Не могу не поделиться
Зарисовка на страничку
Как легко заботиться о детях - они зависимы и очень нуждаются во взрослых. Особенно о маленьких детях, которые не умеют ходить, есть, пить и даже испражняться на горшок. Но ребенок растет и учится всему этому. Проявляет желания и требует, чтобы их уважали. И мы, взрослые, как бы теряем свою нужность. И потому изобретаем огромное количество способов видеть в наших детях другие неспособности, несостоятельность в чем-то, творя тем самым поле для нашей деятельности. И так до самой их пенсии. Ну а как иначе? Как же можно заботиться о человеке, который может, умеет, уверенно стоит на ногах и которому, вроде бы как, ничего и не нужно. Мда… Обществу не выгодны такие люди. Обществу нужны люди с ущербностью. Их можно спасать. Им можно служить. И чем из большей ямы кого-то вытаскивают, тем важнее себя чувствуют спасатели, и тем большую ценность для них приобретает спасенный.
- Понимаешь, - говорю я подруге, - люди, чтобы обо мне позаботиться, обязательно должны найти во мне ущербность. Тогда им становится меня жалко. А жалость - это поле для проявления любви в нашем социуме. Раньше меня оскорбляла жалость, так как я явно видела, что на меня смотрят как на ущербную и неспособную. А мне так хотелось, чтобы в меня верили! Потом я поняла, что они так не оскорбляют. Они так любят… «Бедная, ростишь двух сыновей одна…», - вздыхают они и сразу начинают что-то для меня делать. Расскажут, похвалят, на помощь прибегут. Поэтому, когда мне хочется ласкового слова, поддержки, я устраиваю себе жизненные коллапсы. Дурацкая программа. Самой смешно. Но… факт! Ты знаешь, мне так надоела эта игра… Я настолько привыкла уже жить в зоне комфорта, когда жизнь идет мягко, успешно и в удовольствие, что выходить в зону страданий и трудностей на износ мне становится все сложнее и сложнее. А что делать? - говорю я уже ерничая, - Когда у меня все хорошо, не на что жаловаться и незачем заламывать руки и кричать «спасите, помогите!», людям становится не до меня. Ждешь тепла, внимания, а его нету…
Или вот в отношениях. Я - невыгодная жена, потому что умею все делать сама. Стою на своей оси. И делаю это не с траурным лицом великомученицы, а с легкостью и азаротом. У нас же «женская слабость» - синоним недееспособности. Вот если бы у меня не было ноги или мозга, то сразу было понятно, что рядом со мной делать - на колясочке инвалидной возить или счет за квартиру проверить. Сколько бы вокруг меня было тех, кто называл бы это служением и чувствовал бы себя нужными и важными. Но проблема в том, что мне нужна моя нога, мне нравится мой ум, моя воля, моя сила. Куда мне все это деть? Богом, между прочем, данное? Так и как же обо мне такой заботиться? Что, казалось бы, проще - делай только то, что ты действительно хочешь делать для меня. Именно хочешь, а не потому что надо, я неспособна или ущербна. Дерзай, твори, обогащай свою и мою жизнь. И тогда становится все очень просто - нет жертвы, нет счетов и претензий. Потому как, делая только то, что хочется, ты уже получаешь радость от сделанного и от того, что твою помощь и заботу приняли. Приняли не потому, что нуждались, а потому, что тебе это в радость. И такая забота не плодит должников.
- Ну ты, мать, даешь! Это задачка из разряда невозможных. Чтобы делать для другого, что хочется, надо, для начала, хорошо осознавать, что человек в принципе хочет. А ты сама знаешь, что люди, выросшие под вечным гнетом «надо», отрезаны от своих потребностей. Они мобилизуют свои силы и все жизненные ресурсы только когда надо спасать. Себя или другого. А попроси их: «Сделай что-то для себя, только что хочешь Представь, что у тебя все уже есть и что бы ты тогда делал», - они словно в пустоте оказываются. Как это - для себя?…Страшно. А вдруг ничего и не захочется?…
- Ну, в том то и дело, что в нашем обществе есть три глобальных установки. Женщины - это корыстные сучки, которые только и мечтают, что залезть к мужику на шею и ничего не делать. Мужчины - самцы, которые только и хотят, что лежать на диване и ничего не делать. А дети - они вообще ничего не хотят. На уровне индивидуального сознания мы знаем, что мы не такие. Но эти установки витают в воздухе. Веры в людей мало. В то, что они сильные, способные и хотят жить, творить, созидать, строить, развиваться. Из этих установок сделано огромное количество методик, как заставить всех вышеперечисленных делать что-то в этой жизни. И эти манипулятивные игры засасывают, давая ощущение накала, жизни.
Мы с бывшим мужем играли в замечательную игру под названием «Борьба с трудностями». Мы их создавали и с успехом решали. Жизнь в некомфортных условиях и нищете нас сближала, придавала силу. Сколько было страсти, понимания, поддержки. Сколько мы получали помощи и внимания со стороны… Нас было за что пожалеть. Но рано или поздно эта борьба изнуряет и хочется просто и спокойно жить. Мы устали от трудностей, а без них все теряло смысл. Мы не понимали, что человеку просто нужен другой человек. И это уже огромная ценность. Быть рядом и делать то, что хочется. В том числе и то, что хочется сделать для другого. Дарить внимание, тепло, радость и красоту этого мира. Даже самому самодостаточному и цельному человеку все это нужно. И это, пожалуй, единственное, в чем человек на самом деле нуждается. Это то, что он не может сделать, если рядом нет другого, - отдавать что-то бескорыстно, легко, когда у тебя самого много. А когда ты сам ущербен, когда твой ресурс на грани, что ты можешь дать Другому?
- И что? - говорит подруга, - ты и дальше будешь устраивать себе коллапсы, чтобы получать заботу? Может, все-таки, бережнее к себе относиться уже?
- Да, пожалуй, надо заканчивать действовать по этой программе. Тем более, что она не работает уже. Есть задача, я ее просто решаю, не крича «Спасите, помогите». И те, на кого были все эти трудности рассчитаны, даже и не знают, что происходит. Видимо, пора выходить на новый уровень. Хотя и страшно - а вдруг люди не захотят заботиться о той, у которой есть обе ноги?
- Ну, это вряд ли, - смеется подруга, - давай верить в лучшее в людях.
- Давай… Ведь вера творит чудеса. Я это точно знаю.
(с) Елизавета Колобова vetka0