У бывших русских на юге Аляски нет "женщин", одни только "бабы"
Аляска. Деревня Нинильчик. Храм Преображения Господня.
Российские лингвисты привезли из экспедиции на Аляску рассказы о "вымирающем" диалекте русского языка, который около 100 лет развивался почти в полной изоляции от "большого" русского языка.
Мира Бергельсон, профессор кафедры лингвистики и информационных технологий факультета иностранных языков МГУ, и сотрудник Института языкознания РАН Андрей Кибрик побывали на Аляске в октябре прошлого года в деревне Нинильчик. Это поселение появилось в 1847 году, в нем жили русские, которые осели на Аляске и смешались с местным населением. С продажей Аляски в 1867 году контакты Нинильчика с Россией ослабли, и до 1960-х годов общения с другими носителями русского языка у местных жителей не было.
"Мы не знаем других случаев существования русского языка в качестве родного для значительного количества людей в таком отдалении и так долго", - сказала Бергельсон.
Редкие встречи, которые случались во второй половине 20 века, не в счет, считает Кибрик. "Были эпизодические контакты с советскими моряками и еще со староверами, которые стали приезжать на Аляску и поселились неподалеку в Николаевске. Но все это на язык повлиять не могло", - сказал он РИА Новости.
В местном диалекте много обычных русских слов, но некоторые из них изменили свое значение, отдельные слова взяты из сибирских диалектов, английского, экимосских и атабаскских языков. В диалекте исчез средний род, а женский сильно потеснился: "Мой дочь пришел". Или: "Евонай мать весь ночь television караулил" -"Его мать всю ночь смотрела телевизор".
Сейчас в Нинильчике говорят на английском, русский помнят 20 человек и все они старше 75 лет. В 1997 году по приглашению местных жителей российские лингвисты впервые приехали, чтобы собрать материал для словаря. Задачами экспедиции 2012 года была проверка полученного ранее материала, а также сбор аудио- и видеозаписей носителей диалекта. Подготовку словаря ученые планируют закончить в 2014 году.
Диалект
Диалект деревни Нинильчик обладает рядом особенностей, пишет polit.ru. В фонетике для него характерна замена губно-зубного звука [v] губно-губным [w]. Такая ситуация не характерна ни для русского языка, в котором есть только звук [v], ни для английского, где есть и [v], и [w]. Возможно, она возникла в нинильчикском диалекте под влиянием эскимосских или алеутских языков.
В некоторых случаях утрачено противопоставление согласных по твердости - мягкости. Многие согласные звуки в позиции перед [е] всегда твердые, а перед [i] - всегда мягкие: рэчка, вэчир, сена ‘сено’, но риба, мишонак ‘мышь’, пузир. А вот, например, губные взрывные согласные и перед [е], и перед [i] мягкие: ден, адишка ‘одышка’.
Средний род существительных в диалекте утрачен. Частично утрачен и женский род: краснай смародина. Стабильно сохраняется согласование по женскому роду лишь у слов склонения на -а, обозначающий людей женского пола (жена, баба). Интересно, что старинные заимствования из русского языка в языки индейцев Аляски показывают, что эта черта - утрата женского рода - не появилась только в Нинильчике в результате распада языка, а, видимо, была свойственна тому варианту русского языка, который использовался в XIX веке среди русских и креолов Аляски.
Более 70 % слов нинильчикского диалекта - обычные русские слова (с точностью до фонетических изменений): агорот, бутилка, бабачка, чотка ‘тетка’, кошка, радуга, муха, остраф, мишок, трава, скаска. Некоторые русские слова в Нинильчике сохранились с измененным значением: шайка ‘ночной горшок’, дёсна ‘чеслюсть’, башка ‘череп’, крупа ‘рис’. Сохранились и слова, встречавшиеся в русском языке XIX века: струш ‘рубанок’, вишка ‘второй этаж’, чухня ‘финн’, чихотка ‘туберкулез’. Есть слова, встречающиеся в других русских диалектах: шикша ‘ягода водяника’, пучка ‘дикий сельдерей’. Некоторые слова немного изменили свою форму: калишок ‘кошелек’, вомарак ‘обморок’, мужиканиц ‘музыкант’. В языке сложился ряд образных названий: дедушка камар ‘крупный комар’, марской чайка ‘рыба скат’ (так как машет плавниками, подобно птице).
Многие слова обозначают специфические для жителей Нинильчика занятия и объекты: крошки ‘куски природного угля, которые выбрасываются морем и использовались для отопления’, газолин, газолинка ‘металлическая лодка с мотором’, садок ‘конструкция из сетей для ловли лосося’, дарога ‘заслон на пути мигрирующего лосося, направляющий рыбу в садок’. Словом лайда называют косу в месте впадения реки Нинильчик в море (это слово известно в русских диалектах в значении ‘пляж, заливаемая приливом полоса’).
Среди заимствованных слов есть ряд старых заимствований из английского языка: инвилоп ‘конверт’, кворт ‘кварта (мера объема)’, рабабутси ‘резиновые сапоги’ (из rubber boots). Некоторые английские заимствования оформлены русскими суффиксами: газник ‘канистра для бензина’, бейбичка ‘ребенок’. Есть несколько слов, пришедших из атабаскаского языка дена’ина: казна ‘рысь’, тайши ‘сушеная рыба’, кинкашля ‘вид ежевики’. Есть слова из языка алютик (одного из эскимосских): укудик ‘шмель’, нюник ‘дикобраз’, мамай ‘вид съедобного моллюска’. От последнего слова образовано мамайник ‘лопата, которой выкапывают моллюсков во время отлива’.
http://www.mk.ru/science/article/2013/05/29/861580-quotrababutsiquot-na-alyaske-naydenyi-nositeli-vyimershego-dialekta-russkogo-yazyika.html
Мира Бергельсон: Нинильчикский русский - один из нескольких тысяч умирающих языков
Мало кто знает, что на Аляске до сих пор живут люди, говорящие по-русски. Сами себя они считают американцами, но их речь - реликтовый диалект русского языка, сохранившийся с XVIII века. Русская деревня Нинильчик находится на полуострове Кенай, на берегах залива Кука. Поселение было основано в 1847 году, его жители - потомки от смешанных браков русских и местного населения. Среди них даже сохранились фамилии первопоселенцев - Квасников, Осколков. Достаточно изолированное положение деревни способствовало сохранению языка, здесь действовала православная церковь, до 1917 года имелась церковно-приходская школа. Начиная с 30-х годов XX века на Аляске проводилась политика ассимиляции в отношении коренных народов. Здесь была открыта американская школа и даже за разговор на местном языке (который в Нинильчике был русским), как вспоминают старожилы, детей заставляли мыть язык с мылом. В последнее время тенденция поменялась - наоборот, все хотят вспомнить о своих корнях, культурном наследии своего народа. Тем не менее сейчас в деревне насчитывается не более двадцати стариков, в той или иной степени владеющих нинильчикским диалектом русского языка. О своих исследованиях в Нинильчике рассказывает доктор филологических наук, профессор кафедры лингвистики и информационных технологий факультета иностранных языков и регионоведения МГУ Мира Бергельсон.
- Известно, что вы вместе с вашим мужем Андреем Кибриком были в экспедиции на Аляске, в деревне Нинильчик. Не могли бы вы рассказать об этом?
- Это не одна экспедиция, это целый проект, в котором я участвую, и возник он следующим образом: мы вместе с моим мужем Андреем Кибриком оказались в 1997 году на Аляске, и это был проект Андрея. Я была там в университете по другому поводу, связанному с изучением прагматики коммуникации, а потом сопровождала его на Аляску. Андрей Александрович к тому времени уже довольно давно изучал атабаскские языки, на Аляске он был по исследовательскому гранту Фулбрайта для документации одного из самых малочисленных и недоступных атабаскских языков внутренней Аляски - верхнекускоквимского.
Он был приглашён для его описания директором Национального центра изучения языков Аляски Майклом Крауссом. Во время нашего пребывания на Аляске Майкл упомянул, что со времён Русско-американской компании на Аляске, на Кенайском полуострове, сохранились поселения, где исконно говорили на русском языке. Он указал на несколько статей историков, описывавших историю этих поселений, а также на две рукописные статьи ирландского лингвиста Конора Дэйли, который в 1985 году, будучи аспирантом Калифорнийского университета в Беркли, приезжал туда и проводил полевую работу - но он потом ушёл из лингвистики, и эти работы были не опубликованы.
Конечно, у нас глаза загорелись: как так - русский язык, сохранившийся с XVIII века!
Потом, пока мы находились в другой части Аляски - внутренней - в селе Николай в верхнем течении реки Кускоквим, где проживают атабаски (они тоже православные с тех времён, поэтому село называется Николай) и где Андрей Александрович занимался описанием верхнекускоквимского языка, на нас вышли активисты из деревни Нинильчик - потомки первых поселенцев.
В основном это люди несколько старше нас, то поколение, которое по-русски само не говорит, но помнит, как в их детстве в семье говорили на русском. Для них этот язык и все традиции, связанные с Россией, - культурное наследие. И, как сейчас во многих местах Америки есть интерес местных коренных народов к своему прошлому, его сохранению, выяснению своих корней, так и они хотят это своё наследие сохранить.
Эти люди очень хотели как-то зафиксировать этот язык, они понимали, что он умирающий, - это действительно так, нинильчикский русский - один из нескольких тысяч умирающих языков земного шара.
Они пригласили нас приехать, попросили составить словарь языка. В первую очередь мы составляли словарь имён, потому что имена отражают бытование народа в его среде. Специально собирали имена: предметы, реалии, которые окружают ту или иную этническую группу. Но, конечно, нельзя ничего делать с языком, если вы не поняли, как записывать его звуки.
Это, конечно, русский язык - его диалект, но в нём есть регулярные отличия от современного русского.
Мы должны были продумать нотацию, выбрать систему транскрипции или орфографии, ведь это диалект бесписьменный: носители языка, то поколение, с которым мы столкнулись двадцать лет назад, по-русски никогда не писали, они уже ходили в английскую школу, открывшуюся в тридцатых годах прошлого столетия вместо русской церковно-приходской, которая закрылась в 1917 году.
Их русский - родной язык, который они усваивали как дети, первый язык. По разным соображениям мы выбрали нотацию латиницей, а не кириллицей: это должно было быть понятно в первую очередь этим людям, для них составлялся словарь. Андрей Александрович сделал фонетическое описание регулярных отличий от стандартного русского, потом это было описано нами в нескольких статьях, в связи со словарным проектом. Ещё мы описываем грамматические и другие особенности. Главное отличие, отмеченное ещё Конором Дэйли, - изменение в структуре родов.
Это была первая экспедиция, а потом на долгие годы мы фактически отложили это в дальний ящик. В середине 2000-х годов один из активистов сохранения культурного наследия Нинильчика Уэйн Лиман - специалист по шайенскому языку - продолжил работу по сбору слов нинильчикского русского. Но сам он русского языка не знает, поэтому ему трудно записывать на слух - собранный им материал необходимо было проверить с носителями.
В результате у нас накопилось большое количество вопросов, поэтому мы в прошлом году подали заявку на экспедиционный грант и получили его от Российского гуманитарного научного фонда. В октябре 2012 года мы снова были в Нинильчике и успели проверить практически весь словарь, но нам пришлось уехать по семейным обстоятельствам. В любом случае мы бы не успели завершить всю работу там, но сейчас, если бы удалось провести ещё какое-то время, что называется, в поле с носителями - мы смогли бы закончить словарный проект, сделав его достойным внимания специалистов (понятно, что самих жителей Нинильчика тонкости лингвистического анализа не очень интересуют).
Словарь сильно расширился, в нём появились глаголы и другие части речи; плюс это будет мультимедийный словарь - там будут фотографии и звук, но этот звук должен быть хорошо вычищен, и это сейчас представляет главную техническую трудность. В целом это будет мультимедийный продукт, который должен быть доступен людям в разной форме, в том числе и в интерактивной, чтобы у тех, кто интересуется «аляскинским» русским (а нинильчикский русский язык - это такой обломок «аляскинского» русского, который существовал на Аляске в течение, по крайней мере, ста пятидесяти лет), была возможность всё про это узнать.
- Произошли ли в диалекте какие-либо изменения с 1997 года на момент второй вашей экспедиции?
- Мы сравниваем с теми данными, которые были собраны нами в основном с Леонтием Квасниковым, нашим замечательным, но, увы, уже покойным информантом, в 1997 году.
Дело в том, что нинильчикский язык существовал и существует в ограниченном пространстве - одна деревня, которая с 1867 года, когда Аляска была продана, в течение двадцати лет была практически изолирована: в залив Кука не заходил ни один корабль, и вообще население, говорившее на этом языке, не превосходило никогда 200-300 человек, это очень маленькая популяция.
И там индивидуальные различия колоссально важны: в этом языке существует масса идиолектного - какие-то названия становятся именами собственными, за каждым именем собственным стоит какая-то история, являющаяся частью культурного наследия, произносительная норма одной семьи может отличаться от нормы другой, потому что в одной семье русский элемент - мужчина, создавший семью с местной женщиной - был из одного региона России, а в другой - из другого. Большое влияние в свое время оказали двуязычные представители эскимосского этноса алютик.
Но языком Нинильчика - первым и единственным - на протяжении восьмидесяти лет до возникновения там английской школы, был именно русский. И в отрыве от основной массы носителей язык там развивался по своим законам.
В 2012 году мы встретились с другими информантами, у которых свои фонетические особенности, но всё это укладывается в ту систему, которая была уже нами описана.
Для завершения нашей работы нужна ещё одна экспедиция, и надо спешить: всё-таки нашим информантам по девяносто лет. Это вполне продвинутые американские старики, они знают, что такое Skype, но технологии в данном случае не помогут: мешает разница во времени. Да и невозможно проводить такую работу через Skype: нужно хорошо слышать, переспрашивать, большую роль играет личное общение, при котором выявляются лексические и культурные контексты - записи наших сессий показывают, что интеракция с человеком очень важна.
Им приходится вспоминать. Ясно, что они не владеют этим языком бегло - они переходят на английский язык, но они вспоминают эти фразы - и это важный и тонкий момент того, как настроить информанта на то, чтобы вспомнить, а наше дело - ничего из этих крупиц не потерять и записать. Это важно, потому что это не просто предмет исследования - это часть ойкумены русского языка, причём довольно уникальная часть. Конечно, существует множество русских диалектов, и некоторые из них, может быть, менее понятны с точки зрения стандартного русского языка, на котором мы с вами говорим, но уникальность этого диалекта заключается в том, что он существовал длительное время в отрыве от «большой земли», в том, что окружала его сначала эскимосская среда, потом английская, и на примере нинильчикского русского можно увидеть очень многие процессы исторической эволюции языкового идиома, социолингвистические проблемы, ну и потом это, конечно, культурное наследие: можно узнать, какой образ жизни вели эти люди.
Сейчас они считают себя коренными американцами, но в конце XIX века те, кто говорил по-русски, ощущали себя креолами: они считали себя носителями аборигенной культурой Аляски.
http://www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/publications/interview/interview0363.html
Нинильчик:
Российские лингвисты привезли из экспедиции на Аляску рассказы о "вымирающем" диалекте русского языка, который около 100 лет развивался почти в полной изоляции от "большого" русского языка.
Мира Бергельсон, профессор кафедры лингвистики и информационных технологий факультета иностранных языков МГУ, и сотрудник Института языкознания РАН Андрей Кибрик побывали на Аляске в октябре прошлого года в деревне Нинильчик. Это поселение появилось в 1847 году, в нем жили русские, которые осели на Аляске и смешались с местным населением. С продажей Аляски в 1867 году контакты Нинильчика с Россией ослабли, и до 1960-х годов общения с другими носителями русского языка у местных жителей не было.
"Мы не знаем других случаев существования русского языка в качестве родного для значительного количества людей в таком отдалении и так долго", - сказала Бергельсон.
Редкие встречи, которые случались во второй половине 20 века, не в счет, считает Кибрик. "Были эпизодические контакты с советскими моряками и еще со староверами, которые стали приезжать на Аляску и поселились неподалеку в Николаевске. Но все это на язык повлиять не могло", - сказал он РИА Новости.
В местном диалекте много обычных русских слов, но некоторые из них изменили свое значение, отдельные слова взяты из сибирских диалектов, английского, экимосских и атабаскских языков. В диалекте исчез средний род, а женский сильно потеснился: "Мой дочь пришел". Или: "Евонай мать весь ночь television караулил" -"Его мать всю ночь смотрела телевизор".
Сейчас в Нинильчике говорят на английском, русский помнят 20 человек и все они старше 75 лет. В 1997 году по приглашению местных жителей российские лингвисты впервые приехали, чтобы собрать материал для словаря. Задачами экспедиции 2012 года была проверка полученного ранее материала, а также сбор аудио- и видеозаписей носителей диалекта. Подготовку словаря ученые планируют закончить в 2014 году.
Диалект
Диалект деревни Нинильчик обладает рядом особенностей, пишет polit.ru. В фонетике для него характерна замена губно-зубного звука [v] губно-губным [w]. Такая ситуация не характерна ни для русского языка, в котором есть только звук [v], ни для английского, где есть и [v], и [w]. Возможно, она возникла в нинильчикском диалекте под влиянием эскимосских или алеутских языков.
В некоторых случаях утрачено противопоставление согласных по твердости - мягкости. Многие согласные звуки в позиции перед [е] всегда твердые, а перед [i] - всегда мягкие: рэчка, вэчир, сена ‘сено’, но риба, мишонак ‘мышь’, пузир. А вот, например, губные взрывные согласные и перед [е], и перед [i] мягкие: ден, адишка ‘одышка’.
Средний род существительных в диалекте утрачен. Частично утрачен и женский род: краснай смародина. Стабильно сохраняется согласование по женскому роду лишь у слов склонения на -а, обозначающий людей женского пола (жена, баба). Интересно, что старинные заимствования из русского языка в языки индейцев Аляски показывают, что эта черта - утрата женского рода - не появилась только в Нинильчике в результате распада языка, а, видимо, была свойственна тому варианту русского языка, который использовался в XIX веке среди русских и креолов Аляски.
Более 70 % слов нинильчикского диалекта - обычные русские слова (с точностью до фонетических изменений): агорот, бутилка, бабачка, чотка ‘тетка’, кошка, радуга, муха, остраф, мишок, трава, скаска. Некоторые русские слова в Нинильчике сохранились с измененным значением: шайка ‘ночной горшок’, дёсна ‘чеслюсть’, башка ‘череп’, крупа ‘рис’. Сохранились и слова, встречавшиеся в русском языке XIX века: струш ‘рубанок’, вишка ‘второй этаж’, чухня ‘финн’, чихотка ‘туберкулез’. Есть слова, встречающиеся в других русских диалектах: шикша ‘ягода водяника’, пучка ‘дикий сельдерей’. Некоторые слова немного изменили свою форму: калишок ‘кошелек’, вомарак ‘обморок’, мужиканиц ‘музыкант’. В языке сложился ряд образных названий: дедушка камар ‘крупный комар’, марской чайка ‘рыба скат’ (так как машет плавниками, подобно птице).
Многие слова обозначают специфические для жителей Нинильчика занятия и объекты: крошки ‘куски природного угля, которые выбрасываются морем и использовались для отопления’, газолин, газолинка ‘металлическая лодка с мотором’, садок ‘конструкция из сетей для ловли лосося’, дарога ‘заслон на пути мигрирующего лосося, направляющий рыбу в садок’. Словом лайда называют косу в месте впадения реки Нинильчик в море (это слово известно в русских диалектах в значении ‘пляж, заливаемая приливом полоса’).
Среди заимствованных слов есть ряд старых заимствований из английского языка: инвилоп ‘конверт’, кворт ‘кварта (мера объема)’, рабабутси ‘резиновые сапоги’ (из rubber boots). Некоторые английские заимствования оформлены русскими суффиксами: газник ‘канистра для бензина’, бейбичка ‘ребенок’. Есть несколько слов, пришедших из атабаскаского языка дена’ина: казна ‘рысь’, тайши ‘сушеная рыба’, кинкашля ‘вид ежевики’. Есть слова из языка алютик (одного из эскимосских): укудик ‘шмель’, нюник ‘дикобраз’, мамай ‘вид съедобного моллюска’. От последнего слова образовано мамайник ‘лопата, которой выкапывают моллюсков во время отлива’.
http://www.mk.ru/science/article/2013/05/29/861580-quotrababutsiquot-na-alyaske-naydenyi-nositeli-vyimershego-dialekta-russkogo-yazyika.html
Мира Бергельсон: Нинильчикский русский - один из нескольких тысяч умирающих языков
Мало кто знает, что на Аляске до сих пор живут люди, говорящие по-русски. Сами себя они считают американцами, но их речь - реликтовый диалект русского языка, сохранившийся с XVIII века. Русская деревня Нинильчик находится на полуострове Кенай, на берегах залива Кука. Поселение было основано в 1847 году, его жители - потомки от смешанных браков русских и местного населения. Среди них даже сохранились фамилии первопоселенцев - Квасников, Осколков. Достаточно изолированное положение деревни способствовало сохранению языка, здесь действовала православная церковь, до 1917 года имелась церковно-приходская школа. Начиная с 30-х годов XX века на Аляске проводилась политика ассимиляции в отношении коренных народов. Здесь была открыта американская школа и даже за разговор на местном языке (который в Нинильчике был русским), как вспоминают старожилы, детей заставляли мыть язык с мылом. В последнее время тенденция поменялась - наоборот, все хотят вспомнить о своих корнях, культурном наследии своего народа. Тем не менее сейчас в деревне насчитывается не более двадцати стариков, в той или иной степени владеющих нинильчикским диалектом русского языка. О своих исследованиях в Нинильчике рассказывает доктор филологических наук, профессор кафедры лингвистики и информационных технологий факультета иностранных языков и регионоведения МГУ Мира Бергельсон.
- Известно, что вы вместе с вашим мужем Андреем Кибриком были в экспедиции на Аляске, в деревне Нинильчик. Не могли бы вы рассказать об этом?
- Это не одна экспедиция, это целый проект, в котором я участвую, и возник он следующим образом: мы вместе с моим мужем Андреем Кибриком оказались в 1997 году на Аляске, и это был проект Андрея. Я была там в университете по другому поводу, связанному с изучением прагматики коммуникации, а потом сопровождала его на Аляску. Андрей Александрович к тому времени уже довольно давно изучал атабаскские языки, на Аляске он был по исследовательскому гранту Фулбрайта для документации одного из самых малочисленных и недоступных атабаскских языков внутренней Аляски - верхнекускоквимского.
Он был приглашён для его описания директором Национального центра изучения языков Аляски Майклом Крауссом. Во время нашего пребывания на Аляске Майкл упомянул, что со времён Русско-американской компании на Аляске, на Кенайском полуострове, сохранились поселения, где исконно говорили на русском языке. Он указал на несколько статей историков, описывавших историю этих поселений, а также на две рукописные статьи ирландского лингвиста Конора Дэйли, который в 1985 году, будучи аспирантом Калифорнийского университета в Беркли, приезжал туда и проводил полевую работу - но он потом ушёл из лингвистики, и эти работы были не опубликованы.
Конечно, у нас глаза загорелись: как так - русский язык, сохранившийся с XVIII века!
Потом, пока мы находились в другой части Аляски - внутренней - в селе Николай в верхнем течении реки Кускоквим, где проживают атабаски (они тоже православные с тех времён, поэтому село называется Николай) и где Андрей Александрович занимался описанием верхнекускоквимского языка, на нас вышли активисты из деревни Нинильчик - потомки первых поселенцев.
В основном это люди несколько старше нас, то поколение, которое по-русски само не говорит, но помнит, как в их детстве в семье говорили на русском. Для них этот язык и все традиции, связанные с Россией, - культурное наследие. И, как сейчас во многих местах Америки есть интерес местных коренных народов к своему прошлому, его сохранению, выяснению своих корней, так и они хотят это своё наследие сохранить.
Эти люди очень хотели как-то зафиксировать этот язык, они понимали, что он умирающий, - это действительно так, нинильчикский русский - один из нескольких тысяч умирающих языков земного шара.
Они пригласили нас приехать, попросили составить словарь языка. В первую очередь мы составляли словарь имён, потому что имена отражают бытование народа в его среде. Специально собирали имена: предметы, реалии, которые окружают ту или иную этническую группу. Но, конечно, нельзя ничего делать с языком, если вы не поняли, как записывать его звуки.
Это, конечно, русский язык - его диалект, но в нём есть регулярные отличия от современного русского.
Мы должны были продумать нотацию, выбрать систему транскрипции или орфографии, ведь это диалект бесписьменный: носители языка, то поколение, с которым мы столкнулись двадцать лет назад, по-русски никогда не писали, они уже ходили в английскую школу, открывшуюся в тридцатых годах прошлого столетия вместо русской церковно-приходской, которая закрылась в 1917 году.
Их русский - родной язык, который они усваивали как дети, первый язык. По разным соображениям мы выбрали нотацию латиницей, а не кириллицей: это должно было быть понятно в первую очередь этим людям, для них составлялся словарь. Андрей Александрович сделал фонетическое описание регулярных отличий от стандартного русского, потом это было описано нами в нескольких статьях, в связи со словарным проектом. Ещё мы описываем грамматические и другие особенности. Главное отличие, отмеченное ещё Конором Дэйли, - изменение в структуре родов.
Это была первая экспедиция, а потом на долгие годы мы фактически отложили это в дальний ящик. В середине 2000-х годов один из активистов сохранения культурного наследия Нинильчика Уэйн Лиман - специалист по шайенскому языку - продолжил работу по сбору слов нинильчикского русского. Но сам он русского языка не знает, поэтому ему трудно записывать на слух - собранный им материал необходимо было проверить с носителями.
В результате у нас накопилось большое количество вопросов, поэтому мы в прошлом году подали заявку на экспедиционный грант и получили его от Российского гуманитарного научного фонда. В октябре 2012 года мы снова были в Нинильчике и успели проверить практически весь словарь, но нам пришлось уехать по семейным обстоятельствам. В любом случае мы бы не успели завершить всю работу там, но сейчас, если бы удалось провести ещё какое-то время, что называется, в поле с носителями - мы смогли бы закончить словарный проект, сделав его достойным внимания специалистов (понятно, что самих жителей Нинильчика тонкости лингвистического анализа не очень интересуют).
Словарь сильно расширился, в нём появились глаголы и другие части речи; плюс это будет мультимедийный словарь - там будут фотографии и звук, но этот звук должен быть хорошо вычищен, и это сейчас представляет главную техническую трудность. В целом это будет мультимедийный продукт, который должен быть доступен людям в разной форме, в том числе и в интерактивной, чтобы у тех, кто интересуется «аляскинским» русским (а нинильчикский русский язык - это такой обломок «аляскинского» русского, который существовал на Аляске в течение, по крайней мере, ста пятидесяти лет), была возможность всё про это узнать.
- Произошли ли в диалекте какие-либо изменения с 1997 года на момент второй вашей экспедиции?
- Мы сравниваем с теми данными, которые были собраны нами в основном с Леонтием Квасниковым, нашим замечательным, но, увы, уже покойным информантом, в 1997 году.
Дело в том, что нинильчикский язык существовал и существует в ограниченном пространстве - одна деревня, которая с 1867 года, когда Аляска была продана, в течение двадцати лет была практически изолирована: в залив Кука не заходил ни один корабль, и вообще население, говорившее на этом языке, не превосходило никогда 200-300 человек, это очень маленькая популяция.
И там индивидуальные различия колоссально важны: в этом языке существует масса идиолектного - какие-то названия становятся именами собственными, за каждым именем собственным стоит какая-то история, являющаяся частью культурного наследия, произносительная норма одной семьи может отличаться от нормы другой, потому что в одной семье русский элемент - мужчина, создавший семью с местной женщиной - был из одного региона России, а в другой - из другого. Большое влияние в свое время оказали двуязычные представители эскимосского этноса алютик.
Но языком Нинильчика - первым и единственным - на протяжении восьмидесяти лет до возникновения там английской школы, был именно русский. И в отрыве от основной массы носителей язык там развивался по своим законам.
В 2012 году мы встретились с другими информантами, у которых свои фонетические особенности, но всё это укладывается в ту систему, которая была уже нами описана.
Для завершения нашей работы нужна ещё одна экспедиция, и надо спешить: всё-таки нашим информантам по девяносто лет. Это вполне продвинутые американские старики, они знают, что такое Skype, но технологии в данном случае не помогут: мешает разница во времени. Да и невозможно проводить такую работу через Skype: нужно хорошо слышать, переспрашивать, большую роль играет личное общение, при котором выявляются лексические и культурные контексты - записи наших сессий показывают, что интеракция с человеком очень важна.
Им приходится вспоминать. Ясно, что они не владеют этим языком бегло - они переходят на английский язык, но они вспоминают эти фразы - и это важный и тонкий момент того, как настроить информанта на то, чтобы вспомнить, а наше дело - ничего из этих крупиц не потерять и записать. Это важно, потому что это не просто предмет исследования - это часть ойкумены русского языка, причём довольно уникальная часть. Конечно, существует множество русских диалектов, и некоторые из них, может быть, менее понятны с точки зрения стандартного русского языка, на котором мы с вами говорим, но уникальность этого диалекта заключается в том, что он существовал длительное время в отрыве от «большой земли», в том, что окружала его сначала эскимосская среда, потом английская, и на примере нинильчикского русского можно увидеть очень многие процессы исторической эволюции языкового идиома, социолингвистические проблемы, ну и потом это, конечно, культурное наследие: можно узнать, какой образ жизни вели эти люди.
Сейчас они считают себя коренными американцами, но в конце XIX века те, кто говорил по-русски, ощущали себя креолами: они считали себя носителями аборигенной культурой Аляски.
http://www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/publications/interview/interview0363.html
Нинильчик: