Хворост
Когда я пеку хворост, я всегда вспоминаю тетю Маню. Марию Владимировну Нейзель, старшую сестру моей бабушки. Она родилась в 1899 году в Оренбурге и была старшей дочерью Анны и Владимира Нейзель. Когда я была совсем маленькой, Мария жила в Алма-Ате в одноэтажном доме. Двор был на несколько семей и напоминал волшебную сказку - там были зеленые беседки, древние сараи, уютные скамейки… В представлении ребёнка это был огромный мир. А на улице рядом с домом был огромный валун - величиной с дом. Я жутко боялась ходить мимо него: казалось, он сейчас сдвинется с места, покатится и раздавит меня... Несколько камней чуть поменьше были разбросаны по близлежащим улицам. Это были остатки селевого потока, прошедшего через город в 1956 году. Дом Марии тогда чудом уцелел. У Марии была небольшая квартирка, подниматься в которую нужно было по деревянным ступеням, которые вели на некое подобие веранды, куда выходили ещё несколько дверей. Мария жила одна. В её квартирке было уютно и тихо. Везде вышитые крестиком подушечки, салфетки, панно... В старинных коробочках конфеты и печенье… Хворост… Ах да, хворост! Это было неизменное лакомство, которое готовилось к нашему с бабушкой приезду. Тётя Маня готовила его изумительно! Хворостинки были нежно-золотистого цвета и такие тонкие (не то, что у меня), что буквально таяли во рту. А готовила она его на… керогазе. Это потом появились керосинки. Помню, как любила я смотреть на огонь за слюдяным окошечком, наблюдать, как начинают золотиться и раздуваться кусочки теста. До сих пор не понимаю, как на таком монстре можно было готовить так вкусно! Когда хворост был готов, мы пили чай…
1957 год. Мария в своей комнате. Жаль, плохо видны вышитые подушки и панно на стене - это без преувеличения шедевры. Когда она переезжала к нам в Оренбург, все оставила младшей сестре Анне, которая тоже жила в Алма- Ате.
1957 год. Мария с племянником Игорем (сыном средней сестры Анны), вернувшиеся с рынка у лесенки, ведущей в дом.
1957 год. Мария с Мухой - так мы звали девушку по имени Мухаббат, которая занималась с нами детьми, которых в большом дворе было немало - убирают сухие стебли в нашей любимой беседке.
1967 год. Мария у телевизора в квартире сестры Анны. Вот такой я ее уже помню.