Донесение М.И. Муравьева в Главное правление РАК об укрывательстве в Ново-Архангельске беглых колош
Донесение М.И. Муравьева в Главное правление РАК об укрывательстве в Ново-Архангельске беглых колош и сохранении у местных народов обычая приносить в жертву рабов
21 января 1821 г.
При предместнике моем прибежали в крепость один мущина и одна женщина из колош и один мальчик, коего отец был руской и именно Ларионов. При завладении калошами наших селений в Якутате, когда руских почти всех перерезали, он с матерью достался в плен. Давно знали сие, но не имели возможность ни выкупить, ни разменять его. Сии беглыя просили в крепости покровительства, ибо их хотели принести в жертву. Предместник мой принял их и хорошо сделал, ибо руские не [в] одной Европе должны покровительствовать нещастным. Теперь, как я [слы]шу, колоши узнали об етом и хотят требовать их обратно, но я их не отдам и не изменю обещанию моего предместника. Естьли нужно будет сколько-нибудь за их заплатить, то, сберегая кровь, я сие сделаю, но не унижая своего достоинства. Но естьли сие не поможет, я готов на все ... Двух колош я отправил в Кадьяк и весной пошлю на котовыя островки. А Ларионов живет у брата и уже ходил в море. Ему 15 лет от роду, он ни слова не говорит по-руски, но белое его лицо и удивительное сходство с братом показывают его происхождение. И я даже не хочу скрывать его, ибо ето безполезно.
P.S. У народов, населяющих берега северо-западной Америке и называемых вообще колюжами, хотя между собой оне имеют много разных названий по родам или месту их обитания, есть обыкновение, что при переноски на новое жилье приносят в жертву их богам однаго или несколько человек, как у нас было некогда в обычаи при закладки дома или корабля класть под фундамент или киль несколько монет. Сии жертвы бывают более или менее: однаго, двух, трех и более, смотря по важности рода или начальника, называемаго ими анкау, и по его богатству, важность же их состоит в большом числе родников, а богатство - в большом числе невольников, называемых здесь калга. Сии калги большую часть состоят из пленных. Оне по праву принадлежности переходят посредству купли от однаго хозяина к другому точно, как наш Ларионов переходил из рук в руки, и оттого последний хозяин его, заплатив за него, думает, что мы присвоеваем его собственность. Трудно переуверить их, еще труднее переменить обычаи дикаго, упрямаго и воинственнаго народа. По крайней мере надо стараться достигать всеми от нас зависящими способами, дабы просветить наших соседей как наивозможно кратчайшими средствами.
Все калоши исполняют сей богомерзкой обряд. В бытность мою здесь главным правителем один анкау, именно Катлеан, переносился на другое жилье и, когда он объявил мне сие, то я спросил, думает ли он приносить в жертву калгу, и хотел показать ему мерзость сей жертвы, то он с усмешкой отвечал: я знаю, руские етого не любят да и я не так богат, чтоб сие сделать. Вы видите, что одна бедность его удерживает. Но сколько есть варварских обыкновений у народов, уже давно живущих в обществе, давно составивших сильныя государства, давно имеющих законы и знакомыя с искуством и просвещением
21 января 1821 г.
При предместнике моем прибежали в крепость один мущина и одна женщина из колош и один мальчик, коего отец был руской и именно Ларионов. При завладении калошами наших селений в Якутате, когда руских почти всех перерезали, он с матерью достался в плен. Давно знали сие, но не имели возможность ни выкупить, ни разменять его. Сии беглыя просили в крепости покровительства, ибо их хотели принести в жертву. Предместник мой принял их и хорошо сделал, ибо руские не [в] одной Европе должны покровительствовать нещастным. Теперь, как я [слы]шу, колоши узнали об етом и хотят требовать их обратно, но я их не отдам и не изменю обещанию моего предместника. Естьли нужно будет сколько-нибудь за их заплатить, то, сберегая кровь, я сие сделаю, но не унижая своего достоинства. Но естьли сие не поможет, я готов на все ... Двух колош я отправил в Кадьяк и весной пошлю на котовыя островки. А Ларионов живет у брата и уже ходил в море. Ему 15 лет от роду, он ни слова не говорит по-руски, но белое его лицо и удивительное сходство с братом показывают его происхождение. И я даже не хочу скрывать его, ибо ето безполезно.
P.S. У народов, населяющих берега северо-западной Америке и называемых вообще колюжами, хотя между собой оне имеют много разных названий по родам или месту их обитания, есть обыкновение, что при переноски на новое жилье приносят в жертву их богам однаго или несколько человек, как у нас было некогда в обычаи при закладки дома или корабля класть под фундамент или киль несколько монет. Сии жертвы бывают более или менее: однаго, двух, трех и более, смотря по важности рода или начальника, называемаго ими анкау, и по его богатству, важность же их состоит в большом числе родников, а богатство - в большом числе невольников, называемых здесь калга. Сии калги большую часть состоят из пленных. Оне по праву принадлежности переходят посредству купли от однаго хозяина к другому точно, как наш Ларионов переходил из рук в руки, и оттого последний хозяин его, заплатив за него, думает, что мы присвоеваем его собственность. Трудно переуверить их, еще труднее переменить обычаи дикаго, упрямаго и воинственнаго народа. По крайней мере надо стараться достигать всеми от нас зависящими способами, дабы просветить наших соседей как наивозможно кратчайшими средствами.
Все калоши исполняют сей богомерзкой обряд. В бытность мою здесь главным правителем один анкау, именно Катлеан, переносился на другое жилье и, когда он объявил мне сие, то я спросил, думает ли он приносить в жертву калгу, и хотел показать ему мерзость сей жертвы, то он с усмешкой отвечал: я знаю, руские етого не любят да и я не так богат, чтоб сие сделать. Вы видите, что одна бедность его удерживает. Но сколько есть варварских обыкновений у народов, уже давно живущих в обществе, давно составивших сильныя государства, давно имеющих законы и знакомыя с искуством и просвещением