Кому уготована я?
Порой я смотрю на своих детей с узнаванием и радостью - так вот какие они - мои дети, и именно я, какая я есть, нужна им в материнском обличии, чтобы раскрывать и взращивать, чтобы гасить и задавливать, не ведая, но чтобы несомненно выросли они и сделали все ровно то, что уготовано им судьбой.
Почему именно я?
Мне выдан старший сын, серебряный единорог, воин в металических серых латах скандинавских кровей. С холодными голубыми глазами и волосами как пшеница на ветру по осени. Замерзший. Его энергия - созидания и разрушения, он мастер и завоеватель, он хранитель и защитник. А потому в нем много агрессии - это ведущая сила его, стержневая, уверенная, обрамленная вокруг нежной, уязвимой бескожностью, чтобы поверх - снова мечи и латы.
Какая ему я мать? Встречающаяся внутри себя со своей агрессией, учащейся принимать ее пользу. Агрессия - как маркер нарушенных граней, границ моего личного, интимного и сокровенного, куда чужим ходу нет. Даже если они улыбаются и прикидываются доброжелателями. Развивающая в себе и в нем умение прорычать свою злость в подушку, чтобы затем сникнуть и плакать - в настоящем, проживаемом смирении с жизненным "нет". Признающая ценность любой причуды и любой степени чувствительности, учащая его и себя - беречь - в своих особенностях. Не подставляться и рвать зубами там, где необходимо защищать, иначе съедят. О тени мой ребенок. Принятие ребенка не может быть не о собственной Тени.
Мне выдан средний сын - темно-желтый, золотисто-зеленый жук-скоробей, пришедший с пустынь и прогретый изнутра - солнцем. Сказочник и хитрун, запутывающийся порой сам в сетях своих выдумок и не могущий найти путь к реальности. Махаон с бархатными темными и пестрыми крыльями. Добрый и веселый клоун, в глазах которого слезы. Рыцарь, который отдает сердце красавице Златовласке.
Что ты высвечиваешь во мне? какая я для тебя? Мне приходится уравновешивать и взвешивать на весах честности сказку и реальность, где каждая может быть как целительна, так и ядом. О моей слабости и нужде в маме - наш с ним танец душ здесь. О мужестве давать тогда, когда неудобно и не попросили, о материнском мужестве - говорить " я знаю" и "я веду" там, где сама не знаю и не ведаю, куда веду. Но само обещание взращивает во мне Взрослого. Этот сын о моем внутреннем ребенке и внутреннем родителе - о чистоте и здравости их связи.
Мой младший сын подарен мне солнцем и верой, затвердевшие капли солнечного золота - в янтаре, дуб, пускающий корни в новый род - из вымершего, ослепляюще зеленая нежность только открывшихся липких еще листочков - сильные и бескомпромиссные в новом цикле после зимней смерти. Земля и почва под ногами - та ее опора, из которой мы и в которую мы.
Я для него - в признании и любви к тому, какая я есть, в честном взгляде в глаза своей Жизни, не уклоняясь и не юля. В просто - дать быть, не коверкая и не привнося своего, в свидетельствовании, в просто-любви. В силах, которые есть, бери и питайся, в каждом дне у каждого из нас - в босиком по траве, в прижаться к дереву, в посмотреть на совершенное небо и поцеловать того, кто близок. О любви к жизни - Лукьян и я - его мама.
Это все про детей. Но думаю я, сегодня вот думала, идя под стеной дождя, и укрытая им будто стенами - моего личного храма, в который зашла, идя просто с зонтом - к метро. Я думала, что за человек - есть, существует, встречу-не встречу, какой он - которому я - такая, какая есть? Что в нем есть и какова судьба его, его раны и силища, чтобы раскрылись в пути со мной - какие-то невидимые мне еще - другие мои таланты и теневые отблики? Взрослый уже, не ребенок - выданный с нуля, - какой он - и о чем он будет для меня? А о чем я буду ему?
Почему именно я?
Мне выдан старший сын, серебряный единорог, воин в металических серых латах скандинавских кровей. С холодными голубыми глазами и волосами как пшеница на ветру по осени. Замерзший. Его энергия - созидания и разрушения, он мастер и завоеватель, он хранитель и защитник. А потому в нем много агрессии - это ведущая сила его, стержневая, уверенная, обрамленная вокруг нежной, уязвимой бескожностью, чтобы поверх - снова мечи и латы.
Какая ему я мать? Встречающаяся внутри себя со своей агрессией, учащейся принимать ее пользу. Агрессия - как маркер нарушенных граней, границ моего личного, интимного и сокровенного, куда чужим ходу нет. Даже если они улыбаются и прикидываются доброжелателями. Развивающая в себе и в нем умение прорычать свою злость в подушку, чтобы затем сникнуть и плакать - в настоящем, проживаемом смирении с жизненным "нет". Признающая ценность любой причуды и любой степени чувствительности, учащая его и себя - беречь - в своих особенностях. Не подставляться и рвать зубами там, где необходимо защищать, иначе съедят. О тени мой ребенок. Принятие ребенка не может быть не о собственной Тени.
Мне выдан средний сын - темно-желтый, золотисто-зеленый жук-скоробей, пришедший с пустынь и прогретый изнутра - солнцем. Сказочник и хитрун, запутывающийся порой сам в сетях своих выдумок и не могущий найти путь к реальности. Махаон с бархатными темными и пестрыми крыльями. Добрый и веселый клоун, в глазах которого слезы. Рыцарь, который отдает сердце красавице Златовласке.
Что ты высвечиваешь во мне? какая я для тебя? Мне приходится уравновешивать и взвешивать на весах честности сказку и реальность, где каждая может быть как целительна, так и ядом. О моей слабости и нужде в маме - наш с ним танец душ здесь. О мужестве давать тогда, когда неудобно и не попросили, о материнском мужестве - говорить " я знаю" и "я веду" там, где сама не знаю и не ведаю, куда веду. Но само обещание взращивает во мне Взрослого. Этот сын о моем внутреннем ребенке и внутреннем родителе - о чистоте и здравости их связи.
Мой младший сын подарен мне солнцем и верой, затвердевшие капли солнечного золота - в янтаре, дуб, пускающий корни в новый род - из вымершего, ослепляюще зеленая нежность только открывшихся липких еще листочков - сильные и бескомпромиссные в новом цикле после зимней смерти. Земля и почва под ногами - та ее опора, из которой мы и в которую мы.
Я для него - в признании и любви к тому, какая я есть, в честном взгляде в глаза своей Жизни, не уклоняясь и не юля. В просто - дать быть, не коверкая и не привнося своего, в свидетельствовании, в просто-любви. В силах, которые есть, бери и питайся, в каждом дне у каждого из нас - в босиком по траве, в прижаться к дереву, в посмотреть на совершенное небо и поцеловать того, кто близок. О любви к жизни - Лукьян и я - его мама.
Это все про детей. Но думаю я, сегодня вот думала, идя под стеной дождя, и укрытая им будто стенами - моего личного храма, в который зашла, идя просто с зонтом - к метро. Я думала, что за человек - есть, существует, встречу-не встречу, какой он - которому я - такая, какая есть? Что в нем есть и какова судьба его, его раны и силища, чтобы раскрылись в пути со мной - какие-то невидимые мне еще - другие мои таланты и теневые отблики? Взрослый уже, не ребенок - выданный с нуля, - какой он - и о чем он будет для меня? А о чем я буду ему?