Последний поход. Часть девятая. Чита. Геннадий Бородулин. (14)
Жарким августом 1923 года вагон с арестованными членами Сибирской дружины был отцеплен от состава на подъездных путях железнодорожной станции города Чита. Разъезд, где был остановлен арестантский вагон, находился нескольких верстах от вокзала. Но и с этого расстояния город расположенный в низине рек Иногда и Читинка, был виден, как на ладони. Анатолию Николаевичу невольно вспомнился тот день 26 августа 1919 года, когда его части 1 Средне-Сибирского стрелкового корпуса после непродолжительного боя, практически без потерь, взяли Читу. Тогда с этих высот, со стороны Среднеудинска, его части в стремительной атаке быстро заняли западное предместье города, а в центре их уже встречало восторженное население города. Теперь спустя четыре года его и его единомышленников никто не встречал, кроме усиленного конвоя красноармейцев.
Тихим, теплым вечером, миновав почти безлюдный пригород и центр города, колона арестованных остановилась у ворот Читинского централа. Медленно со скрипом растворились массивные, оббитые железом ворота и Анатолий Николаевич с товарищами вошел во двор тюрьмы. Оглядев окруженное высокими каменными стенами мрачное, красного кирпича здание, Пепеляев негромко произнес, обращаясь к рядом стоящему Анянову: - Вот Емельян мы и прибыли.
- Прибыли Анатолий Николаевич. Прибыли. Только надолго ли?
- Все в руках божьих. - то ли не расслышав, то ли не поняв вопроса, сказал Пепеляев.
Вновь прибывших арестантов разместили в двух предварительно освобожденных для них камерах. И начались долгие, иногда продолжающиеся и по ночам допросы.
В один из таких ночных допросов в октябре 1923 года в дверь кабинета, где происходил очередной допрос Пепеляева, без стука вошел плотного сложения военный. При виде вошедшего следователь встал из-за стола и, сделав три строевых шага, замер на месте по стойке «смирно».
- Товарищ заместитель начальника Военного трибунала 5 Армии. Мною производится допрос подследственного Пепеляева, обвиняемого по статье 58, часть 1 Уголовного кодекса.
- Вольно. - сказал вошедший и, усевшись на свободный стул, с заметным акцентом добавил: - Продолжайте допрос.
Яркий свет настольной электрической лампы мешал Анатолию Николаевичу, как следует рассмотреть военного. Тот молча сидел, заложив ногу за ногу, и пристально смотрел на Пепеляева. Изредка он делал, какие то записи на отдельном листе бумаги.
- А, что гражданин Пепеляев, - прервав молчание, неожиданно обратился военный к Анатолию Николаевичу: - может быть, все-таки внесете ясность, куда делась казна дружины?
Пепеляев, глядя в прищуренные глаза военного, тихо произнес: - Я уже говорил и на предварительном следствии во Владивостоке, да и сейчас повторяю, о том, что вся казна нашей дружины была похищена предателем Артемьевым при отступлении от Амги. Больше мне добавить нечего.
Военный встал, прошел по кабинету следователя, затем, огладив ладонью лысеющею голову, произнес:
- Жаль генерал! Очень жаль, что мне не удалось пленить вашу банду под Амгой. Тогда бы вопрос о пропавшей казне ни у меня, ни у Фельдмана, к вам бы не возникал.
Анатолий Николаевич пристально посмотрел на него и с интересом спросил: - Вы Байкалов? Или может быть Курашов? Хотя нет, судя по вашему акценту, я сейчас начинаю догадываться, что вы Байкалов - командующий вооруженными силами Якутской губернии.
- Да, генерал. Моя фамилия - Байкалов. Еще совсем недавно я был командующим всеми вооруженными силами Якутии. А вот теперь, только из-за того, что я тогда не смог взять в плен вашу экспедицию, я вынужден находится здесь. И наравне с рядовыми следователями допрашивать арестованное белогвардейское отребье. А ведь, как бы там не было, разгром вашей дружины принадлежит мне, и никому другому.
- Не я Байкалов обошел вас почестями и наградами. И не я вынудил вас прекратить преследование Сибирской дружины в марте этого года. Это было ваше решение. В том, что вас не удостоило почестей ваше начальство - виноваты вы сами.
Утром следующего дня во время прогулки по тюремному двору Анатолий Николаевич встретился с полковником Рейнгардом. Медленно шагая по выбитой ногами многочисленных узников брусчатке двора, Пепеляев неожиданно спросил: - Ты знаешь Август, кто допрашивал меня сегодня ночью?
- Нет. Откуда мне знать.
- Сам Байкалов!
- Это же, каким ветром он здесь?
- Да, похоже Август, революционным. Он ныне какой-то заместитель начальника воентрибунала.
- Выходит его понизили?
- Выходит так. За что он на нас сильно обижается. Говорит, что нам нужно было сложить оружие под Амгой, тогда бы ему, а не Вострецову, достался бы орден.
- Тебе Анатолий следовало бы извиниться перед ним за то, что испортил ему карьеру. - саркастически заметил Август Яковлевич.
- А, извинятся мне перед ним нечего. Каждый делал свое дело. Я старался до конца исполнить свое дело. Вот только, если он член трибунала - то, несомненно, приложит все свои усилия, чтобы к нам применили высшую меру.
- А ты Анатолий всерьез думаешь, что будет по-другому?
- Хочется так думать.
К началу декабря 1923 года следствие по делу участников Сибирской добровольческой дружины было почти закончено. Оставалось лишь ознакомить арестованных с предъявленными им обвинениями, а так же дать возможность ознакомиться с делом членам коллегии защитников Забайкальской губернии. Все арестованные дружинники ждали скорого решения своей участи. Но неожиданно, этапом в Читинский областной централ прибыла еще одна небольшая группа дружинников, захваченных подразделениями Красной армии в районах села Аян и села Удское. То были группы полковника Николая Феоктистовича Шнаппермана и подполковника Андрея Григорьевича Цевлонского. Узнав от сокамерников о прибытии нового этапа, Анатолий Николаевич попытался встретиться с ними. Однако, внутренняя охрана централа, строго проинструктированная о недопущении контактов с этой группой арестованных, не давала никакой возможности сойтись с ними. Лишь однажды Пепеляеву удалось издалека увидеть полковника Шнаппермана. Изнуренный и исхудавший он медленно шел по тюремному коридору, конвоируемый охранником. Лишь позднее, перед самым судом ему удалось встретиться и поговорить с Николаем Феоктистовичем.
Тот слух о паровом буксире, якобы находящемся в Удской губе, оказался провокацией. Их небольшой отряд ждала засада в селе Чумикан. Памятуя приказ командующего, о невозвращении назад в Аян, Шнапперман приказал развернуться. Отойдя обратно в северо-восточном направлении, отряд высадился на побережье, в устье реки Киран. Бросив шлюп и пройдя более сотни верст таежными тропами на запад, обойдя Чумикан с севера, они вышли к селению Удское. Где и были схвачены местным отрядом красной самообороны.
Судьба отряда Цевлонского оказалась не менее трагичной. После захвата Аяна и пленения дружины экспедиционным отрядом Вострецова, малочисленный заградительный отряд ушел в безжизненные предгорья Джугджура. Отсутствие топографических карт и проводника не позволили подразделению подполковника выйти к верховьям рек Батомга и Маймакан, где по слухам располагались стойбища оленеводов - эвенков. Голодные и обессиленные, с признаками начинающейся цинги, люди были вынуждены вернуться в Аян после полуторамесячного скитания в горах.
15 января 1924 года состоялось первое заседание суда военного трибунала 5-ой армии по делу бывшего генерала Пепеляева и его ближайших помощников. Председателем суда для слушания дела № 880 был назначен член военного трибунала 5 Краснознаменной армии Беркутов - худощавый, невысокого роста мужчина, с болезненным выражением лица. Не глядя в зал, он объявил о начале заседания. Его помощники - члены судебного слушанья, Клиндер и Аволин, наоборот, преисполненные важностью происходящего, строго и внимательно смотрели на окруженных усиленной охраной «пепеляевцев». После объявления о начале слушания дела, слово для предъявления обвинения было предоставлено областному прокурору Дальнего Востока Девреву. Нудно, часто путаясь в незнакомых названиях мест, именах и фамилиях, он предъявил обвинение всем 78 членам Сибирской Добровольческой дружины.
После этого дня началось долгое, длившееся вплоть до 3 февраля 1924 года слушания дела.
В зал суда приглашались свидетели, главными из которых были Вострецов и Байкалов. Еще один из главных свидетелей - Иван Яковлевич Строд на заседание суда, в силу служебных обстоятельств не явился, хотя на этом чрезвычайно настаивала сторона обвинения. Нужно отдать должное, но все материалы дела, по настоянию председательствующего суда Беркутова, тщательным образом исследовались. Сторона обвинения, раздраженная поведением председателя, вела себя напористо и даже агрессивно, чего не скажешь о защите. Члены коллегии защитников Забайкальской губернии в составе: Трупп, Ушакова, Малых, Булах, Векмана, Палкина, Сегельман и Веницианова, под давлением власти, защиту обвиняемых вели вяло и неохотно, заранее понимая участь, уготованную для каждого члена СДД.
Утром 3 февраля, натужно ревя моторами, пробиваясь сквозь снежные заносы, грузовики доставили к зданию суда всех участников похода на Якутск, для вынесения приговора. И хотя заседание суда было открытым для всех, сегодня в зале присутствовали только люди в военной форме. Зал суда был полон.
- Встать! Суд идет! - раздался звонкий голос секретаря суда Левинзона. Председатель суда, сопровождаемый членами судебного заседания, устало подошел к высокому креслу.
- Прошу садиться. - негромко произнес он и, медленно занял свое место за столом. Словно выполняя какой-то издавна установленный судебный ритуал, он о чем-то на месте посовещался со своими помощниками. Затем, обратившись к прокурору, спросил: - Обвинительное заключение готово?
- Да ваша честь.
- Приступайте.
Областной прокурор Деврев встав со своего места, принялся зачитывать текст обвинения:
- Данными судебного следствия степень виновности в вышеописанных событиях каждого из подсудимых устанавливается следующим:
1) бывшего генерал-лейтенанта Пепеляева Анатолия в том, что
а) вступив после Октябрьской революции в городе Томске в контрреволюционную военную организацию, созданную так называемой Сибирской Областной Думой и имевшую целью формирование офицерских вооруженных отрядов для борьбы с Советской властью, Пепеляев формировал также офицерские отряды и 27-29 мая 1918 года руководил вооруженным выступлением этого отряда против Советской власти в городе Томске, каковое выступление кончилось поражением отрядов;
б) в июне 1918 года, после захвата чехами власти на линии Великого Сибирского пути, присоединился к ним во главе отряда белогвардейцев, совместно с чехами прошел путь от станции Тайга до станции Оловянная (2 500 верст), всюду свергая Советскую власть;
в) занимая после воцарения в Сибири колчаковской власти ответственные посты командира Средне-Сибирского корпуса и первой армии, руководил вооруженной борьбой этих армий против рабоче-крестьянской Красной Армии на различных фронтах гражданской войны, допуская в штабах своих массовые расстрелы забираемых в плен красноармейцев и командиров Красной Армии;
г) эмигрировал в 1920 году после поражения главных сил белогвардейской армии в городе Харбин, в августе 1922 года в контакте с Приморским правительством и с ведома японского интервенционного командования организовал вооруженный контрреволюционный отряд под названием "Сибирской добровольческой дружины", имевшей целью свержение Советской власти в Якутской области и в Сибири, долженствовавшей послужить базой для создания нового фронта гражданской войны против рабоче-крестьянского государства;
д) во главе указанной дружины, снаряженной на средства, полученные от различных американских, английских, японских фирм, от правительства Дитерихса, от якутского кооператора Куликовского, вторгся на территорию Якутской Автономной Социалистической Советской Республики, занимая ряд населенных пунктов этой республики и принимая участие в организации гражданской власти для занятия местностей и всей Якутской области, т.е. в преступлении, предусмотренном частью первой ст. 58 У.К.;
2) бывшего полковника Шнаппермана Николая,
3) бывшего полковника Сивко Ивана,
4) бывшего капитана Анянова Емельяна,
5) бывшего ротмистра Нудатова Эраста в том, что они вступили в 1918 году на путь вооруженной борьбы с Советской властью и, проявив особое усердие в этой борьбе, благодаря чему каждый из них получил производство в следующие чины, и эвакуировавшись с остатками белой армии за границу, там в 1922 году по предложению генерала Пепеляева приняли участие в организации Сибирской добровольческой дружины, вербовали в нее рядовой и командный состав, добывали для дружины снаряжение, оружие и продовольствие и оставались в дружине до момента своего пленения, занимая последовательно должности:
Шнапперман Николай - начальника снабжения, Сивко Иван - командира роты и командира батальона, Анянов Емельян - личного адъютанта генерала Пепеляева и Нудатов Эраст - коменданта города Охотска, председательствующего в военно-полевом суде, и, сверх своих прямых обязанностей по службе военной, принимая участие в созыве съезда по организации гражданской власти Охотского края, т.е. преступлении, предусмотренном в отношении каждого частью первой ст. 58 У.К.; кроме того, Анянов Емельян, будучи в 1918 году мобилизован в ряды Красной Армии, при начале гражданской войны дезертировал, какое преступление предусмотрено ст. 205 У.К.;
6) бывшего капитана Михайловского Бориса,
7) бывшего инспектора мест заключения Приамурской области Соколова Николая,
8) бывшего поручика Малышева Леонида в том, что они, поступив на службу к контрреволюционным правительствам в 1918 году и занимая ответственные должности по гражданскому управлению, а именно: Михайловский - управляющего Томской губернии, Малышев - начальника Иркутской милиции и Соколов - инспектора мест заключения и члена совещания по делам Охотско-Камчатского края, по предложению генерала Пепеляева приняли участие в организации Сибирской добровольческой дружины, вербовали в нее рядовой и командный состав, добывали для дружины снаряжение, оружие и продовольствие, выехали вместе с дружиной в Охотский край и оставались там до момента своего пленения, занимая последовательно должности: Михайловский - начальника гарнизона города Охотска и начальника Охотского района, Малышев - адъютанта штаба дружины, и Соколов - начальника Охотского края, причем Михайловский являлся инициатором созыва съезда по организации власти для Охотского края и, будучи начальником Охотского района, отчуждал и сдавал в аренду иностранным фирмам народное имущество, а Соколов, по сдаче должности начальника района Михайловскому, принимал деятельное участие в работах съезда, т.е. в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 58 У.К.;
9) бывшего полковника Рейнгардта Августа,
10) бывшего полковника Вандышева Анатолия.
11) бывшего полковника Сейфулина Аркадия,
12) бывшего подполковника Цевловского Андрея,
13) бывшего подполковника Варгасова Михаила,
14) бывшего подполковника Максимова Ильи,
15) бывшего штабс-капитана Самойлова Николая в том, что они, вступив в 1918 году на путь вооруженной борьбы с Советской властью, проявили в этой борьбе особое усердие, благодаря чему каждый из них получил производство в следующие чины и в 1922 году добровольно, зная о целях Сибирской добровольческой дружины, вступили в нее и принимали активное участие в последующих военных действиях, занимая последовательно следующие должности:
Рейнгардт Август - командира батальона и командующего головным отрядом дружины в ее движении от Аяна до Амги; Вандышев Анатолий - начальника штаба гарнизона города Охотска, а в бытность на службе у Меркуловского правительства участвовал в военных действиях против революционных партизанских отрядов; Сейфулин Аркадий - командира батальона и начальника гарнизона порта Аян; Цевловский Андрей - командира кавалерийского дивизиона; Максимов Илья - командира роты, а в бытность свою на службе у Меркуловского правительства участвовал в военных действиях против восставших рабочих Сучанского района; Самойлов Николай состоял представителем Бочкаревского отряда при штабе Коробейникова, участвовал после вступления в дружину генерала Пепеляева в действиях отряда генерала Ракитина, а в бытность свою в 1919 году в городе Благовещенске участвовал в таковой организации, содействовал свержению там советской власти и участвовал в карательном отряде; Варгасов Михаил - был командирован для объединения действий партизанских отрядов Якутской области и руководства ими, причем впоследствии при своем пленении оказал важную услугу советскому десантному отряду, склоняя дружинников к добровольной сдаче и, находясь на свободе, добровольно явился для следствия суда, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 У.К.;
16) Бывшего капитана Дегтярева Петра,
17) бывшего штабс-ротмистра Фадеева Евгения,
18) бывшего капитана Карбаинова Иннокентия,
19) бывшего прапорщика Федюшкина Семена,
20) бывшего подполковника Драгомерецкого Владимира,
21) бывшего ротмистра Аксенова Георгия,
22) бывшего поручика Постоногова Михаила,
23) бывшего подпоручика Лучникова Семена,
24) бывшего прапорщика Анянова Сергея
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы с Советской властью, принимали участие в таковой на неответственных должностях и добровольно в 1922 году поступили в дружину генерала Пепеляева, зная о целях дружины, и служили в таковой на командных должностях до момента своего пленения, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК; причем Постоногов Михаил, Лучников Семен, Анянов Емельян и Анянов Сергей в 1918 году в Григорьевской волости Пермской губернии после свержения власти Советов вступили в волостную карательную дружину и лично участвовали в арестах, порках и расстрелах приверженцев Советской власти, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 64 У.К.;
Дегтярев Петр, будучи после ликвидации семеновской власти призван в ряды народно-революционной армии ДВР и занимая должность этапного коменданта будучи, в 1922 году арестован ГПУ, после освобождения на службу не явился и дезертировал за границу, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Фадеев Евгений в мае 1919 г. состоял на командной должности в рядах Красной Армии, из своей части дезертировал к неприятелю, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Карбаинов Иннокентий, будучи после падения семеновской власти призван в ряды НРА б. ДВР и назначен на должность командира роты и находясь в 1920 г. на излечении в лазарете, дезертировал за границу, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Федюшин Семен в июне 1919 года, занимая в 15 советском полку должность командира роты, дезертировал к неприятелю, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Драгомерецкий Владимир в 1918 году, состоя на службе в управлении Пермского укрепленного района в командной должности, оставил свою часть и перешел на сторону неприятеля, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Аксенов Георгий в 1918 году, находясь на службе в Красной Армии в должности начальника команды связи полка, в составе части полка перешел на сторону неприятеля, что не вызывалось боевой обстановкой, каковое преступление предусмотрено ст. 211 УК
25) Бывшего капитана Занфирова Николая в том, что после своего бегства из г. Якутска, где он служил в городском театре, он присоединился к банде корнета Коробейникова, занял в ней должность начальника штаба, допуская особые расстрелы сочувствующих Советской власти, и принимал участие в организации Управления Якутской областью и в 1922 году совместно с остатками коробейниковского отряда в Аяне влился в дружину Пепеляева, в составе которой и принимал участие на командных должностях в последующих походах, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
26) Гражданина Якутской области, служившего в кооперативах по транспорту грузов, Филиппова Петра,
27) инженера-механика, временно проживавшего в Аяне, Протопопова Петра в том, что они принимали участие в работах Якутского областного Управления первый в качестве заведующего транспортом, второй в качестве секретаря и по должности оказывали содействие Сибирской добровольческой дружине, зная о целях, которые она преследует, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
28) бывшего полковника Соболева Иннокентия в том, что он, вступив на путь вооруженной борьбы с Советской властью в 1918 г., в 1921 году добровольно зачислился в состав гражданского управления Охотским краем и на пароходе с экспедицией Бочкарева прибыл в Охотск, где и прослужил уездным уполномоченным до прибытия Михайловского, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
29) Бывшего штабс-капитана Зуйкова-Алтайского Александра,
30) бывшего капитана Любомудрова Алексея,
31) бывшего полковника Кронье-де Поль Эдуарда,
32) бывшего подполковника Персианцева Александра,
33) бывшего капитана Емельянова Платона,
34) бывшего капитана Ерофеева Константина,
35) бывшего подполковника Смыкова Сергея,
36) бывшего штабс-капитана Панова Николая,
37) бывшего капитана Голубева Алексея,
38) бывшего подъесаула Наживина Бориса,
39) бывшего поручика Угрюмова Степана,
40) бывшего штабс-капитана Кононова Михаила,
41) бывшего прапорщика Сухорукова Петра,
42) бывшего подпоручика Неклюдова Владимира,
43) бывшего штабс-капитана Пузанова Василия,
44) бывшего подполковника Катаева Константина,
45) бывшего полковника Иванова Бориса,
46) бывшего капитана Катанаева Александра,
47) бывшего подполковника Авдеева Константина,
48) бывшего полковника Самойлова Ивана,
49) бывшего подполковника Толкачева Сергея,
50) бывшего подполковника Майоранова Константина,
51) бывшего подполковника Мальцева Андрея,
52) бывшего штабс-ротмистра Курова Михаила,
53) бывшего штабс-капитана Киселева Михаила,
54) бывшего полковника Киселева Евгения,
55) бывшего штабс-капитана Троицкого Сергея,
56) бывшего капитана Матвеева Михаила,
57) бывшего капитана Черных Николая,
58) бывшего капитана Саранчина Авдея,
59) бывшего штабс-капитана Федорова Александра,
60) бывшего штабс-капитана Качемасова Петра,
61) бывшего войскового старшины Дорохова Василия,
62) бывшего штабс-капитана Субботенко Константина,
63) бывшего штабс-капитана Лукашевич Ивана,
64) бывшего прапорщика Горюнова Ивана,
65) бывшего прапорщика Лифляндер Николая,
66) бывшего штабс-капитана Хапилина Николая,
67) бывшего подполковника Александрова Виктора,
68) бывшего капитана Зырянова Михаила,
69) бывшего штабс-капитана Козлова Иннокентия,
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы против рабоче-крестьянского правительства, активно участвовали на фронтах гражданской войны с 1918 года в различных отрядах контрреволюционеров: адмирала Колчака, атамана Семенова, Меркуловского правительства, полковника Бочкарева и др., и в 1922 году вступивших добровольно в Сибирскую добровольческую дружину генерала Пепеляева, зная о целях ее и принимая участие в походах и военных действиях дружины, занимая командные должности и оставаясь в дружине вплоть до момента своего пленения, т.е. в преступлении, предусмотренном в отношении каждого из них ст. 60 УК;
70) бывшего хорунжего Коблянского Анатолия,
71) бывшего капитана Кушинова Николая,
72) бывшего штабс-капитана Булгакова Николая,
73) бывшего штабс-капитана Мишарина Георгия,
74) бывшего подполковника Артемьева Александра,
75) бывшего подполковника Ахлестина Александра,
76) бывшего капитана Родигина Михаила,
77) бывшего подполковника Долгова Василия,
78) бывшего подпоручика Сузанович Анатолия
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы против власти Советов, участвовали на фронтах гражданской войны с 1918 года, в 1922 году добровольно вступили в Сибирскую добровольческую дружину генерала Пепеляева, зная о целях ее, и принимали участие в походах и военных действиях дружины, занимая командные должности и оставаясь в дружине вплоть до момента своего пленения, причем смягчающими вину их обстоятельствами являются их пролетарское происхождение, меньшая степень участия в гражданской войне, менее активная роль в действиях дружины, т.е. в преступлении, предусмотренном в отношении каждого из них ст. 60 УК;
Обвинение Занфирова и Емельянова по ст. 205-в УК считать недоказанным, квалификацию обвинения Аксенова по ст. 205-в считать замененной по ст. 211 УК;
квалификацию обвинения Иванова Бориса, Катанаева, Филиппова, Мальцева, Протопопова и Занфирова по ст. 58 ч. 1 УК считать замененной по ст. 60 УК;
За те долгие тридцать с лишним минут времени, пока прокурор зачитывал обвинительное заключение, Анатолий Николаевич сидел, низко опустив голову. Глаза его были закрыты. Казалось, что он, отрешившись от происходящих событий, спит. И только крепко сжатые веки, да мгновенно появляющиеся и также быстро исчезающие на его лице гримасы боли, говорили о том, что он бодрствует. По мере того, как прокурор называл имена его товарищей и определял степень вины каждого, он мысленно видел глаза этих людей. И в них, в этих обеспокоенных за свою судьбу глазах, читал немой, обращенный к нему вопрос - «За что»?
Огромное чувство ответственности за судьбу поверивших ему людей, и доселе лежавшее тяжким грузом на душе Анатолия Николаевича, готово было выплеснуться наружу. Сомнения и чувство неуверенности в исходе нового Сибирского похода терзали его душу еще тогда, летом двадцать второго года, при формировании дружине в Харбине и Владивостоке. А теперь здесь, в Чите, в здании суда, он готов был отдать сердце и душу, чтобы повернуть время вспять. Чтобы никогда не слышать торжествующий голос прокурора Деврева, зачитывающего длинный текст обвинительного заключения. Чтобы не видеть взглядов поверивших ему, и пошедших за ним людей. Наклонившись вниз, обхватив руками голову, он сидел, не поднимая от пола глаз.
- Ваша Честь я закончил. - произнес прокурор, отложив в сторону текст обвинительного заключения.
- Слово предоставляется защите. - посмотрев в сторону защитников, произнес Беркутов.
Каждый из восьми адвокатов, назначенных военным трибуналом для защиты подсудимых, имел свою группу из 8 - 10 обвиняемых. Защиту группы обвиняемых по статье 58, часть 1, в которую помимо Пепеляева входили полковники: Шнапперман, Сивко, Нудатов, Рейнгард, а так же капитан Анянов и поручик Малышев, было поручено осуществлять защитнику первой категории Векману.
Пожилой, невысокого роста Векман, поглядывая затравленным взглядом в сторону обвинения, сбивчиво и путано вел линию защиты. Но, тем не менее, выступая на процессе, он старательно подчеркнул те факты, что при взятии Перми 24 декабря 1918 года Пепеляевым было отпущено на свободу около 20000 плененных красноармейцев, а также была отпущена на свободу часть бойцов красноармейского гарнизона села Амги, 7 февраля 1923 года. Стараясь подчеркнуть скорее идейную, а не политическую направленность действий своих подзащитных в их борьбе против Советской власти, он - грубо прерванный на полуслове репликой члена суда Аволина: - «А не разделяете ли вы сами идейных убеждений своих подзащитных?», смущенно замолчал. Затем, отложив в сторону свои бумаги, скороговоркой произнес, обращаясь к председательствующему: - У меня все, ваша честь.
Слушанье остальных семи защитников заняло совсем немного времени. Наученные горьким опытом Векмана, они свели всю свою линию защиты к тому, что их подзащитные виновны, но, осознав всю мощь Советского государства - глубоко раскаиваются. На этом действия защиты были окончены.
Последнее слово решением суда никому не предоставлялось. Вместо него каждому из подсудимых задавался единственный вопрос: - «Признаете ли себя виновным?». Слушанье дела было окончено, и суд удалился для вынесения приговора.
Вглядываясь в хмурые лица своих товарищей, Анатолий Николаевич думал о том, что вот сейчас в зал судебного заседания вернется этот худощавый, с болезненным выражением лица человек и спокойно объявит им - сидящим на скамье подсудимых, свой вердикт. И из этого вердикта станет ясно, кому из них жить, а кому умереть.
Совещание судей было не долгим. Не прошло и четверти часа, как секретарь объявил: - Встать, суд идет!
Шум в зале быстро затих после того, как судьи прошли на свои места, но, даже после того, как он утих, в ушах у Анатолия Николаевича продолжало шуметь. Старательно вслушиваясь в слова председателя суда, он усилием воли заставил себя сосредоточиться.
На основании всего вышеизложенного военный трибунал приговорил:
1. 1) Филиппова Петра на основании ст. 60 УК - к лишению свободы сроком на пять лет с конфискацией всего имущества без поражения в правах и на основании ст. 36 УК. Наказание в части, касающейся лишения свободы, считать условным.
2. 2) Коблянского Анатолия, 3) Кушинова Николая, 4) Булгакова Николая, 5) Мишарина Георгия, 6) Артемьева Александра, 7) Ахлестина Александра, 8) Родигина Михаила, 9) Долгова Василия, 10) Сузанович Анатолия, 11) Варгасова Михаила, 12) Протопопова Петра на основании на основании ст. 60 УК - к лишению свободы сроком на пять лет каждого со строгой изоляцией, с конфискацией имущества и с зачетом продолжительного заключения с 18 июня 1923 года, считать указанных в пункте сем лиц по суду опороченными и, согласно ст. 40 УК, лишить прав по отбытии наказания сроком на один год.
3. 13) Соболева Иннокентия, 14) Зуйкова-Алтайского Александра, 15) Любомудрова Алексея, 16) Кронье-де Поль Эдуарда, 17) Персианцева Александра, 18) Ерофеева Константина, 19) Емельянова Платона, 20) Смыкова Сергея, 21) Панова Николая, 22) Голубева Алексея, 23) Нашивина Бориса, 24) Угрюмова Степана, 25) Кононова Михаила, 26) Сухорукова Павла, 27) Неклюдова Владимира, 28) Пузанова Василия,
29) Катаева Константина, 30) Иванова Бориса, 31) Катанаева Александра,
32) Авдеева Константина, 33) Самойлова Ивана, 34) Толкачева Сергея, 35) Майоранова Константина, 36) Мальцева Андрея, 37) Курова Михаила,
38) Киселева Михаила, 39) Киселева Евгения, 40) Троицкого Сергея, 41) Матвеева Михаила, 42) Черных Николая, 43) Саранчина Авдея, 44) Федорова Леонида, 45) Качемасова Петра, 46) Дорохова Василия, 47) Субботенко Константина, 48) Лукашевич Ивана, 49) Горюнова Ивана,
50) Лифляндер Николая, 51) Хапилина Николая, 52) Александрова Виктора, 53) Зырянова Михаила и 54) Козлова Иннокентия на основании ст. 60 У.К. к лишению свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет каждого, с конфискацией имущества и зачетом предварительного заключения с 18 июня 1923 года, всех перечисленных в сем пункте лиц считать, по суду опороченными и, согласно ст. 40 УК лишить прав, по отбытии наказания, сроком на один год каждого.
4. 55) Постоногова Михаила, 56) Лучникова Семена и 57) Анянова Сергея на основании ст. 60 У.К. к лишению свободы со строгой изоляцией на десять лет каждого, и на основании ст. 40 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, заменить расстрел, согласно примечания 2 ст. 33 У.К., лишением свободы сроком на десять лет каждого, со строгой изоляцией каждого и конфискацией всего имущества, по совокупности же совершенных ими преступлений на основании ст. 30 У.К. - к лишению свободы сроком на десять лет каждого со строгой изоляцией, конфискацией всего имущества и зачетом предварительного заключения с 18 июня 1923 года.
Постоногова, Лучникова и Анянова Сергея считать по суду опороченными и, согласно ст. 40 У.К., лишить по отбытии наказания прав сроком на один год каждого.
58) Дегтярева Петра, 59) Фадеева Евгения, 60) Карбаинова Иннокентия,
61) Федюшина Семена и 62) Драгомерецкого Владимира на основании ст. 60-й У.К. - к лишению свободы со строгой изоляцией и конфискацией всего имущества сроком на 10 лет каждого, и на основании ст. 205 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять; по совокупности же всех перечисленных в сем пункте лиц на основании ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества. 63) Аксенова Георгия на основании на основании ст. 60 У.К. - к лишению свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет, с конфискацией всего имущества, и на основании ст. 211 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, по совокупности же на основании ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
64) Анянова Емельяна на основании ч. 1 ст. 58-й У.К. к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества, на основании ст. 64-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, заменив последнее наказание, согласно примечания 2-го к ст. 33-й У.К., лишением свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет, и на основании ст. 205-й - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества; по совокупности же согласно ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
65) Пепеляева Анатолия, 66) Шнаппермана Николая, 67) Михайловского Бориса, 68) Сивко Ивана, 69) Нудатова Эраста, 70) Соколова Николая и 71) Малышева Леонида на основании ч. 1 ст. 58-й У.К. и 72) Рейнгардта Августа, 73) Вандышева Анатолия, 74) Сейфулина Аркадия, 75) Цевловского Андрея, 76) Максимова Илью, 77) Самойлова Николая, 78) Занфирова Николая на основании ст. 60-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в течение 72-х часов с момента времени вручения осужденным копии приговора. И в прокуратуре - в тот же срок с момента оглашения приговора.
«Ну, вот и все», - думал Анатолий Николаевич, следуя к выходу за спиной идущего впереди его Емельяна Анянова - «обманули, выходит старуху-шаманку духи. Обманули! Кого угодно можно обмануть, а смерть - ее не уговоришь и не обманешь!»
Уже на самом выходе из зала, он был остановлен председательствующим суда Беркутовым.
- Осужденный Пепеляев. Подойдите ко мне.
Анатолий Николаевич остановился и сделал насколько шагов к Беркутову.
- Вы знаете, что иного решения суда быть не могло. - усталым голосом произнес тот, и чуть понизив голос, сказал: - Только помните, непременно помните то, что сказал вам во Владивостоке, во время допроса, командарм. После чего резко повернулся и пошел прочь.
Апелляция, поданная в ВЦИК на имя Михаила Ивановича Калинина, была удовлетворена. Постановлением Президиума ВЦИК от 29 февраля 1924 года расстрел всем осужденным, в том числе и Пепеляеву, был заменен лишение свободы сроком на 10 лет, со строгой изоляцией и поражением в правах на 5 лет.
(продолжение следует)
Тихим, теплым вечером, миновав почти безлюдный пригород и центр города, колона арестованных остановилась у ворот Читинского централа. Медленно со скрипом растворились массивные, оббитые железом ворота и Анатолий Николаевич с товарищами вошел во двор тюрьмы. Оглядев окруженное высокими каменными стенами мрачное, красного кирпича здание, Пепеляев негромко произнес, обращаясь к рядом стоящему Анянову: - Вот Емельян мы и прибыли.
- Прибыли Анатолий Николаевич. Прибыли. Только надолго ли?
- Все в руках божьих. - то ли не расслышав, то ли не поняв вопроса, сказал Пепеляев.
Вновь прибывших арестантов разместили в двух предварительно освобожденных для них камерах. И начались долгие, иногда продолжающиеся и по ночам допросы.
В один из таких ночных допросов в октябре 1923 года в дверь кабинета, где происходил очередной допрос Пепеляева, без стука вошел плотного сложения военный. При виде вошедшего следователь встал из-за стола и, сделав три строевых шага, замер на месте по стойке «смирно».
- Товарищ заместитель начальника Военного трибунала 5 Армии. Мною производится допрос подследственного Пепеляева, обвиняемого по статье 58, часть 1 Уголовного кодекса.
- Вольно. - сказал вошедший и, усевшись на свободный стул, с заметным акцентом добавил: - Продолжайте допрос.
Яркий свет настольной электрической лампы мешал Анатолию Николаевичу, как следует рассмотреть военного. Тот молча сидел, заложив ногу за ногу, и пристально смотрел на Пепеляева. Изредка он делал, какие то записи на отдельном листе бумаги.
- А, что гражданин Пепеляев, - прервав молчание, неожиданно обратился военный к Анатолию Николаевичу: - может быть, все-таки внесете ясность, куда делась казна дружины?
Пепеляев, глядя в прищуренные глаза военного, тихо произнес: - Я уже говорил и на предварительном следствии во Владивостоке, да и сейчас повторяю, о том, что вся казна нашей дружины была похищена предателем Артемьевым при отступлении от Амги. Больше мне добавить нечего.
Военный встал, прошел по кабинету следователя, затем, огладив ладонью лысеющею голову, произнес:
- Жаль генерал! Очень жаль, что мне не удалось пленить вашу банду под Амгой. Тогда бы вопрос о пропавшей казне ни у меня, ни у Фельдмана, к вам бы не возникал.
Анатолий Николаевич пристально посмотрел на него и с интересом спросил: - Вы Байкалов? Или может быть Курашов? Хотя нет, судя по вашему акценту, я сейчас начинаю догадываться, что вы Байкалов - командующий вооруженными силами Якутской губернии.
- Да, генерал. Моя фамилия - Байкалов. Еще совсем недавно я был командующим всеми вооруженными силами Якутии. А вот теперь, только из-за того, что я тогда не смог взять в плен вашу экспедицию, я вынужден находится здесь. И наравне с рядовыми следователями допрашивать арестованное белогвардейское отребье. А ведь, как бы там не было, разгром вашей дружины принадлежит мне, и никому другому.
- Не я Байкалов обошел вас почестями и наградами. И не я вынудил вас прекратить преследование Сибирской дружины в марте этого года. Это было ваше решение. В том, что вас не удостоило почестей ваше начальство - виноваты вы сами.
Утром следующего дня во время прогулки по тюремному двору Анатолий Николаевич встретился с полковником Рейнгардом. Медленно шагая по выбитой ногами многочисленных узников брусчатке двора, Пепеляев неожиданно спросил: - Ты знаешь Август, кто допрашивал меня сегодня ночью?
- Нет. Откуда мне знать.
- Сам Байкалов!
- Это же, каким ветром он здесь?
- Да, похоже Август, революционным. Он ныне какой-то заместитель начальника воентрибунала.
- Выходит его понизили?
- Выходит так. За что он на нас сильно обижается. Говорит, что нам нужно было сложить оружие под Амгой, тогда бы ему, а не Вострецову, достался бы орден.
- Тебе Анатолий следовало бы извиниться перед ним за то, что испортил ему карьеру. - саркастически заметил Август Яковлевич.
- А, извинятся мне перед ним нечего. Каждый делал свое дело. Я старался до конца исполнить свое дело. Вот только, если он член трибунала - то, несомненно, приложит все свои усилия, чтобы к нам применили высшую меру.
- А ты Анатолий всерьез думаешь, что будет по-другому?
- Хочется так думать.
К началу декабря 1923 года следствие по делу участников Сибирской добровольческой дружины было почти закончено. Оставалось лишь ознакомить арестованных с предъявленными им обвинениями, а так же дать возможность ознакомиться с делом членам коллегии защитников Забайкальской губернии. Все арестованные дружинники ждали скорого решения своей участи. Но неожиданно, этапом в Читинский областной централ прибыла еще одна небольшая группа дружинников, захваченных подразделениями Красной армии в районах села Аян и села Удское. То были группы полковника Николая Феоктистовича Шнаппермана и подполковника Андрея Григорьевича Цевлонского. Узнав от сокамерников о прибытии нового этапа, Анатолий Николаевич попытался встретиться с ними. Однако, внутренняя охрана централа, строго проинструктированная о недопущении контактов с этой группой арестованных, не давала никакой возможности сойтись с ними. Лишь однажды Пепеляеву удалось издалека увидеть полковника Шнаппермана. Изнуренный и исхудавший он медленно шел по тюремному коридору, конвоируемый охранником. Лишь позднее, перед самым судом ему удалось встретиться и поговорить с Николаем Феоктистовичем.
Тот слух о паровом буксире, якобы находящемся в Удской губе, оказался провокацией. Их небольшой отряд ждала засада в селе Чумикан. Памятуя приказ командующего, о невозвращении назад в Аян, Шнапперман приказал развернуться. Отойдя обратно в северо-восточном направлении, отряд высадился на побережье, в устье реки Киран. Бросив шлюп и пройдя более сотни верст таежными тропами на запад, обойдя Чумикан с севера, они вышли к селению Удское. Где и были схвачены местным отрядом красной самообороны.
Судьба отряда Цевлонского оказалась не менее трагичной. После захвата Аяна и пленения дружины экспедиционным отрядом Вострецова, малочисленный заградительный отряд ушел в безжизненные предгорья Джугджура. Отсутствие топографических карт и проводника не позволили подразделению подполковника выйти к верховьям рек Батомга и Маймакан, где по слухам располагались стойбища оленеводов - эвенков. Голодные и обессиленные, с признаками начинающейся цинги, люди были вынуждены вернуться в Аян после полуторамесячного скитания в горах.
15 января 1924 года состоялось первое заседание суда военного трибунала 5-ой армии по делу бывшего генерала Пепеляева и его ближайших помощников. Председателем суда для слушания дела № 880 был назначен член военного трибунала 5 Краснознаменной армии Беркутов - худощавый, невысокого роста мужчина, с болезненным выражением лица. Не глядя в зал, он объявил о начале заседания. Его помощники - члены судебного слушанья, Клиндер и Аволин, наоборот, преисполненные важностью происходящего, строго и внимательно смотрели на окруженных усиленной охраной «пепеляевцев». После объявления о начале слушания дела, слово для предъявления обвинения было предоставлено областному прокурору Дальнего Востока Девреву. Нудно, часто путаясь в незнакомых названиях мест, именах и фамилиях, он предъявил обвинение всем 78 членам Сибирской Добровольческой дружины.
После этого дня началось долгое, длившееся вплоть до 3 февраля 1924 года слушания дела.
В зал суда приглашались свидетели, главными из которых были Вострецов и Байкалов. Еще один из главных свидетелей - Иван Яковлевич Строд на заседание суда, в силу служебных обстоятельств не явился, хотя на этом чрезвычайно настаивала сторона обвинения. Нужно отдать должное, но все материалы дела, по настоянию председательствующего суда Беркутова, тщательным образом исследовались. Сторона обвинения, раздраженная поведением председателя, вела себя напористо и даже агрессивно, чего не скажешь о защите. Члены коллегии защитников Забайкальской губернии в составе: Трупп, Ушакова, Малых, Булах, Векмана, Палкина, Сегельман и Веницианова, под давлением власти, защиту обвиняемых вели вяло и неохотно, заранее понимая участь, уготованную для каждого члена СДД.
Утром 3 февраля, натужно ревя моторами, пробиваясь сквозь снежные заносы, грузовики доставили к зданию суда всех участников похода на Якутск, для вынесения приговора. И хотя заседание суда было открытым для всех, сегодня в зале присутствовали только люди в военной форме. Зал суда был полон.
- Встать! Суд идет! - раздался звонкий голос секретаря суда Левинзона. Председатель суда, сопровождаемый членами судебного заседания, устало подошел к высокому креслу.
- Прошу садиться. - негромко произнес он и, медленно занял свое место за столом. Словно выполняя какой-то издавна установленный судебный ритуал, он о чем-то на месте посовещался со своими помощниками. Затем, обратившись к прокурору, спросил: - Обвинительное заключение готово?
- Да ваша честь.
- Приступайте.
Областной прокурор Деврев встав со своего места, принялся зачитывать текст обвинения:
- Данными судебного следствия степень виновности в вышеописанных событиях каждого из подсудимых устанавливается следующим:
1) бывшего генерал-лейтенанта Пепеляева Анатолия в том, что
а) вступив после Октябрьской революции в городе Томске в контрреволюционную военную организацию, созданную так называемой Сибирской Областной Думой и имевшую целью формирование офицерских вооруженных отрядов для борьбы с Советской властью, Пепеляев формировал также офицерские отряды и 27-29 мая 1918 года руководил вооруженным выступлением этого отряда против Советской власти в городе Томске, каковое выступление кончилось поражением отрядов;
б) в июне 1918 года, после захвата чехами власти на линии Великого Сибирского пути, присоединился к ним во главе отряда белогвардейцев, совместно с чехами прошел путь от станции Тайга до станции Оловянная (2 500 верст), всюду свергая Советскую власть;
в) занимая после воцарения в Сибири колчаковской власти ответственные посты командира Средне-Сибирского корпуса и первой армии, руководил вооруженной борьбой этих армий против рабоче-крестьянской Красной Армии на различных фронтах гражданской войны, допуская в штабах своих массовые расстрелы забираемых в плен красноармейцев и командиров Красной Армии;
г) эмигрировал в 1920 году после поражения главных сил белогвардейской армии в городе Харбин, в августе 1922 года в контакте с Приморским правительством и с ведома японского интервенционного командования организовал вооруженный контрреволюционный отряд под названием "Сибирской добровольческой дружины", имевшей целью свержение Советской власти в Якутской области и в Сибири, долженствовавшей послужить базой для создания нового фронта гражданской войны против рабоче-крестьянского государства;
д) во главе указанной дружины, снаряженной на средства, полученные от различных американских, английских, японских фирм, от правительства Дитерихса, от якутского кооператора Куликовского, вторгся на территорию Якутской Автономной Социалистической Советской Республики, занимая ряд населенных пунктов этой республики и принимая участие в организации гражданской власти для занятия местностей и всей Якутской области, т.е. в преступлении, предусмотренном частью первой ст. 58 У.К.;
2) бывшего полковника Шнаппермана Николая,
3) бывшего полковника Сивко Ивана,
4) бывшего капитана Анянова Емельяна,
5) бывшего ротмистра Нудатова Эраста в том, что они вступили в 1918 году на путь вооруженной борьбы с Советской властью и, проявив особое усердие в этой борьбе, благодаря чему каждый из них получил производство в следующие чины, и эвакуировавшись с остатками белой армии за границу, там в 1922 году по предложению генерала Пепеляева приняли участие в организации Сибирской добровольческой дружины, вербовали в нее рядовой и командный состав, добывали для дружины снаряжение, оружие и продовольствие и оставались в дружине до момента своего пленения, занимая последовательно должности:
Шнапперман Николай - начальника снабжения, Сивко Иван - командира роты и командира батальона, Анянов Емельян - личного адъютанта генерала Пепеляева и Нудатов Эраст - коменданта города Охотска, председательствующего в военно-полевом суде, и, сверх своих прямых обязанностей по службе военной, принимая участие в созыве съезда по организации гражданской власти Охотского края, т.е. преступлении, предусмотренном в отношении каждого частью первой ст. 58 У.К.; кроме того, Анянов Емельян, будучи в 1918 году мобилизован в ряды Красной Армии, при начале гражданской войны дезертировал, какое преступление предусмотрено ст. 205 У.К.;
6) бывшего капитана Михайловского Бориса,
7) бывшего инспектора мест заключения Приамурской области Соколова Николая,
8) бывшего поручика Малышева Леонида в том, что они, поступив на службу к контрреволюционным правительствам в 1918 году и занимая ответственные должности по гражданскому управлению, а именно: Михайловский - управляющего Томской губернии, Малышев - начальника Иркутской милиции и Соколов - инспектора мест заключения и члена совещания по делам Охотско-Камчатского края, по предложению генерала Пепеляева приняли участие в организации Сибирской добровольческой дружины, вербовали в нее рядовой и командный состав, добывали для дружины снаряжение, оружие и продовольствие, выехали вместе с дружиной в Охотский край и оставались там до момента своего пленения, занимая последовательно должности: Михайловский - начальника гарнизона города Охотска и начальника Охотского района, Малышев - адъютанта штаба дружины, и Соколов - начальника Охотского края, причем Михайловский являлся инициатором созыва съезда по организации власти для Охотского края и, будучи начальником Охотского района, отчуждал и сдавал в аренду иностранным фирмам народное имущество, а Соколов, по сдаче должности начальника района Михайловскому, принимал деятельное участие в работах съезда, т.е. в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 58 У.К.;
9) бывшего полковника Рейнгардта Августа,
10) бывшего полковника Вандышева Анатолия.
11) бывшего полковника Сейфулина Аркадия,
12) бывшего подполковника Цевловского Андрея,
13) бывшего подполковника Варгасова Михаила,
14) бывшего подполковника Максимова Ильи,
15) бывшего штабс-капитана Самойлова Николая в том, что они, вступив в 1918 году на путь вооруженной борьбы с Советской властью, проявили в этой борьбе особое усердие, благодаря чему каждый из них получил производство в следующие чины и в 1922 году добровольно, зная о целях Сибирской добровольческой дружины, вступили в нее и принимали активное участие в последующих военных действиях, занимая последовательно следующие должности:
Рейнгардт Август - командира батальона и командующего головным отрядом дружины в ее движении от Аяна до Амги; Вандышев Анатолий - начальника штаба гарнизона города Охотска, а в бытность на службе у Меркуловского правительства участвовал в военных действиях против революционных партизанских отрядов; Сейфулин Аркадий - командира батальона и начальника гарнизона порта Аян; Цевловский Андрей - командира кавалерийского дивизиона; Максимов Илья - командира роты, а в бытность свою на службе у Меркуловского правительства участвовал в военных действиях против восставших рабочих Сучанского района; Самойлов Николай состоял представителем Бочкаревского отряда при штабе Коробейникова, участвовал после вступления в дружину генерала Пепеляева в действиях отряда генерала Ракитина, а в бытность свою в 1919 году в городе Благовещенске участвовал в таковой организации, содействовал свержению там советской власти и участвовал в карательном отряде; Варгасов Михаил - был командирован для объединения действий партизанских отрядов Якутской области и руководства ими, причем впоследствии при своем пленении оказал важную услугу советскому десантному отряду, склоняя дружинников к добровольной сдаче и, находясь на свободе, добровольно явился для следствия суда, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 У.К.;
16) Бывшего капитана Дегтярева Петра,
17) бывшего штабс-ротмистра Фадеева Евгения,
18) бывшего капитана Карбаинова Иннокентия,
19) бывшего прапорщика Федюшкина Семена,
20) бывшего подполковника Драгомерецкого Владимира,
21) бывшего ротмистра Аксенова Георгия,
22) бывшего поручика Постоногова Михаила,
23) бывшего подпоручика Лучникова Семена,
24) бывшего прапорщика Анянова Сергея
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы с Советской властью, принимали участие в таковой на неответственных должностях и добровольно в 1922 году поступили в дружину генерала Пепеляева, зная о целях дружины, и служили в таковой на командных должностях до момента своего пленения, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК; причем Постоногов Михаил, Лучников Семен, Анянов Емельян и Анянов Сергей в 1918 году в Григорьевской волости Пермской губернии после свержения власти Советов вступили в волостную карательную дружину и лично участвовали в арестах, порках и расстрелах приверженцев Советской власти, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 64 У.К.;
Дегтярев Петр, будучи после ликвидации семеновской власти призван в ряды народно-революционной армии ДВР и занимая должность этапного коменданта будучи, в 1922 году арестован ГПУ, после освобождения на службу не явился и дезертировал за границу, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Фадеев Евгений в мае 1919 г. состоял на командной должности в рядах Красной Армии, из своей части дезертировал к неприятелю, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Карбаинов Иннокентий, будучи после падения семеновской власти призван в ряды НРА б. ДВР и назначен на должность командира роты и находясь в 1920 г. на излечении в лазарете, дезертировал за границу, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Федюшин Семен в июне 1919 года, занимая в 15 советском полку должность командира роты, дезертировал к неприятелю, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Драгомерецкий Владимир в 1918 году, состоя на службе в управлении Пермского укрепленного района в командной должности, оставил свою часть и перешел на сторону неприятеля, каковое преступление предусмотрено ст. 205 УК;
Аксенов Георгий в 1918 году, находясь на службе в Красной Армии в должности начальника команды связи полка, в составе части полка перешел на сторону неприятеля, что не вызывалось боевой обстановкой, каковое преступление предусмотрено ст. 211 УК
25) Бывшего капитана Занфирова Николая в том, что после своего бегства из г. Якутска, где он служил в городском театре, он присоединился к банде корнета Коробейникова, занял в ней должность начальника штаба, допуская особые расстрелы сочувствующих Советской власти, и принимал участие в организации Управления Якутской областью и в 1922 году совместно с остатками коробейниковского отряда в Аяне влился в дружину Пепеляева, в составе которой и принимал участие на командных должностях в последующих походах, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
26) Гражданина Якутской области, служившего в кооперативах по транспорту грузов, Филиппова Петра,
27) инженера-механика, временно проживавшего в Аяне, Протопопова Петра в том, что они принимали участие в работах Якутского областного Управления первый в качестве заведующего транспортом, второй в качестве секретаря и по должности оказывали содействие Сибирской добровольческой дружине, зная о целях, которые она преследует, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
28) бывшего полковника Соболева Иннокентия в том, что он, вступив на путь вооруженной борьбы с Советской властью в 1918 г., в 1921 году добровольно зачислился в состав гражданского управления Охотским краем и на пароходе с экспедицией Бочкарева прибыл в Охотск, где и прослужил уездным уполномоченным до прибытия Михайловского, т.е. в преступлении, предусмотренном ст. 60 УК;
29) Бывшего штабс-капитана Зуйкова-Алтайского Александра,
30) бывшего капитана Любомудрова Алексея,
31) бывшего полковника Кронье-де Поль Эдуарда,
32) бывшего подполковника Персианцева Александра,
33) бывшего капитана Емельянова Платона,
34) бывшего капитана Ерофеева Константина,
35) бывшего подполковника Смыкова Сергея,
36) бывшего штабс-капитана Панова Николая,
37) бывшего капитана Голубева Алексея,
38) бывшего подъесаула Наживина Бориса,
39) бывшего поручика Угрюмова Степана,
40) бывшего штабс-капитана Кононова Михаила,
41) бывшего прапорщика Сухорукова Петра,
42) бывшего подпоручика Неклюдова Владимира,
43) бывшего штабс-капитана Пузанова Василия,
44) бывшего подполковника Катаева Константина,
45) бывшего полковника Иванова Бориса,
46) бывшего капитана Катанаева Александра,
47) бывшего подполковника Авдеева Константина,
48) бывшего полковника Самойлова Ивана,
49) бывшего подполковника Толкачева Сергея,
50) бывшего подполковника Майоранова Константина,
51) бывшего подполковника Мальцева Андрея,
52) бывшего штабс-ротмистра Курова Михаила,
53) бывшего штабс-капитана Киселева Михаила,
54) бывшего полковника Киселева Евгения,
55) бывшего штабс-капитана Троицкого Сергея,
56) бывшего капитана Матвеева Михаила,
57) бывшего капитана Черных Николая,
58) бывшего капитана Саранчина Авдея,
59) бывшего штабс-капитана Федорова Александра,
60) бывшего штабс-капитана Качемасова Петра,
61) бывшего войскового старшины Дорохова Василия,
62) бывшего штабс-капитана Субботенко Константина,
63) бывшего штабс-капитана Лукашевич Ивана,
64) бывшего прапорщика Горюнова Ивана,
65) бывшего прапорщика Лифляндер Николая,
66) бывшего штабс-капитана Хапилина Николая,
67) бывшего подполковника Александрова Виктора,
68) бывшего капитана Зырянова Михаила,
69) бывшего штабс-капитана Козлова Иннокентия,
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы против рабоче-крестьянского правительства, активно участвовали на фронтах гражданской войны с 1918 года в различных отрядах контрреволюционеров: адмирала Колчака, атамана Семенова, Меркуловского правительства, полковника Бочкарева и др., и в 1922 году вступивших добровольно в Сибирскую добровольческую дружину генерала Пепеляева, зная о целях ее и принимая участие в походах и военных действиях дружины, занимая командные должности и оставаясь в дружине вплоть до момента своего пленения, т.е. в преступлении, предусмотренном в отношении каждого из них ст. 60 УК;
70) бывшего хорунжего Коблянского Анатолия,
71) бывшего капитана Кушинова Николая,
72) бывшего штабс-капитана Булгакова Николая,
73) бывшего штабс-капитана Мишарина Георгия,
74) бывшего подполковника Артемьева Александра,
75) бывшего подполковника Ахлестина Александра,
76) бывшего капитана Родигина Михаила,
77) бывшего подполковника Долгова Василия,
78) бывшего подпоручика Сузанович Анатолия
в том, что они, вступив на путь вооруженной борьбы против власти Советов, участвовали на фронтах гражданской войны с 1918 года, в 1922 году добровольно вступили в Сибирскую добровольческую дружину генерала Пепеляева, зная о целях ее, и принимали участие в походах и военных действиях дружины, занимая командные должности и оставаясь в дружине вплоть до момента своего пленения, причем смягчающими вину их обстоятельствами являются их пролетарское происхождение, меньшая степень участия в гражданской войне, менее активная роль в действиях дружины, т.е. в преступлении, предусмотренном в отношении каждого из них ст. 60 УК;
Обвинение Занфирова и Емельянова по ст. 205-в УК считать недоказанным, квалификацию обвинения Аксенова по ст. 205-в считать замененной по ст. 211 УК;
квалификацию обвинения Иванова Бориса, Катанаева, Филиппова, Мальцева, Протопопова и Занфирова по ст. 58 ч. 1 УК считать замененной по ст. 60 УК;
За те долгие тридцать с лишним минут времени, пока прокурор зачитывал обвинительное заключение, Анатолий Николаевич сидел, низко опустив голову. Глаза его были закрыты. Казалось, что он, отрешившись от происходящих событий, спит. И только крепко сжатые веки, да мгновенно появляющиеся и также быстро исчезающие на его лице гримасы боли, говорили о том, что он бодрствует. По мере того, как прокурор называл имена его товарищей и определял степень вины каждого, он мысленно видел глаза этих людей. И в них, в этих обеспокоенных за свою судьбу глазах, читал немой, обращенный к нему вопрос - «За что»?
Огромное чувство ответственности за судьбу поверивших ему людей, и доселе лежавшее тяжким грузом на душе Анатолия Николаевича, готово было выплеснуться наружу. Сомнения и чувство неуверенности в исходе нового Сибирского похода терзали его душу еще тогда, летом двадцать второго года, при формировании дружине в Харбине и Владивостоке. А теперь здесь, в Чите, в здании суда, он готов был отдать сердце и душу, чтобы повернуть время вспять. Чтобы никогда не слышать торжествующий голос прокурора Деврева, зачитывающего длинный текст обвинительного заключения. Чтобы не видеть взглядов поверивших ему, и пошедших за ним людей. Наклонившись вниз, обхватив руками голову, он сидел, не поднимая от пола глаз.
- Ваша Честь я закончил. - произнес прокурор, отложив в сторону текст обвинительного заключения.
- Слово предоставляется защите. - посмотрев в сторону защитников, произнес Беркутов.
Каждый из восьми адвокатов, назначенных военным трибуналом для защиты подсудимых, имел свою группу из 8 - 10 обвиняемых. Защиту группы обвиняемых по статье 58, часть 1, в которую помимо Пепеляева входили полковники: Шнапперман, Сивко, Нудатов, Рейнгард, а так же капитан Анянов и поручик Малышев, было поручено осуществлять защитнику первой категории Векману.
Пожилой, невысокого роста Векман, поглядывая затравленным взглядом в сторону обвинения, сбивчиво и путано вел линию защиты. Но, тем не менее, выступая на процессе, он старательно подчеркнул те факты, что при взятии Перми 24 декабря 1918 года Пепеляевым было отпущено на свободу около 20000 плененных красноармейцев, а также была отпущена на свободу часть бойцов красноармейского гарнизона села Амги, 7 февраля 1923 года. Стараясь подчеркнуть скорее идейную, а не политическую направленность действий своих подзащитных в их борьбе против Советской власти, он - грубо прерванный на полуслове репликой члена суда Аволина: - «А не разделяете ли вы сами идейных убеждений своих подзащитных?», смущенно замолчал. Затем, отложив в сторону свои бумаги, скороговоркой произнес, обращаясь к председательствующему: - У меня все, ваша честь.
Слушанье остальных семи защитников заняло совсем немного времени. Наученные горьким опытом Векмана, они свели всю свою линию защиты к тому, что их подзащитные виновны, но, осознав всю мощь Советского государства - глубоко раскаиваются. На этом действия защиты были окончены.
Последнее слово решением суда никому не предоставлялось. Вместо него каждому из подсудимых задавался единственный вопрос: - «Признаете ли себя виновным?». Слушанье дела было окончено, и суд удалился для вынесения приговора.
Вглядываясь в хмурые лица своих товарищей, Анатолий Николаевич думал о том, что вот сейчас в зал судебного заседания вернется этот худощавый, с болезненным выражением лица человек и спокойно объявит им - сидящим на скамье подсудимых, свой вердикт. И из этого вердикта станет ясно, кому из них жить, а кому умереть.
Совещание судей было не долгим. Не прошло и четверти часа, как секретарь объявил: - Встать, суд идет!
Шум в зале быстро затих после того, как судьи прошли на свои места, но, даже после того, как он утих, в ушах у Анатолия Николаевича продолжало шуметь. Старательно вслушиваясь в слова председателя суда, он усилием воли заставил себя сосредоточиться.
На основании всего вышеизложенного военный трибунал приговорил:
1. 1) Филиппова Петра на основании ст. 60 УК - к лишению свободы сроком на пять лет с конфискацией всего имущества без поражения в правах и на основании ст. 36 УК. Наказание в части, касающейся лишения свободы, считать условным.
2. 2) Коблянского Анатолия, 3) Кушинова Николая, 4) Булгакова Николая, 5) Мишарина Георгия, 6) Артемьева Александра, 7) Ахлестина Александра, 8) Родигина Михаила, 9) Долгова Василия, 10) Сузанович Анатолия, 11) Варгасова Михаила, 12) Протопопова Петра на основании на основании ст. 60 УК - к лишению свободы сроком на пять лет каждого со строгой изоляцией, с конфискацией имущества и с зачетом продолжительного заключения с 18 июня 1923 года, считать указанных в пункте сем лиц по суду опороченными и, согласно ст. 40 УК, лишить прав по отбытии наказания сроком на один год.
3. 13) Соболева Иннокентия, 14) Зуйкова-Алтайского Александра, 15) Любомудрова Алексея, 16) Кронье-де Поль Эдуарда, 17) Персианцева Александра, 18) Ерофеева Константина, 19) Емельянова Платона, 20) Смыкова Сергея, 21) Панова Николая, 22) Голубева Алексея, 23) Нашивина Бориса, 24) Угрюмова Степана, 25) Кононова Михаила, 26) Сухорукова Павла, 27) Неклюдова Владимира, 28) Пузанова Василия,
29) Катаева Константина, 30) Иванова Бориса, 31) Катанаева Александра,
32) Авдеева Константина, 33) Самойлова Ивана, 34) Толкачева Сергея, 35) Майоранова Константина, 36) Мальцева Андрея, 37) Курова Михаила,
38) Киселева Михаила, 39) Киселева Евгения, 40) Троицкого Сергея, 41) Матвеева Михаила, 42) Черных Николая, 43) Саранчина Авдея, 44) Федорова Леонида, 45) Качемасова Петра, 46) Дорохова Василия, 47) Субботенко Константина, 48) Лукашевич Ивана, 49) Горюнова Ивана,
50) Лифляндер Николая, 51) Хапилина Николая, 52) Александрова Виктора, 53) Зырянова Михаила и 54) Козлова Иннокентия на основании ст. 60 У.К. к лишению свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет каждого, с конфискацией имущества и зачетом предварительного заключения с 18 июня 1923 года, всех перечисленных в сем пункте лиц считать, по суду опороченными и, согласно ст. 40 УК лишить прав, по отбытии наказания, сроком на один год каждого.
4. 55) Постоногова Михаила, 56) Лучникова Семена и 57) Анянова Сергея на основании ст. 60 У.К. к лишению свободы со строгой изоляцией на десять лет каждого, и на основании ст. 40 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, заменить расстрел, согласно примечания 2 ст. 33 У.К., лишением свободы сроком на десять лет каждого, со строгой изоляцией каждого и конфискацией всего имущества, по совокупности же совершенных ими преступлений на основании ст. 30 У.К. - к лишению свободы сроком на десять лет каждого со строгой изоляцией, конфискацией всего имущества и зачетом предварительного заключения с 18 июня 1923 года.
Постоногова, Лучникова и Анянова Сергея считать по суду опороченными и, согласно ст. 40 У.К., лишить по отбытии наказания прав сроком на один год каждого.
58) Дегтярева Петра, 59) Фадеева Евгения, 60) Карбаинова Иннокентия,
61) Федюшина Семена и 62) Драгомерецкого Владимира на основании ст. 60-й У.К. - к лишению свободы со строгой изоляцией и конфискацией всего имущества сроком на 10 лет каждого, и на основании ст. 205 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять; по совокупности же всех перечисленных в сем пункте лиц на основании ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества. 63) Аксенова Георгия на основании на основании ст. 60 У.К. - к лишению свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет, с конфискацией всего имущества, и на основании ст. 211 У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, по совокупности же на основании ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
64) Анянова Емельяна на основании ч. 1 ст. 58-й У.К. к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества, на основании ст. 64-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять, заменив последнее наказание, согласно примечания 2-го к ст. 33-й У.К., лишением свободы со строгой изоляцией сроком на десять лет, и на основании ст. 205-й - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества; по совокупности же согласно ст. 30-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
65) Пепеляева Анатолия, 66) Шнаппермана Николая, 67) Михайловского Бориса, 68) Сивко Ивана, 69) Нудатова Эраста, 70) Соколова Николая и 71) Малышева Леонида на основании ч. 1 ст. 58-й У.К. и 72) Рейнгардта Августа, 73) Вандышева Анатолия, 74) Сейфулина Аркадия, 75) Цевловского Андрея, 76) Максимова Илью, 77) Самойлова Николая, 78) Занфирова Николая на основании ст. 60-й У.К. - к высшей мере наказания - расстрелять с конфискацией всего имущества.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в течение 72-х часов с момента времени вручения осужденным копии приговора. И в прокуратуре - в тот же срок с момента оглашения приговора.
«Ну, вот и все», - думал Анатолий Николаевич, следуя к выходу за спиной идущего впереди его Емельяна Анянова - «обманули, выходит старуху-шаманку духи. Обманули! Кого угодно можно обмануть, а смерть - ее не уговоришь и не обманешь!»
Уже на самом выходе из зала, он был остановлен председательствующим суда Беркутовым.
- Осужденный Пепеляев. Подойдите ко мне.
Анатолий Николаевич остановился и сделал насколько шагов к Беркутову.
- Вы знаете, что иного решения суда быть не могло. - усталым голосом произнес тот, и чуть понизив голос, сказал: - Только помните, непременно помните то, что сказал вам во Владивостоке, во время допроса, командарм. После чего резко повернулся и пошел прочь.
Апелляция, поданная в ВЦИК на имя Михаила Ивановича Калинина, была удовлетворена. Постановлением Президиума ВЦИК от 29 февраля 1924 года расстрел всем осужденным, в том числе и Пепеляеву, был заменен лишение свободы сроком на 10 лет, со строгой изоляцией и поражением в правах на 5 лет.
(продолжение следует)