Обращают на себя внимание и другие рифменные позиции:
А.А. Ахматова «Над водой» (1911)
Стройный мальчик пастушок,
Видишь, я в бреду.
Помню плащ и посошок,
На свою беду.
Если встану ― упаду.
Дудочка поет: ду-ду!
Мы прощались как во сне,
Я сказала: «Жду».
Он, смеясь, ответил мне:
«Встретимся в аду».
Если встану ― упаду.
Дудочка поет: ду-ду!
О глубокая вода
В мельничном пруду,
Не от горя, от стыда
Я к тебе приду.
И без крика упаду,
А вдали звучит: ду-ду.
М. А. Кузмин «Шаги» (1917)
Твои шаги в затворенном саду
И голос горлицы загорной: «Я приду! »
Прямые гряды гиацинтов сладки!
Но новый рой уж ищет новой матки,
И режет свежую пастух дуду.
В пророческом кружится дух бреду,
Кадилами священной лихорадки,
И шелестят в воздушном вихре схватки
Твои шаги.
Так верится в томительном аду,
Что на пороге прах пустынь найду!
Полы порфирные зеркально гладки…
Несут все радуги и все разгадки
Созревшему, прозрачному плоду
Твои шаги.
У М. Цветаевой, любившей «Нездешние вечера» Кузмина, в ст-нии «Сад» (1934) интересный пример консонанса:
За этот ад,
За этот бред,
Пошли мне сад
На старость лет.