ИЗ РАЗСКАЗОВ БАРОНА ФОН МЮНХХАУЗЕНА
Шах за шахом шёл я маком. Фантомозг разбушевался. Кровь с молоком стучала в висках. На моих генеральских плечах лежали эполеты в виде тарталеток. Бывало я угощал ими своих прелестных пассий за чаепитером, когда в карманах после карточной игры в бриджи торжествовала сама Чапаевская Пустота. Точное название сей игры - Бриджит Барто. Это весьма талантливая поэтэсса, написавшая множество стишков для детей. Даже помню один. "Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик. Тише, Танечка, не плачь! Не утонет в речке мяч!". Ради шаловливых женщин я всегда готов пожертвовать сладкими эполетами. Взамен военное интенданство мне всегда изготавливало новые золотые тарталетки. Аты-баты шёл я матом. Дым из моей курительной трубки подымался в небо фитнес-клубами. Пыль из под подошв стояла Вавилонской Башней. Мимо пролетающим баричам да барышням приходилось чистить свои пёрышки. С тех пор как я потерял своё Волшебное Пушечное Ядро, которое успешно заменяло Ковёр-Самолёт, мне приходилось путешествовать изключительно пешком. На Полу-Коне ездить было весьма неудобно, ведь, я не мог повесить на него свои дорожные сумки и оружие, так как его задняя часть получила за свои подвиги в войне с турками "вольную" от самой императрицы Екатерины Великой и теперь мирно паслась в Крымской Степи. Кроме того, я не желал "принять смерть от коня своего". Но в пешие походы я не брал с собою ничего, кроме трубки и английского табака. Когда мне что-нибудь было надобно, тут же являлась скатерть-самозванка и удовлетворяла все мои потребности. Например, она даже давала театральные представления: оперу, балет, оперетту, комедию, трагедию, которые я смотрел во время своих бивуаков, кушая жаренных цыплят, фаршированных яблоками и сливами, тушёных кроликов с овощами, печёную в углях дичь и карасей и запивая всё это превозходным, крепким бургундским вином. Особенно приятно было наедаться да напиваться до отвала во время просмотра трагедий Корнэля, Шекспира и Шиллера. Но больше всего я любил балет и оперетту, после которых хорошенькие артистки тут же поступали в полное моё разпоряжение. Согласитесь, господа, нет ничего лучше на всём свете, чем быть бароном фон Мюнххаузеном, который в погоне за всеми жизнерадостными удовольствиями переплюнул добродушных и великодушных великанов Гаргантюа и Пантагрюэля!