(no subject)
Все-таки люди - неиссякаемый источник вдохновения. Книги могут казаться вторичными, голливудский кинематограф вообще может набить оскомину, но каждый раз, когда ты думаешь, что видел в этой жизни уже абсолютно все, человечество непременно подкинет сценку из невиданного.
Вот, например, сценка. Теплое весеннее утро в провинциальном городе юга России - из тех, где раки вырастают больше, чем магазинные замороженные креветки, число солнечных дней в году превышает сотню (тут москвичи в моем лице горько рыдают), а по центру города вечерами разгуливают местные жительницы при полном параде, эффектно одетые (или, скорее, раздетые), и их длиннющие ноги проапгрейжены 18-сантиметровыми шпильками, в которых они довольно бодро вышагивают по разбитой в хлам мостовой, стремясь навстречу женскому счастью. Их же потенциальное женское счастье планомерно эволюционирует в наездников дивана, при этом смотрит на девиц разборчиво, и то и дело предпочитает им пиво с раками.
На улице - солнце, деревья в цвету и вообще весна. На лавочке сидят два хмурых представителя "инфернального архетипа, достойного изучения"(с)журнал "Маруся". На их скорбных лицах - вся тяжесть вчерашнего выбора между паленым "Джеком Дэниэлсом" и не менее паленым "Чивасом". Коленки их треников вытянуты явно навырост - персонажи еще довольно молоды.
Один из них говорит другому:
- Ты понимаешь, хочется же ебать что-то красивое, ну или хотя бы стройное. Но жизнь складывается так, что ебать некого вообще.
И я ускоряю шаг, чтобы не услышать дальнейших рассуждений, и они не испортили строгую красоту этой фразы.
Вот, например, сценка. Теплое весеннее утро в провинциальном городе юга России - из тех, где раки вырастают больше, чем магазинные замороженные креветки, число солнечных дней в году превышает сотню (тут москвичи в моем лице горько рыдают), а по центру города вечерами разгуливают местные жительницы при полном параде, эффектно одетые (или, скорее, раздетые), и их длиннющие ноги проапгрейжены 18-сантиметровыми шпильками, в которых они довольно бодро вышагивают по разбитой в хлам мостовой, стремясь навстречу женскому счастью. Их же потенциальное женское счастье планомерно эволюционирует в наездников дивана, при этом смотрит на девиц разборчиво, и то и дело предпочитает им пиво с раками.
На улице - солнце, деревья в цвету и вообще весна. На лавочке сидят два хмурых представителя "инфернального архетипа, достойного изучения"(с)журнал "Маруся". На их скорбных лицах - вся тяжесть вчерашнего выбора между паленым "Джеком Дэниэлсом" и не менее паленым "Чивасом". Коленки их треников вытянуты явно навырост - персонажи еще довольно молоды.
Один из них говорит другому:
- Ты понимаешь, хочется же ебать что-то красивое, ну или хотя бы стройное. Но жизнь складывается так, что ебать некого вообще.
И я ускоряю шаг, чтобы не услышать дальнейших рассуждений, и они не испортили строгую красоту этой фразы.