Зябкое
2 года назад из окна углового кабинетика с огромным окном на 10 этаже я видела удивительные «белорусские» закаты, изредка мигающие красные фонари машин на вечно стоящей Брестской (да, сверху пробки всегда красивые, особенно если смотреть машинам в спину; а если снять очки, то совсем импрессионизм…), пила кофе, много и хорошо работала, но по четвергам кидала в сумку на всякий случай зубную щетку, потому как не могла с уверенностью сказать, а не заеду ли я к друзьям или вообще… в Питер! А еще любила лекции, но катастрофически не слышала будильник в последние пару лет учебы, непреодолимо засыпала на семинарах (если вот только не просыпала), бегом бежала работать - потому что очень хотелось делать что-то важное, существенное такое, слооооожное и осязаемое, а потом на выставку фотографии или в кино, и еще обязательно погулять в 2 часа ночи, скажем, - подумаешь, что вставать в 6! Можно же и вообще не ложиться. И мне казалось, что я все-все успею, смогу, сделаю, потому что хочу и знаю как. Запах возможностей и времени глубиной в целое небо. И злилась, не высыпалась, но улыбалась и хохотала (хотя рыдать я тоже люблю, конечно, этого не отнять), и перечитывала «Лиличку» по сотне раз, и «Асфальт» одним махом в кафе на Новокузнецкой, где даже не курят.
А потом закончился универ. Иняз, конечно, то еще щастье, но не в том же прелесть… Что же мне теперь делать? И чем же быть? Взрослой? Если да, то как это делать, чтобы не было мучительно больно от каждого в офисе прожитого дня? И это ли обязательно значит быть взрослой? Я не понимаю и не верю. И самый жуткий вопрос: это что же, мне теперь всюююююююю жизнь остается читать законы и объяснять, что с ними делать? Мне кажется, мама для чего-то другого меня рожала (нет, я понимаю, что оригинальностью догадки никого не поразила, но вот так же оно и есть). И мне скучно. Очень, очень скучно, аж тошно. А я же вообще-то еще люблю делать тряпичных кукол с русыми волосами из шерстяных ниток и играть с моим котом, читать книжки и грызть яблоки. Я, конечно, все еще верю в изначальный смысл своей работы (кажется, он хороший и важный - наверное), ну и ее прагматический остаток тоже нужен, что же поделать (просто хочется на Мадагаскар и платьице). Но вот как-то зябко думать, чем же я буду через 20 лет, если сейчас ничего не перевернуть с ног на голову. И переворачивать страшно (столько же времени!..), и оставлять, как есть - кажется, невозможно.
И мне даже не снятся сны. Или снятся, но я ничего не вижу и не помню. Как-то бескровно, белесо, невдохновенно. Противно. Зябко.
Места, где бы постоять и осмотреться.
Тише, хвала! Дверью не хлопать, Слава! Стола Угол - и локоть. Сутолочь, стоп! Сердце, уймись! Локоть - и лоб. Локоть - и мысль. Юность - любить, Старость - погреться: Некогда - быть, Некуда деться. Хоть бы закут - Только без прочих! Краны - текут, Стулья - грохочут, Рты говорят: Кашей во рту Благодарят «За красоту». Знали бы вы, Ближний и дальний, Как головы Собственной жаль мне - Бога в орде! Степь - каземат - Рай - это где Не говорят! Юбочник - скот - Лавочник - частность! Богом мне - тот Будет, кто даст мне - Не времени! Дни сочтены! - Для тишины - Четыре стены.
М. Цветаева
26 января 1926 Париж