Лачезис
Красит штору рассвет. Бирюзовые злые глаза,
Поднимает на небо уставшая за ночь гроза.
Тенью острой вздымается поодаль пыльная верфь,
Будто ждет корабля. Где ты ходишь, Лачезис, ответь?
Может, старый фракиец решил, что ты ценный товар,
Заманил на корабль и увез дорогой экземпляр?
Может, медик бродячий искал для театра тела,
И увел тебя в темень, и стыла, и выла луна?
Может, просто забыла ты дом, и меня, и детей
Среди тирсов хмельных и витых виноградных плетей,
И хохочет с тобой на поляне лихой Дионис?
Или спьяну с обрыва крутого скатилась ты вниз,
И лежишь среди чаек и рваных сетей на камнях,
И в глазах твоих стынет последний отчаянный страх?
"Где ты бродишь, Лачезис?" - олива стучит о карниз.
Ветер вторит: "Вернись, мое сердце, Лачезис, вернись!"
Поднимает на небо уставшая за ночь гроза.
Тенью острой вздымается поодаль пыльная верфь,
Будто ждет корабля. Где ты ходишь, Лачезис, ответь?
Может, старый фракиец решил, что ты ценный товар,
Заманил на корабль и увез дорогой экземпляр?
Может, медик бродячий искал для театра тела,
И увел тебя в темень, и стыла, и выла луна?
Может, просто забыла ты дом, и меня, и детей
Среди тирсов хмельных и витых виноградных плетей,
И хохочет с тобой на поляне лихой Дионис?
Или спьяну с обрыва крутого скатилась ты вниз,
И лежишь среди чаек и рваных сетей на камнях,
И в глазах твоих стынет последний отчаянный страх?
"Где ты бродишь, Лачезис?" - олива стучит о карниз.
Ветер вторит: "Вернись, мое сердце, Лачезис, вернись!"