас оставить меня? Мне нужно побыть одному.
- Конечно, господин сенатор. Если вы хотите…
- Ничего не нужно.
Дверь за полицейским закрылась. Пол аккуратно повернул ручку замка.
Безумно хотелось глотнуть. Но фляга осталась в его уютном кабинете. В кабинете остался и прекрасно оборудованный личный кессон со скафандром, выходом на стартовую площадку и всегда готовым шаттлом.
Выпятив челюсть, Пол Хейджен подошел к роскошному, красного дерева, письменному столу и стал искать нож для бумаг.
Интересно было бы услышать ваши отзывы, друзья.
Упущенная функция
Член Собрания Сенаторов Пояса астероидов, Генеральный директор «Спейс Даймонд Лимитед», председатель совета учредителей концерна «Майнор пленетс индастриз» Пол Хейджен проснулся за три минуты до сигнала будильника. Несколько секунд он напряженно прислушивался, как будто рассчитывал обнаружить какую-то угрозу. С силой провел рукой по лицу. Это все нервы, - подумал он, посмотрев на светящееся табло настольного терминала, - Да, нервы последнего месяца, нервы этой изнурительной гонки. Не поддавшись искушению полежать еще пару минут под теплым одеялом, он встал, коснулся сенсора на стене, зажигая свет в спальне, и прошел в ванную комнату.
«Мистер Хейджен, поделитесь, пожалуйста, с нашими зрителями секретами вашей молодости»! Лесть, конечно, но приятно. В зеркале отражалось мужественное, резко очерченное лицо с крупными чертами. Чуть осунувшееся, что есть, то есть. Пол разменял уже шестой десяток, но выглядел на верные сорок пять, и это при его-то работе! Немного портили впечатление седые волоски, серебрящиеся в косом проборе и на висках. Ну да ладно, в этом даже есть определенный шарм. Настоящий работник, крепкий хозяйственник. Из народа и для народа. Седеющий в заботах о народе.
В течение последнего года Хейджен старательно эксплуатировал образ «простого парня». Сменил гардероб. Уволил личного повара и баснословно дорогого тренера по фитнесу, во всем следуя инструкциям на порядок более дорогого имиджмейкера. По его же рекомендации, Пол отказался от монорельсовой спецкапсулы, положенной сенатору по должности, официально передав ее в службу экстренного ремонта. «Быть ближе к людям» - гласил девиз его предвыборной кампании, и он придерживался его неукоснительно. Даже с его возможностями, жизнь на астероидной базе была далека от планетарных, а уж, тем более, Земных стандартов роскоши. Большинству же из тридцатитысячного населения Пояса, приходилось довольствоваться условиями, приближенными к третьему классу пассажирских транспортников.
Покончив с утренним туалетом, Хейджен оделся и спустился в кабинет. Обычно он уделял не менее получаса дыхательной гимнастике, а иногда и поколачивал стоящую в углу макивару, но сегодня на это не было времени. На экране терминала уже значились четыре сообщения личной линии, мигал зеленый треугольник - знак того, что секретарь на месте и готов к работе. Пол поудобнее расположился в кресле и, поджав губы, ткнул пальцем в треугольник.
- Доброе утро, мистер Хейджен.
- Доброе утро, Брюс. Доложи корреспонденцию.
- Два голосовых вызова из «Ньюз ченнел севен», они хотят договориться об интервью на одиннадцать часов. Их представитель обещал…
- Отказать. Вежливо. Их рейтинг незначителен, а у меня мало времени. Дальше.
- Письмо из совета директоров «Энтигравити энджинз инкорпорейтед». Высылают вам на утверждение новую редакцию устава. Я проверил, все изменения, которые были необходимы, они внесли. Теперь наш контроль над действиями компании абсолютен. В комментариях Кингсли, старшего юриста, отмечено, что они очень надеются на дальнейшее развитие проекта.
- Пусть не очень надеются. Эта лавочка и так едва на плаву, после выходок Нормана. Вот же упрямый осел! Любой другой на его месте сам бы лег под нас и не рыпался. Ну, теперь пусть катится из Пояса, здесь ему работы не будет.
- Э-э… Мистер Хейджен, - голос секретаря слегка дрогнул, - только что, по Первому Информационному прошло сообщение… вот, кхм, зачитываю: «Вчера, около одиннадцати часов по времени Системы, бывший президент и учредитель «Энтигравити энджинз инкорпорейтед» был найден мертвым в своем кабинете. Смерть наступила по причине сильной кровопотери. На теле обнаружены характерные резаные раны обоих запястий, нанесенные, предположительно, обнаруженным на столе ножом для бумаг. Полиция склоняется к версии самоубийства».
Пол Хейджен выпятил нижнюю челюсть, как делал всегда, когда сталкивался с неожиданностью и потер подбородок энергичным жестом, как делал всегда, когда неожиданность оказывалась приятной.
- Что ж, он был нервным типом, этот Норман. И банальным, как выясняется. Как пошло: резать вены ножом для бумаг! Уж лучше бы воспользовался кессоном и открыл забрало скафандра. Или влепился бы на своем шаттле в какой-нибудь космический булыжник. Как там его звали, Стивен, да? Угу… Ну, значит, так. Никаких официальных комментариев. Родственники остались?
- Только жена.
- Направить соболезнования. Конфиденциально, но чтобы шакалы узнали. Запустишь через Брайана. Так, кстати, раз уж мы об этом… Назначь пресс-конференцию на двенадцать часов в Центральном зале. Хотя нет, лучше в транспортном отсеке, так будет, хе-хе, демократичнее.
- Будет сделано. Мистер Хейджен, еще звонила ваша дочь. Она хотела с вами поговорить лично, но вы спали... Она сказала, что перезвонит в полдень.
Мелисса, значит звонила. Пол со вздохом покрутил шеей. Воротник свежей рубашки показался тесным и шершавым. Дочурка. Норовила разбудить папеньку ни свет ни заря. И, конечно же, попросить денег. Ей мало роскошных апартаментов во Втором Куполе, личного столика в Оранжерее и четырнадцати тысяч в месяц. Ей мало даже - что за странная прихоть! - обучения в университете на русской станции. Не-ет, девчонка явно обнаглела. Да, она рано потеряла мать. Но нанятые Хейдженом воспитательницы, преподаватели и прислуга делали для нее все возможное. Без толку.
Никакого понятия. Она не может не знать, как он сегодня занят, впрочем, как весь последний месяц, впрочем, как всегда. Не до нее сейчас, не до глупой болтовни избалованной соплячки, которая, к слову, так «любит» своего папочку, что недавно даже фамилию сменила. Чтоб, значит, «никто не видел в ней богатенькую дочку денежного мешка». Ишь ты! Нет, не до нее.
- Брюс, если Мелисса снова позвонит, скажи, что я занят, у меня репортеры и так далее. И, черт, ладно, переведи на ее счет тысячу долларов из моих представительских. Пусть не ноет… Это все?
- Да, мистер Хейджен.
- Закажи капсулу в Первый Купол на три часа дня. Бизнес класс, не выше.
- Будет исполнено.
- Кстати, Брюс, совсем позабыл… С днем рожденья. Желаю всего, ну там, здоровья, успехов. Можешь выписать себе премию в пол-оклада.
- Большое спасибо, мистер Хейджен.
***
В левом углу экрана мигнул и запульсировал красный кружок. Служба безопасности.
- Да, Марк, слушаю.
Марк Гиршевич был бессменным начальником службы безопасности «Спейс Даймонд Лимитед» со дня основания, а до того - личным телохранителем Пола в течение пятнадцати лет. Профессионализм, опыт и, главное, чутье Гиршевича уступали лишь одной его черте - личной преданности боссу. Хейджен сделал очень разумное вложение средств, когда оплатил курс лечения СПИДа матери молодого паренька, только что вернувшегося с русско-китайского фронта и подрабатывавшего охранником в любимом ресторане Пола. Заметил же худощавого литовца будущий «самый влиятельный человек в Поясе астероидов», как величала Хейджена пресса, когда увидел, как этот невзрачный вежливый юноша выкинул из ресторана трех буйных подвыпивших морских пехотинцев. Как кегли.
- Шеф, есть разговор.
- Да, Марк. Что-то срочное?
- Так, шеф. Мне зайти?
- Конечно.
Буквально через минуту дверь в правой стене кабинета тихо отъехала в сторону, и шеф службы безопасности, чуть прихрамывая, вошел в комнату.
- Серьезное дело, шеф.
Когда Гиршевич говорил, что дело серьезное, то так оно и было. Так он сказал и в тот день, семь лет назад, когда заработал свою хромоту. Тогда шел жесткий передел сфер влияния в Поясе. Методы воздействия на конкурентов далеко выходили за рамки этики бизнеса. И слишком часто - за пределы закона. Капсула монорельса неожиданно остановилась, сработал сигнал к экстренному выходу. Радиационная опасность. «Серьезное дело», - сказал Гиршевич. Когда у выхода из-за колонны метнулась тень, он среагировал молниеносно, сбив босса на пол. Киллер успел выстрелить дважды. Первая пуля попала Гиршевичу в бронежилет, вторая в ногу. А потом стрелял сам Марк. Так что, интуиции начальника охраны Хейджен доверял. Как, впрочем, и своей собственной.
- Что случилось?
- Получена информация о готовящейся акции конкурентов. Некая группа «левых» собирается незаконно выйти в эфир с собственной пропагандой. Видимо идею этим юным дурачкам подкинул кто-то из наших «злейших друзей». Губернатор О’Рейли придерживается слишком нейтральной позиции, вот эти «комми» и хотят оставить его на посту. У них готов пакет компрометирующей информации о вашем бизнесе. По данным источника, они оборудовали собственную студию и намерены провести трансляцию на частоте Первого Информационного. Сегодня в двенадцать.
- Хм-м… Двенадцать. Ну, хорошо. Используй свои контакты. Пусть копы устроят им проверку. Что угодно, лишь бы сорвать передачу. У них, конечно, ничего нет, весь их компромат не стоит ломаного гроша, но мне не нужна такая шумиха в день выборов.
- Ясно. Но…
- Марк?
- Здесь что-то нечисто. Я не знаю, в чем дело, информацию подтвердили мои люди…
- Понятно. Знаешь что, Марк… проверь-ка еще раз все. Проверь данные, проверь источник. Будь начеку.
- Так.
- Хорошо. Ладно… Как нога?
- Все в порядке.
- Ты поедешь со мной на церемонию голосования?
- Конечно, шеф.
- Отлично. В три часа.
***
Когда шеф безопасности вышел, Пол Хейджен несколько минут сидел, играя с толстенькой, приятной на ощупь «паркеровской» ручкой. Внезапно он вытянул перед собой правую руку, растопырил пальцы. Рука дрожала. Хейджен выругался, вытащил из ящика стола плоскую серебряную фляжку, глотнул. Судорожно сжал в зубах короткий мундштук. Курить он бросил давно, но привычка оставалась. Все в порядке, приятель. Ты просто устал. Остался последний рывок, да что там, последний шаг. Все решится сегодня, и я знаю решение. Чувствуя, как напряжение проходит, Хейджен расслабился и прикрыл глаза.
Сегодняшний день был пиком усилий всей его жизни. Многолетний труд шаг за шагом приближал Пола к вершине. Проекты добычи полезных ископаемых на малых планетах Пояса принесли ему деньги. Бизнес дал основу политической карьере. Позиция в Сенате обеспечила нужные связи. Последняя ступень - пост губернатора, должен был дать Власть. Власть, ограниченную лишь иллюзорными рамками закона, который, впрочем, тоже будет оружием в его руках. Да, ради этого стоило не спать ночами. Черт подери, стоило не спать неделями!
Но даже мощи финансовых потоков объединенного концерна «Майнор пленетс индастриз» и сенатских связей Хейджена не хватало для уверенной победы на выборах. Мелкие соперники от «Демократического союза», слабых за пределами орбиты Земли республиканцев и, смешно сказать, «Партии деловых женщин» в расчет не шли. Главным конкурентом был чертов социалист О’Рейли. При поддержке по понятным причинам заинтересованной Российской Конфедерации О’Рейли сидел в кресле губернатора уже четвертый год и готов был довести этот срок до пяти. Пришлось подключить все ресурсы, нажать на все рычаги, включая те, до которых страшно было дотрагиваться. Купить сенаторов-противников было нельзя, но их могли попросить. И цена такой просьбы сверху, оказалась почти неподъемной. Сорок девять процентов акций «Майнор пленетс индастриз» теперь находились в руках человека, которого Хейджен знал как «мистер Смита». Но и контрольный пакет был в некотором роде эфемерен. Еще два процента находились в залоге на депозитном счету маленького марсианского банка (марсианские банки были надежнее швейцарских, ввиду большей удаленности от возможных мест ведения военных действий и официально провозглашенной нейтральности независимых Марсианских Колоний). В случае если, по каким-либо причинам, Хейджен проигрывал выборы, залог переходил в руки «мистера Смита». При победе два процента возвращались владельцу в обмен на несколько его конфиденциальных услуг в качестве нового губернатора.
Да, путь был нелегок. Но он привык терпеть с детства, недаром еще в Кембридже занимался пятиборьем. Теперь Пол был на финишной прямой.
***
Пол Хейджен снял колпачок с задней части «паркеровской» ручки и аккуратно вставил открывшийся разъем в порт терминала. Подождав, пока система идентификации проверит электронный ключ, он ввел пароль и вошел в закрытую линию связи.
_Слушаю_
_Мистер Смит_ необходимо содействие_
Кроме помощи с голосами сенаторов, «мистер Смит» уже несколько раз решал для Хейджена вопросы со слишком ретивыми журналистами, непонятливыми полицейскими и не в меру наглыми конкурентами по бизнесу в тех случаях, когда для этого не хватало возможностей службы безопасности Гиршевича. И всякий раз проблема исчезала немедленно. Это было эффективно. И страшно.
_Говорите_
Пол кратко пересказал доклад Марка.
_Прошу оперативно проверить эту информацию и сообщить о результатах моему начальнику безопасности_
_Не беспокойтесь_
- Сеанс связи завершен, - услужливо сообщила сервисная программа, - желаете завершить работу с системой?
Пол Хейджен резко хлопнул крышкой терминала и снова достал серебряную фляжку.
***
Гиршевич позвонил за десять минут до пресс-конференции. Его голос не был, как обычно, спокоен.
- Шеф! Информация от вашего партнера оказалось верной! Это была провокация! Моему источнику скормили «дезу». Да, студия у них была, еще какая! Но к передаче готовился не компромат, а агитационные материалы в вашу пользу. У них был даже наш ролик, ну тот, новый, которого еще в эфир не пускали. Короче, мы чуть сами не подставились. Если бы копы по нашей наводке обнаружили все это хозяйство, мы бы вовек не отмазались! «Несанкционированная пропаганда в день первого тура выборов», и все дела…
- Надеюсь, сейчас все в порядке?
- Обижаете, шеф. Материалы уничтожены. Ребята эти, кстати, пацаны совсем, сидят в грузовом отсеке Четвертого купола, мои парни их там расспрашивают маленько. Одного, правда, пришлось, того... ну… Но все чисто.
- Хорошо. Я пошел к репортерам. Встречай меня у выхода.
***
Шестнадцатиместная капсула оказалась почти пустой. Лишь в конце салона дремала над планшеткой терминала пожилая женщина.
- И, зачем, спрашивается, мне эта «близость к народу», когда все равно никто не видит, а? - проворчал Хейджен. - Ладно, Марк, я подремлю немного, эти писаки так умеют вымотать своей болтовней…
Через три часа капсула доставит его в зал Сената, где под объективами (вот дьявол! опять!) десятков телекамер он торжественно… не нажмет на кнопку. Первый тур выборов был не чем иным, как подтверждением (или не подтверждением) полномочий губернатора Сенатским Собранием. Как каждый совершеннолетний и несудимый житель Пояса, Пол носил на шее маленький плоский жетон-передатчик, с сенсором на лицевой стороне. От жетонов остальных граждан, его отличался лишь серебристой буквой «S», знаком сенатора. Сегодня, с 12.00 до 20.00, каждый владелец такого жетона должен был приложить большой палец к сенсору, подтвердив тем самым полномочия губернатора О’Рейли, или не приложить, голосуя тем самым за переизбрание. Но по традиции сенаторы голосовали одновременно, в присутствии прессы, собравшись в зале Сенатского Собрания, где каждый предварял свой выбор пространной речью. В случае подтверждения полномочий, губернатор оставался на следующий срок. Если же большинство сенаторов выбирало второй вариант, выборы переходили к следующей фазе: общенародному голосованию. При этом прошлый губернатор лишался возможности выставлять свою кандидатуру, как на этих выборах, так и на последующих.
По последним опросам, Хейджен побеждал в общем голосовании с отрывом в девятнадцать процентов от ближайшего претендента. Открытым оставался лишь вопрос с голосованием десяти сенаторов. Голос самого Пола. Старый приятель и партнер Харрисон не подведет. Эндрю Каррен удовлетворился должностью будущего заместителя по торговле (золотое дно, но, что поделаешь). Голоса еще двоих несговорчивых республиканцев обеспечил «мистер Смит». На другой чаше весов трое ярых противников от «Демократического союза», которые хоть за О’Рейли, хоть за дьявола, проголосуют, лишь бы не допустить Хейджена до губернаторства, климактерическая мисс Джефферсон от «Партии деловых женщин» (эх, не надо было два года назад обзывать ее в теледебатах «сушеной воблой»!). А посредине - темная лошадка, выдвиженец объединенных профсоюзов, в прошлом бригадир шахтеров Майк Камински. С Камински приходилось действовать очень осторожно, буйная натура потомственного профсоюзного лидера не поддавалась аналитическим прогнозам. Но Пол надеялся, что роскошный шаттл, «пожертвованный» профсоюзу докеров (а точнее, его главе), а также совместно проведенный уикенд с сауной, девочками и русской водкой (ох, господи, как же можно пить эту дрянь!) склонят этого троглодита на сторону Хейджена. Но даже в случае, если Камински окажется неблагодарным троглодитом, голоса разделятся поровну. А такой результат по существующему законодательству, приравнивался к неодобрению полномочий губернатора. Что, собственно, и требовалось.
Резкий крик вырвал сенатора из дремотных размышлений. Он обернулся.
- Сдохни! Сдохни, проклятый кровопийца! - кричала женщина, вскочившая со своего места, обеими руками сжимая тяжелый револьвер. Она стояла посреди прохода, между кресел. В пяти метрах от Хейджена.
Резкий толчок сбросил сенатора с кресла. Грохнул выстрел, еще один, еще… Распластавшись на полу, неловко вывернув шею, Хейджен с ужасом смотрел на женщину, которая, медленно оседая, продолжала нажимать на спусковой крючок. Пуля звонко щелкнула о стальную дверь. С громким хлопком лопнул осветительный плафон, посыпались искры. Вскрикнув, тяжело рухнул на Хейджена Гиршевич. Капсула резко снизила скорость, со скрежетом затормозила. Пол ударился головой о ножку сиденья. Боль вывела из оцепенения.
Сенатор высвободился из-под телохранителя, левой рукой нащупал упавший «Глок». Было почти темно, лишь слабо мерцала красная лампа в переднем конце салона. Пахло пороховой гарью. Шатаясь, Хейджен подошел к женщине. Та не подавала признаков жизни. Грудь ее была разворочена выстрелами Гиршевича. Пол вернулся к нему, опустился на колени.
- Марк!
Хейджен осекся. Вместо переносицы у начальника службы безопасности была красная яма.
Сенатор с трудом поднялся и обессиленно рухнул в ближайшее кресло. И вдруг услышал тихий-тихий свист. Очень неприятный звук для человека, находящегося внутри железной скорлупки в одном из многочисленных тоннелей Цереры. Тоннелей, в которых нет ничего, кроме вакуума.
О господи… Без паники. Думать, думать… Значит так. Неизвестно, как велика течь. В капсуле должен быть аварийный запас кислорода, но насколько его хватит? Колебаний воздуха не чувствовалось. Да уж. Если б он смог почувствовать движение убегающего воздуха, то жить бы оставалось секунды. Необходимо вызвать помощь.
Пол вскочил. Преодолевая спазмы пищевода, он протянул руку к нагрудному карману Марка, где тот всегда носил коммуникатор и вторично похолодел от ужаса. Коммуникатор был разбит, видимо в него попала одна из пуль сумасшедшей старухи.
Сам Хейджен уже давно не носил с собой никаких средств связи: почти все рабочие вопросы он решал из своего кабинета, в нечастых же поездках - да и куда особо поедешь на астероиде? - его всегда сопровождал Марк или секретарь. Никаких… кроме жетона. Жетона-передатчика, на кнопку которого он должен был сегодня торжественно «не нажать». Если нажать ее сейчас, то сигнал немедленно поступит на центральный терминал счетной комиссии. Результаты голосования сенаторов никогда не были тайной. И конечно, все удивятся, почему сенатор Хейджен, главный претендент на кресло губернатора, вдруг решил отдать голос в пользу О’Рейли, да еще и не явился в Собрание. Его начнут искать. И найдут. Да проклятые журналисты весь планетоид перевернут в мгновение ока! Тогда его спасут. Пол расстегнул рубашку.
А его голос достанется О’Рейли. И если тупой увалень Камински тоже проголосует за нынешнего губернатора, то все будет кончено. Нет, только не это. Это хуже, чем смерть. Он этого не допустит. Никогда не допускал и не станет.
Когда он, простой парень из Оклахома-Сити, открывал свой первый бизнес - придорожную закусочную, ему пришлось самому работать официантом и вышибалой. Когда разразился очередной финансовый кризис, он не послушался советов модных аналитиков рынка и, доверяя только своим инстинктам, вложил деньги в космос - и не прогадал. Путаясь в молодом, несовершенном космическом законодательстве, сам стал главным юристом своей растущей компании. И всегда был хорошим психологом. На всех должностях в его фирме стояли лучшие. Те единицы, которые в своем деле были лучше, чем сам Хейджен. Но сам-то он умел все. Да, черт возьми, в университете он и стрелял не хуже Гиршевича!
Хейджен нервно рассмеялся. Чудовищным усилием воли подавил желание вцепиться пальцами в спасительный жетон, убрал руку от груди. Подобрал под себя ноги, выпрямил спину. Глубоко вдохнул. Медленно выдохнул воздух сквозь плотно сжатые губы. Вдох-выдох. Еще раз. Вдох. Выдох. Спокойно. Вдох. Выдох. Все хорошо. Вдох… Выдох…
Мерцающая аварийная лампа перестала беспокоить. Вдох. Выдох. Перестали беспокоить лежащие рядом тела. Вдох. Три секунды. Выдох. Четыре секунды. Вдох. Пять секунд…
Хейджен не помнил, как потерял сознание.
***
Он очнулся, мгновенно, как просыпался всегда. Не было темноты, душного, воняющего порохом салона капсулы. Не мигала красная лампа. Над головой Хейджена ровно горел изящный бронзовый светильник. Сам он полулежал на мягкой кушетке. Пол огляделся и сразу понял, где он. Обшитые деревом стены, бархатные шторы, инкрустированная мебель. Такая роскошь была лишь в комнатах Собрания Сенаторов, Купол 1. Он же находился в комнате отдыха, которая, как и главный зал была обустроена по высшему разряду.
Рядом с кушеткой стояли два человека. Одного Хейджен узнал сразу. Старый хрен, социалист О’Рейли, со своей неизменной сигарой. Губернатор… А губернатор ли еще? Второй был молодым лейтенантом полиции.
- Кхм… Господа…
- Не волнуйтесь, господин сенатор, - быстро произнес полицейский, - вы в полной безопасности. Служба экстренного ремонта - они прибыли первыми - доставила Вас сюда полчаса назад. Вас осмотрел врач, сказал, что вы в полном порядке. Он только сделал вам тонизирующий укол.
Хейджен не смотрел на полицейского. Он глядел на О’Рейли. Пытался увидеть в его глазах горечь поражения или торжество победы. Но не видел.
Лейтенант все тараторил.
- Картина преступления полностью ясна. На вашу жизнь покушалась Марта Норман, вдова бывшего президента «Энтигравити энджинз инкорпорейтед». Я сожалею, что погиб ваш начальник охраны. Мне повезло быть знакомым с мистером Гшре… э… Гиршевичем. Я…
Пол Хейджен резко выпрямился.
- Сколько сейчас времени? - раздельно произнес он.
- Половина девятого по времени Системы.
Хейджен не мог больше сдерживаться.
- К черту Систему! - рявкнул он, - как прошло голосование в Сенате!?
Полицейский мгновенно побледнел и тут же покраснел.
- Шесть против четырех, господин сенатор.
- Что!? Кто, тьфу… какой результат!!?
- Сенат не подтвердил полномочия губернатора.
Пол медленно поднял взгляд на О’Рейли.
- Господа, прошу вас быть столь любезными и оставить меня одного. Мне необходимо связаться с моим предвыборным штабом, - он мило улыбнулся бывшему губернатору, - по поводу предстоящей компании на общенародных выборах. Я должен сделать заявление.
- Нет надобности, сынок.
О’Рейли затянулся и выпустил клуб дыма в потолок.
- Ты можешь не спешить.
Хейджен обернулся к полицейскому.
- Лейтенант, о чем говорит этот… господин бывший губернатор?!
Лейтенант снова побледнел.
- Господин сенатор, я боюсь, что мистер О’Рейли прав. Дело в том, что два часа назад ваша дочь, Мелисса Сантьяго, в девичестве Хейджен, была задержана на месте преступления. Вместе со своим сообщником, Петром Раулем Сантьяго она пыталась пронести взрывное устройство на территорию телецентра. Как мне сообщили…
Хейджен снова опустился на кушетку. Все его чувства словно притупились. Будто сквозь пелену он видел, как ухмыляясь и попыхивая сигарой выходит из комнаты О’Рейли. Глухо, как из колодца, доносился голос полицейского:
- …уже неоднократно уличался в действиях против властей. Видимо, это он вовлек вашу дочь в преступные аферы левых экстремистов. Тем не менее, как человек, имеющий близкого родственника, находящегося под следствием, вы не имеете права участвовать в выборах. Ваша кандидатура исключена из списка кандидатов...
Хейджен не слушал. Он сидел, обхватив голову руками.
Идиотка… Что же теперь… Все ясно. Мистер Смит. Концерн. Идиотка…
Пол поднял голову.
- Лейтенант, - сказал он, и голос его не дрогнул, - я все-таки могу попросить вас оставить меня? Мне нужно побыть одному.
- Конечно, господин сенатор. Если вы хотите…
- Ничего не нужно.
Дверь за полицейским закрылась. Пол аккуратно повернул ручку замка.
Безумно хотелось глотнуть. Но фляга осталась в его уютном кабинете. В кабинете остался и прекрасно оборудованный личный кессон со скафандром, выходом на стартовую площадку и всегда готовым шаттлом.
Выпятив челюсть, Пол Хейджен подошел к роскошному, красного дерева, письменному столу и стал искать нож для бумаг.