Считаю нужным продолжить разговор о "культе Победы", начатый 9 мая. Тогда, в День Победы, я дал некоторую волю чувствам, - мне кажется, в праздник это уместно, но праздники проходят и возникает нужда в пояснениях.
В "Московском комсомольце" журналисты - неосторожные. Вот и этот, между делом, выболтал про "выселение инвалидов" самое главное: "Большинство калек - бывшие военные, увечья на фронте получили, у многих ордена, медали... В общем, заслуженные люди, но в таком виде стали никому не нужные. Выживали, побираясь на улицах, на рынках, у кинотеатров". Ага. Именно. Побирались. "Большинство - бывшие военные", но не только. А почему побирались? Потому, что у них, по причине войны, вообще не осталось родных.
Действительно, после войны осталось некоторое количество инвалидов, которые оказались "никому не нужны", потому что их близкие родственники погибли (нередко при тех же обстоятельствах, при которых выжившие стали инвалидами), а дальние (и "не-кровные") от них отказались. Некоторые из таких, действительно, начинали вести антиобщественный образ жизни, - бродяжничали, попрошайничали, совершали "мелкие" преступления (те, у кого была возможность, разумеется... хотя "с горя" разбить какую-нибудь витрину или "со злости" опрокинуть мусорное ведро по силам даже людям с самыми ограниченными возможностями; ну, а распевать дурным голосом похабные песни могут вообще все, у кого имеется язык), - и к ним, разумеется, принимались меры воздействия... не потому, что "здоровеньким" советским людям хотелось "очистить города от инвалидов", а потому, что нарушался общественный порядок, за это наказывали ВСЕХ.
А что касается интернатов для инвалидов, включая "скандальный" на Валааме, - так туда ещё попасть надо было, "брали" далеко не всех...
У Кочетова рассказывается о "правильных" инвалидах. Впрочем, независимо ни от чего, я всё равно не прощу авторам фильма "Большая семья" "оздоровление" Антона Журбина и пустой эпизод с радиопостановкой, которую слышал Алексей Журбин, ожидая Катю в "новой квартире"... а если к этому "оздоровлению" имел отношение худсовет, - то, соответственно, я не прощу членов этого худсовета.
Действительно, после войны осталось некоторое количество инвалидов, которые оказались "никому не нужны", потому что их близкие родственники погибли (нередко при тех же обстоятельствах, при которых выжившие стали инвалидами), а дальние (и "не-кровные") от них отказались. Некоторые из таких, действительно, начинали вести антиобщественный образ жизни, - бродяжничали, попрошайничали, совершали "мелкие" преступления (те, у кого была возможность, разумеется... хотя "с горя" разбить какую-нибудь витрину или "со злости" опрокинуть мусорное ведро по силам даже людям с самыми ограниченными возможностями; ну, а распевать дурным голосом похабные песни могут вообще все, у кого имеется язык), - и к ним, разумеется, принимались меры воздействия... не потому, что "здоровеньким" советским людям хотелось "очистить города от инвалидов", а потому, что нарушался общественный порядок, за это наказывали ВСЕХ.
А что касается интернатов для инвалидов, включая "скандальный" на Валааме, - так туда ещё попасть надо было, "брали" далеко не всех...
У Кочетова рассказывается о "правильных" инвалидах. Впрочем, независимо ни от чего, я всё равно не прощу авторам фильма "Большая семья" "оздоровление" Антона Журбина и пустой эпизод с радиопостановкой, которую слышал Алексей Журбин, ожидая Катю в "новой квартире"... а если к этому "оздоровлению" имел отношение худсовет, - то, соответственно, я не прощу членов этого худсовета.
Reply
Leave a comment