(no subject)
У Марии в саду тюльпаны, а дома трое смуглых мальчишек. По утрам она поливает цветы, кормит сыновей завтраком, собирает школьные обеды и перемежает поцелуи на прощание подзатыльниками, потому что пальчики испачканы в земле, а значит тюльпанам снова не поздоровилось. С неделю назад отец начал каждый вечер, устало развалившись в кресле после сытного ужина с двумя переменами блюд, рассказывать вертлявым отпрыскам о майях и ацтеках, но кажется, тут Мария горько вздыхает, дети усвоили только про клады, и теперь роются на грядках, как кроты, и ищут несметные сокровища на глубине десяти сантиметров, обнажая луковицы несчастных тюльпанов.
Она закрывает за ними дверь, приставляет скрипучую стремянку к кухонному шкафу и лезет на пыльную полку под самый потолок, и затем, кряхтя с испугу, спускается шажок за шажком вниз, надевает галоши и выходит в сад. Смотрит на поникшие от детского варварства желтые цветы, хмурится, разравнивает землю, уговаривая каждый куст отдельно и вслух - потерпеть, потому что дети скоро вырастут, они так быстро растут, не успеваешь удивиться, и только плачешь от скоротечности времени, вспоминая.
Мария садится на колени у последнего в ряду куста, углубляет разрытую ямку и припрятывает по соседству с луковицей старое ожерелье из искусственного жемчуга, пару ржавых фунтов и завернутое в фольгу печенье, сохнувшее всю ночь на кухне под потолком, чтобы кое-кто не добрался раньше времени.
Мария хихикает, и глаза ее блестят.
Она закрывает за ними дверь, приставляет скрипучую стремянку к кухонному шкафу и лезет на пыльную полку под самый потолок, и затем, кряхтя с испугу, спускается шажок за шажком вниз, надевает галоши и выходит в сад. Смотрит на поникшие от детского варварства желтые цветы, хмурится, разравнивает землю, уговаривая каждый куст отдельно и вслух - потерпеть, потому что дети скоро вырастут, они так быстро растут, не успеваешь удивиться, и только плачешь от скоротечности времени, вспоминая.
Мария садится на колени у последнего в ряду куста, углубляет разрытую ямку и припрятывает по соседству с луковицей старое ожерелье из искусственного жемчуга, пару ржавых фунтов и завернутое в фольгу печенье, сохнувшее всю ночь на кухне под потолком, чтобы кое-кто не добрался раньше времени.
Мария хихикает, и глаза ее блестят.