Забытые #герои борьбы за денацификацию Западной Германии #РАФ #RAF #Баадер #Майнхоф #террор #ФРГ
Заголовок этого текста содержит небольшую неточность: деятелей, о которых пойдёт речь, довольно большое число людей прекрасно знает и помнит, - просто мало кто понимает смысл их деятельности. Более того: сами эти люди смысл своих действий понимали не вполне: хотели они добиться одного, а добились, можно сказать, совсем другого.
Тех, о ком я буду говорить сегодня, многие считают террористами. И хотя западногерманская «Фракция Красной Армии» на начало марта этого года не входила ни в список организаций, признанных на территории РФ террористическими, ни в перечень экстремистских организаций, я всё-таки должен сказать, - из уважения к уважаемому законодательству Российской Федерации, - что не призываю никого брать пример с бойцов ФКА; на территории Российской Федерации такие действия недопустимы. А вот насчёт того, были ли они допустимы на территории Западной Германии конца 60-ых - конца 80-ых (и объединённой Германии начала 90-ых годов прошлого века), - того государства, не имевшего ничего общего с нашим уважаемым (там даже все говорили не по-русски, а по-немецки, так что о чём говорить), - тут, как я полагаю, всё несколько более сложно.
С одной стороны, «Банда Баадера - Майнхоф», несомненно, использовала те методы борьбы, которые действующим законодательством Российской Федерации однозначно запрещены. Но с другой стороны… не могу Вам, товарищ Читатель, не напомнить, что в том же самом законодательстве есть понятие: «крайняя необходимость», - и вот как раз в условиях крайней необходимости допустимыми становятся такие действия, которые в «обычной жизни» строго запрещены; грубо говоря, убивать людей и пускать под откос поезда запрещено законом РФ, - но те люди, которые это делали во время Великой Отечественной войны, действуя против немецко-фашистских оккупантов, в РФ считаются не преступниками, а героями, и им, по тому же самому законодательству, даже определённые льготы положены. А вот были ли условия, в которых действовала «Фракция Красной Армии», обстоятельствами крайней необходимости, - над этим я Вам, товарищ Читатель, предлагаю подумать самостоятельно.
Подробно пересказывать боевой путь западногерманской ФКА, - или, иначе, РАФ (по-немецки эта организация называлась «Rote Armee Fraction», отсюда и общеупотребительная аббревиатура), - я не буду; о нём подробно написано во многих источниках, а в среде российской и европейской левой общественности об этих событиях довольно хорошо знают… или что-то слышали, по крайней мере. Мне хотелось бы остановиться как раз на том, чему в истории РАФ уделяют мало внимания.
Начать нужно издалека. К концу Второй Мировой войны американские империалисты и их западноевропейские союзники, занимая свою, - Западную, - зону оккупации Германии, столкнулись примерно с той же проблемой, с которой столкнулось и советское руководство, приступая к денацификации Восточной Германии. Так получилось, что каждый из союзников по Антигитлеровской коалиции, в итоге, получил «не свою» зону оккупации. В «Советской оккупационной зоне», ядро которой составляли земли Исторической Пруссии, и изначально центров коммунистического и рабочего движения было раз-два и обчёлся (Берлин, с очень большой натяжкой Дрезден, и, собственно, всё; к слову, легендарный берлинский район Веддинг оказался, в итоге, как раз в «западной» зоне оккупации), и «зачистили» их нацисты под самый корень, и война именно по этим землям «прошлась катком», так что чуть ли не в каждой местной семье были свои погибшие… и, соответственно, свои «весомые причины ненавидеть русских». А в «Американо-англо-французской зоне» всё, в некоторой степени, было наоборот: именно здесь располагались исторические центры рабочего и коммунистического движения, - пресловутые Рейн и Рур, - во время войны здесь возникло сравнительно сильное антифашистское сопротивление (известные организации «Белая Роза» и «Пираты Эдельвейса» действовали именно в западной части Германии)… и, кроме того, в ходе боевых действий западная часть Германии пострадала значительно меньше, чем восточная.
О том, как «тихие американцы» освоили Западную Германию, - при таких изначальных условиях, - известно очень мало. Архивы советских спецслужб после 1991 года были, по понятным причинам, открыты (не полностью, конечно, но достоянием широкой гласности стало очень многое, в том числе и в части обустройства послевоенной Германии), - а вот с архивами американских спецслужб, по тем же самым причинам, ничего подобного не происходило. Так что мы знаем на сегодняшний день либо то, что «тихие американцы» сами сочли нужным рассказать, - либо то, что скрыть просто невозможно. Невозможно, например, скрыть, что в августе 1944 года погиб наделавший кучу ошибок, но кое-что осознавший за годы заключения вождь немецкого рабочего класса Эрнст Тельман… а вот как он погиб и когда именно, точно неизвестно до сих пор. Общепринятая версия гласит, что в ночь на 18 августа фашисты Тельмана расстреляли; но есть и официальная версия самих фашистов, по которой 28 августа Тельман погиб после высокоточного удара американо-британской авиации по концлагерю «Бухенвальд». И конечно же, фашисты, скорее всего, наврали насчёт обстоятельств смерти Тельмана, - но вот сам высокоточный удар по «Бухенвальду» они вряд ли выдумали… а о том, сколько деятелей германского антифашистского подполья (многие из которых становились наводчиками для войск Антигитлеровской коалиции) попали под такие вот высокоточные удары, могли сохраниться какие-то документы в архивах американских спецслужб, но у нас с Вами, товарищ Читатель, к этим документам доступа нет… по понятным причинам.
Так или иначе, к концу 60-ых годов прошлого века, по итогам «Денацификации по-американски» в Западной Германии сложился порядок, который советская пропаганда не без оснований называла неонацистским. К советской пропаганде можно относиться как угодно, но это: «Укрепляя господство монополистического капитала, правительство Аденауэра стремилось подавить демократические силы. В ноябре 1951 оно возбудило судебное дело о запрещении Коммунистической партии Германии (…) Госаппарат, из которого устранялись «политически неблагонадёжные» граждане, наводнялся бывшими нацистами, офицерами, чиновниками и судьями «третьего рейха»», - не пропаганда, а факты, которые нетрудно проверить. Компартия Германии действительно была запрещена постановлением конституционного суда ФРГ, которое этот суд обнародовал, - вот ведь совпадение, - 17 августа 1956 года, примерно в годовщину ликвидации Тельмана. А что до бывших нацистов, так самые известные «жертвы террора РАФ», - Зигфрид Бубак (на момент смерти главный федеральный прокурор при верховном суде ФРГ, на секундочку) и Ханс Мартин Шлейер (президент Федерации промышленников ФРГ, тамошнего союза промышленников и предпринимателей), - были членами гитлеровской НСДАП с многолетним стажем, причём Шлейер успел побыть ещё и оберштурмфюрером СС.
И вот в таких условиях, - зачищенное рабочее движение, наводнённая бывшими нацистами «государственная элита», - несколько революционно настроенных западногерманских интеллигентов приходят к выводу, что так дальше жить нельзя. Выбор, который перед ними стоял, был прост и жесток: либо примыкать к остаткам коммунистического движения, которые (по советам из «Москвы», естественно) отказались от борьбы в обмен на возможность «вести легальную деятельность», либо поучаствовать в построении «правильной коммунистической партии», занимающейся нескончаемым «развитием теории» ради самой теории, либо… Андреас Баадер, Ульрика Майнхоф и их товарищи избрали иной путь: попытаться что-то изменить исключительно своими собственными силами.
Во многом путь, на который вступила немецкая «Фракция Красной Армии», повторял путь… российской «Народной воли». Собственно, «РАФ» повторила и все ошибки народовольцев, включая главную и основополагающую: бойцы «ФКА» не смогли правильно поставить себе цель и осознать её. Народовольцы с помощью индивидуального террора пытались «устроить революцию» в России и проложить дорогу к «русскому народному социализму», - и это было невозможно, и сама их цель была утопичной; бойцы «РАФ» и вовсе пытались с помощью индивидуального террора «устроить Мировую Коммунистическую революцию», - и это было невозможно, избранный метод для достижения поставленной цели, хоть она и была научно обоснованной, не годился совершенно. Но это совсем не означает, что в условиях Российской империи второй половины XIX века и Федеративной республики Германии второй половины XX века с помощью индивидуального террора нельзя было добиться ничего.
Уже к началу 50-ых пресловутая денацификация в Западной Германии, по сути дела, зашла в тупик. Бывшие активисты НСДАП, - и даже функционеры СС, - прекрасно обустроились в Новой Реальности… и не видели в этом ничего такого; и большая часть западногерманского «простонародья», по итогам строительства Новой Реальности, не видела ничего такого в том, что руководящие должности в государственных учреждениях и корпорациях заняли бывшие нацисты, - а на тех, кому что-то не нравилось, как раз и обрушивался государственный террор. Совершенно «реабилитировать» фашизм было невозможно, - но сложилась Легенда о «чистом Вермахте», которая на долгие годы отравила западногерманское общественное сознание. Организованное рабочее движение, которое могло бы противодействовать этому кошмару, было, как уже говорилось, зачищено, - не нужно было в «Американской оккупационной зоне» организованное рабочее движение… а коммунистическое - тем более. Единственным, что в таких условиях могли противопоставить неонацистскому порядку неравнодушные люди, - оставался только тот самый индивидуальный террор, «отстрел нехороших людей по одному». Активисты «Фракции Красной Армии» не вполне осознавали это, - но на ощупь нашли ту самую возможность изменить хоть что-то.
Свою собственную схватку с «Порядком» бойцы «РАФ» сокрушительно проиграли, - и по-другому не могло быть. Но им удалось заставить западногерманское общество задуматься, - например, над тем, как же так получается, что куда бы ни ударили «красные террористы», попадают они либо по бывшим нацистам, либо по деятелям, так или иначе связанным с ними. И одними раздумьями дело не ограничилось, - хоть и очень незначительно, хоть и не в своих основах, но общество изменилось, неонацизм, всё-таки, стал в нём восприниматься, как нечто ненормальное.