Радиационная безопасность
Второе облучение. Профессиональное.
О первом своём облучении, романтическом, я уже рассказал, не скрывая пикантных подробностей. Теперь расскажу о начале своей профессиональной деятельности в должности старшего техника-испытателя отдела радиационной безопасности.
Первые три недели на новом месте службы пролетели как одна. Знакомства с сослуживцами, оформление доступа к документам, изучение аппаратуры и методик, освоение терминологии и языка общения между специалистами. Получение опыта дозиметрического сопровождения работ группы пробоотбора радиохимиков на испытании в штольне З-1 8 октября 1965 года. Во общем, к средине октября я уже довольно уверенно себя чувствовал среди своих опытных товарищей, благодаря их доброжелательности и умелого наставничества. Уже по тому, что меня в конце рабочего дня стали приглашать в химическую лабораторию, я понял, что меня приняли в коллектив. В радиохимической лаборатории царил старший лейтенант Валерий Балаев. Наш химик и материально ответственный. Часто после обеденного перерыва он, единоличный владелец спирта, наполнял стограммовые фарфоровые тигли и ставил в холодильник. Там же стояла охлаждённая дисциллированная вода. Перед уходом домой желающие заглядывали в холодильньк, принимали свою дозу "на посошок" и отправлялись домой. Желающие продолжить встречались уже за проходной и договаривались встретиться, переодевшись в гражданскую одежду, летом на Иртыше, зимой у кого-нибудь в подвале. Возможно, об этой традиции знали руководители отдела, но воспитательных мер не принимали из-за отсутствия недостойного поведения. Традиция заглохла, когда Валера Балаев в 1966 году уехал учиться в Академию химической защиты.
После возвращения с объекта З-1 меня пригласил к себе в кабинет Константин Иванович Гордеев. Мимоходом спросив о настроени и впечатлении от первого участия в испытании, пространные душеспасительные беседы и демонстрация начальственного превосходства в отделе не были приняты, Гордеев приступил к делу:
- Олег, ты уже наверное понял, , что помимо обязанностей по обеспечению радиационной безопасности участников испытаний, сотрудники отдела участвуют в выполнении нескольких тем НИР. Одна из них - исследование закономерностей формирования радиоактивного загрязнения при подземных ядерных взрывах с выбросом грунта. Актуальность темы в том, что по результатам проведенных в ней исследований будет разработана методика прогнозирования радиационной обстановки при проектировании ядерных взрывов в мирных целях. Для строительства каналов, водоёмов, дамб и плотин. Первый опыт мы уже имеем . Это взрыв в скважине 1004 на площадке Балапан. 14 октября то есть через три дня, в урочище Сары-Узень в скважине 1003 буден проведен взрыв на выброс мощностью несколько килотонн. Конечно, такого грандиозного явления, как на Балапане не предвидится, но по количеству продуктов деления они примерно равны....
- Простите, Константин Иванович, я не понял, почему они равны по количеству радиоактивных продуктов?
- Я сказал по количеству продуктов деления. В скважине 1004 был взорван специальны "мирный" заряд, энерговыделение которого обусловлено термоядерным синтезом. А атомный запал в нём был тоже примерно с таким же количеством делений, как и в предстоящем испытании. Но так как из-за малого энерговыделения высота подъёма облака взрыва ожидается небольшой, очевидно будет высокая плотность радиоактивных выпадений в ближней зоне. В опыте будет задействован весь наш отдел. Мы посоветовались и решили тебя оставить на секторе. Михаилу Владимировичу понравилось как ты работал на З-1 и он уверен, что ты справишься!
Далее Константин Иванович подробно меня проинструктировал. Перечислил под запись, что нужно подготовить из аппаратуры и приспособлений для отбора проб. Разъяснил как мне действовать в различных ситуациях. В заключение мы с Гордеевым согласовали порядок обмена информацией и режимные вопросы:
- Докладывать о величинах мощности дозы будешь как у нас принято "малые"-микрорентгены в час, "средние"-миллирентгены в час и "большие"-рентгены в час. С уточнением "закрытые" и "открытые" для гамма- и бета-излучений. В секретной части получи две двухсоттысячных карты . Подними на них дорогу от Берега до "Г"и выдели полосу вдоль дороги шириной 30 километров. Пронумеруй условно квадраты и обозначь ориентиры. Проставь километровые отметки вдоль дорог. Одну карту оставишь себе, вторую возьмём с собой в поле. Заявку на пистолеты я оставлю у дежурного по НИП. - Подумав немного, Константин Иванович изменил своё решение,
- Лучше сделаем так: не привлекая внимания сделай две сколки с этой карты. Конечно, когда подготовишь её к работе. Не будем связываться с оружием!
Два оставшихся дня до дня "Д" ушли на подготовку. Выделенные мне в помощь два солдата готовили дозиметрические приборы, воздуходувки, аккумуляторы к ним, пакеты для проб грунта, травы, фильтров. Вырезали по шаблонам фильтры из ткани Петрянова, часть из них пропитывали азотнокислым серебром для улавливания радиоактивного иода. Я , дав им задание и обеспечив материалами, уединялся в освободившийся кабинет начальника лаборатории и работал с картой.
День испытания для меня начался с получения автомашины. Пришлось долго объяснять дежурному по КТП, а потом подошедшему командиру автороты что необходима надёжная машина, которая не подведёт при длительной езде по степи . По дороге на сектор выдернул из строя, следовавшего из казармы, двоих своих солдат и в корпус вошёл вместе с телефонным звонком. На телефон в свой кабинет звонил полковник Богданов. Он предупредил, что время взрыва переносится по метеоусловиях пока на два часа. Это позволяло мне не спеша подготовиться.
Пока солдаты загружали оборудование в машину я созвонился со всеми телефонными коммутаторами коммутаторами и договорился со связистами о перекроссировке стоящих у них датчиков гамма-излучения системы АСКРО на резервные пары и о включении их электропитания. Едва закончили подготовку, как опять позвонил начальник отдела:
- Олег Константинович, у вас всё готово?
- Так точно, товарищ полковник!
- Объявлена тридцатиминутная готовность! Ждите команды на дальнейшие действия.
Я поставил на стол высокий мерный стакан с водой в надежде, что по дрожанию мениска засеку момент взрыва, так как не надеялся почувствовать сотрясение здания. Всё же от Берега до урочища Сары-Озек 170 км. Как и ожидалось, примерно через полчаса вода в стакане заколебалась, да и я своим задом почувствовал толчок и последующие затухающие колебания. Осталось ждать сообщения с площадки, уставившись на молчаший телефон.
Долго ждать не пришлось. Позвонил Константин Иванович:
- Олег, будь готов к большой работе! Ветер начал резко меняться, велика вероятность, что облако повернёт в сторону Берега. Посади Васильчука на УАНРО, он хорошо знает как на ней работать. Закоммутируй телефон на "Риску", предупреди связистов, что я буду вызывать позывной "Васильчук". Со вторым бойцом выезжай в сторону "Г" . Учти, что скорость ветра ,примерно, 18 метров в секунду. Так что встречи с облаком тебе не долго ждать. Доберёшся до "Ш" - позвони на "Звезду", там меня или Михаила Владимировича найдут. Да, сам запомни, и проинструктируй Васильчука - никому не на какие вопросы по радиационной обстановке не отвечать. Отсылайте со всеми вопросами к начальнику химической службы. Ты действуй по программе, которую мы с тобой обсудили! Всё понял?
- Так точно, товарищ подполковник!
Если скорость ветра и скорость моего уазика примерно равны. то встреча с облаком состоится в районе площадки "Ш" в пятидесяти километрах от городка. И вернуться назад к приходу облака на Берег я никак не успеваю. Очевидно, контроль радиационной обстановке в жилой зоне возложили на начхима майора Анненкова. Но это уже не мой вопрос, мне бы справиться со своими делами!
Минут через пятьдесят мы уже стояли на перекрёстке у километрового столба с цифрами 49. Справа в километре площадка "Ш", слева на таком же расстоянии 361 объект, впереди в пятнадцати километрах виднелась площадка "Н". С трудом, преодолевая сопротивление ветра, открыл дверь машины. В небе над площадкой "Н", заметный только по отблескам фонаря кабины, выписывал крутой вираж самолёт. - Оконтуривает головку облака, - подумал я. У меня примерно 15 минут до встречи облака. Надо ещё успеть доложить начальству. Подъехали к коммутатору, я попросил связиста по-быстрому соединить со "Звездой", там, за 100 км. от меня, быстро нашли подполковника Гордеева. Выслушав мой доклад, Константин Иванович напомнил мне мои дальнейшие действия и в первую очередь нацелил на определение ширины следа что бы можно было спрогнозировать в какой мере радиоактивные выпадения накроют жилой городок. Приготовили оба рентгенметра - ДП-11Б, с пределом измерений мощности дозы гамма-излучения до 20 мР\ч, и ДП-1Б - до 400 Р\ч. На перекрёстке, который по моему предположению окажется на оси следа, я оставил набор дозиметров КИД-1и плёночные ИФК-2,3 что бы измерить дозу за время прохождения облака.
Сразу же после включения ДП-11Б стрелка рванула в право и я не успевал переключать диапазоны, ожидая её плавного хода. Пришлось выключить прибор. Стрелка ДП-1Б колебалась в начале диапазона 0,02 - 0,4 Р/ч. Осталось определить характеристику источника излучения. Открыл крышку нижнего окна прибора, чтобы обеспечить доступ бета-частиц в ионизационную камеру. Если уровень радиации обусловлен радиоактивными частицами, выпавшими на грунт, то показания прибора должны были увеличиться и возрастать по мере приближения прибора к поверхности грунта. Этого не наблюдалось. Очевидно мы находились вне радиоактивного следа и прибор регистрировал рассеянное излучение от выпавших в стороне радиоактивных частиц, или от проходящего облака. Визуально облако не определялось, так как крупные частицы успели выпасть ближе к месту взрыва. Проинструктировал водителя, чтобы он останавливал машину через каждые двести метров пути, повернув навстречу ветру, что бы уменьшить попадание радиоактивной пыли в салон. Солдату-дозиметристу объяснил, что на каждой остановке он должен отобрать в пакет пять совочков грунта в точках по углам и в центре квадрата пять на пять шагов. А при наличии травяного покрова в этих же точках срезать траву с площади, равной размеру пробоотборного совочка. За собой оставил документирование точек пробоотбора и регистрацию отобранных проб, ну и конечно, дозиметрические измерения. В таком порядке начали работу по сечению следа, оставленного радиоактивным облаком.
Поравнявшись с местом, где предварительно были оставлены дозиметры, я половину из них переложил в чистый пакет и уложил в свинцовый контейнер для того, чтобы они в дальнейшем не накапливали дополнительную дозу. Эти дозиметры были использованы для оценки дозы гамма-излучения, накопленной за время прохождения облака. Оставшиеся дозиметры были сняты через сутки и позволили оценить дозу от радиоактивных выпадений, осевших на местность в точке их установки. Оказалось, что эта точка установки дозиметров была в двухсот пятидесяти метрах от оси следа. След лёг правее, чем я предполагал.
Закончив сечение следа, мы вернулись на площадку "Ш" , откуда я доложил подполковнику Гордееву полученные результаты и получил команду возвращаться на Берег, продолжая вести измерения по направлению движения и выполнив ещё два сечения следа . Одно на линии расположения зенитно-ракетного дивизиона, второе по границе городка по дороге к КПП-1.
В отделе меня ждал майор Смолий Валентин Савельевич, который вернулся с поля на первом же самолёте, доставившем на проявку фотоплёнки с регистраторов физических процессов. К моему возвращению он успел оконтурить зону радиоактивного загрязнения на территории жилого городка, наметить контрольные точки для наблюдения за спадом активности, снять показания с дозиметров, которые находились у сотрудников радиохимического отдела, находившихся во время прохождения радиоактивного облака в лаборатории.
Вечером первым в отдел вернулся старший научный сотрудник подполковник Анатолий Петрович Мартынов. Он всегда возвращался первым, так как старался на долго не оставлять без внимания свою молодую красавицу жену и двух малолетних дочерей. Анатолий Петрович нам двоим поставил на завтра новую задачу. Оказывается, отдел участвовал в выполнении ещё одной темы НИР, которая продолжалась ещё с времён воздушных испытаний. В плане выполнения этой темы мы должны были проводить исследования защитных свойств зданий и сооружений от излучений загрязняющих их радиоактивных выпадений. Предоставилась возможность получить данные по ряду жилых, культурно-бытовых и промышленных зданий. Вот этим нам с Валентином Савельевичем и предстояло заняться утром следующего дня. А сейчас по тигелёчку спирта и по домам!