Один счастливый день с искусственной вентиляцией легких и стейком из семги.
Меня зовут Лина, мне 22 года, живу в Екатеринбурге. Кто я, что люблю, чем занимаюсь - сегодня неважно, скажу лишь что только-только закончила вышку и 7 июля делаю себе долгожданный подарок - хирургическую коррекцию носа с подслизистой септопластикой и вазотомией (вай-вай, страшные медицинские слова). Готова позитивно поведать интимные и не очень подробности этого события, ведь многие вещи не встретить в сухих, обработанных копирайтерами текстах на сайтах клиник. Содержание специфическое, после прохода под кат (под которым 35 изображений) всю ответственность берете на себя :)
Не всегда была возможность фотографировать дисплей смартфона, а часы в клинике не полагаются, так что время указано по таймстампам с фотографий. Создание этого отчета все же представляло определенный труд, поэтому буду рада комментариям по прочтению.
Ненавязчиво погромыхивает будильник.
По-хорошему, вставать можно в 6, но, зная, что в любой момент что-то может пойти не так, перестраховываюсь. С 6 вечера строго-настрого запрещено есть и пить, поэтому довольствуюсь душем и иду одеваться.
Сумки (точнее, видавший виды и побывавший в межгалактических сражениях рюкзак) собраны заранее.
Никакого макияжа, никаких укладок, никакой еды... В общем-то, мне больше нечем себя занять. Даже выбор верхней одежды решен заранее.
6. 15. Сажусь за компьютер, около 15 минут уходит на проверку статуса заказанных вчера платьишек, ответы в аск.фм и еще какие-то незначительные дела. Завязываю с бесполезным серфингом и дважды щелкаю по иконке «Outlast: Whistleblower» - неплохой horror о психбольнице, кишашей монстрами, появившимися в результате зловещих опытов. Достойный выбор в этот день, я считаю.
6.55. В дверь стучит мама - пора выезжать. Окай. Беру рюкзачишку и спускаюсь вниз. На улице довольно прохладно, поэтому сразу сажусь в машину. Только пригнанный из столицы полноприводный Great Wall Hower H3 - пока первый в Екатеринбурге. Еще какое-то время греемся, затем садимся и едем.
На дороге никаких пробок, в 7.20 приезжаем. Приемное отделение начинает работу в 8.00. Я считаю, что лучше сидеть и ждать, как дурак, нежели бежать и опаздывать, как дурак.
В 7.50 заходим в ставший мне уже родным холл (столько я тут набегалась с анализами и консультациями - воистину хз), проходим к приемному отделению. Да, собственно, и приемником это сложно назвать: комнатка с красивыми девочками и компьютерами. Впереди уже очередь из бабуль, объясняющих друг другу, кто с каким диагнозом пришел, кто за кем, почему безобразие - в комнате 6 человек, а принимает одна. На арене появляется взбалмошный мужчина в цыплячьего цвета футболке и с часами по цене всего моего гардероба, трижды спрашивает кто последний, стучится в офис, там его, по-видимому, просят дверочку прикрыть, мужчина возмущается, единственная сидевшая до этого тихо-мирно бабуля поддерживает гвалт, дескать, уже 8 часов, почему не работают, и настойчиво ломится в дверь...
От так. Обычная цепная реакция.
Говорят, можно вывести девушку из села, но село из девушки - никогда. Так и здесь - человек идет лечиться в пафосную клинику с европейским сервисом, не вытравив из головы устои девяностых, а потом удивляется косым взглядам народа, хватанувшего когнитивный диссонанс.
В конце концов спустя полчаса вызывают и меня, оформляют бумажку, забирают все анализы, выписывают счет и просят пройти на кассу. После оплаты меня встречает девушка со всеми моими бумажками в больничной карте и провожает в светлую палату зеленоватых тонов.
Попутно мне объяснены все фичи типа кнопки вызова сестры, управления освещением, сейфом, кондиционером и блэкаутом. Слово-то какое. Блэкаут. Блэкаут.
Второй пациентки пока нет, и мне выпадает честь выбрать койко-место. Родители настойчиво не рекомендуют постель у окошка, но королева непреклонна и желает возлежать рядом с широким подоконником.
Сказано - сделано. На часах 8.55. Иду инспектировать удобства. Пятизвездочно.
Знакомлюсь с соседкой Еленой - 48-летней бодренькой блондинкой.
В 9.30 ровно приходит медсестра с гостинцами: вначале съедаем по таблетке феназепама.
Надеваем казенную операционную робу.
...и компрессионные чулочки (чтобы во время операции снизить риск образования тромба)
Даже эротишно.
Лежу, страдаю от ничегонеделания и чертова голода. Инспектирую всякие штуковины.
Например, за этот поручень (как в маршрутке прям) хватаешься, дабы встать с постели.
Как только пригрелась и задремала, заходит мой хирург-лор (Л) - здоровый загорелый мясник с огромными бицухами, невероятно аккуратный и вежливый. Спрашивает, не забыла ли королева снимки. Королева не забыла.
Чуть позже знакомлюсь с анестезиологом с пшенично-рыжими волосами и смешной манерой говорить, кратко пробегаемся по анамнезу и особенностям моего организма. Выуживаю из него, какими ядами меня будут усыплять и поддерживать в небытии с помощью искусственной вентиляции легких.
В 12.00 медсестра просит пройти в кабинет к моему пластическому хирургу (П). Архикомичное фото в лифте (здесь я уже без нижнего белья, ррр).
Ассистентка, миловидная девушка лет на 5 постарше меня, дает мне заполнить необходимые бумаги, носик мне расчерчивают маркером.
На обратном пути (после феназепама состояние слегка приалкоголенное) созваниваюсь с молодым человеком, вешаю трубочку, захожу в палату, решаю посетить туалет. Выхожу, и... за мной уже пришли. Кааак? Так рано? Ведь операция в 14! Пофиг, кнеш, чем раньше - тем лучше, но... все равно слегка неожиданно. Меня укладывают на каталку и везут в оперблок на служебном лифте. Потоки воздуха вокруг стремительной каталки создают приятную прохладу. Стоит ли мне пояснять, что фотоаппарата нет и запечатлевать сие нечем?) Даже если бы у меня был соответственный имплант, думаю, и его попросили бы отключить. Вкатывают в операционную в желтоватых тонах, на стеночке узнаю снимки своих драгоценных пазух, которые в течение часа будут перекроены. Операционные медсестры одеваются и шуткуют между собой. Я тоже бодрячком, а че грустить-то?)
На предплечье натягивают манжету измерения давления, которая мерно надувается и сдувается, надувается и сдувается, вводя в транс... По вене пускают пропофол, сознание туманится. Замечаю, что чем-то вкусно пахнет. Принюхиваюсь, думаю, может у девочек парфюм такой вкусный, или уже глюки пошли. Недолго думая, озвучиваю свою мысль. «Ааа, так это я конфетку ем!» - отвечает ниоткуда возникший анестезиолог-шуткун. Тут же меня и вырубает.
Просыпаюсь уже в палате реанимации. «Зайчик, все хорошо?» - спрашивает медсестра. «Ага,» - отвечаю. Даже не болит ничего. «Все хорошо прошло, новый здоровенький носик теперь, придешь в себя и поедем в палату.»
Шерушу руками в пространстве, нащупываю на лице маску. Еще минут 5 на меня никто не обращает внимания, краем уха слушаю, как они обсуждают купленную кем-то машинку. «А у меня нет машины...» - непонятно для кого бормочу я, а слезки начинают капать. Спустя еще пару минут вспоминаю, что во время наркоза мне снился кот. Ориентальный красавец с блестящей шоколадной шерстью. Все. Триггер спущен, пошел скрипт, и мой рев уже не остановить (все, что касается котов, вызывает глаза на мокром месте, т.к. из-за аллергии с детства лишена возможности общения с любимыми животными). А тут еще и наркоз. Короче, медсестры слушают мои несвязные объяснения, вытирают слезы, объясняют, что нельзя плакать из-за отеков...
Входит анестезиолог, и, не обращая внимания на мои всхлипы, начинает что-то объяснять одной из медсестер. «С вас конфета, между прочим!» - гневно заявляю ему. Он в непонятках, потом вспоминает и лыбится. Так и не принес, кстати.
Как оказываюсь в своей палате - не помню. Мое тщедушное тельце перекладывают с каталки на постельку (вот и пригодился маршруточный поручень, в который я вцепилась слабой ручонкой), вновь начинаю плакать, уже по инерции. Соседке повезло меньше: после гайморотомии и плохо перенесенного наркоза ее сильно тошнит, вижу медсестру, бегущую к ней с лоточком, и меня снова вырубает.
Прихожу в ровно в 5 вечера. Голова совершенно ясная, ничего не болит. Фоткаюсь, дабы увидеть, как выглядит настоящая секси-лисичка. Секси-лисичка выглядит неважно.
В руке - инородное тело.
Спешу убедиться, что больше нигде катетеров нет, и семеню в туалет. Фух, я была права, только в руке. Голова от всех этих передвижений начинает слегка кружиться. Открываю дверь и получаю от зашедшей медсестры за несанкционированную самостоятельность.
Устраиваюсь поудобнее на кровати. На подушке у меня обнаруживается памперс - ну как памперс - впитывающая поверхность, чтобы не испачкать постельное белье кровякой.
Инспектирую привезенное добро: все ли на месте? Охраняет мои вещи привезенный из дома Хламидиоз - кошара с розовым пузиком и красным носом. Да, его так зовут. Да, я назвала. Нет, не поэтому.
По мере напитывания кровью повязки я все больше становлюсь похожа на Хлами.
17. 56. Привозят ужин. Боже, как давно я хотела стейк из семги! Пусть и на пару, но все равно волшебство. Все. Зашибись, я здорова. Не зря говорят, что красивая и вкусная еда сама по себе терапевтична. Уплетаю за обе щеки, забыв про гипс и пропитанную кровью повязку.
Начинается дождик. Я люблю дождь. Это всегда хороший знак.
Соседка все еще некомфортно себя чувствует и отказывается от ужина.
В остальное время у нас с ней две заботы: пить и бегать в туалет, пить и бегать. В доступе и привезенные мною маленькие пакетики сока, и бутылочки с водой. Начитавшись интернетов, я решила, что пить из бутылки в моем состоянии будет проблематично, но интернеты врали.
Однако когда пью и делаю глотательные движения, тампон под носом пропитывается сукровицей. За вечер мне его меняли раза четыре. Постоянно приносят охлаждающие пакеты, хотя ничего не болело, но советовали держать для профилактики отеков.
Мобильный молчит.
Впрочем, родители о моем состоянии знают из первых рук и спокойны, а мужчине своему я уже устроила кузькину мать в смс.
Минутка самолюбования.
Никаких отеков и синяков благодаря тому, что делала перегородку с эндоскопией в частной клинике, а не зубилом по месту жительства, ну и не стоит недооценивать руки хирургов. Л говорит, что, будь я постарше, реабилитация вряд ли проходила бы столь легко.
А мб все от позитивного настроя, в котором меня никто, кроме самой себя, до последней минуты не поддерживал?) Едва убираю фотик, как приходит куча врачей, в числе которых и наши. Целый консилиум. Обход, типа.
Решаю почитать, для этого поднимаю спинку кровати. Нежно люблю автора и с трепетом жду каждое новое произведение.
Специально для больницы берегла этот экземпляр с автографом.
Начало десятого. Приносят нехитрый ужин. Хэхэй, еда! *радуется и едва успевает щелкнуть*
После еды листаю разложенные на столе информационные буклетики. Всегда хотела на стену подобные обои, с тромбоцитиками.
Поразительно много места уделено вопросу фаллопротезирования. Ну, читать, так все подряд, развиваем эрудицию, не будем ханжами!
Порадовало: «перед половым актом достаточно выпрямить п.ч. После полового акта п.ч. возвращают в обычное положение». Роботехника же! То есть ты знакомишься с мужчиной, идешь к нему, вы раздеваетесь, он такой хопа - взводит его, а после процесса элегантным движением руки загоняет куда-то там себе обратно. Волшебство. Нет, я определенно изучу эту тему по приезду домой.
Когда вошла медсестра, я было подумала, принесли опять льда или просто обход перед сном... Так и было. Обход. С замерой температуры, давления, и обезболивающим укольчиком. Оголяю булкоид, предчувствуя нехорошее. Она мнет мою булочку, прицеливается и... «Это чтооо, кееторооол? - стону, мгновенно вспоминая разливающуюся по мышце болезненную судорогу, с которой познакомилась еще в прошлом году после удаления миндалин, - аааа, зачем, у меня ж ничего не болииит». Надо сказать, после удаления миндалин боли посещали такие, что лед у головы находился круглосуточно, а за уколами дважды в сутки спешила как за горячими пирожками. Но там я могла после сего момента совершить променад по коридорам и «расходить» спазм в пятой точке, тут же такой возможности не было. После чего меня снова «порадовали», спросив, куда ставить второй укол, кровоостанавливающий, рядышком или в другую ягодицу. Я махнула рукой, мол, делайте уже, что хотите. В общем, с момента операции у меня абсолютно ничего не болело. Зато стала болеть пятая точка. Зато после всех этих экзекуций удаления катетера из вены не почувствовала совсем, хотя трубонька-то сантиметров 5 длиной.
22.24. Дотянулась до стационарного телефона, решив поюзать, раз уплочено.
Как с него звонить на мобильные - не разобралась, а городской в моей оперативной памяти был только один. Болтаю с мамой.
22.46. Время гигиенических процедур. Странно, но чистить зубы со всеми этими турундами мне не запретили.
К слову, пациентам предлагался вот такой кит со смешной пасточкой.
Расчесываюсь и заплетаю косу, чтобы не разбирать утром колтуны.
23.11. Небольшой серфинг, чтобы поверить, как планшет подключается к местному вайфаю. В сотый раз смазываю пересыхающие губы отличной копеечной гигиеничкой с айхерба.
23.35. Минуток 10 втыкаю на улицу, ловлю умиротворение, еще раз прокручивая события насыщенного дня, и проваливаюсь в сон без снов.
Не всегда была возможность фотографировать дисплей смартфона, а часы в клинике не полагаются, так что время указано по таймстампам с фотографий. Создание этого отчета все же представляло определенный труд, поэтому буду рада комментариям по прочтению.
Ненавязчиво погромыхивает будильник.
По-хорошему, вставать можно в 6, но, зная, что в любой момент что-то может пойти не так, перестраховываюсь. С 6 вечера строго-настрого запрещено есть и пить, поэтому довольствуюсь душем и иду одеваться.
Сумки (точнее, видавший виды и побывавший в межгалактических сражениях рюкзак) собраны заранее.
Никакого макияжа, никаких укладок, никакой еды... В общем-то, мне больше нечем себя занять. Даже выбор верхней одежды решен заранее.
6. 15. Сажусь за компьютер, около 15 минут уходит на проверку статуса заказанных вчера платьишек, ответы в аск.фм и еще какие-то незначительные дела. Завязываю с бесполезным серфингом и дважды щелкаю по иконке «Outlast: Whistleblower» - неплохой horror о психбольнице, кишашей монстрами, появившимися в результате зловещих опытов. Достойный выбор в этот день, я считаю.
6.55. В дверь стучит мама - пора выезжать. Окай. Беру рюкзачишку и спускаюсь вниз. На улице довольно прохладно, поэтому сразу сажусь в машину. Только пригнанный из столицы полноприводный Great Wall Hower H3 - пока первый в Екатеринбурге. Еще какое-то время греемся, затем садимся и едем.
На дороге никаких пробок, в 7.20 приезжаем. Приемное отделение начинает работу в 8.00. Я считаю, что лучше сидеть и ждать, как дурак, нежели бежать и опаздывать, как дурак.
В 7.50 заходим в ставший мне уже родным холл (столько я тут набегалась с анализами и консультациями - воистину хз), проходим к приемному отделению. Да, собственно, и приемником это сложно назвать: комнатка с красивыми девочками и компьютерами. Впереди уже очередь из бабуль, объясняющих друг другу, кто с каким диагнозом пришел, кто за кем, почему безобразие - в комнате 6 человек, а принимает одна. На арене появляется взбалмошный мужчина в цыплячьего цвета футболке и с часами по цене всего моего гардероба, трижды спрашивает кто последний, стучится в офис, там его, по-видимому, просят дверочку прикрыть, мужчина возмущается, единственная сидевшая до этого тихо-мирно бабуля поддерживает гвалт, дескать, уже 8 часов, почему не работают, и настойчиво ломится в дверь...
От так. Обычная цепная реакция.
Говорят, можно вывести девушку из села, но село из девушки - никогда. Так и здесь - человек идет лечиться в пафосную клинику с европейским сервисом, не вытравив из головы устои девяностых, а потом удивляется косым взглядам народа, хватанувшего когнитивный диссонанс.
В конце концов спустя полчаса вызывают и меня, оформляют бумажку, забирают все анализы, выписывают счет и просят пройти на кассу. После оплаты меня встречает девушка со всеми моими бумажками в больничной карте и провожает в светлую палату зеленоватых тонов.
Попутно мне объяснены все фичи типа кнопки вызова сестры, управления освещением, сейфом, кондиционером и блэкаутом. Слово-то какое. Блэкаут. Блэкаут.
Второй пациентки пока нет, и мне выпадает честь выбрать койко-место. Родители настойчиво не рекомендуют постель у окошка, но королева непреклонна и желает возлежать рядом с широким подоконником.
Сказано - сделано. На часах 8.55. Иду инспектировать удобства. Пятизвездочно.
Знакомлюсь с соседкой Еленой - 48-летней бодренькой блондинкой.
В 9.30 ровно приходит медсестра с гостинцами: вначале съедаем по таблетке феназепама.
Надеваем казенную операционную робу.
...и компрессионные чулочки (чтобы во время операции снизить риск образования тромба)
Даже эротишно.
Лежу, страдаю от ничегонеделания и чертова голода. Инспектирую всякие штуковины.
Например, за этот поручень (как в маршрутке прям) хватаешься, дабы встать с постели.
Как только пригрелась и задремала, заходит мой хирург-лор (Л) - здоровый загорелый мясник с огромными бицухами, невероятно аккуратный и вежливый. Спрашивает, не забыла ли королева снимки. Королева не забыла.
Чуть позже знакомлюсь с анестезиологом с пшенично-рыжими волосами и смешной манерой говорить, кратко пробегаемся по анамнезу и особенностям моего организма. Выуживаю из него, какими ядами меня будут усыплять и поддерживать в небытии с помощью искусственной вентиляции легких.
В 12.00 медсестра просит пройти в кабинет к моему пластическому хирургу (П). Архикомичное фото в лифте (здесь я уже без нижнего белья, ррр).
Ассистентка, миловидная девушка лет на 5 постарше меня, дает мне заполнить необходимые бумаги, носик мне расчерчивают маркером.
На обратном пути (после феназепама состояние слегка приалкоголенное) созваниваюсь с молодым человеком, вешаю трубочку, захожу в палату, решаю посетить туалет. Выхожу, и... за мной уже пришли. Кааак? Так рано? Ведь операция в 14! Пофиг, кнеш, чем раньше - тем лучше, но... все равно слегка неожиданно. Меня укладывают на каталку и везут в оперблок на служебном лифте. Потоки воздуха вокруг стремительной каталки создают приятную прохладу. Стоит ли мне пояснять, что фотоаппарата нет и запечатлевать сие нечем?) Даже если бы у меня был соответственный имплант, думаю, и его попросили бы отключить. Вкатывают в операционную в желтоватых тонах, на стеночке узнаю снимки своих драгоценных пазух, которые в течение часа будут перекроены. Операционные медсестры одеваются и шуткуют между собой. Я тоже бодрячком, а че грустить-то?)
На предплечье натягивают манжету измерения давления, которая мерно надувается и сдувается, надувается и сдувается, вводя в транс... По вене пускают пропофол, сознание туманится. Замечаю, что чем-то вкусно пахнет. Принюхиваюсь, думаю, может у девочек парфюм такой вкусный, или уже глюки пошли. Недолго думая, озвучиваю свою мысль. «Ааа, так это я конфетку ем!» - отвечает ниоткуда возникший анестезиолог-шуткун. Тут же меня и вырубает.
Просыпаюсь уже в палате реанимации. «Зайчик, все хорошо?» - спрашивает медсестра. «Ага,» - отвечаю. Даже не болит ничего. «Все хорошо прошло, новый здоровенький носик теперь, придешь в себя и поедем в палату.»
Шерушу руками в пространстве, нащупываю на лице маску. Еще минут 5 на меня никто не обращает внимания, краем уха слушаю, как они обсуждают купленную кем-то машинку. «А у меня нет машины...» - непонятно для кого бормочу я, а слезки начинают капать. Спустя еще пару минут вспоминаю, что во время наркоза мне снился кот. Ориентальный красавец с блестящей шоколадной шерстью. Все. Триггер спущен, пошел скрипт, и мой рев уже не остановить (все, что касается котов, вызывает глаза на мокром месте, т.к. из-за аллергии с детства лишена возможности общения с любимыми животными). А тут еще и наркоз. Короче, медсестры слушают мои несвязные объяснения, вытирают слезы, объясняют, что нельзя плакать из-за отеков...
Входит анестезиолог, и, не обращая внимания на мои всхлипы, начинает что-то объяснять одной из медсестер. «С вас конфета, между прочим!» - гневно заявляю ему. Он в непонятках, потом вспоминает и лыбится. Так и не принес, кстати.
Как оказываюсь в своей палате - не помню. Мое тщедушное тельце перекладывают с каталки на постельку (вот и пригодился маршруточный поручень, в который я вцепилась слабой ручонкой), вновь начинаю плакать, уже по инерции. Соседке повезло меньше: после гайморотомии и плохо перенесенного наркоза ее сильно тошнит, вижу медсестру, бегущую к ней с лоточком, и меня снова вырубает.
Прихожу в ровно в 5 вечера. Голова совершенно ясная, ничего не болит. Фоткаюсь, дабы увидеть, как выглядит настоящая секси-лисичка. Секси-лисичка выглядит неважно.
В руке - инородное тело.
Спешу убедиться, что больше нигде катетеров нет, и семеню в туалет. Фух, я была права, только в руке. Голова от всех этих передвижений начинает слегка кружиться. Открываю дверь и получаю от зашедшей медсестры за несанкционированную самостоятельность.
Устраиваюсь поудобнее на кровати. На подушке у меня обнаруживается памперс - ну как памперс - впитывающая поверхность, чтобы не испачкать постельное белье кровякой.
Инспектирую привезенное добро: все ли на месте? Охраняет мои вещи привезенный из дома Хламидиоз - кошара с розовым пузиком и красным носом. Да, его так зовут. Да, я назвала. Нет, не поэтому.
По мере напитывания кровью повязки я все больше становлюсь похожа на Хлами.
17. 56. Привозят ужин. Боже, как давно я хотела стейк из семги! Пусть и на пару, но все равно волшебство. Все. Зашибись, я здорова. Не зря говорят, что красивая и вкусная еда сама по себе терапевтична. Уплетаю за обе щеки, забыв про гипс и пропитанную кровью повязку.
Начинается дождик. Я люблю дождь. Это всегда хороший знак.
Соседка все еще некомфортно себя чувствует и отказывается от ужина.
В остальное время у нас с ней две заботы: пить и бегать в туалет, пить и бегать. В доступе и привезенные мною маленькие пакетики сока, и бутылочки с водой. Начитавшись интернетов, я решила, что пить из бутылки в моем состоянии будет проблематично, но интернеты врали.
Однако когда пью и делаю глотательные движения, тампон под носом пропитывается сукровицей. За вечер мне его меняли раза четыре. Постоянно приносят охлаждающие пакеты, хотя ничего не болело, но советовали держать для профилактики отеков.
Мобильный молчит.
Впрочем, родители о моем состоянии знают из первых рук и спокойны, а мужчине своему я уже устроила кузькину мать в смс.
Минутка самолюбования.
Никаких отеков и синяков благодаря тому, что делала перегородку с эндоскопией в частной клинике, а не зубилом по месту жительства, ну и не стоит недооценивать руки хирургов. Л говорит, что, будь я постарше, реабилитация вряд ли проходила бы столь легко.
А мб все от позитивного настроя, в котором меня никто, кроме самой себя, до последней минуты не поддерживал?) Едва убираю фотик, как приходит куча врачей, в числе которых и наши. Целый консилиум. Обход, типа.
Решаю почитать, для этого поднимаю спинку кровати. Нежно люблю автора и с трепетом жду каждое новое произведение.
Специально для больницы берегла этот экземпляр с автографом.
Начало десятого. Приносят нехитрый ужин. Хэхэй, еда! *радуется и едва успевает щелкнуть*
После еды листаю разложенные на столе информационные буклетики. Всегда хотела на стену подобные обои, с тромбоцитиками.
Поразительно много места уделено вопросу фаллопротезирования. Ну, читать, так все подряд, развиваем эрудицию, не будем ханжами!
Порадовало: «перед половым актом достаточно выпрямить п.ч. После полового акта п.ч. возвращают в обычное положение». Роботехника же! То есть ты знакомишься с мужчиной, идешь к нему, вы раздеваетесь, он такой хопа - взводит его, а после процесса элегантным движением руки загоняет куда-то там себе обратно. Волшебство. Нет, я определенно изучу эту тему по приезду домой.
Когда вошла медсестра, я было подумала, принесли опять льда или просто обход перед сном... Так и было. Обход. С замерой температуры, давления, и обезболивающим укольчиком. Оголяю булкоид, предчувствуя нехорошее. Она мнет мою булочку, прицеливается и... «Это чтооо, кееторооол? - стону, мгновенно вспоминая разливающуюся по мышце болезненную судорогу, с которой познакомилась еще в прошлом году после удаления миндалин, - аааа, зачем, у меня ж ничего не болииит». Надо сказать, после удаления миндалин боли посещали такие, что лед у головы находился круглосуточно, а за уколами дважды в сутки спешила как за горячими пирожками. Но там я могла после сего момента совершить променад по коридорам и «расходить» спазм в пятой точке, тут же такой возможности не было. После чего меня снова «порадовали», спросив, куда ставить второй укол, кровоостанавливающий, рядышком или в другую ягодицу. Я махнула рукой, мол, делайте уже, что хотите. В общем, с момента операции у меня абсолютно ничего не болело. Зато стала болеть пятая точка. Зато после всех этих экзекуций удаления катетера из вены не почувствовала совсем, хотя трубонька-то сантиметров 5 длиной.
22.24. Дотянулась до стационарного телефона, решив поюзать, раз уплочено.
Как с него звонить на мобильные - не разобралась, а городской в моей оперативной памяти был только один. Болтаю с мамой.
22.46. Время гигиенических процедур. Странно, но чистить зубы со всеми этими турундами мне не запретили.
К слову, пациентам предлагался вот такой кит со смешной пасточкой.
Расчесываюсь и заплетаю косу, чтобы не разбирать утром колтуны.
23.11. Небольшой серфинг, чтобы поверить, как планшет подключается к местному вайфаю. В сотый раз смазываю пересыхающие губы отличной копеечной гигиеничкой с айхерба.
23.35. Минуток 10 втыкаю на улицу, ловлю умиротворение, еще раз прокручивая события насыщенного дня, и проваливаюсь в сон без снов.