(no subject)
Покачиваюсь в поезде Пенза-Нижневартовск, матрас по цвету напоминает заварку, в глубокую благородную желтизну настолько он грязен. Проводник мил, приязнен, дает мне простынь, потом еще одну,
здесь совершенно нет связи, что поделать, Урал. В этой связи, в эту не злую из зим я без боязни выйду в Екате. Похоже, я вспомнил, как звать и как величать меня - снова, я - человек слова, сеятель и слуга, память моя долга, страстна и бестолкова - я перекрикну гам, типа а чо такова? - а за окном снега, белой луны подкова истончена и нова. Из тепловоза гарь, пахнет смолой сосновой, снова премудрый пескарь, горжусь своим уловом, познанием о стране, в котором я как бы с народом. Пью горячую воду, восемь часов до восхода, этот поезд в огне, и что бы ни чудилось мне, я - капитан марсохода, инопланетный вполне.
здесь совершенно нет связи, что поделать, Урал. В этой связи, в эту не злую из зим я без боязни выйду в Екате. Похоже, я вспомнил, как звать и как величать меня - снова, я - человек слова, сеятель и слуга, память моя долга, страстна и бестолкова - я перекрикну гам, типа а чо такова? - а за окном снега, белой луны подкова истончена и нова. Из тепловоза гарь, пахнет смолой сосновой, снова премудрый пескарь, горжусь своим уловом, познанием о стране, в котором я как бы с народом. Пью горячую воду, восемь часов до восхода, этот поезд в огне, и что бы ни чудилось мне, я - капитан марсохода, инопланетный вполне.