Я был там, чтобы уничтожить коммунизм! Полвека трагедии Сонгми
50 лет 16 марта 1968 года произошла резня в Сонгми. Сегодня американцы очень любят рассуждать "о бесчеловечности режимов Асада /Каддафи/Хусейна/Путина", о "нечеловеческих страданиях мирного населения Сирии/Ливии/Ирака", но ужасно не любят вспоминать Вьетнам, где, кстати, они активно применяли химическое и другое запрещенное международными конвенциями оружие.
Символом страдания вьетнамского народа стала деревня Сонгми, где американскими солдатами были убито, как минимум, 502 мирных жителя - 173 ребенка, 183 женщины (17 беременных), 149 мужчин (в основном старики). Многие жертвы перед убийством были подвергнуты американскими солдатами пыткам, а женщины - групповым изнасилованиям.
Преступление вызвало возмущение мировой общественности и стало одним из самых известных и символичных событий войны во Вьетнаме. Однако правосудие так и не восторжествовало. Лишь один солдат был признан американским судом виновным, но через 3,5 года был освобождён. И хотя факты массового убийства детей, женщин, стариков, также как и изнасилования, были официально признаны американской стороной, об этом в США не любят вспоминать.
Считается, что американское командование полагало, что в сельской общине Сонгми может быть расположен штаб одного из подразделений Национального фронта освобождения Южного Вьетнама (Вьетконга). По крайней мере именно такую информацию донесли на брифинге до солдат роты «Си» («Чарли»), подразделения 11-й пехотной бригады дивизии «Америкал». Кроме того, им было сказано, что в деревне в момент штурма не будет мирных жителей. Откуда у американских офицеров появились такие сведения, неизвестно по сей день.
Реально в деревне не было никаких партизан, но были сотни мирных жителей, в основном, женщин, детей и стариков. Трудоспособные мужчины были на работах в полях.
В 5:30 утра американские солдаты высадились возле деревни с вертолетов. В соломенные хижины сразу полетели фосфорные гранаты, а их обитателей косил огонь из автоматических винтовок. Рядовой Аллен Бойс заколол старика ударом штыка в грудь, затем выстрелил ему в шею. Потом он пристрелил еще одного человека и сбросил его в колодец, швырнув следом гранату. Группы от двадцати пяти до сорока человек, прятавшиеся в придорожных канавах, расстреливались из автоматического оружия.
Капитан Эрнест Медина, наблюдавший в этот день за ходом операции, связался по рации с лейтенантом Келли и спросил о причинах задержки продвижения его роты. Келли ответил, что они наткнулись на группу гражданских лиц численностью около шестидесяти человек. «Займитесь ими», - велел Медина. Не уточняя указание, Келли построил вьетнамцев и расстрелял их из пулемета. Затем палачи начали оттаскивать убитых женщин, закрывавших своими телами еще живых детей, и приканчивали их.
На другом участке перепуганные вьетнамцы кланялись, встречая американцев. Их забили прикладами и закололи штыками. На телах жертв каратели вырезали надпись «Рота «Си».
За все время бойни пострадал только один американский солдат. Согласно красивой легенде, он выстрелил себе в ногу, не желая участвовать в убийствах мирных жителей. Однако англоязычные источники утверждают, что ранение он получил в результате неосторожного обращения с оружием.
Пам Ти Туан 80 лет. Когда американцы атаковали деревню, ей было тридцать. Она до сих пор в деталях помнит произошедшее.
«Это невозможно забыть. Мне часто снится, как снова приходят солдаты, и тогда я кричу по ночам», - говорит она. Американцы ворвались в дом и всю семью - мать, отца, бабушку, двух братьев, сестру, саму Ти Туан и двух ее маленьких дочерей - вытолкали наружу.
«Вместе с остальными нас повели к канаве (неглубокому оросительному каналу для воды у рисовых полей. - Прим. ред.), с нами были наши соседи, несколько десятков человек, - вспоминает вьетнамка. - По дороге солдаты кричали, ругались, били нас прикладами и ногами, иногда стреляли. Людей выстроили по краю канала, заставили повернуться спиной, опуститься на колени и поднять руки. Мы не думали, что нас будут убивать. Мы же полностью им подчинились и не сопротивлялись! Но они открыли огонь. Убитые падали в воду один за другим».
Ти Туан, когда раздались выстрелы, схватила дочерей и прыгнула в канаву, притворившись мертвой. Кругом были убитые и раненые.
«Люди страшно кричали, не всех американцы смогли убить сразу. Раненых добивали. Я шептала дочерям, чтобы они не шевелились и молчали. В один момент мне показалось, что они умерли, так тихо они лежали. Это было ужасно! Я сама едва не закричала, когда подумала, что они мертвы. Если бы я закричала, меня бы тоже убили».
Еще один выживший в бойне - Фан Тхань Конг. В 1968-м ему было всего 11 лет. Через год фотография маленького испуганного мальчика облетела всю планету.
«Мама собирала нас в школу, когда мы услышали взрывы и выстрелы. Решили спрятаться. Отец заранее вырыл небольшую землянку, и мы хотели там переждать. Но солдаты нас нашли, заставили выйти», - говорит Тхань Конг.
Он вспоминает, что солдат было трое - двое белых и один чернокожий. «Белые целились в нас, курили и смеялись. А черный стрелял в коров и поджигал наш сарай. Потом они стали обсуждать, что делать с нами. Приказали нам вернуться в землянку. Когда мы спустились, они бросили к нам три гранаты и отбежали», - продолжает Тхань Конг.
«Думаю, мама все поняла. Она поняла, что они хотят нас убить именно так - гранатами, - рассказывает вьетнамец. - Поэтому она велела нам с сестрами и братом отойти в самую глубину землянки. А сама осталась у выхода. Ее разорвало на куски. Остальные тоже погибли. Выжил только я».
Чыонг Тхи Лэ, которой было тогда 33 года, вспоминала: «Когда американцы пришли в деревню, они вывели нас из домов, толкали прикладами в спину, чтобы мы шли в канаву, туда, где уже стояло больше ста человек. Они поставили нас на колени и сразу начали стрелять сзади из пулемёта. Из нашей семьи в 11 человек остались в живых только я и мой младший ребёнок - я закрыла его собой. Сверху на меня упали три трупа, и только благодаря им, мы выжили: они скрыли нас от американцев».
Другая жительница Сонгми Ха Тхи Куй говорила: «16 марта они пришли целой толпой и сразу забрали четверых родственников и увезли к каналу. Мы умоляли их не убивать нас, оставить в живых, а они стреляли и стреляли. Они толкали нас, чтобы мы упали на колени, и начинали стрелять. Мама погибла, дети погибли. Мужа моего тогда не было, здесь вообще не было мужчин - только женщины, старики и дети. Я была при смерти, без сознания, ранена. Лежала, было холодно, очень холодно, вся голова в крови, я вся дрожала. Я понимаю - это война, но почему такая жестокая, за что убили целую деревню? Просто пришли - и всех убили. Что за люди эти американцы, которые убили матерей, детей?..
А вот воспоминания американских солдат:
Фред Уидмер, военнослужащий роты «Чарли»: «Самое ужасное началось, на мой взгляд, когда мы перестали брать пленных. Пара выстрелов - и все, никакой возни и хлопот. Затем, уже позднее, придумали отрезать у «вьетов» уши, калечить их… Одного вьетконговца со связанными руками привязали к столбу. В штаны пленника засовывали горящие окурки и наблюдали дикую пляску, когда окурки жгли ему задницу. Это делалось, чтобы развязать ему язык, а заодно и выместить свою злость. Я не помню, как дальше поступали с такими пленными. Чем дольше это продолжалось, тем меньше им верили. Мы уже никому не верили, потому что было непонятно, кто есть кто. Мы не знали, кто из них враг… Однажды начав убивать пленных, мы уже перестали сдерживаться. Я бы сказал, что это стало обычным явлением. Я тоже издевался над пленными и вел себя так же, как все. Мы отрезали старикам бороды, что было самым большим издевательством: борода у вьетнамца считается признаком мудрости. Мы избивали пленных вьетконговцев, пытаясь заставить их говорить. Я сам никого не замучил до смерти. Но на моих глазах, кажется, такое случалось»«Когда я пристрелил его[ребенка], меня затошнило. И тогда я понял: Боже мой, что я наделал?»
Сержант Кеннет Ходжес вспоминает: «Наконец-то для нас настало время поквитаться, расплатиться по счетам. Пришло время реванша, когда мы могли отомстить за своих погибших товарищей. Нам четко объяснили, что пленных быть не должно. Кто-то спросил, относится ли это к женщинам и детям. Приказ касался абсолютно всех в деревне. Они враждебно относились к американцам. Стало ясно, что в этой деревне никто не заслуживал пощады».
Варнадо Симпсон : «Да, я убивал. Я отрезал уши, снимал скальпы и перерезал горло. Да, я делал это. Кажется, раз двадцать пять. Меня мучают кошмары. Перед глазами постоянно стоят убитые дети. Где бы я ни был, везде мерещатся лица убитых мной людей. Как вы можете простить меня, если я сам не могу этого сделать… Я никого не подпускаю к себе близко и никого не люблю. Моя любовь умерла в Сонгми»
Уильям Келли (единственный осужденный за эту бойню, отсидел 3,5 года): «Мы пришли в Сонгми не для того, чтобы убивать мирных людей. Мы пришли туда, чтобы убить идеологию, носителями которой были эти - я не знаю, как их назвать, - пешки, винтики, куски плоти. Я был там, чтобы уничтожить коммунизм. Я относился к коммунизму примерно так же, как южанин относится к негру. Это ужасно»
Нашлись, впрочем и порядочные американцы. Пилот наблюдательного вертолёта роты B 123-го авиационного батальона Хью Томпсон, наблюдавший события с воздуха, вспоминал, что не осознавал происходящего, пока не увидел, как капитан американской армии толкает сапогом на землю раненую вьетнамскую девушку и расстреливает ее. Он посадил свой OH-23 между группой скрывавшихся в самодельном бомбоубежище вьетнамских крестьян и намеревавшимися убить их американскими солдатами. Томпсон приказал бортстрелку и бортинженеру открыть огонь по американским пехотинцам, если те попытаются убить вьетнамцев. Потом Томпсон вызвал вертолёты для эвакуации раненых вьетнамцев.
По итогам бойни капитан Медина направил в штаб бригады донесение, что в бою было уничтожено 128 солдат противника, при этом под перекрёстный огонь попали мирные жители и около 20 человек погибло.
Впрочем, бойня в Сонгми не являлась тайной для американского командования. Однако оно приложило немалые усилия, чтобы скрыть всю информацию о случившемся.
Однако правда все-таки просочилась в СМИ. Не в последнюю очередь потому, что солдаты роты «Си» за пивом не стеснялись хвастаться своими похождениями в Сонгми. Эти рассказы собрал и опубликовал уже в США солдат 11-й бригады Рональд Риденхор. Получили известность и фотографии другого очевидца тех событий - военного фотографа Рональда Хэберли, который делал снимки во время бойни, но целый год их никому не показывал. Лишь в ноябре 1969 года он продал фотографии нескольким американским и европейским изданиям. Тогда и разразился грандиозный скандал.
Рональд Хэберли: «Армейские части не истребляют гражданское население в массовом порядке, как это случилось в тот день. Я впервые видел подобное. Позже я слышал, что командир дивизии хвалил тактическую группу за эту операцию, но, как я понимаю, ему не доложили, что расстрелянными оказались беззащитные женщины и дети».
Началось расследование, по итогам которого десятки военнослужащих попали под подозрение в совершении убийств, пыток, изнасилований, а ряд офицеров - в заговоре с целью сокрытия истины. Однако обвинения были предъявлены лишь 26 участникам бойни, а до военного трибунала дошли дела шести из них. В итоге никто из участников резни, кроме лейтенанта Келли, не понес никакого наказания за случившееся. Ни рядовой состав, непосредственно осуществлявший зверства, ни командование, которое, вольно или невольно, сделало все, чтобы этот эпизод состоялся. Келли, виновность которого была доказана, отсидел в тюрьме 3 дня, после чего ещё 3,5 года провел под достаточно комфортным домашним арестом. Согласно соц. опросам, 51% американцев высказывался за помилование Келли.
Зато преследованиям подвергся пилот Хью Томпсон. На заседании палаты представителей Конгресса он был подвергнут яростной критике за угрозу применения оружия против американских военнослужащих. Звучали призывы отдать его под суд. Томпсон получал множество угроз, например, к дверям его дома подкидывали искалеченных животных. Лишь через 30 лет после этих событий Томпсон и его экипаж были награждены Солдатской медалью армии США. Вручая медали, генерал-майор Майкл Акерман назвал резню в Сонгми «одной из самых постыдных глав в истории армии».
Сонгми уничтожили целиком, ничего не осталось. Впоследствии деревню отстроили. Для правительства Вьетнама это было делом чести, и на месте деревянных хижин появились каменные дома. Единственное, что сохранилось от старой деревни, - это колодец. Американские солдаты туда сбрасывали трупы убитых, а возможно, и еще живых.
В Сонгми есть скромный мемориал и музей. На стенах двух комнат музея жуткие фотографии - абсолютно мирные люди, крестьяне (это ясно видно по их одежде) со страшными ранениями и увечьями: простреленные головы, выпущенные наружу внутренности, искаженные болью лица. А рядом американские солдаты - смеются и поджигают дома...
Источники:
http://ic.pics.livejournal.com/irnella/66734384/2093130/2093130_original.jpg
https://ria.ru/world/20180316/1516358811.html?referrer_block=index_archive_22
https://vz.ru/politics/2018/3/16/912638.html?utm_campaign=vz&utm_medium=referral&utm_source=push
Символом страдания вьетнамского народа стала деревня Сонгми, где американскими солдатами были убито, как минимум, 502 мирных жителя - 173 ребенка, 183 женщины (17 беременных), 149 мужчин (в основном старики). Многие жертвы перед убийством были подвергнуты американскими солдатами пыткам, а женщины - групповым изнасилованиям.
Преступление вызвало возмущение мировой общественности и стало одним из самых известных и символичных событий войны во Вьетнаме. Однако правосудие так и не восторжествовало. Лишь один солдат был признан американским судом виновным, но через 3,5 года был освобождён. И хотя факты массового убийства детей, женщин, стариков, также как и изнасилования, были официально признаны американской стороной, об этом в США не любят вспоминать.
Считается, что американское командование полагало, что в сельской общине Сонгми может быть расположен штаб одного из подразделений Национального фронта освобождения Южного Вьетнама (Вьетконга). По крайней мере именно такую информацию донесли на брифинге до солдат роты «Си» («Чарли»), подразделения 11-й пехотной бригады дивизии «Америкал». Кроме того, им было сказано, что в деревне в момент штурма не будет мирных жителей. Откуда у американских офицеров появились такие сведения, неизвестно по сей день.
Реально в деревне не было никаких партизан, но были сотни мирных жителей, в основном, женщин, детей и стариков. Трудоспособные мужчины были на работах в полях.
В 5:30 утра американские солдаты высадились возле деревни с вертолетов. В соломенные хижины сразу полетели фосфорные гранаты, а их обитателей косил огонь из автоматических винтовок. Рядовой Аллен Бойс заколол старика ударом штыка в грудь, затем выстрелил ему в шею. Потом он пристрелил еще одного человека и сбросил его в колодец, швырнув следом гранату. Группы от двадцати пяти до сорока человек, прятавшиеся в придорожных канавах, расстреливались из автоматического оружия.
Капитан Эрнест Медина, наблюдавший в этот день за ходом операции, связался по рации с лейтенантом Келли и спросил о причинах задержки продвижения его роты. Келли ответил, что они наткнулись на группу гражданских лиц численностью около шестидесяти человек. «Займитесь ими», - велел Медина. Не уточняя указание, Келли построил вьетнамцев и расстрелял их из пулемета. Затем палачи начали оттаскивать убитых женщин, закрывавших своими телами еще живых детей, и приканчивали их.
На другом участке перепуганные вьетнамцы кланялись, встречая американцев. Их забили прикладами и закололи штыками. На телах жертв каратели вырезали надпись «Рота «Си».
За все время бойни пострадал только один американский солдат. Согласно красивой легенде, он выстрелил себе в ногу, не желая участвовать в убийствах мирных жителей. Однако англоязычные источники утверждают, что ранение он получил в результате неосторожного обращения с оружием.
Пам Ти Туан 80 лет. Когда американцы атаковали деревню, ей было тридцать. Она до сих пор в деталях помнит произошедшее.
«Это невозможно забыть. Мне часто снится, как снова приходят солдаты, и тогда я кричу по ночам», - говорит она. Американцы ворвались в дом и всю семью - мать, отца, бабушку, двух братьев, сестру, саму Ти Туан и двух ее маленьких дочерей - вытолкали наружу.
«Вместе с остальными нас повели к канаве (неглубокому оросительному каналу для воды у рисовых полей. - Прим. ред.), с нами были наши соседи, несколько десятков человек, - вспоминает вьетнамка. - По дороге солдаты кричали, ругались, били нас прикладами и ногами, иногда стреляли. Людей выстроили по краю канала, заставили повернуться спиной, опуститься на колени и поднять руки. Мы не думали, что нас будут убивать. Мы же полностью им подчинились и не сопротивлялись! Но они открыли огонь. Убитые падали в воду один за другим».
Ти Туан, когда раздались выстрелы, схватила дочерей и прыгнула в канаву, притворившись мертвой. Кругом были убитые и раненые.
«Люди страшно кричали, не всех американцы смогли убить сразу. Раненых добивали. Я шептала дочерям, чтобы они не шевелились и молчали. В один момент мне показалось, что они умерли, так тихо они лежали. Это было ужасно! Я сама едва не закричала, когда подумала, что они мертвы. Если бы я закричала, меня бы тоже убили».
Еще один выживший в бойне - Фан Тхань Конг. В 1968-м ему было всего 11 лет. Через год фотография маленького испуганного мальчика облетела всю планету.
«Мама собирала нас в школу, когда мы услышали взрывы и выстрелы. Решили спрятаться. Отец заранее вырыл небольшую землянку, и мы хотели там переждать. Но солдаты нас нашли, заставили выйти», - говорит Тхань Конг.
Он вспоминает, что солдат было трое - двое белых и один чернокожий. «Белые целились в нас, курили и смеялись. А черный стрелял в коров и поджигал наш сарай. Потом они стали обсуждать, что делать с нами. Приказали нам вернуться в землянку. Когда мы спустились, они бросили к нам три гранаты и отбежали», - продолжает Тхань Конг.
«Думаю, мама все поняла. Она поняла, что они хотят нас убить именно так - гранатами, - рассказывает вьетнамец. - Поэтому она велела нам с сестрами и братом отойти в самую глубину землянки. А сама осталась у выхода. Ее разорвало на куски. Остальные тоже погибли. Выжил только я».
Чыонг Тхи Лэ, которой было тогда 33 года, вспоминала: «Когда американцы пришли в деревню, они вывели нас из домов, толкали прикладами в спину, чтобы мы шли в канаву, туда, где уже стояло больше ста человек. Они поставили нас на колени и сразу начали стрелять сзади из пулемёта. Из нашей семьи в 11 человек остались в живых только я и мой младший ребёнок - я закрыла его собой. Сверху на меня упали три трупа, и только благодаря им, мы выжили: они скрыли нас от американцев».
Другая жительница Сонгми Ха Тхи Куй говорила: «16 марта они пришли целой толпой и сразу забрали четверых родственников и увезли к каналу. Мы умоляли их не убивать нас, оставить в живых, а они стреляли и стреляли. Они толкали нас, чтобы мы упали на колени, и начинали стрелять. Мама погибла, дети погибли. Мужа моего тогда не было, здесь вообще не было мужчин - только женщины, старики и дети. Я была при смерти, без сознания, ранена. Лежала, было холодно, очень холодно, вся голова в крови, я вся дрожала. Я понимаю - это война, но почему такая жестокая, за что убили целую деревню? Просто пришли - и всех убили. Что за люди эти американцы, которые убили матерей, детей?..
А вот воспоминания американских солдат:
Фред Уидмер, военнослужащий роты «Чарли»: «Самое ужасное началось, на мой взгляд, когда мы перестали брать пленных. Пара выстрелов - и все, никакой возни и хлопот. Затем, уже позднее, придумали отрезать у «вьетов» уши, калечить их… Одного вьетконговца со связанными руками привязали к столбу. В штаны пленника засовывали горящие окурки и наблюдали дикую пляску, когда окурки жгли ему задницу. Это делалось, чтобы развязать ему язык, а заодно и выместить свою злость. Я не помню, как дальше поступали с такими пленными. Чем дольше это продолжалось, тем меньше им верили. Мы уже никому не верили, потому что было непонятно, кто есть кто. Мы не знали, кто из них враг… Однажды начав убивать пленных, мы уже перестали сдерживаться. Я бы сказал, что это стало обычным явлением. Я тоже издевался над пленными и вел себя так же, как все. Мы отрезали старикам бороды, что было самым большим издевательством: борода у вьетнамца считается признаком мудрости. Мы избивали пленных вьетконговцев, пытаясь заставить их говорить. Я сам никого не замучил до смерти. Но на моих глазах, кажется, такое случалось»«Когда я пристрелил его[ребенка], меня затошнило. И тогда я понял: Боже мой, что я наделал?»
Сержант Кеннет Ходжес вспоминает: «Наконец-то для нас настало время поквитаться, расплатиться по счетам. Пришло время реванша, когда мы могли отомстить за своих погибших товарищей. Нам четко объяснили, что пленных быть не должно. Кто-то спросил, относится ли это к женщинам и детям. Приказ касался абсолютно всех в деревне. Они враждебно относились к американцам. Стало ясно, что в этой деревне никто не заслуживал пощады».
Варнадо Симпсон : «Да, я убивал. Я отрезал уши, снимал скальпы и перерезал горло. Да, я делал это. Кажется, раз двадцать пять. Меня мучают кошмары. Перед глазами постоянно стоят убитые дети. Где бы я ни был, везде мерещатся лица убитых мной людей. Как вы можете простить меня, если я сам не могу этого сделать… Я никого не подпускаю к себе близко и никого не люблю. Моя любовь умерла в Сонгми»
Уильям Келли (единственный осужденный за эту бойню, отсидел 3,5 года): «Мы пришли в Сонгми не для того, чтобы убивать мирных людей. Мы пришли туда, чтобы убить идеологию, носителями которой были эти - я не знаю, как их назвать, - пешки, винтики, куски плоти. Я был там, чтобы уничтожить коммунизм. Я относился к коммунизму примерно так же, как южанин относится к негру. Это ужасно»
Нашлись, впрочем и порядочные американцы. Пилот наблюдательного вертолёта роты B 123-го авиационного батальона Хью Томпсон, наблюдавший события с воздуха, вспоминал, что не осознавал происходящего, пока не увидел, как капитан американской армии толкает сапогом на землю раненую вьетнамскую девушку и расстреливает ее. Он посадил свой OH-23 между группой скрывавшихся в самодельном бомбоубежище вьетнамских крестьян и намеревавшимися убить их американскими солдатами. Томпсон приказал бортстрелку и бортинженеру открыть огонь по американским пехотинцам, если те попытаются убить вьетнамцев. Потом Томпсон вызвал вертолёты для эвакуации раненых вьетнамцев.
По итогам бойни капитан Медина направил в штаб бригады донесение, что в бою было уничтожено 128 солдат противника, при этом под перекрёстный огонь попали мирные жители и около 20 человек погибло.
Впрочем, бойня в Сонгми не являлась тайной для американского командования. Однако оно приложило немалые усилия, чтобы скрыть всю информацию о случившемся.
Однако правда все-таки просочилась в СМИ. Не в последнюю очередь потому, что солдаты роты «Си» за пивом не стеснялись хвастаться своими похождениями в Сонгми. Эти рассказы собрал и опубликовал уже в США солдат 11-й бригады Рональд Риденхор. Получили известность и фотографии другого очевидца тех событий - военного фотографа Рональда Хэберли, который делал снимки во время бойни, но целый год их никому не показывал. Лишь в ноябре 1969 года он продал фотографии нескольким американским и европейским изданиям. Тогда и разразился грандиозный скандал.
Рональд Хэберли: «Армейские части не истребляют гражданское население в массовом порядке, как это случилось в тот день. Я впервые видел подобное. Позже я слышал, что командир дивизии хвалил тактическую группу за эту операцию, но, как я понимаю, ему не доложили, что расстрелянными оказались беззащитные женщины и дети».
Началось расследование, по итогам которого десятки военнослужащих попали под подозрение в совершении убийств, пыток, изнасилований, а ряд офицеров - в заговоре с целью сокрытия истины. Однако обвинения были предъявлены лишь 26 участникам бойни, а до военного трибунала дошли дела шести из них. В итоге никто из участников резни, кроме лейтенанта Келли, не понес никакого наказания за случившееся. Ни рядовой состав, непосредственно осуществлявший зверства, ни командование, которое, вольно или невольно, сделало все, чтобы этот эпизод состоялся. Келли, виновность которого была доказана, отсидел в тюрьме 3 дня, после чего ещё 3,5 года провел под достаточно комфортным домашним арестом. Согласно соц. опросам, 51% американцев высказывался за помилование Келли.
Зато преследованиям подвергся пилот Хью Томпсон. На заседании палаты представителей Конгресса он был подвергнут яростной критике за угрозу применения оружия против американских военнослужащих. Звучали призывы отдать его под суд. Томпсон получал множество угроз, например, к дверям его дома подкидывали искалеченных животных. Лишь через 30 лет после этих событий Томпсон и его экипаж были награждены Солдатской медалью армии США. Вручая медали, генерал-майор Майкл Акерман назвал резню в Сонгми «одной из самых постыдных глав в истории армии».
Сонгми уничтожили целиком, ничего не осталось. Впоследствии деревню отстроили. Для правительства Вьетнама это было делом чести, и на месте деревянных хижин появились каменные дома. Единственное, что сохранилось от старой деревни, - это колодец. Американские солдаты туда сбрасывали трупы убитых, а возможно, и еще живых.
В Сонгми есть скромный мемориал и музей. На стенах двух комнат музея жуткие фотографии - абсолютно мирные люди, крестьяне (это ясно видно по их одежде) со страшными ранениями и увечьями: простреленные головы, выпущенные наружу внутренности, искаженные болью лица. А рядом американские солдаты - смеются и поджигают дома...
Источники:
http://ic.pics.livejournal.com/irnella/66734384/2093130/2093130_original.jpg
https://ria.ru/world/20180316/1516358811.html?referrer_block=index_archive_22
https://vz.ru/politics/2018/3/16/912638.html?utm_campaign=vz&utm_medium=referral&utm_source=push