Арсений Тарковский
Последнее, пока я не села работать :)
Томик Тарковского, который у меня был - это 128 страниц "ля-ля-тополя, война-целина" (да простят меня поклонники, если таковые имеются). И вдруг - ОНО. Одно, но какое. Попробуйте прочесть тихо и монотонно, только обязательно вслух - вы услышите.
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье, -
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
Когда по лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована. Алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота.
И, просыпаясь, - Будь благословенна!, -
Я говорил, и знал, что дерзновенно
Мое благословенье. Ты спала.
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука - тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И, Боже правый, ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь.
Его по горло полнозвучной силой
Наполнила, и слово "Ты" явило
Свой новый смысл и означало "Царь".
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин, - когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повлекло неведомо куда…
Пред нами расступались, как миражи
Построенные чудом города…
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы поднимались по реке,
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший, с бритвою в руке.
Есть еще одно, кажется... Но его я плохо наизусть помню, постараюсь попозже.
Томик Тарковского, который у меня был - это 128 страниц "ля-ля-тополя, война-целина" (да простят меня поклонники, если таковые имеются). И вдруг - ОНО. Одно, но какое. Попробуйте прочесть тихо и монотонно, только обязательно вслух - вы услышите.
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье, -
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
Когда по лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована. Алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота.
И, просыпаясь, - Будь благословенна!, -
Я говорил, и знал, что дерзновенно
Мое благословенье. Ты спала.
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука - тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И, Боже правый, ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь.
Его по горло полнозвучной силой
Наполнила, и слово "Ты" явило
Свой новый смысл и означало "Царь".
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин, - когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повлекло неведомо куда…
Пред нами расступались, как миражи
Построенные чудом города…
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы поднимались по реке,
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший, с бритвою в руке.
Есть еще одно, кажется... Но его я плохо наизусть помню, постараюсь попозже.