Место жительства. Кутузова
предыдущее место жительства
В 90-е годы было очень трудно выживать, но в то же время были уникальные возможности. Несмотря на то, что в 1995 году вступил в силу гражданский кодекс, многие люди, включая руководителей, продолжали жить и главное принимать решения по старым понятиям, корни которых уходят в закон о хозрасчёте времён Косыгина.
В те лихие года считалось нормальным покупать и продавать квартиры государственными учреждениями, и даже продавать квартиру государственным учреждением его руководителю. Даже органы правопорядка, выявляя при проверках подобные факты, чесали репу и, если на руководителя не было специального заказа, спускали дело на тормозах.
Бывший до меня руководитель, а на время повествования мой непосредственный начальник, министр, тот самый, который посадил коров на цепь, придумал организовать при Фонде что-то вроде собственной гостиницы и селить туда бесплатно своих гостей (как правило, речь шла о руководителях органов приватизации соседних и не очень регионов, приезжающих делиться опытом. Очень кстати в то время как раз в Сыктывкаре построили первый дом, квартиры в котором свободно продавались по рыночной стоимости, которая казалась несусветной. У Фонда деньги были, и министр прикупил по случаю две квартиры на деньги учреждения (небюджетные). Кстати, квартиры в этом доме разлетелись как горячие пирожки, покупателями были в основном бандиты, теневые предприниматели и чиновники, причём часто в одном лице.
Кутузова 5, видна лоджия квартиры чуть правее и выше центральной арки
Идея с гостиницей как-то заглохла, то ли от отсутствия спроса, но скорее всего из-за организационных моментов, связанных с предоставлением гостиничных услуг, на которые не было ни бюджета, ни персонала. Квартиры так и висели на забалансе Фонда, и главбух начала регулярно капать мне на мозги, что с “квартирами надо что-то делать”, странно сверкая при этом глазами.
Ситуацию разрешила новая молодая жена министра, которая работала под моим началом. Она предложила схему, что я продаю ей свою двухкомнатную квартиру, а взамен покупаю у Фонда трёхкомнатную квартиру себе. Естественно, что цены сделок были договорные, то есть ниже рыночных. Таким образом родилось распоряжение министерства под номером, как сейчас помню, 21, в котором так и было написано: мне продать, жене купить, фонду продать. 90-е, я вас обожаю! Быстро сочинили договора, нотариусы их заверили, я заплатил 5 миллионов рублей, получил 3 и мы зарегистрировали сделки в БТИ, тогда были такие правила, но регистрационная служба, созданная уже после сделки, подтвердила правомочность сделки, выдав мне свидетельство на право собственности. Под шумок мы продали вторую квартиру главному бухгалтеру.
С точки зрения нынешнего времени, мы, конечно, тогда нарушали закон. Но это были 90-е, когда, чтобы выжить, закон нарушали все, включая государство, не выплачивая или задерживая зарплаты, отказывая в социальных гарантиях. Поэтому у меня нет чувства вины на этот счёт. Правда, через 20 лет, проходя тест на детекторе лжи, при вопросе: “нарушал ли я когда-нибудь законы?”, я ответил отрицательно, но по реакции смотрителя детектора понял, что не попал. Впрочем, она вполне могла подумать, что я просто перешёл улицу в неположенном месте.
Я пережил в этой квартире двух глав Республики, два раза становился заместителем министра и уходил в отставку с этой должности, видел из окна, как взорвали автомобиль авторитетного бандита вместе с ним. А ещё обрёл лучшего кота в моей жизни, по которому скучаю. Через 8 лет мы переехали.